Больная бабушка: Ольга Бузова сообщила, что ее больная раком бабушка идет на поправку благодаря желанию увидеть правнуков
Ольга Бузова сообщила, что ее больная раком бабушка идет на поправку благодаря желанию увидеть правнуков
22:02, 07.02.2021
Ранее певица попросила фанатов молиться за свою 82-летнюю родственницу.
Поделиться | ПонравилосьВ конце января Ольга Бузова сообщила, что ее 82-летняя бабушка серьезно больна.
У родственницы певицы обнаружили онкологическое заболевание. Ситуацию усложняет то, что
Как сообщила Ольга, ее родственница успешно борется с заболеванием. Звезда опубликовала снимок со своей матерью и поделилась новостями о бабушке в своем микроблоге в Instagram. «Бесценное время с мамой. Вернулась от бабушки. Нашими молитвами, её желанием жить, и желанием дождаться правнуков, она по-тихонечку идёт на поправку», — написала певица (орфография и пунктуация автора даны без изменений. — Прим. ред.).
Ольга Бузова сообщила, что ее больная раком бабушка идет на поправку благодаря желанию увидеть правнуков
Добавим, что в личной жизни 35-летней Ольге Бузовой не везет. Теледива была замужем один раз — летом 2012 года ведущая вступила в брак с футболистом Дмитрием Тарасовым.
Развод с Тарасовым оказался для Бузовой болезненным. Певица призналась, что работа спасла ее от тяжелой депрессии после разрыва с супругом. Нового возлюбленного Ольга нашла только в конце 2019 года. На этот раз избранником артистки оказался блогер Давид Манукян. Отметим, что истории двух романов Бузовой похожи. Во время отношений с Манукяном певица также активно демонстрировала публике семейную идиллию, царившую между ними, однако затем произошел громкий скандал.
Ольга Бузова и с бывшим супругом Дмитрием Тарасовым
О разрыве Манукяна и Бузовой стало известно в конце января. Ольга сообщила о расставании с Давидом, а также обвинила его в неверности и рукоприкладстве.
Ведущая призналась, что заблокировала экс-партнера в Instagram и призвала всех неравнодушных сделать то же самое. Также звезда заявила, что на данный момент не готова публично обсуждать подробности произошедшего между ней и бывшим избранником конфликта. Ольга призналась, что собирается придерживаться такой позиции из уважения к своим чувствам — по словам артистки, она до сих пор любит Манукяна.
К слову, Давид также предпочел хранить молчание и не распространяться о разрыве с Ольгой. Манукян ограничился коротким комментарием, который дал Андрею Малахову в эфире шоу «Танцы со звездами». Блогер заявил, что считает отношения с Бузовой пройденным этапом.
Ольга Бузова с Давидом Манукяном
Читайте также:
Ольга Бузова пожаловалась на потерю аппетита и бессонницу после расставания с Давидом Манукяном
Ольга Бузова после расставания с Давидом Манукяном уехала в оздоровительный центр
Ольга Бузова призналась, что должна была выиграть главный приз в финале проекта «Дом-2»
Психически больная бабушка забрала чужого ребенка из сада и шесть часов водила его по Астрахани
Общительный малыш спокойно ушел с чужой бабушкой
За своим двухлетним Сашей астраханка Ксения Ююкова пришла в детский сад около пяти часов дня 31 июля – как раз после работы.
Но воспитательница частного сада «Ясельки» с удивлением посмотрела на молодую женщину: «А Сашеньку уже прабабушка взяла – еще три часа назад».
«Какая прабабушка, она у нас не ходит? Как забрала?» — молодая мама стала судорожно выяснять, как все случилось. Через пять минут подъехала полиция, которой сотрудница повторила рассказ.
В половине третьего в сад вошла милая старушка. Она сказала, что прабабушка и хочет забрать Сашеньку.
— Какого-Сашеньку? Ююкова? – уточнила воспитательница.
— Да.
После этого двухлетнего мальчика разбудили и сонного отдали незнакомой женщине.
Силовики привлекли к поиску десятки сотрудников. В самом саду камер видеонаблюдения не было. Но они оказались на доме. И на записи видно, как малыш за руку с пожилой женщиной идет через дорогу.
Через три часа поисков, около восьми вечера, бабульку с обессилевшим от прогулки мальчиком нашли возле отдела полиции Ленинского района – парочка сидела на лавочке. Женщину пригласили в отдел, а мальчика забрала мама.
Бабушка не причинила мальчику вреда — просто гуляла.
Фото: УМВД по Астраханской области
Как оказалось, женщина состоит на учете у психиатра. Она путает время, пространство, людей. У нее действительно есть правнук Саша. Он намного старше своего двухлетнего тезки. Но бабушка про это забыла и забрала малыша в полной уверенности, что это ее родственник. Пожилая женщина почти шесть часов водила мальчишку по улицам и дворам Астрахани. Ее дочь, которая приехала за матерью в райотдел, рассказала, что та каждый день проходит десятки километров во время прогулки и совсем не опасна для окружающих.
— Мой сын очень общительный, — рассказывает «КП-Волгоград» Ксения Ююкова. — На детской площадке легко находит контакт со всеми незнакомцами. Тем более, он же хорошо знает воспитательницу, раз она передала его чужой бабушка, значит бабушка — хорошая. Так что я не удивлена, что он не плакал у чужого человека. Тем более, он был спросонья. Но у меня большой вопрос к сотрудникам детского сада.
В договоре, который мы подписали, четко прописано, кто может забирать ребенка. Я воспитателя знакомила с членами семьи, кому можно доверить сына, прабабушки там точно нет. Почему она так легко ей поверила и отдала женщине, которую видит в первый раз?
Мальчика нашли полицейские.
Фото: УМВД по Астраханской области
Много вопросов к детскому саду и у следователей. Сейчас СУ СК по Астраханской области проводит проверку частного сада «Ясельки». Ведь также спокойно ребенка мог забрать маньяк педофил, попросив Сашеньку, Машеньку или Артема. По результатам предварительного расследования будет принято решение о возбуждении уголовного дела. А вот Ксения еще не решила ,будет ли судиться с садом.
— Если честно, я до сих пор в себя не пришла, — говорит Ксения. — Огромное спасибо астраханским полицейским, они сработали очень быстро, благодаря им сынок сейчас со мной. На призыв о помощи в поисках Саши пришли родственники, друзья и даже незнакомые люди.
Сейчас с сыном все хорошо. Для него, слава богу, это оказалось просто длинной прогулкой. В отличие от нас, его родителей.
Как болеют и умирают пожилые люди в Ярославской области
В рабочем поселке Поречье-Рыбное в Ярославской области создали систему паллиативной помощи, благодаря которой одинокие больные люди в трех районах области получают бесплатную поддержку медиков и социальных работников на дому и в стационаре. Как у Поречья получилось то, что пока не удается сделать в остальной России, выясняла спецкорреспондент “Ъ” Ольга Алленова.
«Вы попали в хорошее место»
На въезде в Поречье-Рыбное справа от дороги — занесенное снегом большое церковное кладбище. Из-за мелкой снежной пыли церковь за ним почти не видна, только очертания купола проступают над могильными крестами. Несмотря на пронизывающий ветер, на кладбище почти у самой дороги стоит несколько человек. Двое рабочих закапывают могилу.
В центре Поречья высится 82-метровая колокольня — тонкая каменная игла, уходящая в небо.
Такие раньше строили в больших и богатых селах. Фасад покрыт бурыми пятнами запустения, только четыре коринфские колонны в основании колокольни еще хранят белизну, но и на них снизу наступает ржавчина.
От колокольни надо свернуть налево и по примятому насту проселочной дороги мимо молчаливых деревянных изб доехать до двухэтажного кирпичного особняка.
Дом милосердия кузнеца Лобова, или, как его тут называют, хоспис, когда-то был купеческим домом — с парадной лестницей, просторными комнатами с изразцовыми печами, высокими потолками и широкими окнами, большим залом и нарядным балконом. В советское время здесь была поликлиника, а в 2000-е годы — дом сестринского ухода.
В 2018-м пытались закрыть и его, но сотрудники отстояли свое учреждение, и для Поречья началась новая эпоха. Бывший купеческий дом стал центром паллиативной помощи для всей Ярославской области.
В просторных, светлых комнатах старого особняка стоят современные кровати, на них лежат или сидят тяжелобольные люди.
По сути, это хоспис, но сотрудники уточняют, что сюда берут не только паллиативных больных, но еще одиноких пожилых людей в тяжелом состоянии, не имеющих паллиативного статуса. Оставить их дома — значит обречь на мучительную смерть.
До болезни Нина Рябинина более 30 лет проработала в совхозе
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Когда Нина Рябинина заболела, ослепла, слегла, ее забрали в дом сестринского ухода. Пока обследовали, сгорел ее дом. Близких родственников нет, муж давно умер. В доме милосердия меняется обстановка, мебель, переставляют кровати, а место Нины Николаевны неизменно — всегда в бывшей гостиной между голландской печью и окном. Она живет здесь уже 13 лет. Когда дом сестринского ухода пытались закрыть, а постояльцев его перевели в больницу в Ростов, старики стали там быстро умирать — совсем слегла и Нина Николаевна.
А потом вмешалась учредитель благотворительного фонда «Вера» Нюта Федермессер — Нину Рябинину и других жителей дома вернули в Поречье, а фонд начал помогать дому милосердия.
Нина Николаевна — самый старый житель этого дома, персонал называет ее талисманом. Жильцы уходят в иной мир, а она остается за своей печкой.
В углу напротив — икона Богородицы, над кроватью — тонкий настенный ковер советских времен. Нина Николаевна дотрагивается до него рукой и улыбается:
— Ковер этот Нюта мне подарила, он в доме ее родителей висел.
К ковру приколоты награды за трудовую деятельность. Более 30 лет Нина Рябинина проработала в совхозе.
— На лошади ездила, на велосипеде, в повозке зимой, а то и на лыжах приходилось,— вспоминает она.
Улыбается, сжимая мою руку прохладной ладонью.
— Я всегда работала, Оля. Семья была большая у нас, шесть детей у мамы. Отец с фронта не вернулся. Мы сами себе зарабатывали еду, особенно летом. Мы никогда не боялись, что с голоду помрем.
Мама коров держала, а доить ей некогда было. Брат не хотел — мальчишки смеялись над ним. Я с пяти годов корову доила. Я дою, а он хвост держит, чтобы не била меня. В семь годов я уже яблони прививала. Брат старше меня на два года, он весной дичков насажает, и на другой год мы их прививаем. Разные сорта. Сад свой развели. А потом меня взяла к себе садовод. В семь годов меня в школу-то не взяли, мне 15 дней не хватило до семи годов — я 15 сентября родилась. И вот она, теть Вера, забрала меня прививать в сад к ней. И вот с этих годов я уже сама зарабатывала. Ягоды мы собирали в саду. Садовод отдавал ягоды кладовщику, а кладовщик возил их продавать в Ярославль, и по ведомости мама деньги собирала, а ведомость на нас с братом была составлена. А летом за ягодой бегали — малину наберем, сушили ее. Свеклу сахарную парили, сушили, и на зиму это были конфеты у нас. Жили мы очень бедно. Когда весной есть нечего, мы ходили собирали блямбу — это картошка мороженая, гнилая, в полях. Намоем ее, мама наварит нам крахмальной каши.
— И много таких бедных семей было в вашей деревне?
— Две семьи в нашей деревне бедные, остальные побогаче. Все должны были сдавать в колхоз молоко, шерсть, яйца. От нашей семьи 400 литров молока в год надо было сдать — раз коров-то держали. А шерсти своей не было у нас, мы овец не держали, так мама покупала шерсть у других, чтобы сдать в колхоз. Сотню яиц в год сдавали. Мы кроликов держали с братом, и вот кроликов мы с братом в мешках возили на мясокомбинат в Ростов. По два кролика в мешке. Тяжело было, Оля. Все прошли.
Нас в пример приводили другим, как мы работали.
Правая рука у Нины Николаевны парализована, но левой она самостоятельно ест, умывается. Каждый день делает гимнастику для левой руки, чтобы сохранить возможность ухаживать за собой. В столовую давно не ходит, но старается каждый день двигаться по комнате с помощью ходунков.
— Я ни одной чашки-кружки не разбила здесь, Оля,— с удовольствием говорит она.
По ночам, когда не спится, она делает зарядку: по десять раз дотягивается пальцами до носа, по десять раз приподнимает ноги.
Недавно ее вынесли на улицу во двор хосписа, но ей стало плохо — двое суток приводили в чувство.
Директор дома милосердия Алексей Васиков говорит, что состояние Нины постепенно ухудшается, начались боли в теле, но ехать на обследование в Ростов она отказывается.
Директор дома милосердия Алексей Васиков (в центре)
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
— Не надо меня, родные мои, никуда возить,— говорит она и мне. — Я уже тут привыкла, мне место менять нельзя. Тут в уголке мне и тепло, и светло. Я всю жизнь работала, не было мне спокойно ни днем, ни ночью. А сейчас… лежи, радуйся. Кормят, поят. Фрукты дают. Кто сюда попал — это великое счастье. Я всем говорю, кто сюда приходит: «Вы попали в хорошее место».
— Просто она нашла свое место,— скажет мне потом санитарка Аня.— Нельзя ее отсюда увозить. Пока тут — живет.
Я долго сижу рядом с Ниной Николаевной, она все не отпускает мою руку, рассказывает о своем детстве, часто улыбается, устремив слепые глаза в потолок. Почему к старости люди все чаще вспоминают детство? Может, оттого, что жизнь вокруг замедляется и у человека появляется возможность заглянуть в себя? Вот и Нина Николаевна нашла ту маленькую девочку, которая в пять лет доила коров, помогала матери печь пироги, мыла тяжелые горшки, топила и чистила печь.
— Мне мамка говорила: «Нинка, ты от Бога родилась». А я все думала: почему она так говорит? Может, я не родная ей? Или от соседа я какого?
И смеется над своей детской непонятливостью.
— Брат меньшой все говорил: мама, ты Нинке больше молока налила. Мама говорит мне: «Сменяйся с ним, Нина». Сменялись, а он опять: «У Нинки больше». Мама ни разу матом не ругалась, ни разу винца не выпила, ни разу нас не ругала. Только ложкой деревянной могла дать по голове, когда лезли к чужому караваю.
В доме милосердия говорят, что она никогда не плачет.
— Никогда не реву, всегда смеюсь,— улыбается Нина Рябинина.— Слез моих тут никто не видел. Я и по жизни не ревела. Только когда мама умерла. Я все дивлюсь, Оля. Все вспоминаю — когда мы начинали жить, не было же ничего. А сейчас мы живем — это же одна радость. Вот и умирать не хочется.
«Чем не жизнь-то?»
— Женечка, спать уже собралась? — директор дома милосердия Алексей Васиков берет за руку пожилую пациентку. Она слабо кивает головой.— Свет потушить?
Женечка закрывает глаза.
— Шурочка, как себя чувствуете? — спрашивает Васиков в другой палате у женщины, которая медленно раскачивается, сидя в кровати.
Она его не слышит, красные глаза напряженно смотрят в одну точку. На подушке лежит большой розовый пупс, похожий на младенца.
— Сегодня не в духе,— тихо говорит директор, и я выхожу, не поговорив с Шурочкой.
Екатерина Федорова (справа) в доме милосердия Лобова
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Екатерина Федорова — маленькая, худая, подвижная женщина с крашеными ярко-рыжими волосами — готова говорить со мной весь вечер. Она сообщает, сколько жителей в ее родном Гаврилов-Яме, как зовут ее соседей и почему отсюда никто не хочет уходить: «Тут никто не пытается нас изменить. Принимают со всеми нашими капризами».
— Домой не хотите? — спрашиваю я.
— Мне тут очень хорошо,— отвечает Екатерина.— Вон там, в стене, где окно заложено кирпичом, рой пчел живет летом.
Ночью или в полдень слышно, как они из-за стены жужжат. А зимой выйдешь на улицу — снегири садятся прямо на плечи. Я говорю: «Ты что сел, тебе лететь надо», а он чирикает. Вот такое удивительное место тут.
Прощаясь, говорит: «Мы как призраки замка Моррисвиль. Жизнь прошла, мне уже 82. А здесь время течет медленно. Кажется, что ты еще молодой и жить бы да жить».
Мужская палата на первом этаже. Напротив входной двери на стене висит большая картина с обнаженной женщиной — она бросается в глаза сразу, как входишь. Три кровати с пациентами, стол, инвалидная коляска.
— Предыдущий жилец привез,— тихо поясняет худой мужчина у окна, кивая на картину.— Он умер, а она задержалась.
Дмитрий здесь живет три месяца. Родом из Ростова, в городской администрации «20 лет программистом отпахал».
— Первый раз я тут пролежал месяц и ушел домой. Думал, встану. Всегда же домой хочется. К ребенку. А потом хуже стало — снова сюда. Дочке 10 лет, она боится больниц. Но меня на новый год домой возили — у них тут паллиативная служба есть, они к людям на своей машине ездят.
Я только лежать могу — ни сидеть, ни вставать.
Рассказывает, что лежал в больнице в Ростове, но там не смогли вылечить его пролежни.
— Парализовало меня. Они тут пролежни мне пролечили. Профессионалы.
— А парализовало отчего?
— Так печень отказала, алкоголь. Если бы сюда не попал, не знаю, как жил бы. Тут и обезболивают, и коллектив толерантный, никогда не ругаются. Если покурить хочу — скажу, вынесут во двор. Без всяких слов.
Сосед Дмитрия не разговаривает — укрыт одеялом по шею, очень худой, большие глаза внимательно смотрят в потолок. Второй сосед, Сергей Васильевич, сидит, спустив ноги с кровати. У него рак легкого в последней стадии, боли, метастазы. Рассказывает, что хочет съездить домой — погостить.
Альбина из женской палаты недавно встала на ноги — больное сердце, привезли ее сюда неподвижной, с огромными отекшими ногами.
— Она нам как-то сказала, что музыку любит, умеет на гармошке играть,— рассказывает Алексей Васиков, провожающий меня по хоспису.
— Мы ей нашли гармошку, она играет на ней.
— Для меня тут концерты делают,— улыбается Альбина.— Нарядят, я губы накрашу.
Потом Васиков скажет, что Альбина могла бы жить дома под патронажем хосписа, но там ухода за ней не будет: «Сын устраивает свою жизнь», а у нее в любой момент может упасть кислород.
Пациентка Альбина развлекает постояльцев дома милосердия игрой на гармошке
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Почти у всех жителей дома милосердия функциональные кровати, меняющие градус наклона, с противопролежневыми матрасами. Медики говорят, что это важно для лежачих больных. В каждой палате стоит рециркулятор, обеззараживающий воздух, и кислородный концентратор — для тех, кому, как Альбине, иногда трудно дышать. У всех пациентов — разноцветное постельное белье, как будто привезенное из дома.
В доме милосердия нет ничего одинакового, кроме медтехники: и шторы на окнах в палатах, и постельное белье, и тумбочки, и одежда больных кажутся личными вещами, хотя все это выдается здесь.
— Вот Нина Михайловна, она у нас живет с 2019 года, после тяжелого инсульта,— подходит директор к соседней кровати.— Мы ее из Ярославля привезли, из дома. Нина Михайловна все понимает, просто говорить не может.
— Здравствуйте, Нина Михайловна,— говорю я.
Она улыбается и шлет мне воздушный поцелуй.
Напротив, у окна — еще одна Нина. Ей 82 года, у нее тоже был инсульт.
Между ее кроватью и стеной на тумбочке стоит невысокое деревце с яркими зелеными листьями.
— Это же китайская роза, Нина Александровна? — спрашивает у нее директор дома милосердия.
— Говорят, роза, а цветет, видать, редко,— отвечает пациентка с заметным ярославским оканьем.— Уже второй год я лежу, а она все не цвела. Поливают, ухаживают за ней. Хороший цветок. Зацветет когда-нибудь. Может, весной и зацветет.
Может, доживу.
Пациентка хосписа перед медицинскими процедурами
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Речь Нины Александровны от инсульта почти не пострадала, говорит она спокойно, обстоятельно.
— Второй год, да. Куда деваться? Дочери своим хозяйством заняты. Да тоже не больно здоровы. Вот посоветовали мне сюда. Я не отказалась. Вроде хорошо тут.
Она замолкает, смотрит куда-то сквозь меня. И вдруг другим голосом, тонким, с подступающими слезами, быстро рассказывает:
— А детство-то было тяжелым, отец не вернулся с фронта. Остались мы трое у мамочки. Она нас растила троих. Два брата ушли в армию, а мы с ней двое и скотину, корову держали. Тяжелое детство-то было, как раз война-то была. Отец ушел и не вернулся.
И горько плачет, как маленькая, обиженная кем-то девочка.
Директор садится с ней рядом, берет ее за руку.
— Хорошо, что тут приютили,— говорит уже спокойнее Нина Александровна.— Может, тут и доживу. Куда деваться. Детям обузой не хочу быть. Куда меня им поднимать. Ребятишки-то их еще не пристроены.
Одна ее дочь живет в Москве, другая — в Ростовском районе. Обе работают.
Пациенты дома милосердия в столовой
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Летом прошлого года в доме милосердия открылась собственная патронажная служба — и Нину Александровну отвезли домой. Но через неделю у нее стали появляться пролежни — вернули обратно. Без многофункциональной кровати полноценный уход дома за такими пациентами практически невозможен, объясняет Алексей Васиков: «Ее надо переворачивать, мыть, менять угол наклона. Если дома все работают, то она весь день будет лежать в одном положении.
И поэтому мы решили, что Нина Александровна тут уже будет, с нами».
— С вами, да,— отзывается пациентка.
— И песни поет, и переворачивается уже сама,— хвалит ее Алексей Васиков.— И не ругаются наши бабушки, даже из-за телевизора не спорят. Я бы спорил.
— Да об чем нам ругаться-то? — спрашивает Нина Александровна.— Все в тепле, в чистоте, накормленные. Вся молодость прошла в работе, в заботе. У меня муж был передовик сельского хозяйства, у меня тоже награды есть. В совхозе мы жили. А теперь спим день и ночь, как лентяйки. Чем не жизнь-то?
«Мы забирали ее домой, не зная, как за ней ухаживать»
Сотрудники выездной паллиативной помощи у дома больного
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Дом милосердия кузнеца Лобова в Поречье — это социальный стационар на 20 мест, принимающий пациентов из любых точек Ярославской области, и патронажная служба, которая бесплатно помогает больным и нуждающимся в уходе на дому в трех районах: Ростовском, Гаврилоямском и Борисоглебском.
Стационар финансируется благотворительным фондом «Вера». Патронажная служба — фондом президентских грантов и фондом «Вера». Это и медицинская бригада, в которой работают врач и медсестра, и две социальные.
К вечеру у нас появляется возможность посмотреть, как работает медицинская бригада. Врач патронажной службы дома милосердия Анастасия Иванова вместе с медсестрой Натальей Бойцовой отправляются к пациентам на дом. Обе — совсем молодые женщины. В красных пуховиках, на лицах — медицинские маски, в руках — чемоданчики. Иванова, беременная третьим ребенком, работает в пандемию почти без выходных. Говорит, что COVID-19 не болела или перенесла бессимптомно. Кроме работы в патронажной службе она ведет терапевтический прием в амбулатории в Поречье, поэтому знает всех местных жителей в лицо. Накануне у нее был прием: за день приняла более 40 человек.
— Я семейный врач: принимаю и взрослых, и детей — рассказывает она, пока мы идем к пациентам домой.— Вчера, например, пришла беременная женщина с тремя детьми, всех надо было осмотреть.
Подходим к небольшому дому бледно-зеленого цвета. Его хозяйка болеет уже год. У Лидии Сороченковой рак прямой кишки в четвертой стадии, в мае прошлого года ей в больнице поставили колостому, а опухоль удалять не стали: побоялись, что пациентка не переживет операцию. Присвоили паллиативный статус и отправили домой. «Мы забирали ее домой, не зная, как за ней ухаживать,— рассказывает Татьяна, невестка Лидии.— Везде карантин, врачи перегружены, никуда не дозвонишься, а у нас такая тяжелая больная, калоприемник надо менять каждый день, а мы не знаем, как все это делать. Я позвонила Алексею Александровичу (Васикову.— “Ъ”) в хоспис, он сказал: «Не переживайте, мы вам поможем». В тот же день приехала бригада из хосписа, врач Анастасия Юрьевна все объяснила, показала. С тех пор приезжают два раза в неделю: и давление померяют, и сахар, и таблетки назначат, вот недавно схему обезболивания поменяли. С ними не страшно».
Врач Анастасия Иванова и пациентка Лидия Сороченкова
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Лидия не любит жаловаться и предпочитает, как многие пожилые люди, терпеть боль, говорит Анастасия Иванова: «У нее осенью начались боли, она терпела, молчала.
Хорошо, что родственники у нее внимательные — поняли, что болит. Мы подобрали таблетки, трамадол, выдаем ей на месяц вперед. И другие препараты тоже: у нее высокий риск кровотечения, больное сердце».
По закону терапевт может выписывать рецепты обезболивающих препаратов для пациентов с болевым синдромом. Если бы Иванова уехала в Ярославль, куда несколько лет назад ее звал муж-бизнесмен, жителям Поречья пришлось бы ездить за обезболиванием туда. С кадрами в регионе большие проблемы. На место Ивановой, которая скоро уйдет в декрет, найти врача пока не смогли. Она даже не отгуляла отпуск за прошлый год — некем заменить.
Коротко стриженная, худенькая Лидия Николаевна сидит на кровати, свесив ноги в вязаных носках. На ней теплая кофта и спортивные брюки. Она читает нам стихи о здоровом образе жизни из газеты, которую выписывают ей дети.
Татьяна говорит, что свекровь много читает и тренирует память, потому что это повышает качество жизни: «Ей очень нравится жить».
Другая пациентка патронажной службы, Раиса Шапугина, живет неподалеку — старинное здание, в котором раньше находилась поселковая администрация, высокая деревянная лестница на второй этаж, крутые ступени.
В подъезде, напоминающем коридор в коммуналке, сохнет выстиранное белье. В квартире, где живет Раиса, жарко и накурено. Мы проходим через гостиную, застеленную коврами, в маленькую комнату, в которой поместились кровать, стол и телевизор. Раиса — крупная женщина с седой головой — лежит головой к двери и видит только врача и медсестру, которые подходят к ней вплотную. На картине, висящей над кроватью, изображены стога сена.
К кровати прикручен бортик — благодаря этому приспособлению Раиса не упадет с кровати, но оно же мешает родным переворачивать ее и сажать.
— Кровать бы ей хорошую,— говорит дочь Раисы Марина. Она работает медсестрой и только что вернулась с ночной смены.
За Раисой Шапугиной ухаживает дочь, но без функциональной кровати качественный уход невозможен
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Многофункциональную кровать, необходимую Раисе, купить трудно — дорогая.
Получить ее от государства как техническое средство реабилитации нельзя, потому что у Раисы нет инвалидности, нет паллиативного статуса. Для государства она здорова. Вывезти ее в Ярославль на врачебную комиссию невозможно: для крупной лежачей женщины в этом доме слишком много барьеров. К тому же попасть на врачебную комиссию можно только после осмотра невролога, а вызвать его на дом, по словам Марины, сейчас нельзя: врачи перегружены.
Вся доступная Раисе медпомощь сосредоточена в двух женщинах в красных пуховиках.
— Ну что, Раисочка, давление измерим? — громко спрашивает Анастасия Иванова, а медсестра Наталья достает тонометр.
Потом она осматривает пациентку, обрабатывает покраснения на коже. У малоподвижных пациентов часто возникают пролежни. Медсестра Наталья Бойцова приходит к Раисе почти каждый день — только так, по ее словам, можно увидеть «пролежневую динамику».
Иногда социальная бригада патронажной службы приезжает к Раисе с надувной ванной и купает ее прямо в кровати.
Уход — главное средство в борьбе с пролежнями.
— Я ее сама в жизни бы не помыла,— говорит дочь Марина.— У нее вес большой, до ванны не дотащить.
Сотрудники выездной паллиативной помощи у двери больного
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Раисе 76 лет. Всю жизнь она проработала на местном заводе в жестяно-баночном цехе. До прошлого августа ходила, работала в огороде. Оттуда ее и увезла скорая с высоким давлением в центр сердечно-сосудистой хирургии в Ярославле. После инсульта она перестала ходить, сидеть, разговаривать. Из больницы ее привезли в дом милосердия в Поречье, а потом дочь забрала ее к себе. Недавно к Раисе стала возвращаться речь: она произносит пока еще малопонятные слова, понимает шутки, смеется. Но из-за отсутствия полноценной реабилитации многие навыки, скорее всего, не вернутся — кроме специальной кровати Раисе нужен массаж, занятия с физиотерапевтом, а таких бесплатных надомных услуг в стране нет.
Врач Иванова рассказывает, что в доме милосердия хотят приобрести несколько многофункциональных кроватей и выдавать их бесплатно во временное пользование таким пациентам, как Раиса. А еще — обучать родственников базовому уходу за больными.
Когда мы спускаемся на улицу, Анастасии звонит директор дома милосердия и просит поехать с ним Ростовскую больницу — там лежит пациентка, которую родственники просят забрать в дом милосердия.
Я еду с ними на первичный осмотр.
«Люди умирают от пролежней — в одиночестве, голоде, грязи»
Сотрудники паллиативной службы часто привлекают соцработников для помощи подопечным
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
До Ростова 20 минут на машине. За это время я узнаю, что Алексей и Анастасия — супруги, родились в Поречье, но потом уехали, жили в Петровске, он занимался бизнесом, она работала врачом в доме сестринского ухода, планировали переезжать в Ярославль и еще пять лет назад даже не предполагали, что вернутся в Поречье.
— Так уж жизнь крутанула,— объясняет Алексей.— Тут, конечно, все непросто. С кадрами плохо. Молодежь уезжает в столицы, условия работы в здравоохранении тяжелые. Настя работала в стационаре в Петровске: с потолка течет, лампочка не работает, интернет не могут починить, доступа к историям болезни людей нет, она вынуждена была вернуться к написанию карточек вручную. ЦРБ может выделить машину только для поездки в отдаленные деревни и по предварительной заявке, по Поречью и ближним селам врачу приходится добираться к больным на чем придется.
— Ну да, если нет личной машины — вставай на лыжи,— соглашается Анастасия.
— Очень много людей уезжает, прямо десятками,— продолжает Алексей.— Остаются в основном пожилые. Я-то в Ярославле жил, Настя меня вернула назад.
— Нет, ну мы сначала пытались сбежать отсюда,— признается его жена.— Я после учебы в медицинской академии работала в Семибратово, потом в Петровске, мне там все нравилось, мы квартиру там купили по программе «молодой специалист на селе».
Алексей бизнесом занимался в Ярославле. Поречье было заброшенным поселком, люди ездили к врачам в Ростов. А потом мой папа заболел онкологией. Нас пять дочек у него, я самая младшая. Решили мы с мужем вернуться в Поречье. Отец сгорел за четыре месяца, надо было маму поддерживать. Мне предложили работу — и в дом сестринского ухода, и врачом общей практики в амбулаторию. Я сначала отказалась — двое детей, а тут все запущено, как мне это поднимать?
В январе 2018 года она согласилась на обе работы. А весной социальный стационар в Поречье попытались закрыть, в поселок приехала Нюта Федермессер, и фонд «Вера» взял стационар под свою опеку. В июле открылся дом милосердия, а муж доктора Ивановой Алексей Васиков стал его директором.
— Вот как судьба свела нас с фондом «Вера», так жизнь и поменялась,— рассказывает Анастасия.— Фонд нас очень поддерживает, закупает все, что требуется. У нас сейчас в доме милосердия есть даже то, чего нет в Ростовской ЦРБ, например тропаниновые тесты, с помощью которых можно инфаркт распознать.
Раньше пациентов приходилось в Ярославль возить, потому что только там были такие тесты. Мы купили аппарат ЭКГ. У нас есть самые современные средства по лечению пролежней. Из Ростова привозят к нам пациентов с пролежнями — там не могут вылечить, мы вылечиваем.
— С тех пор ни разу не хотелось отсюда уехать? — спрашиваю я, глядя на унылые заснеженные поля по обе стороны от дороги.
— Да мы не успели об этом подумать,— смеется Анастасия.
— Встаешь, идешь, работаешь, а вечером падаешь. Если бы не поддержка, не справились бы. А она у нас тут есть.
В доме милосердия старшая медсестра Валентина Леонидовна очень нас поддерживает, ей 66 лет, опыт работы колоссальный. В амбулатории медсестра берет на себя 50% моей бумажной работы. За счет этих людей и держимся.
— Тут в Поречье все включаются, все помогают,— продолжает Алексей.— Первый учитель Насти, Софья Ивановна, безвозмездно сидит с Сонечкой (старшей дочерью Анастасии и Алексея.— “Ъ”), делает с ней уроки.
Вот если бы ее не было, мы бы не справились. Вот из таких мелочей все складывается. Каждый старается идти навстречу. А вообще то, что родители рядом,— это счастье. Сейчас понимаю, как хорошо, что мы рядом и в случае чего поможем. У Насти мама уже старенькая, у меня родителям тоже по 65. Я посмотрел, как люди умирают от пролежней — в одиночестве, голоде, грязи… А у них дети есть, живут в больших городах. У меня после этого сильно взгляды изменились. Жить надо там, где ты нужен. Мы тут на своем месте.
Он рассказывает про пожилую супружескую пару, которая жила на Севере, а на пенсии переехала в Ростовский район, купила землю и стала строить тут дом:
— Она по профессии гигиенист, он экономист, люди с высшим образованием. Взяли кредиты, начали стройку. А потом она сломала шейку бедра, слегла, муж растерялся и запил. И она выкарабкаться уже не смогла. У мужа, видимо, деменция началась, он никому не сообщил, помощь не вызывал, ухода за ней не было. Она стала ходить под себя, лежала так несколько месяцев.
Нам соседи сообщили. Наш социальный патронаж выехал туда. Жили эти старики прямо в недостроенном доме в маленькой комнатке, где планировалась ванная и туалет.
Женщина лежала в экскрементах, никто за ней не ухаживал, не мыл ее, запах там стоял кошмарный. Муж прямо там же ел «Ролтон» и смотрел кино в компьютере. Он еще не хотел отдавать жену в стационар. Ругался.
Мы ему говорим: «Пенсию ее мы не трогаем, вы как получали ее, так и будете получать». Тогда разрешил. Мы эту бедную Людмилу обезболили, забрали в дом милосердия, помыли, одели в чистое, начали лечить пролежни, но она уже была в тяжелом состоянии. Через три недели умерла. Понимаете, у них двое сыновей на Севере остались — скорее всего, просто не знали, как жили родители, а те помощи не попросили. Когда живешь далеко от родителей, всегда есть риск что-то упустить.
Часть Ростовской больницы оборудована под лечение больных COVID-19, поэтому в «чистом» терапевтическом отделении лежат самые разные пациенты, в том числе неврологические.
Мы надеваем СИЗ. Галина лежит в дальнем углу у окна. Лицо ее приподнято, глаза смотрят куда-то в потолок, правая рука обмотана полотенцем. Из-под одеяла вниз, в судно, тянется тонкая прозрачная трубка.
Медицинские работники моют пациентку
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Анастасия зовет ее по имени, Галина не реагирует, только рука, обмотанная полотенцем, начинает стучать по лицу.
Ей всего 54 года. Еще четыре месяца назад она работала главным бухгалтером в техникуме. Заболела COVID, а через месяц — инсульт. Из ярославского сердечно-сосудистого центра ее перевели в Ростовскую больницу на долечивание. Но лечение при инсульте зависит от качества ухода, а в медицинских стационарах по всей стране ухода за такими больными нет. Родственники боятся забирать ее домой, у них нет опыта в уходе.
В палате четыре кровати. Женщина на кровати справа рассказывает, что к Галине приходят сестра и коллеги, но она никого не узнает.
— Она себе все раздирает рукой: шею, грудь, ей поэтому руку замотали. Она уже две недели тут. Ей больничный еще не закрыли. А на работу она уже не выйдет.
— Ну что вы, может, и выйдет,— говорит Анастасия и откидывает одеяло. Я стою далеко и не вижу то, что видит врач, а она качает головой: «На крестце очень большой пролежень, прямо до кости».
— Так это у нее давно, ее с этим сюда привезли из сердечно-сосудистого,— говорит соседка.
Анастасия пытается дозвониться сестре Галины, но та не берет трубку.
— А я все сижу тут, продолжает свой монолог соседка справа.
— Сестра моя умерла от инсульта, другая сгорела в пожаре, а я засиделась. Бог говорит: у меня своих много, у черта своих много, некуда тебя брать пока, сиди, жди.
На улице Алексей говорит, что пообщается с родственниками Галины.
— Надо понять, чего они хотят: чтобы за ней был хороший уход или поставить ее на ноги? Уход мы обеспечим, но реабилитолога у нас нет.
Все-таки у нас основной упор делается на паллиативных пациентов. А какой потенциал у Галины, я не знаю.
— Потенциал у нее есть, женщина молодая,— рассуждает Анастасия,— но там нужна профессиональная постинсультная реабилитация. У нас в регионе ее нет.
На паллиативный уход родственники не согласились. Решили искать для Галины реабилитационную клинику.
«Одни умирают, других вселяют»
На следующий день мы едем вместе с социальной бригадой патронажной службы дома милосердия к людям, которые не могут ухаживать за собой самостоятельно.
Летом дом милосердия купил автомобиль — такой же, как обычная карета скорой помощи, только написан на нем телефон круглосуточной горячей линии патронажной службы. В народе этот автомобиль прозвали «хосписным». Внутри — каталка, дезинфицирующие средства, несколько упаковок СИЗ. Роман Добрецов, социальный координатор патронажной службы, раньше работал дальнобойщиком, потом построил теплицу в Поречье и стал с женой разводить болгарский перец на продажу.
А летом его позвали в патронажную службу: директор дома милосердия Добрецова давно знает.
— Я, конечно, сомневался, а теперь вижу, что я тут на своем месте,— говорит Роман.
Пока мы едем в поселок Судино, он рассказывает, как патронажная служба находит одиноких стариков:
— Звонят как-то соседи, говорят, у нас бабушка кричит за стенкой. Приехали — бабушка лежит на полу, вся скрюченная, грязь, пролежни. Полтора года назад упала с дивана, с тех пор и лежит, на каком-то тряпье. Ползала на коленках в туалет, а недавно перестала передвигаться. Соседи раньше заходили, а теперь не хотят. Стены в квартире все исписаны: телефоны, имена, воспоминания. Бабушка дементная, уже не помнит ничего. Мы ее обезболили, помыли, переодели, пролежни обработали, ногти постригли, перенесли в другую комнату, уложили в кровать. К кровати прикрутили бортик, поставили столик с лекарствами, едой. Памперсы оставили. Соцработник с «Радуги» (центр социального обслуживания Ростовского района «Радуга».
— “Ъ”) привез постельное белье. Мы к ней ездим через день, соцработник ходит каждый день. У нее даже документов не было — утеряны. «Радуга» помогла восстановить документы. Она потихоньку стала подниматься. Когда приезжаем, всегда спасибо говорит. Это, конечно, редкий случай — обычно мы находим таких людей слишком поздно. Но ради такого и работаешь.
Поселок Судино, заснеженный двор у серой пятиэтажки. Несколько человек в темной одежде молча разглядывают наш десант: одетых в одноразовые белые халаты, маски и перчатки соцработников Ксению и Наталью, социального координатора Романа, меня и фотокорреспондента “Ъ”.
В подъезд, в котором живет одинокая Елена Винер, вслед за нами заходят несколько местных жителей и поднимаются на тот же этаж, куда и мы, но идут в квартиру напротив. Там похороны.
Cоцработник Татьяна в квартире Елены Винер
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Квартира Елены — холодная маленькая однушка с темным потолком, желтыми обоями, покрытыми копотью, с тяжелым запахом запустения.
В комнате засаленный пол, на стенах растет плесень, на кровати испорченный матрас без белья, на подоконнике — бумажная икона Богородицы.
Хозяйка квартиры живет на кухне — там чище и теплее. Низкая кровать, стол, стул, холодильник — вот и вся мебель.
Незадолго до нас к ней пришла соцработник Татьяна, принесла суп. Елену усадили на стул перед низким столиком, она ест суп ложкой прямо из кастрюли и не может остановиться. Отвлекается только на кошку, которая входит в кухню. «Муська»,— громко говорит Елена и продолжает есть. Она плохо слышит, соцработник разговаривает с ней, наклоняясь к ее уху.
Елена родилась в 1941 году, выросла в Москве, вышла замуж, работала, вышла на пенсию, а потом оказалась здесь.
— Муж давно умер, детей и родственников у нее нет,— рассказывает Роман Добрецов, пока Елена ест, а мы осматриваем квартиру.— Ходит к ней только соцработник. Бабушка перестала ходить три месяца назад, и вся ее жизнедеятельность обеспечивается за счет соцработника и соседей.
Когда Елена слегла, соцработник из ростовского районного центра социального обслуживания «Радуга» позвонила в патронажную служба дома милосердия и попросила о помощи.
— Соцработник и готовит, и кормит ее, и в квартире прибирается, насколько возможно, но помыть бабушку в ванной не может — она тяжелая, ее же не поднять,— объясняет Роман.— Мы приехали, привезли надувную ванну, помыли ее. Она была в ужасном гигиеническом состоянии. Правда, без пролежней, но они уже начинались. Переодели, покормили, подгузники поменяли. Ей стало легче, говорит: «Помыться-то я всегда любила». С тех пор мы взяли ее на патронаж: регулярно приезжаем, проверяем сатурацию, давление, все показатели измеряем.
Патронажная служба вызвала к Елене домой терапевта, он к ней уже приходил, велел сдать анализы. На анализы ее повезут на той же машине, которая нас сюда привезла — другого способа доставить маломобильного человека в поликлинику нет. «После этого планируем отвезти ее на врачебную комиссию в Ярославль — она не обследована».
Входная дверь открывается, и в коридор входит женщина лет 45.
— Я соседка снизу, Ольга меня зовут,— представляется она.— Может, заберете бабушку-то?
Она тут пытается вставать, падает, лежит на полу, орет. Ну хорошо, если орет — мы поднимаемся, перекладываем ее на кровать. А иногда молча лежит на полу, замерзает. Недавно пришли, а она ледяная лежит. Наверное, весь день так провалялась.
За спиной Ольги появляются мужчина в надвинутой на глаза шапочке и беременная молодая женщина в коротком платье.
— Это муж мой,— объясняет Ольга.— А это дочь.
— Заберите вы ее уже,— просит дочь.— Она падает постоянно, мы ее таскаем. Она никого не помнит уже, не узнает.
— Пойдем,— сердито говорит Ольге муж.— На кладбище опоздаем.
— На кладбище надо,— объясняет Ольга.— Соседку хоронят. От ковида умерла. Лежала в Ростове целый месяц под кислородом. Ее, главное, выписали, а у нее сахар подскочил. В Ярославль увезли какой-то анализ брать, там и умерла. Ну так что, заберете баб Лену нашу? У нее ноги поломаны, срослись неправильно.
Она раньше на коленях ползала, а сейчас уже и на коленях не может.
Роман объясняет Ольге, что забрать Елену в хоспис без ее желания нельзя. А она не хочет.
Елена Винер (в центре) и соседка Ольга
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
— Да чего она не хочет-то,— сердится Ольга.— Помрет ведь тут одна. А я знаю, чего она боится! За квартиру — что заберут. Она же в Москве жила с мужем, работа была хорошая. Лет 25 назад у них там черные риэлторы забрали жилье, а их сюда отселили. Она сама мне рассказывала, у них две квартиры было в Москве, одна прямо в центре, у Кремля, 12-й этаж. Там мафия своя, московская, мы в это не лезем. Я в этом доме всю жизнь живу, так на моей памяти в этой квартире они уже третьи, кого отселили из Москвы. Одни умирают, других вселяют. Сейчас бабушка доживает.
Муж-то ее недолго тут пожил, умер. Его хоронило государство, под номером лежит на кладбище. Она его не хоронила — денег не было.
Ольга решительно направляется в кухню:
— Да чего она боится-то? Кому нужна-то квартира эта? Это ж страх божий.
Садится рядом с Еленой и громко говорит:
— Баб Лен, узнала меня? Я Ольга, помнишь меня? Соседка.
— Помню,— смеется Елена.— Я тебя молодухой помню.
— Ну вот,— радуется Ольга.— Давай съездишь полечишься в больницу? За кошками твоими присмотрим. Ты Барсика, зачем так откормила? Ей Татьяна еды принесет, а она половину котам своим кидает,— поясняет она Роману.
— Баб Лен,— кричит Ольга соседке.— За котов не бойся! Вот Татьяна придет пожрать им даст,— она кивает на соцработника,— а то и я заберу их к себе. Соглашайся. Там телевизор, полечишься и назад.
— Не поеду никуда,— раздраженно говорит Елена.
— А я тебя буду навещать,— убеждает ее соседка.— Помнишь, как в Ярославле вся психушка тебя провожала? Ты у нас тут костры жечь начала, голова у тебя болела.
Так тебя в психушку и забрали. А я тебя забирала оттуда. Так я и в этот раз приеду.
— Да, блин*, приедешь,— без злости говорит Елена.
— А чего, блин*, приеду! — смеется Ольга.
Елена стучит ложкой по стенкам кастрюли.
— Баб Лен, может, хватит кушать,— кричит ей на ухо соцработник.— Давай оставим на вечер супу. Куда ты столько, плохо тебе будет.
Та послушно кладет ложку на стол.
Я спрашиваю Татьяну, кто варил суп.
— Так я варила,— отвечает она.— Дома у себя наварю и разношу.
— А как часто сюда приходите?
— Каждый день. Она у меня на каждодневном обслуживании. Ее оставлять нельзя. Покормила, посуду мою, потом ее подмываю, памперс меняю. Помогаю ей сесть, ухожу. А ложится она сама. Ну а как? Я с ней не могу долго. У меня десять человек на обслуживании. Надо всех успеть обойти. Они квартирные. Два идут за одного, потому что живут не в деревне, дров наколоть или воды натаскать не надо. Летом еду на велосипеде, зимой — пешком. Так что весь день бегаешь.
А куда деваться — я же заинтересована зарплату получать.
— Баб Лен, замерзла? — спрашивает она Елену.— Кофту накинем?
И надевает на подопечную вязаный жилет.
При центре социального обслуживания «Радуга» в Ростове есть отделение постоянного проживания для одиноких пожилых людей, которым трудно себя обслуживать, но берут туда только тех, кто может самостоятельно передвигаться. В районные дома сестринского ухода лежачих тоже не берут, потому что там нет ухаживающего персонала.
— Как же быть лежачим?
— Не знаю. Вот и бьем тревогу. Я-то ладно, я свои обязанности знаю и выполняю. Я пришла, все сделала, но если два выходных впереди, то я не прихожу. Хорошо, что соседи есть, присмотрят. В январе были праздники десять дней, так я из них четыре дня к ней ходила. Но я просто не уехала никуда. А если бы уехала, так не знаю, кто бы к ней ходил.
— Муська,— кричит хозяйка квартиры, увидев кошку.— Куда ты, Муська!
Муська подходит к хозяйке и трется о ее ноги.
Три месяца назад, когда к Елене впервые приехала патронажная служба, в квартире стоял запах кошачьих экскрементов и немытого тела, было холодно, обе кошки лежали на груди у хозяйки и согревали ее.
— Для нее кошки — самые близкие существа,— говорит Роман.— Может, из-за них она не хочет в стационар.
— Никуда не поеду,— снова громко говорит Елена.— Здесь Володя похоронен. Здесь мое место. Я ему дала слово.
— И похороним тебя рядом с ним, чего ты! — убеждает Ольга.— А ты у нас поживешь еще. Полечат твои ноги, возьмут анализы, поделают уколы, капельницы. Здесь такой возможности нет. Ну приедет наш Чистов (терапевт.— “Ъ”), ну даст таблетки от давления. Больше он ничего не даст. Давай поедем, ненадолго? Тебя там никто не оставит надолго.
— Нет, нет, не еду! — отмахивается от нее Елена.
Ольга разводит руками:
— Ну посмотрите на нее! Она же не хоронила мужа, не провожала его. Она не знает, где он похоронен. Да и место там рядом с ним уже занято.
— Позавчера у нее болело что-то, она просила таблетки,— говорит соцработник Татьяна.— А я не могу ей никаких таблеток давать. Вот хорошо, что патронажная приезжает: давление померяют, посмотрят на ее состояние.
— Ну пойду я,— встает Ольга,— Шура умерла. Напротив тебя, Шура, помнишь? Хоронить идем. А потом к тебе зайду.
Елена начинает громко плакать.
— Ну зачем вы ей сказали? — расстраивается Татьяна.
— А чего скрывать? Пусть знает, что лечиться надо. Баб Лен, поняла? Лечиться надо!
Ольга уходит.
— Баб Лен, давай давление померяем,— Татьяна гладит Елену по спине.— Голова не болит?
— Да не болит у меня ничего,— сердится Елена.— Я просто психую из-за этой квартиры! Куда мне переезжать? Меня уже кладбище ждет!
Она снова плачет.
Татьяна рассказывает, что осенью, когда Елена еще передвигалась самостоятельно, ей предложили на зиму перебраться в социальный стационар при центре соцобслуживания «Радуга».
— У нее тут в квартире нет горячей воды, зимой холодно,— поясняет Татьяна.
— Но она отказалась. Заведующая наша приезжала, уговаривала. Она ей: «Что, квартиру мою захотела?» Ну какой тут дальше разговор может быть?
Я выхожу в подъезд и вижу худенькую, маленького роста старушку в платке — она робко стоит у двери в квартиру Елены, как будто кого-то ждет.
Потом Роман расскажет мне, что это подруга Елены Людмила, живет в этом же доме с внуком, который пьет и отбирает у нее пенсию. Когда мы уедем, Людмила зайдет в квартиру, посидит рядом с Еленой, подержит за руку. Больше она ничего для нее сделать не может.
После визита патронажной службы Елену Винер навестит терапевт, услышит у нее хрипы, направит на рентген. Патронажная служба отвезет ее в больницу, там у Елены обнаружат пневмонию и госпитализируют. «Полежит — и домой, и мы опять к ней будем ездить»,— говорит Роман.
«Ушла она тихо, не кричала — глаза закрыла и все»
В Семибратово патронажная служба навещает онкобольного — Николай Стогов с женой живут в небольшой, уютной квартире. Дети их в Ярославле, часто навещают.
— Как ваши дела? — спрашивает Николая соцработник Ксения, проходя к сидящему на диване пациенту с тонометром.
— Да не скажешь, что хорошо,— отвечает за него жена.— Начали кормиться через трубку. Уже три дня.
— Горло болит,— хрипло отвечает Николай.— Ничего, я к трубке приспособился.
— Голода не чувствуете? — спрашивает Ксения.
— Да не, вольет еду — как будто так и надо.
— Есть-то не хочешь? — уточняет жена.
— Да нет,— прикрикивает на нее муж.— Сказал уже. Захочу — сам скажу.
Меряют давление. По телевизору начинаются новости. Говорят об оппозиционере Алексее Навальном, оскорбившем ветерана.
— Перегородка как будто в горле стоит,— жалуется Николай.— Даже каша манная не идет.
— Что-то еще болит?
— Горло только, больше ничего.
У него рак пищевода.
— Опухоль 18 сантиметров, неоперабельная,— говорит жена.— В апреле обнаружили. Он давиться стал, я его сразу в больницу. Операцию сказали нельзя. Назначили 25 лучевых ему, сделали только 5. У него температура поднялась, и его сразу домой отправили, никакой больше лучевой.
— В восемь утра меня выписали и выпнули домой,— говорит Николай.— Ничего не сказали, не объяснили.
— Он по стенке ходил, температура под 40, мы не знали, что делать,— продолжает жена.— 7 июля это было. Хорошо, приехала врач из хосписа, Анастасия Юрьевна, назначила ему мазок на ковид — подтвердилось. Воспаление легких началось, вызвали скорую, увезли в ковидную в Ростов. А как выписали, мы с ним опять в онкологию, на химию, а нам врач говорит: «Вы зачем сюда приехали? Не надо сюда ехать. У вас диагноз понятный. Лечитесь по месту жительства».
«Назвал холуем»,— доносится с телеэкрана.
— Я врачу говорю: что, помирать домой ехать? — вспоминает Николай.
В глазах появляются слезы, он вытирает глаза руками.
— Не реви! — сердито говорит ему жена.— Вот из хосписа к нам ездят, а больше никто. Слабеет он. А еще эуфиллин у нас заканчивается,— обращается она к Ксении.— Дочь обзвонила в Ярославле все аптеки, нашлось две упаковки. Я уж ему говорю: давай экономить — не три, а два раза в день пить. Раз нет нигде лекарства.
— Задыхаюсь,— говорит Николай.
— У него инфаркт был в 2005-м, сердце слабое,— вздыхает жена.— А теперь еще это.
В Ростове патронажная служба навещает Галину Абрамову — новый пятиэтажный дом на окраине города, где получают социальное жилье. Дверь в квартиру Роман открывает ключом, который дал ему обслуживающий Галину соцработник.
— К нам обратились из «Радуги»,— рассказывает Роман.— Попросили помочь, пенсии ей не хватает на продукты. Я не знаю почему — может, внук отбирает. Квартира-то эта внука. Сама бабушка в Подольске жила. А теперь она тут, а внук — там. Она у нас с прошлой недели на патронаже, вот попросила помыться.
Однокомнатная квартира, светлая, чистая. На кухонном столе — записка от соцработника: «Девочки, еда в холодильнике, разогрейте. Я зайду вечером, Лена». В кухне на сушилке сохнет белье.
Галина — крупная, седая женщина, одетая в шерстяную кофту и теплые носки,— лежит в кровати.
— Давление 116 на 70, температура 36,8,— говорит Ксения.— Галина Петровна, мыться-то будем?
Женщина произносит что-то невнятное, но Ксения ее понимает.
Галину приподнимают, под нее кладут надувную ванну — а на самом деле обычный детский бассейн продолговатой формы.
Когда она оказывается внутри бассейна, его надувают, соцработники патронажной службы Ксения и Наталья приносят горячую воду из ванной и заливают внутрь. Мытье продолжается минут 15: Галине моют голову, мочалкой трут тело. Она молчит, на вопросы соцработников не отвечает.
— Утром к ней приходит соцработник, днем — мы, вечером опять соцработник,— объясняет Роман.— В выходные и праздники мы тоже ездим. К одной нашей подопечной ездим дважды в день: ей надо колоть инсулин, а соцработник это делать не имеет права.
Воду из бассейна спускают, Галину быстро обтирают полотенцем, одевают в розовую ночную рубашку, причесывают. Наталья стрижет Галине ногти, Ксения идет на кухню за едой.
Пациентка в доме милосердия Лобова
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
— Больно,— вдруг отчетливо говорит Галина.
— Ой, потерпите, пожалуйста,— просит Наталья,— ноготь врос, я аккуратно.
Ксения приносит в комнату еду, чай.
— Не хочу,— говорит женщина.
Еду оставляют на столике у кровати.
— Ну, мы поедем, Галина Петровна? — спрашивает Ксения.— Завтра выходной, Лена не придет, а мы приедем.
— Приезжайте еще,— отвечает Галина.
В патронажной службе при доме милосердия кузнеца Лобова сначала собирались помогать только паллиативным больным на дому. Но вскоре стало понятно, что патронаж необходим большему числу людей.
— У нас в районе много одиноких, лежачих стариков, у которых и диагноза нет, и ухаживать за ними некому,— поясняет Роман Добрецов, пока мы едем из Ростова в Поречье.— Понимаете, большинство людей с паллиативным статусом или с инвалидностью живут с кем-то из близких, и о них заботятся. Чтобы получить диагноз, инвалидность, надо врачей обойти, врачебную комиссию пройти. В Ростове у нас нет врачебной комиссии — надо ехать в Ярославль. Если человек лежачий, он же не сам этим будет заниматься — родственники помогут. А если человек лежит один, значит, он не обследован, диагноза, инвалидности, паллиативного статуса — ничего нет. Вот таких у нас тут по домам больше живет, чем с официальным паллиативным статусом. Мы их называем социальными клиентами, для них и сделали социальный патронаж. Хорошо, что фонд «Вера» поддержал это направление работы, хоть оно для них и непрофильное.
Сколько мы таких бабушек видели — инсульт, паралич, лежит человек грязный, голодный, зависший между мирами. Никому они не видны. Часто и ехать они никуда не хотят, просят: «Дайте умереть дома». Я часто думаю: а надо ли забирать их из дома? Надо им, чтобы мы их таскали, перемещали, мыли, переодевали? Но потом себя спрашиваю: а как я сам бы хотел для себя? И понимаю, что человек должен уходить из жизни по-человечески.
Не на полу, грязный и голодный, а в тепле, чистоте, и чтобы люди были рядом.
Один из клиентов патронажной службы, Сергей, освободился из тюрьмы, вернулся в свой заброшенный дом, подобрал на улице собаку и закрылся от всего мира. Ему 61 год, пенсии еще нет, из-за психических проблем работать уже не может.
— Он просто с голоду умер бы,— говорит Роман.— Нам из «Радуги» позвонили, рассказали о нем. В этом центре соцобслуживания хорошие люди работают, неравнодушные. Если сами не могут помочь, нас зовут — у нас-то возможностей больше. Мы ему из дома милосердия возили продукты, суп в пакетиках. У Сергея сильное недоверие к людям, живет как загнанный зверь. Ни семьи, ни родных, весь в синих наколках. Нас поначалу не пускал, потом постепенно привык. Но если бригада без меня приезжает, он их не пустит, говорит: «Ромы нет, я вас не знаю, до свиданья». У него какая-то навязчивая идея, что жилье заберут. А там такое жилье… Старый, покосившийся дом, собака, он не убирается. Вот сейчас соцработники договариваются с ним, чтобы уборку сделать. Документы у него были утеряны — «Радуга» помогла восстановить. Мы его возили на анализы в Ростовскую ЦРБ, потом отвезли на врачебную комиссию в Ярославль. Дали ему инвалидность, теперь пенсию начнет получать.
Больше всего Романа беспокоит, что не существует системы, которая помогала бы находить одиноких, нуждающихся в помощи людей.
— Пока мы их находим случайно,— рассуждает он.— Одиноких людей в деревне много, но о них никто не знает. Когда мы начинаем совместно с социальной службой помогать этим людям — часто бывает поздно. Да, они умирают чистыми и ухоженными, умирают, как люди. Но могли бы еще пожить. Я думаю, нужны специалисты при соцзащите, задача которых находить таких брошенных людей.
В конце лета в патронажную службу позвонил почтальон: слегла пожилая женщина, одиноко живущая в деревне. Дочь живет далеко, о состоянии матери ничего не знает.
— Мы ее сразу забрали в дом милосердия,— вспоминает Роман,— помыли прямо во дворе, по ней черви ползали. Она была очень больна, уже умирала, мы ее просто по-человечески проводили.
Осенью они нашли бабушку Катю. Позвонил ее внук, попросил помощи.
— Деревня — три дома, из них два полуразрушены, в одном из них слепая бабушка живет,— вспоминает Роман.— Одинокая, дети не знаю где. Внук иногда приезжает, но работает по три месяца на вахте где-то далеко. Когда он был у нее в последний раз, она еще ходила, а тут приехал — лежит. Мы ее забрали, у нее пролежни глубокие, из нее гной капал.
Помню, везем ее, она вот тут на каталке лежит и стонет: «Куда вы меня? На кладбище закапывать?» Я ей: «Не бойся, бабушка, подлечим тебя». Она: «Нет-нет, вы меня на кладбище везите, закопайте меня, я уж собралась, я готова».
Мы ее привезли в хоспис, помыли, она у нас там месяца четыре прожила. Мы ее обезболивали, пролежни зажили. Внук приезжал к ней. Когда был на вахте, звонил, спрашивал, как там бабушка Катя. Ушла она тихо, не кричала — закрыла глаза и все.
Наличие родственников не панацея от одинокой старости, считает Роман, потому что они часто недооценивают состояние болеющего близкого человека.
— Старики молчат, терпят, а родные не понимают или не хотят понимать, что им нужна помощь,— говорит он.— Вызвали нас как-то к дедушке, он 12 лет лежит в полусогнутом положении: был перелом шейки бедра, неправильно срослось, боли — вот он нашел одно положение и в нем 12 лет пролежал. Там до костей пролежни, матрас пропитался гноем, а родственники приходят, посидят полчаса — и домой. Он уже есть перестал, лежит, ничего не понимает. Мы ему раны обработали, перевернули на другую сторону, вызвали терапевта. Я родственникам говорю: вы почему за 12 лет не вызвали социальную службу, врача?
Приехал терапевт, назначил какие-то мази. Мы готовы были взять этого дедушку на патронаж, но родственники отказались. Говорят: «Мы мажем, ему уже лучше». А как проверить? Официально считается, что он находится под уходом родственников. Мы не можем войти в дом, если люди не хотят нас впускать. В социальный стационар его не возьмут, а если бы и взяли, то за это 75% пенсии берут, а я сильно сомневаюсь, что вот эти родственники согласились бы. Хочется, чтобы была какая-то единая служба, которая контролировала бы уход и за одинокими, и за такими, как этот дедушка.
Я спрашиваю его, как он выдерживает столько чужой боли и несчастья.
— Первое время было тяжело,— отвечает Роман.— Много думал: как же так, почему люди так живут? А сейчас, если вижу такое, это для меня просто толчок к действию. Сначала надо человека вытащить из грязи, привести его в нормальное состояние, а потом начинаешь взаимодействовать с врачами, соцслужбами. Бабушку одну недавно через «Радугу» определили в дом сестринского ухода, она там на полном жизнеобеспечении, довольна. Кого-то к нам в дом милосердия забираем. Кому-то на дому помогаем. У меня мировоззрение сильно изменилось за время работы. Теперь мне все время хочется камень этот сдвинуть, наладить помощь так, чтобы никто не умирал в одиночестве.
«Раз нет традиции, значит, должна быть система помощи»
Старшая медсестра дома милосердия кузнеца Лобова Валентина Сопова проработала в Поречье всю жизнь — сначала в поселковой больнице на 25 мест, потом в доме сестринского ухода.
— У нас тут была и своя лаборатория, и свой кабинет физиотерапии, своя кухня, своя прачечная,— вспоминает она, обводя рукой вокруг себя. Мы сидим в маленькой гостиной дома милосердия, переделанной из балкона купеческого особняка, пьем чай.
— В 1990-е годы тут нищета началась, лекарств нет, народ потек из деревни, больницу закрыли, а к нам в дом сестринского ухода стали направлять бездомных, тяжелобольных, одиноких стариков беспомощных,— вспоминает медсестра.— Денег нам ни на какие ремонты не дали, ни соцзащита, ни больница нас к себе не взяли, мы при поселковой администрации работали. Старики лежали тут бесплатно — за 70% своей пенсии. Мы сдавали эти деньги государству, а нам часть возвращали: на зарплаты, ремонт. Нас тут было три женщины — две медсестры и один бухгалтер, вот мы потихоньку и ремонт тут стали делать, и волонтеров нашли московских, они нам привезли стиральную машину, посудомоечную, одеяла, матрасы, постельное белье… В 2011 году нас присоединили к Ростовской ЦРБ, финансировать нас стали через них. А в 2018-м и вовсе закрыли, а стариков наших перевезли в Ростов. Ну мы тогда шум подняли — старики наши там ухудшаться стали. И тут нас фонд «Вера» подхватил. С тех пор горя не знаем: и памперсы есть, и меняем не два раза в день, а сколько надо человеку, и лекарств хватает, и шприцы не кончаются — ты к больному подходишь и знаешь, что у тебя есть все, чем надо его лечить. Вся нужная аппаратура, о которой мы раньше только мечтать могли, теперь есть у нас. Понимаешь, что XXI век на дворе и ты не отстаешь. И чисто у нас, и запаха нет. Правильно Нюта говорит: не старость пахнет, а человеческое безразличие. И домой к людям приходим, помогаем. Мы благодаря этому фонду на 20 лет вперед перепрыгнули.
В гостиную приходит Алексей Васиков, пьет с нами чай, слушает Валентину. «Вы расскажите, как детей отругали за бабушку»,— просит он.
— Бабушка отписала внуку квартиру,— охотно рассказывает Валентина.— Звонят нам соседи, говорят, что бабушка вывалилась из кровати, у нее был перелом шейки бедра, она после операции, куда, мол, ее девать? Я спрашиваю: а что родственники? Есть внук, но сказал, что ходить за ней не будет. Мы связались с родственниками, я уж не помню, какие слова из меня лились, но у Алексея Александровича уши в трубочку закрутились. Говорю, пусть бабуля срочно отписывает квартиру от такого внука. Или пусть он будет человеком. Но в итоге внук бабушку забрал. Я родственникам сказала: если внук с чем-то не справится или надо будет ему куда-то уехать, пусть звонит, мы поможем, за бабушкой присмотрим.
Алексей говорит о том, что смерть естественна и любовь — тоже. И пока их поровну — жизнь имеет смысл.
— В нашей стране потеряна традиция заботы за своими стариками,— рассуждает он.— А ресурса любви мало. И раз нет традиции, значит, должна быть система помощи. Нельзя требовать от людей любви — их надо учить любви, заботе. Вот жила тут женщина, учитель химии, онкология, слегла. Почтальон нашел ее, вызвал нас. Мы смотрим — ей осталось совсем немного. Звоним дочери в город: приезжайте, мать умирает. А дочь требует: лечите ее, везите в больницу. Вот иногда просишь человека: приди, попрощайся, а он не понимает, как будто отодвигает от себя беду. А потом простить себе не может, что не попрощался. Вот когда удается нам устроить встречу, прощанье, меня это очень подпитывает. Потому что это по-человечески.
Накануне дом милосердия похоронил на деревенском кладбище своего пациента. Не под номером, как хоронит государство. С именем и фамилией.
— Забрали мы его из настоящей клоаки,— говорит Валентина.— К нам соцзащита обратилась, у него была онкология в последней стадии. Одинокий, плохая жизнь была у него, но он же человек. И заслужил смерть по-человечески. Если бы он дома умер, его бы под номером похоронили. А он к нам попал. Мы взяли его пенсию, съездили в Ростов, похлопотали, еще 8 тыс. государство выделило на похороны. Занесли мы его в церковь, отпели, похоронили под крестиком, с веночком, с именем.
Мы хотим донести до людей: кем бы вы ни были, министром — президентом, академиком, журналистом — конец-то у всех один. У всех будет старость, никуда не денешься.
Давайте позаботимся об этом будущем. Сегодня чужую бабушку хоронят под номером, а завтра это можете быть вы.
Уезжая из Поречья, мы останавливаемся возле деревенского кладбища. Место, где два дня назад, в метель, хоронили человека — недалеко от дороги. Проваливаясь по колено в снег, иду к могиле. К кресту прибита табличка с надписью: Павел Васильевич Обрядин. Дата рождения — дата смерти. Под крестом — цветы.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Все по-человечески.
*Нецензурное слово в оригинале заменено синонимом.
Сонник больная бабушка, к чему снится видеть больную бабушку во сне
В соннике больная бабушка – испытывать тоску по своим родителям. Также – ощущать подавленность из-за мыслей о прошлом. Еще – к добрым и радостным известиям, ожидать наступление долгожданных перемен.
Редкость этого сновидения привела к различным толкованиям этого символа в разных изданиях. Чтобы детально и обширно дать ответ на вопрос, к чему снится больная бабушка, мы собрали для вас информацию из наиболее известных и проверенных изданий сонников. Ниже предоставлена информация из наиболее известных и достоверных изданий.
По современному соннику
Видеть больную бабушку во сне – к добрым и радостным известиям, ожидать наступление долгожданных перемен. Бабушки – символ материальных и жизненных благ. В сновидениях они предвещают приятные и хорошие новости. Проводить время с ними – к обогащению и благополучию, а ссориться – к доброй и приятной вести.
Сонник Миллера: больная бабушка
По Миллеру, больная бабушка во сне – ощущать подавленность из-за мыслей о прошлом. Сложные переживания и смешанные чувства приводят к появлению образов родственников. Чувство вины перед родственниками – наиболее распространенная причина. Оно уйдет, когда вы отпустите мысли о прошлом.
Если сновидение кажется плохим – что делать? Совет от Миллера: не придавать тяжелым снам никакого значения. Они никогда не сбываются дословно и напрямую, их толкование не совпадает с содержанием. Плохие и тяжелые образы почти никогда не предвещают бед и несчастья.
По соннику Ванги
Если снится больная бабушка – испытывать тоску по своим родителям. По заверениям Ванги, бабушка символизирует тоску по семейному уюту. Беседовать с ней во сне – исполнить мечту, решить проблемы и задачи. Ссориться и конфликтовать – к незапланированному улучшению материального благосостояния, к прибыли и достатку.
Лунный сонник
Наибольшая вероятность сбываемости этого сновидения, согласно лунному соннику, приходится на первую и третью четверти. На этот период приходится примерно половина времени лунного роста, а также – первая половина ее убывания. Остальной период лунного цикла характеризуется тем, что больная бабушка во сне сбывается намного реже. Более того – уточняется, что и присниться может с достаточно низкой вероятностью.
в Абакане фельдшер скорой помощи умоляла госпитализировать 90-летнюю пациентку
Видео, снятое в приемном отделении больницы, опубликовал местный канал «Абакан 24». На кадрах видно, как фельдшер «скорой помощи» в истерике отказывается отвозить домой пожилую женщину, которую врачи не могут положить в стационар.
«Я ее домой умирать не повезу! Почему я, врач скорой помощи, должна плакать, умолять вас? Это не моя мать, не моя бабушка. Вы что творите?» – в истерике кричит женщина своим коллегам.
По словам врача, больной 90 лет, она пережила войну. В больницу пожилую женщину привезли вместе с дочерью, которая так же на эмоциях пыталась добиться, чтобы в больнице нашли место для ее матери.
«Ей ночью плохо будет, я что буду делать? Ответьте мне на этот вопрос!»
Сама бабушка лишь тихо уговаривала дочь успокоиться и поехать домой.
«Нет, они должны тебя забрать, мама. Должны лечить! Я тебе укол даже не смогу поставить, понимаешь, не смогу!»
В ответ на просьбы найти место для пациентки врачи ответили, что свободных коек в медучреждении сейчас нет. Тогда врач «скорой помощи» спросила, какие есть гарантии, что койки появятся завтра. Оказалось, что врачи не приняли ни одного пациента, которого в тот день привезла фельдшер.
Как сообщил «Абакан 24», 90-летнюю пациентку госпитализировали только сегодня. После инцидента главврач Республиканской больницы Наталья Коган дала комментарий журналистам:
«Инфекционная больница рассчитана на 132 койки. Сегодня в стационаре находится 162 пациента. То есть мы стараемся по максимуму брать пациентов, нуждающихся в госпитализации. К сожалению, это не всегда получается с первого раза. Если мы больного не госпитализировали, то на следующий день обзваниваем пациентов и по мере выписки и освобождения мест приглашаем пациентов на госпитализацию».
Коган сослалась на приказ министерства здравоохранения, и заявила, что теперь медучреждения могут выписывать пациентов до получения отрицательных анализов при условии их положительной динамики. Это позволяет больницам быстрее производить ротацию. Однако, по словам главврача, ситуация остается напряженной, и не всегда есть возможность госпитализировать всех.
Напомним, красноярка обратилась за помощью к Путину после того, как ее мужа с пневмонией и сильным поражением легких отказались госпитализировать в БСМП.
У прекрасной трёхлетней сиротки одна только больная раком бабушка, а вместо игрушек подобранный на улице несчастный беленький щеночек — Проекты
Забыв о себе, об ужасных болях в груди и сердце, самая добрая в мире 52-летняя грузинская бабушка отдаёт остаток сил с последним куском хлеба любимой внучке и молится, чтобы подольше не умереть!
Сама Нино голодает. Как правило, ложится спать голодной… И мы тому свидетели!
«Ничего не хочу, только бы моя девочка, моя маленькая Нини была здорова и счастлива, – горько плачет бедная женщина. – Ведь я живу ради неё! Я готова на всё, только бы ребёнку не приходилось терпеть лишения… Понимаете, мне часто просто нечем её накормить!»
– Нино, пожалуйста, расскажите, какая беда привела Вас к нам?
Нино: Даже не знаю, с чего начать… Наше положение на самом деле ужасно, иначе я бы к Вам не обратилась. Так получилось, что я воспитываю трехлетнюю внучку Нини одна. Денег катастрофически не хватает, даже на еду. Часто я сама ложусь спать голодной, только бы была сыта моя малышка…
– А как так вышло, можно подробнее?
Нино: Родители Нини разошлись ещё до её рождения. Так получилось. Вы же знаете, чужая душа потемки… Молодые, не поняли друг друга. Моя дочь Ани была беременна, а он не хотел ребёнка. Вот так и получилось, что Ани осталась одна с малышкой на руках. Она у меня очень толковая девочка, спортсменка. Профессионально занималась вольной борьбой. Её даже пригласили в Индию тренером, обещали хорошую зарплату. И она поехала, а что было делать? Тогда малышке Нини было всего 1,5 месяца. Вначале и правда присылала нам деньги, а потом там что-то разладилось, и ей пришлось вернуться. Но ребёнка-то надо чем-то кормить, я не работаю, возраст не позволяет, да и здоровье подвело… Тут, в деревне, работать негде. Ани уехала в Тбилиси и так и мыкается с тех пор, бедная. То официанткой, то продавщицей в продуктовом магазине. Зарплаты крошечные, а ей ещё надо платить за съёмную комнатушку и чем-то питаться.
– А почему бы и Вам не поехать к ним?
Нино: Ой, что Вы, что Вы! – замахала руками женщина – Вы бы видели эту конуру, где она живет! Крошечная комнатушка, никаких условий, нет даже отопления! Как можно там держать ребёнка? Тут, по крайней мере, свежий воздух.
– Вы упомянули о проблемах со здоровьем. Вы болеете, Нино?
Нино: Два года назад у меня была обнаружена злокачественная опухоль молочной железы, вторая стадия. Мне провели лучевую и химиотерапию, грудь ампутировали. Еле успели, что называется, спасли мне жизнь. Но теперь у меня проблемы по женской части. Скоро мне нужно будет сделать ещё одну операцию…
– Вам требуется помощь в лечении?
Нино: Нет-нет, это финансируется государством. Уже подано заявление, и я в ожидании. Я обратилась к Вам потому, что моя малышка, моя Нини, живет в таких условиях, в этих развалинах. А иногда мне просто нечем её кормить. Если бы не крайняя нужда, я бы Вас никогда не побеспокоила…
– А Вам никто не помогает? У Вас есть родственники?
Нино: Мой муж давным-давно скончался, сама я раньше продавала на автовокзале всякую мелочь. У меня есть две сестры, но у них свои семьи. Чем они могут помочь нам? Самим тяжело… Разве что продуктами иногда. Есть ещё старшая дочь, у неё свои дети, четверо! Сами понимаете, сейчас такое сложное время, что не то что кому-то помочь, самому удержаться на плаву очень сложно.
– Вы могли предположить, что когда-нибудь окажетесь в таком положении?
Нино: Да кто же такое может предположить? У нас совершенно обычная семья. Старшая дочка вышла замуж, родила детишек… Я думала, что и младшая устроится… Но всё вышло иначе. Сердце кровью обливается, когда видишь, что у твоего ребёнка жизнь не складывается и он страдает… Ну что поделать, на всё воля Божья. У меня есть моя малышка, моё чудо, моя Нини. Лучик солнца в тёмном царстве… Мне есть ради кого жить.
– Мы Вам очень сочувствуем. А Вы к кому-то обращались за помощью? К местным властям, например?
Нино: Государство профинансировало мне лечение, а ещё мы получаем пособие в размере 150 лари… Правда, только половину,пришлось взять заранее на лекарства и прочие непредвиденные расходы.Я обращалась в местное управление, просила подремонтировать дом, хотя бы крышу, но мне отказали.
– Это весь Ваш доход? Как же Вы живёте?
Нино: Мы существуем… Выживаем… Дочка присылает что-то, а точнее, всю свою зарплату за вычетом аренды и расходов на еду и на дорогу. А зарплата у неё, среднестатистическая – 500 лари. Сами понимаете, что остаётся, ведь 100 лари она платит за свою коморку…
– Чем же Вы кормите малышку?
Нино: В основном супами. На воде, разумеется. Благо, в продуктовом магазине меня знают и дают в долг, а я плачу по чуть-чуть… Только вот этому долгу конца не видно.
– А Вы верите в доброту посторонних людей?
Нино: Да, верю. Когда мне сделали операцию, жена местного депутата, госпожа Маринэ, узнав об этом, принесла мне огромный пакет продуктов… Я плакала от радости, от неожиданности… Господь всегда посылает помощь, когда кажется, что хуже уже быть не может…
– Вы верующая?
Нино: Конечно! Я верю, что всё в этом мире происходит не просто так. Все мы дети Господа, Он любит всех нас и слышит наши молитвы. Я хожу в храм, и дома тоже молюсь…
– Нино, этот дом принадлежит Вам?
Нино: Да, если, конечно, можно назвать домом эти развалины. Он требует капитального ремонта. Одна стена совсем обвалилась, крыша течёт, дует со всех щелей… Я боюсь, как бы в один прекрасный день он попросту не обрушился нам на голову.
– Что, по Вашему мнению, Вам нужно в дом в первую очередь?
Нино: В первую очередь, конечно, продукты для моей маленькой Нини. С нашим доходом и речи быть не может о полноценном питании. А ведь у неё растущий организм, ей нужны витамины. Нашу комнатушку очень сложно отапливать зимой. Посмотрите, в каком состоянии стены и окна. Нам очень нужен газовый обогреватель, а также стиральная машинка. С моей болезнью стирать руками практически невозможно… Хорошо бы ещё иметь холодильник… Даже суп негде хранить, приходится готовить на один раз, а то прокиснет… Спать не на чем… Есть лежанка и поломанная деревянная кровать. И та не наша, знакомая дала. Мне очень неловко просить о помощи. Видит Бог, я обратилась только ради ребёнка!
– А откуда Вы узнали о нашем Фонде?
Нино: Мне о Вас рассказали добрые люди. Сказали, что Вы действительно помогаете тем, кто оказался в тяжёлом положении… Посоветовали к Вам обратиться. У Вашего Фонда много добрых друзей. Я написала Вам в надежде, что они не останутся равнодушными к нашей беде…
– Нино, расскажите нам, пожалуйста, о Вашей внучке.
Нино: Мой маленький ангел… Мать назвала её в мою честь. Моя радость, мой лучик солнца! Она ходит в садик, ей там очень нравится. Говорит, что там весело, много детей и игрушек. Я-то не могу себе позволить купить ей даже куклу… (Тяжело вздыхает.) Любит слушать музыку, смотреть клипы в «Ютубе». Танцует и подпевает. Она у меня просто чудо!
– А я могу с ней поговорить?
Нино: Знаете, она пока плохо разговаривает, несвязно, коверкает слова, но, конечно, Вы можете задать ей вопросы, если хотите.
– Нини, кто это? Твоя собачка?
Нини (3 года): Это мой друг!
– А как его зовут?
Нини: Бубу! Он у меня самый лучший!
– Скажи-ка, Нини, что ты любишь больше всего?
Нини: Конфетки! Хочу мно-о-го-много конфеток!
– Шоколадных, наверное?
Нини: Да, я люблю шоколад! А бабушка не покупает…
– А о чём ты мечтаешь? Чего бы тебе хотелось больше всего на свете?
Нини: Много-много игрушек! Как в детском садике. Я люблю кукол и ещё мячики! Я люблю играть в мяч.
– Как же мало нужно ребёнку для счастья… Кукол, конфет и мяч… А о чем же мечтаете Вы, Нино?
Нино: Я молю Господа о том, чтобы Он дал мне здоровья и сил поставить на ноги мою малышку. Она – смысл моей жизни. Я смотрю в будущее её глазами. Когда она ко мне подбегает, говорит: «Бабуля, я люблю тебя сильно-сильно, вот так!» – и изо всех сил обнимает меня своими маленькими ручками, я забываю про все болезни и невзгоды… Я всё отдам за то, чтобы увидеть её взрослой, здоровой и счастливой!
***
Друзья, Нино Назарашвили оказалась в чрезвычайно трудном положении. Она и её маленькая внучка Нини (3 года) очень нуждаются в нашей с Вами поддержке. Злая судьба распорядилась так, что ей приходится одной воспитывать малышку. Они живут в ужасных условиях, их дом разрушен, с потолка течёт, а в комнате гуляет ветер. Маленькая Нини растёт в холоде и в голоде, а бабушка Нино часто сама отказывается от куска хлеба, чтобы прокормить ребёнка!
Нино Назарашвили и её внучка остро нуждаются в любой помощи: продуктах питания, стиральной машинке, холодильнике и газовом обогревателе. А маленькая Нини мечтает о куклах и конфетах.
Вы можете сами посетить семью Назарашвили и оказать им посильную помощь. Адрес: Горийский муниципалитет, с. Квахврели.
Или же позвонить бедной Нинои подбодрить добрым словом! Номер телефона: 598 296 040.
И обязательно сделайте перепост нашего поста. Пусть о горе этой семьи узнают и Ваши друзья! Это очень важно!
Бог дарит нам возможность позаботиться о людях, которые не способны это сделать сами. Не проходите мимо чужой беды! Несчастные люди даны нам свыше, чтобы мы могли доказать свою веру Всевышнему не на словах, а на деле!
Друзья, есть ещё одна просьба: если Вы знаете о несчастье соседа или знакомого, сделайте Богоугодное дело, напишите нам на электронный адрес: [email protected]
Счёт нашего Фонда:
#GE15TB7194336080100003
#GE42LB0115113036665000
#GE64BG0000000470458000
(назначение:семья Назарашвили).
Вы также можете перечислить деньги с нашего сайта.
Перечислить деньги можно и с терминалов Nova Technology, TBCpay, ExpressPay. В разделе «Благотворительность» найдите наш Фонд (с дополнительными правами и обязанностями Фонда можете ознакомиться по ссылке https://goo.gl/GY2Gus).
Мы с Вами помогли уже многим обездоленным! Давайте же поддержим Нино Назарашвили и маленькую Нини, ведь от несчастливой судьбы не застрахован никто! И кто знает, может, когда-то помощь незнакомых людей понадобится и нам самим!
Один звонок спасёт жизнь: 0901 200 270.
В ЧЕРНОГОРСКЕ ПОЖАРНЫЕ СПАСЛИ ДВУХ ЖЕНЩИН — Новости
Скачать оригиналДва человека спасены, еще 28 были своевременно эвакуированы из пятиэтажного дома в Черногорске, где из-за неосторожности самой хозяйки начался пожар в квартире на первом этаже. Незначительное возгорание, которое могло обернуться большой трагедией, было ликвидировано пожарными за 4 минуты.
11 ноября в 10.21 на пульт диспетчера «01» в Черногорске позвонила женщина и сообщила, что из соседней квартиры идет дым, а в квартире проживает больная бабушка, которая не может передвигаться самостоятельно.
На момент прибытия пожарных по указанному адресу, из окна квартиры на первом этаже шел дым, задымление быстро распространялось вверх по всему подъезду, угрожая отравлением жильцам верхних этажей. 28 человек пожарные вывели на улицу, а из пострадавшей квартиры, где горели вещи на площади в 1 кв.м., вынесли 86-летнюю хозяйку. Обычно старушка находилась под присмотром сиделки, но этим утром была дома одна, и в поисках каких-то вещей в шкафу, подсвечивала себе спичками. Оброненная спичка, скорее всего, и послужила причиной возгорания.
Кроме престарелой бабушки пожарные спасли еще одну жительницу подъезда. Чтобы ядовитый дым не повредил ее здоровью, пожарным пришлось надеть женщине дыхательный аппарат. С начала года пожарные спасли от гибели 249 человек.
Оперативная обстановка с пожарами в Хакасии остается напряженной. Число возгораний по сравнению с прошлым годом продолжает расти. Сотрудники МЧС призывают жителей республики во всех ситуациях быть осторожными с огнем, следить за исправностью печного отопления, электрического и газового оборудования, не оставлять без присмотра детей и недееспособных граждан.
AITA за то, что я не хотел, чтобы моя больная бабушка жила со мной 24 [F]? : AmItheAsshole
Моя бабушка стала жить со мной и моей семьей с детства. Но это было время от времени, 3-5 лет подряд, а затем она возвращается в свою родную страну. Моя мама то и дело выгоняла ее, а потом позволяла вернуться. Кстати, я живу в Америке.
Причина, по которой она ее так много раз выгнала, в том, что моя мать не может смириться с ее поведением. Несколько лет назад моя мать поклялась бабушке, что никогда больше не позволит ей жить с ней.
Она была такой огромной ношей. Она постоянно симулировала болезни, чтобы привлечь внимание. Она постоянно преувеличивала свои недуги и очень нуждалась. Она была не такой уж и старой, когда жила с нами тогда. Она ела то, что ей не принадлежало, и лгала об этом. Она солгала о разорении, имея тысячи на своем банковском счете. Она заставила бы вас почувствовать себя виноватым и стать ужасным человеком, если бы вы не смогли помочь ей в чем-то столь же простом, как принести что-то в ее комнату в тот самый момент, когда она об этом попросит.
Я чувствовала себя ее личной медсестрой, а она даже не заболела.
Раньше, когда мы пользовались домашними телефонами, она подслушивала наши разговоры. Как будто я разговариваю по телефону с одной из моих подруг и понимаю, что она слушает ..
Она вслух молилась, чтобы Бог проклял нас (меня, маму, братьев и сестер). Она просто так сильно манипулировала нами, чтобы получить то, что она хотела. Она называла моих мам друзьями и крутила истории, чтобы казалось, что моя мама — плохой человек, который хочет, чтобы она страдала.
У нее примерно 7 детей в США, и ни один из них никогда не позволял ей оставаться с ними из-за ее привычек. Только у моей мамы.
Честно говоря, я не могу вспомнить ни одного хорошего воспоминания о моей бабушке.
Сейчас она действительно заболела и хочет остаться с нами. Ей нужна медицинская помощь, потому что она лучше слышит, и ее состояние может быть смертельным. Я не собираюсь рассказывать маме о своих чувствах, потому что это буквально ее мама.
Я просто чувствую себя плохим человеком из-за того, что не хочу, чтобы она оставалась здесь.
РЕДАКТИРОВАТЬ: Ей на самом деле поставил диагноз врач, так что на этот раз это действительно реально. Как бы мне не хотелось в это верить … это правда.
индонезия — Как утешить бабушку, которая болеет по возрасту?
Я помню, как житель Запада слушал радио-шоу о том, как иметь дело с пожилым, умирающим родственником в Китае, и думал о том, насколько очень, очень чуждо мне . Пожалуйста, знайте, что я говорю только как доброжелательный сторонний наблюдатель, а не как человек, знакомый с вашей культурой.
Единственная причина, по которой я могу вообще что-то комментировать, — это то, что неуклюжая потеря — «что, черт возьми, мне теперь сказать?» — не только для Индонезии. Эти вопросы касаются универсальных устоев того, что значит быть человеком. Однако вам, возможно, придется творчески переосмыслить некоторые из того, что я говорю здесь, чтобы отразить вашу собственную культуру.
Вы не можете решить основную проблему. Все умрут, и когда мы знаем, что это приближается, совершенно естественно чувствовать страх, потерянность и одиночество.Это важно как для нее , так и для вас. Как любящая внучка, вы не можете решить для нее эту, самую главную проблему. Но вот несколько мыслей, которые помогут вам:
- Не избегайте ее. Ты ей сейчас нужен больше, чем когда-либо. Как гласит старая пословица, все умирают в одиночестве , но нам не нужно оставаться в одиночестве до этого момента.
- Не давайте ложных заверений. Никто на самом деле не знает, что происходит, когда мы умираем, пока они не доберутся туда.Привлечение внимания к этим вопросам может только усилить ее беспокойство.
- Не навязывайте серьезный разговор. Не пытайтесь подтолкнуть ее к тому, чтобы она чувствовала себя хорошо, или плохо, или вообще что-то чувствовать. Это ее момент, и она может чувствовать, как ей хочется.
- Будьте хорошей компанией. Пока она жива, она будет озабочена заботами живых. Значит, смех и шутки — это здорово. Как и разговор о том, что происходит в вашей жизни, или о вещах, которые вас интересуют.Спросите ее, как у нее дела. Следите за ее настроением; если она хочет заняться серьезными вопросами, будьте открыты для этого. Если она хочет только играть в карты или смотреть телевизор, предложите вместе с ней развлечься.
- Возьми ее за руку. Прикосновение абсолютно необходимо для того, как люди взаимодействуют друг с другом, а успокаивающее прикосновение успокаивает разум так, как никакие слова не могут. Она может быть хрупкой, но вы все равно можете держать ее за руку или нежно обнять.
Я не могу найти ссылку, но я помню, как слышал от директора StoryCorps, который прослушал тысячи коротких интервью между умирающими людьми и их здоровыми, любящими родственниками (всех культур), что есть четыре вещи, которые каждый нужно сказать, прежде чем они уйдут.Их:
- Я люблю тебя.
- Я тебя прощаю.
- Пожалуйста, простите меня.
- Спасибо.
Как здорово с вашей стороны пожелать быть рядом со своей бабушкой. И, в конце концов, это все, что ты можешь сделать. Будь рядом с ней и будь с нею.
( Редактировать: ) Если вы не являетесь основным опекуном своей бабушки, пожалуйста, подумайте о том, чтобы оказать некоторую поддержку, как эмоционально, так и в работе / деятельности, тому человеку, который за ней ухаживает.Возможно, это не умирающий человек, но то, что они делают, истощает физически, эмоционально и во всех других отношениях. Им также может понадобиться некоторая забота, любовь и поддержка.)
Молитвы за бабушек
Для моей бабушки, которая нездорова
Дорогой Бог, я просто хочу привести мою драгоценную бабушку к Тебе, так как она очень больна, и я просто прошу Господа, чтобы Ты прикоснулся к ней Своими исцеляющими руками и вернул ей полное здоровье и силы.Господи, я также знаю, что она стареет и ее здоровье довольно быстро ухудшается за последние несколько месяцев.
Отец, я знаю, что наше время в Твоих руках и для всего есть время, и я знаю, Господь, что жизнь не может продолжаться бесконечно, тем не менее, я молюсь, чтобы она могла выздороветь.
Будь со своим Господом в ее болезни, и пусть она почувствует Твое присутствие с ней. Я молюсь о том, чтобы удовлетворить все ее потребности, и прошу Господа, чтобы врачи подобрали правильные лекарства, которые помогут ускорить ее выздоровление.Держите ее рядом с собой в Твоих любящих объятиях, и пусть она найдет в Тебе отдых, особенно в этот период болезни. Я прошу это во имя Иисуса.
Аминь.
Утренняя молитва от бабушки
Дорогой Господь Иисус, я благодарю Тебя за мою прекрасную жизнь и за чудесный образ жизни, который Ты обещал быть со мной каждый день.Спасибо, что благополучно провел меня через еще одну ночь и подарил новый чудесный день. Велика твоя верность.
Господь, я молюсь, чтобы, когда я собираюсь встать с постели, умыться и одеться, Ты укрепил мои ноги и был моей поддержкой, когда я выполняю свои повседневные обязанности. Дай мне, молю, силы заняться своей маленькой кухней и уберечь меня от любых опасностей, которые могут возникнуть.
Будь со мной Я молюсь, когда хожу в магазины и выхожу из них, и я прошу, чтобы Ты по Своей доброте поставил на моем пути тех людей, Кого Ты выберешь.И помоги мне быть достойным свидетелем Твоей милости и доброты ко всем, кого я встречаю, не только в том, что я говорю, но и в том, как я думаю и поступаю.
Благодарю Тебя за моих замечательных детей и за каждую из их жизней, и особенно спасибо Тебе, Господь, за драгоценных внуков, которых Ты поместил в мою жизнь, и за то, что даровал мне радость видеть, как они начинают расти и развиваться в маленькие персонажи, которые так благословили мою душу. Господь, надели их Твоей небесной благодатью, обогати их спасительным знанием Господа Иисуса, пусть каждый возрастает в благодати и познании своего Спасителя и, наконец, Господа, приведи каждого домой, чтобы прочно покоиться в Твоих вечных руках.
Господь, я не становлюсь моложе, но я верю, что Ты несешь меня на орлиных крыльях и будешь хвалить меня в моем сердце в течение дня. Могу я покоиться в Твоей любви и пребывать в Твоей милости, пока Ты не решишь взять меня, чтобы быть с Собой, потому что мое время в Твоих руках. Спасибо господин. Во имя Иисуса я молюсь,
Аминь.
Молитва о пролежнях моей бабушки
Дорогой Господь Иисус, моя дорогая бабушка была прикована к постели, так как она потеряла силу в ногах, и ей приходится проводить много времени в постели или сидя в кресле.Господи, из-за этого у нее на спине образовались очень сильные пролежни, и Господи, я знаю, что они такие болезненные, хотя она и не жалуется на них.
Пожалуйста, Господь, я прошу Тебя исцелить их. Помогите нам найти подходящую мазь, чтобы их можно было вылечить, и дайте нам мудрость, когда мы будем стараться заботиться о ней и держать ее как можно комфортнее с этими неприятными пролежнями.
Я действительно благодарю Тебя за мою бабушку, которая такая нежная женщина и которая так меня воодушевляла, когда я рос.Будь рядом с ее Господом, исцели ее Господа, я молю, и благодарю Тебя за ее жизнь и свидетельство. Во имя Иисуса,
Аминь.
Молитва за мою неспасенную бабушку
Дорогой Господь, я просто хочу привести к Тебе мою дорогую бабушку. Господь, она всегда откладывала на себя обязательство следовать за Тобой и доверять Иисусу как Спасителю, но, Господь, она продвигается вперед с годами, и, вероятно, в этом мире осталось не так уж много времени.Господь, я хочу, чтобы моя любимая бабушка была с нами на небесах, и до сих пор она очень сопротивлялась Евангелию Христа.
Господь, я молю, чтобы Ты убедил ее в ее грехе и убедил ее в ее нужде в Спасителе. Я молюсь, чтобы она могла обратиться ко Христу, прежде чем покинуть этот мир, зная, что, если она откажется, ей придется столкнуться с вечным разлукой с Тобой, Отец.
Господи, я люблю свою бабушку и знаю, что Ты тоже. Я также знаю, что это не Твоя воля, чтобы кто-нибудь погиб, но чтобы все пришли к покаянию.Пожалуйста, Господь, посети ее, и я действительно молюсь, чтобы она приняла Господа Иисуса как своего личного Спасителя, пока не стало слишком поздно. Во имя Иисуса,
Аминь.
Молитва благодарности за мою бабушку
Как я благодарю Тебя, Небесный Отец, за мою дорогую, дорогую бабушку. Она всегда была для меня такой особой поддержкой и ободрением, особенно когда я рос и узнавал о жизни и жизни.Она дала мне так много своей нежной мудрости и добрых советов, никогда не осуждая, но всегда справедливо и доброжелательно.
Благодарю Тебя за прекрасный пример благочестивой женщины, которая на протяжении всей моей жизни любит Иисуса, и за уникальный способ, которым она нежно и нежно побуждает меня обратиться к Тебе во всех обстоятельствах моей жизни. Спасибо, что поместили ее в мою жизнь. Спасибо Тебе за то, что у меня была возможность многому научиться у нее, за ее знание Священного Писания и ее радость обращаться к Тебе в молитве, день за днем.
Господь, теперь, когда она становится старше, я молю, чтобы Ты обнял ее и защитил от вреда. Охраняйте и направляйте ее, защищайте и дайте ей все необходимое. Притягивайте ее еще ближе к Себе. Во имя Иисуса,
Аминь.
Болезнь моей бабушки | Чернила для подростков
У моей бабушки случился инсульт, когда ей было 48 лет, и с тех пор она находится в доме престарелых.Осталась половина ее жизни, практически отнятая у нее из-за тромба. Это произошло примерно за 4 месяца до моего рождения, поэтому у меня никогда не было возможности увидеть, как она выглядела до инсульта, за исключением фотографий.
Когда мы были навестить ее в доме престарелых, когда мне было около 8, у нее было странное выражение в глазах, как будто она была сердита. После того, как мы с отцом немного поговорили с ней, она сказала мне и моему отцу уйти. Мы ушли, даже не попрощавшись. Меня это смущало, потому что она всегда казалась счастливой видеть нас раньше.Когда мы ехали домой, я спросил отца, что происходит. «У бабушки биполярное расстройство». Он объяснил мне. «Что такое биполярное расстройство?» Я ответил, слово, новое для моего 8-летнего ума. Большинство воспоминаний об этом сейчас для меня размыты, учитывая, что с тех пор прошло около 7 лет. Но я помню, как он сказал мне, что ты чувствуешь, что хочешь кого-то убить. Тоже не в переносном смысле. По мере того, как я становился старше, я узнавал об этом все больше и больше.
Родители моего отца были женаты 25 лет; они развелись, когда моему отцу было 27 лет, через несколько месяцев после свадьбы моих родителей.Моему отцу неудобно говорить о биполярном расстройстве моей бабушки и о том, почему его родители развелись, поэтому обычно я спрашиваю маму, когда у меня есть вопросы по этому поводу. Мой дедушка действительно хороший парень, один из лучших людей, которых я знаю. Мне сказали, что у моей бабушки биполярное расстройство проявлялось некоторыми симптомами, когда мой отец все еще жил дома, например, когда я злился, если стул был повернут под странным углом, называл дедушку или папу глупыми из-за того, что он не поставил стул на место должным образом. Биполярное расстройство моей бабушки обострилось, когда мой отец ушел из дома, чтобы поступить в колледж.Однако каким-то образом дедушка скрывал от отца происходящее.
Прошлой осенью, когда мой дедушка останавливался со мной, пока мои родители находились в отпуске за пределами штата со своими друзьями, я узнал больше о биполярном расстройстве моей бабушки. Я был удивлен, когда он спросил меня, как дела у моей бабушки, учитывая тот факт, что я никогда раньше не слышал, чтобы он упоминал ее имя. «Хорошо ли справляется с ее болезнью?» Он спросил меня. «Ее болезнь?», — подумал я. «Ее биполярное расстройство?» Я спросил. «Да», — ответил он. Обсудив, как это хорошо лечится ее лекарствами, я начал узнавать все больше и больше о прошлом моей бабушки.
Когда мой отец учился в колледже, моя бабушка иногда вставала, уходила из дома и не возвращалась в течение нескольких дней. Когда мой дедушка наконец решил, что что-то не так, мысленно, он и моя бабушка пошли к врачу. Ей поставили диагноз «маниакальная депрессия (биполярное расстройство)». После этого все шло хорошо, мой папа приходил домой по выходным, чтобы пообщаться с друзьями и увидеть своих родителей, и думал, что все идет хорошо. Пока мой дедушка не упивался мне, она решила, что больше не хочет принимать лекарства.Когда у моего дедушки начались подозрения, он поспорил с ней по этому поводу. После этого он начал наблюдать, как она каждое утро принимает лекарства перед тем, как уйти на работу. Он не знал, что она прятала таблетки под языком. Симптомы ухудшились, мой отец закончил колледж и вернулся домой.
Несмотря на то, что моя бабушка была душевнобольной, она хотела вести себя как можно лучше с моим отцом, своим единственным ребенком. Через пару лет папа начал встречаться с моей мамой, они купили дом и вскоре поженились.Вот тогда все, казалось, превратилось в хаос. Моя бабушка перестала принимать лекарства примерно через год или два. Она стала брать нож в постель, приставив его к спине моего дедушки. Мой папа чувствует себя комфортно, говоря о том, что произошло между моими бабушкой и дедушкой, но он сказал мне, что у моего дедушки было много ночей, когда ему приходилось спать с одним открытым глазом. Когда мой дедушка решил, что не может больше этого терпеть, и ему надоело, что моя бабушка не принимает таблетки и у нее случаются рецидивы, он развелся с ней.Казалось, что оттуда дела пошли еще дальше. Мой дедушка переехал в город, и у моей бабушки биполярное расстройство ухудшилось. Моя мама сказала мне, что она придет домой с работы, а бабушка будет сидеть на кухонном столе, курить сигарету и называть маму ругательствами. Моя мама сказала мне, что она могла сказать, что у моей бабушки «злые глаза». И, отвлекая бабушку, звал на помощь папу. Однажды, когда мой отец вез мою бабушку в психиатрическую больницу, она надела на него нож и стала угрожать ему.Каким-то образом он привел ее туда, и все, казалось, снова стало управляемым. Однако у бабушки было гораздо больше рецидивов. Однажды мой отец обедал с ней, когда она сказала, что ей нужно в туалет. Мой отец обернулся и поймал ее, когда она пыталась ударить его скалкой по голове. Еще один рецидив: она пыталась столкнуть мою беременную маму с лестницы, но, к счастью, это не удалось. После этого она продолжала принимать таблетки снова и снова. Услышав это, я почувствовал, что слышу ужасную историю. Это моя бабушка, она один из самых милых людей, которых я знаю!
Пока однажды мой отец не пошел к ней на квартиру, чтобы забрать ее на обед, когда он вошел внутрь, моя бабушка упала в его объятия.У нее случился инсульт. Мой отец утверждает, что инсульт спас ей жизнь, потому что она была заядлым алкоголиком и курила во время рецидива биполярного расстройства. Однако инсульт практически отнял у моей бабушки жизнь.
У нее проблемы с общением, ее невозможно узнать по тому, как она выглядела до инсульта, и ее правая сторона парализована. Ей приходится передвигаться в инвалидной коляске или на трости. После инсульта у нее было несколько рецидивов биполярного расстройства, хотя и редко, но в доме престарелых достаточно хорошо справляются с назначением ее лекарств.Теперь, несмотря на все то, что сделала моя бабушка, и хотя мне трудно с ней общаться, она действительно замечательный человек. Она один из самых добрых и любящих людей, которых я знаю, и все, через что она прошла, делает ее одним из самых опрятных людей, которых я когда-либо знал.
Пара поженилась в больнице, чтобы больная бабушка жениха могла присутствовать на церемонии
Пара отпраздновала свадьбу на 6 месяцев раньше, чтобы 100-летняя бабушка жениха могла посмотреть, как они поженятся.(Кредит: Эми Тейлор, Taylored Image)
Пара устроила интимную свадебную церемонию в честь 100-летней бабушки жениха, чтобы она могла наблюдать за их свадьбой со своей больничной койки.
Скай Ховард и Клэй Кэмерон поженились на глазах у бабушки Клея, Шарлотты Бюссар, 29 мая в больнице округа Хемфилл в Канаде, штат Техас. Пара приняла решение перенести праздник в больничную палату после того, как здоровье долгожителя начало ухудшаться.
«Бабушка — матриарх в семье.В ноябре прошлого года ей исполнилось 100 лет », — сказала Скай Yahoo Lifestyle. «Мы очень надеялись, что она приедет на нашу настоящую свадьбу в канун Нового года, но она начала сильно болеть. Ее здоровье начало ухудшаться ».
По словам Скай, она и ее новый муж решили, что им нужно придумать, как она будет присутствовать на их важном жизненном этапе. Мать Клея подумала, что церемония была отличной идеей, и семье потребовалось два дня, чтобы быстро подготовить собрание.
Пара держала в секрете раннюю свадьбу, и Бюссар ничего не ожидал.
«Они сказали ей, что что-то должно произойти, но не сказали ей, что», — сказал Скай.
Бабушка Клея была взволнована, увидев его одетым для церемонии (Источник: Эми Тейлор, Taylored Image)
«Они одели ее, и она увидела, что Клей одет», — сказала Скай. «Ей нравится видеть своих внуков одетыми, на нем были пальто и шляпа — она была очень взволнована!»
Пара провела небольшую церемонию в больнице, только мать Клея и докторФредерик, врач в больнице и близкий друг семьи, который женился на них, в сопровождении.
Фредерик не был рукоположенным служителем и вместо этого скрепил церемонию, сказав: «Силой, вложенной в меня, будучи последователем и верующим в Иисуса Христа», что Скай сказала «довольно аккуратно». Она поделилась, что врач понял, что он был недостаточно одет, когда попал в больницу, и даже побежал домой, чтобы переодеться в костюм и галстук.
Собрание было небольшим, с парой, матерью Клея и мужчиной, который женился на них (Фото: Эми Тейлор, Taylored Image)
«Ее состояние было довольно хрупким, мы не хотели бомбардировать ее группа людей », — сказал Скай Yahoo Lifestyle.«Это было только для нее».
Она добавила, что они хотели, чтобы он был как можно меньше, и они даже не привели ее троих детей, которым 9, 11 и 18 лет, или 18-летнего сына Клея в больницу, чтобы стать свидетелями церемонии. .
История продолжается
«Мой 11-летний сын такой:« Ты женился и не взял меня с собой? », — сказала Скай. Она объяснила сыну, что «мы делаем это только для бабушки, потому что она больна!»
Тем не менее, сын Скай «был в полном замешательстве из-за того, что была свадьба, и он не мог поехать.
Пока бабушка Клея лечится в больнице, семья занимается этим день за днем. Но пара счастлива, что смогли разделить с ней свое счастье.
Супруги счастливы, что смогли пригласить 100-летнюю бабушку на свою свадьбу. (Кредит: Эми Тейлор, Taylored Image)
Подробнее с Yahoo Lifestyle:
Следуйте за нами на Instagram , Facebook и Twitter для непрерывной подачи свежего вдохновения в вашу ленту каждый день.
15 Идеи для открыток и текстовых сообщений «Поправляйся скорее, бабушка»
Когда мы маленькие, о нас часто заботятся бабушка и дедушка. Кто из нас помнит, как бабушка приходила кормить нас куриным супом и сидела с нами, когда мы больны, а нашим родителям нужно работать?
Перейти к этим разделам:
Однако по мере того, как наши дедушки и бабушки становятся старше, они становятся все более подверженными риску заболеваний и травм.
Это означает, что настала наша очередь заботиться о них так, как они заботились о нас все эти годы.Если у вашей бабушки плохая погода, пошлите ей несколько пожеланий выздоровления. Вот множество сообщений, которые могут вас вдохновить.
Сообщения для открытки или письма «Поправляйся скорее, бабушка»
Болезнь или травма, которые не были бы слишком тяжелыми для молодого человека, могут иметь катастрофические последствия для пожилого человека.
Даже небольшая простуда или травма заслуживают сообщения, чтобы выздоровели. Если вы уже пишете письма бабушке, обязательно включите пару строк с вопросом об их здоровье. Вы также всегда можете отправить карточку выздоровления специально для данной ситуации.
1. «Я знаю, что ты нервничаешь из-за операции, но ты самый сильный человек, которого я знаю. У тебя есть это! И мы все будем ждать на другой стороне, готовые позаботиться о тебе ».
Если вашей бабушке предстоит медицинская процедура, вам не нужно ждать ее окончания, чтобы отправить открытку или письмо. Если вы знаете, что она нервничает, отправьте ее заранее. Это поможет успокоить ее нервы и придаст уверенности.
2. «Мама дала мне знать, что ты в последнее время плохо себя чувствуешь.Я знаю, что она всегда рядом, чтобы помочь тебе, но, пожалуйста, знай, что ты всегда можешь связаться со мной. Я знаю, что она может быть немного властной, поэтому я рад вмешаться ».
Иногда пожилые люди могут конфликтовать со своими опекунами. Хотя они могут быть благодарны за некоторую помощь, может быть неприятно чувствовать, что вы должны зависеть от кого-то. Предложите бабушке безопасное место, если ее раздражает отсутствие автономии.
3. «Я знаю, что сейчас далеко, но в то же время я всего на расстоянии телефонного звонка.Даже если я не могу быть рядом, чтобы держать тебя за руку, ты всегда в моих мыслях «.
Может быть трудно быть вдали от любимого человека, когда он болеет. Обращение к ним может напомнить им — и себе! — что вы все еще можете оказать моральную поддержку.
Короткие сообщения «Поправляйся скорее, бабушка» для SMS или DM
Существует стереотип, что пожилые люди не очень разбираются в технологиях. Но многие бабушки очень умеют пользоваться мобильными телефонами. Если ваша бабушка скоротает свое больное время, играя в игры на своем телефоне, вы можете отправить быстрое сообщение, чтобы проверить ее.
4. «Я просто хотел знать, при какой температуре испечь ваше знаменитое печенье с шоколадной крошкой»? Когда я был ребенком, они всегда заставляли меня чувствовать себя лучше, поэтому я хочу отправить вам немного.
Если ваша бабушка угощала вас, когда вы были в непогоду, напишите ей и сообщите, что вы отвечаете за услугу! Ее сердце согреет, узнав, что у нее есть хороший подарок, которого она ждет.
5. «Ты действительно растоптал меня в той последней онлайн-игре в слова! Тебе нужно скорее поправиться, чтобы я смог сохранить свое достоинство.”
Если ваша бабушка во время выздоровления играет в игры, спросите ее информацию и подыграйте ей.
Обязательно сделайте ей комплимент, когда она особенно хорошо справится. Ваше участие и добрые слова воодушевят ее и сохранят активное участие. Социальное и психологическое вовлечение пожилых членов семьи может улучшить их общее состояние здоровья и помочь им быстрее поправиться.
6. «Я знаю, что у вас болит горло, поэтому вы не успели поговорить по телефону.Я подумала, что вместо этого вы можете написать смс. Как самочувствие сегодня?»
Возможно, ваша бабушка плохо умеет писать текстовые сообщения, но из-за болезни или травмы ей может быть трудно говорить. Предложите вместо этого общаться с помощью текстового сообщения.
Ободряйте и предлагайте любые советы или уловки, которые, по вашему мнению, могут помочь ей. Поначалу это может быть сложно, но это действительно может расширить ее кругозор и помочь ей оставаться на связи.
Веселые или забавные сообщения «Поправляйся скорее, бабушка»
Есть старая поговорка: «Смех — лучшее лекарство.«Многим пожилым людям не нравится, когда мы уделяем большое внимание их болезням и травмам.
Более легкомысленное сообщение о выздоровлении — на самом деле уважительный путь в этом случае. Вы по-прежнему проверяете их, но так, чтобы они не чувствовали себя смущенными или находились под пристальным вниманием. Вот несколько пожеланий выздоровления с более юмористическим уклоном.
7. «Сколько раз мы должны вам говорить? Пожалуйста, оставьте цирковые трюки акробатам! Однако я был очень впечатлен твоим соскоком.Это были твердые 10 из 10. Отдохни и скоро поправляйся ».
Пожилые люди часто подвергаются повышенному риску падения, поскольку с возрастом становится сложнее сохранять равновесие. Но падение может быть неприятным, особенно с возрастом.
Сделайте падение легким, сравнив его с акробатическим трюком. Это не для всех, но если бабушка любит смеяться над собой, это должно ее подбодрить.
8. «Если бы ты не хотел прийти на мою свадьбу, ты мог бы просто так сказать! Тебе не нужно было болеть.Плохие новости — я заставил своего друга записать всю церемонию, так что вам все равно придется сидеть здесь и смотреть!
Иногда из-за болезни или травмы пожилой человек может пропустить особое мероприятие. Вы можете восполнить это, записав событие или принеся им его версию.
Если вы не хотите, чтобы это выглядело большим делом, вы можете ослабить эмоциональность ситуации, превратив ее в нежную шутку. Ваша бабушка будет признательна за то, что ее включили, и, вероятно, ей понравится беззаботный подход.
9. «Знаешь, если бы ты хотел, чтобы к тебе относились как к принцессе, ты мог бы просто так сказать! В следующий раз, когда захочешь получить особое лечение, просто скажи слово ».
Если у вашей бабушки травма или заболевание, требующее ухода, она может немного расстроиться из-за этого. Многие пожилые люди не любят чувствовать себя обузой.
Вы можете нежно подразнить ее, но убедитесь, что она знает, какая честь и привилегия — заботиться о ней. И обязательно побалуйте ее настолько, насколько она вам позволит.Она заслужила это.
«Поправляйся скорее, бабушка» для статуса в социальной сети или сообщения
Независимо от того, предпочитает ли ваша бабушка Facebook или помещает «грамм» в «Instagram», она, вероятно, выберет хотя бы одну платформу социальных сетей. Если ваша бабушка любит получать эти лайки, подарите ей что-нибудь, что может понравиться, разместив сообщение о выздоровлении в социальных сетях. Вот несколько подходящих примеров сообщений:
10. «Некоторые из вас могут знать, что моя бабушка выздоравливает после недавнего медицинского события.Добрые слова действительно скрасили бы ее день. Не стесняйтесь оставлять здесь комментарий, и я покажу его ей завтра! »
Воспользуйтесь «социальным» аспектом социальных сетей, получив сообщения о выздоровлении, чтобы поделиться с бабушкой.
11. «Привет, бабушка! Надеюсь у тебя все хорошо. Я просто хотел сообщить вам, что мы помним вас в наших молитвах «.
Если ваша бабушка религиозна, знание того, что люди молятся за нее, может поднять ей настроение. Написание этого в социальных сетях также может вдохновить других людей таким же образом поднять ее настроение.
12. «Добро пожаловать в Facebook, бабушка! Я сделаю все возможное, чтобы подбодрить вас мемами, пока вы выздоравливаете.
Многие пожилые люди могут, наконец, решиться на доступ к социальным сетям, когда они вынуждены сделать это из-за простоя. Теплый прием помогите бабушке освоиться на новой платформе.
Сообщения для цветов «Выздоравливай скорее, бабушка»
Когда любимый человек заболевает, мы часто отправляем ему выздоравливающие подарки или букеты цветов. Но подарок всегда возвышен, когда он сопровождается продуманной открыткой.Вот несколько продуманных посланий, которые можно дополнить букетом выздоравливающих.
13. «Красивая женщина заслуживает красивых цветов! Надеюсь, это поднимет вам настроение ».
Цветы — это продуманный жест, на который пожилые женщины часто очень хорошо отзываются. Цветы и маленькая открытка действительно сделают день вашей бабушки.
14. «Я прочитал, что лаванда обладает целебной силой, поэтому я послала тебе это растение. По крайней мере, я полагаю, это будет приятно пахнуть. Поскорее поправляйся!»
Некоторые растения имеют лекарственное значение.Некоторые могут просто подбодрить вас, хорошо пахнув и красиво выглядя. В любом случае, это отличный жест для вашей бабушки.
15. «Я знаю, что вид в больнице не очень вдохновляет. Я думала, этот букет может улучшить пейзаж. Я люблю вас!»
Больничные палаты могут быть мрачными и унылыми. Красивая композиция из цветов может преобразить пространство и поднять настроение вашей бабушке.
Сообщения для отправки, когда ваша бабушка находится под непогоду
Бабушки известны своей заботливостью и добротой.Со всей своей любовью они заслуживают того же взамен, когда им плохо. Не всегда легко понять, что сказать, когда кто-то заболел.
Лучше всего говорить от чистого сердца. Но что бы вы ни говорили, бабушка оценит ваши старания.
11-летний мальчик везет бабушку в больницу на Mercedes-Benz
Когда его бабушка изо всех сил пыталась встать, 11-летний внук из Индианы включил ее.
Пи Джей Брюер-Лэй, который в то время управлял своим картингом, на прошлой неделе гулял с Анжелой Брюэр-Лэй в их районе Индианаполиса, когда она гуляла поблизости.Пара была примерно в полутора милях от дома, когда его бабушка заболела.
В этот момент Пи Джей пробирался вверх и вниз по улице мимо своей больной бабушки.
Чувствуя головокружение, слабость и неспособность ясно видеть, Анджела прислонилась к дорожному знаку. Затем ее нечеткое зрение начало обостряться.
«Я прислонился к знаку« Стоп », и вдруг я смотрю направо и вижу свою машину — мой Mercedes-Benz, идущий ко мне. Просто легко и спокойно он шел ко мне », — сказала женщина 11Alive.
«Я заглянул в машину. Это был он — это был Пи Джей », — вспоминала Анджела.
Мальчик, которому только что исполнилось 12, но на момент инцидента было 11, быстро заметил перемену в своей бабушке и, не раздумывая, поехал домой на картинге за более подходящим транспортным средством.
Анджела похвалила своего внука, который, по ее словам, за свою короткую жизнь много практиковался.
«Этому ребенку всего 11 лет, и он водит машину как профессионал», — сказала она.«Он всегда катается на своем квадроцикле, картинге или грязном байке, а я пытаюсь немного потренироваться».
Это был не первый раз, когда Пи Джей за рулем полноразмерного автомобиля, так как его дед, муж Анджелы, часто просил молодого Пи Джея переставить машины на подъездной дорожке или во дворе — под пристальным наблюдением дедушки курс. На прошлой неделе П.Джей впервые попал в больницу по трассе и на машине.
«Он отвез меня домой и въехал на подъездную дорожку.