Лекарство от маразма: Таблетки от маразма. Жить здорово! Фрагмент выпуска от 24.10.2018

Выявление при первых признаках и адекватное лечение тормозит протекание болезни. Грамотно подобранные лекарства помогают справиться с признаками недуга, улучшая качество жизни больных и окружающих их людей.

Новые лекарства при лечении деменции:

Доверие – лекарство от яда

Китайская мудрость в версии 2020 года гласила: «Надевайте медицинские маски для профилактики коронавируса». Большинство специалистов ее оспаривают: якобы толку от маски столько же, сколько от совета прикладывать подорожник при прогрессирующей онкологии. Но дело еще и в том, что никакие средства защиты не спасут, если мозгов нет.

Только пару случаев вам расскажу. Раннее утро, махачкалинская аптека. Перед открытием уборщица протирает порог снаружи, этой же тряпкой – ручки входной двери… Продавщица мини-маркета выходит на улицу, сплевывает в руку в перчатке шелуху от семечек… Тут можно обойтись без комментариев на тему толковости использования масок и перчаток.

Любые случающиеся с нами неприятности хороши тем, что заканчиваются рано или поздно. И когда сроки этого исхода зависят от самого человека, вполне логично желание их приблизить. Но беда в том, что вся эта история с вирусом как будто напрочь лишила наших сограждан способности принимать верные решения.

Число заболевающих и скончавшихся от инфекции снова растет, при этом растет и количество сомневающихся в целесо­образности профилактических мероприятий, к которым можно отнести и прививку. Логика здесь прослеживается только в одном: первое обстоятельство становится следствием второго.

Число заболевающих и скончавшихся от инфекции снова растет, при этом растет и количество сомневающихся в целесообразности профилактических мероприятий, к которым можно отнести и прививку

То, насколько человечество преуспевает в вопросах самоуничтожения, более чем ярко характеризует сегодняшняя ситуация. Никакое вдалбливание не действует. Тупо маршируем к пропасти, доказывая отсутствие угрозы. Задние ряды сталкивают передних в бездну. Погибая, те не успевают раскрыть глаза на правду следующим смертникам.

И весь этот маразм продолжается, усиливается, мутирует и адаптируется к новым мерам социальной профилактики. При этом ведь у здравомыслящих людей отсутствует всякая возможность возврата к статус-кво – тому довоенному положению, когда при одном только взгляде на поручни в автобусе не хотелось залить глаза антисептиком.

На данном этапе мы практически оказались в той же ситуации, в которую сами себя вогнали во время первой волны эпидемии. Тогда толком и не знали, как и чем лечить, найдя выход в самоизоляции, лимонах и имбире. Сегодня, когда снова недостает коек для ковидных больных, когда некоторых из них, к сожалению, не удается спасти, пока единственным способом избежать тяжелого течения болезни является вакцинация. При этом темпы и количество прошедших процедуру растут слабо.

И вот что нужно учитывать как причину (помимо непробиваемых отказников): подавляющее большинство из числа тех, кто призывает вакцинироваться, сами упорно избегают укола. Не мой случай – сертификат подтвердит. Но чего же вы, товарищи, хотите от людей, которых увещеваете в необходимости обезопасить себя, если сами не стараетесь?! Сложно доверять тем, кто на собственном примере не демонстрирует сознательность. Поэтому и лекарство принимают за яд.

Тут прослеживается аналогия с голливудскими блокбастерами о конце света, когда политическая, научная и бизнес-элита собирается в кучку, сооружает себе подземелья для выживания, чтобы потом отстроить планету заново… Так убеждения к самосохранению не сработают точно.

Теперь о главном. Бред, приводимый в качестве аргументов – о беспринципности властей, которые опаснее коронавируса, потому что губят собственный народ, обсуждать не хочется и не стоит. Только дело так обстоит: сейчас те, кто призывает тупо «забить» на вакцинацию, могут быть услышанными такими же безумцами, какими сами являются. После, когда вся эта ватага бунтарей сляжет в больницы, пострадают от их революций их же родственники, провокаторы все равно будут винить во всем власть: мы – простой народ, нет у нас особых полномочий, но свобода слова и выбора есть. Почему не вразумили, жестко себя не поставили? Так ставили же – не понравилось.

Сложно вспомнить, когда в последний раз ситуация так разделяла людей, но в то же время открывала неограниченные возможности для слухов и домыслов, столкновения разума и чудачества. Мир разделился на два поистине противоборствующих лагеря: родные и близкие, друзья-товарищи ставят под угрозу свои отношения, доказывая друг другу реальность/надуманность распространения инфекции.

Похоже, что и не все мои соседи разделяют желание продолжать жить несмотря ни на что. А они для меня – барометр настроения в обществе. В нашем дворе за год уже несколько людей умерло от коронавируса. Внезапно. Два-три дня – и не стало одного, другого, третьего… И все еще остаются те, кто на лавочке часами рассуждает о международном заговоре сильных мира сего, запланировавших уничтожение простых людей, на которых уже недостает никаких ресурсов.

Не время ли сейчас на собственном примере всем и каждому продемонстрировать, какие мы все сознательные и законопослушные? Так ведь не только коллективный иммунитет к «короне» можно обеспечить, но и к социально опасным слухам, домыслам и убеждениям.

Нужны другие доводы? Тогда вам к психиатру.

Надсмотрщик над лекарствами

Как убедиться, что сочетание препаратов безопасно для пациента

Какие лекарства можно принимать вместе, а какие — нет? Ответ дает платформа «Электронный клинический фармаколог» (ЭКФ), созданная учеными «Сколково». Пользоваться ею могут как медики, так и пациенты.

Фото: Sk.ru.

В развитых странах 22% мужчин и 24% женщин принимают не менее трех препаратов в день — в среднем. В возрасте 65–74 лет доля возрастает до 50%, а после 75 лет достигает 70% (по данным NHS Digital, информационного подразделения Национальной службы здравоохранения Великобритании, 2017). Каждые десять лет число людей, принимающих два препарата и более, повышается на 5–6% (NCHS — Национальный центр статистики в области здравоохранения США, 2010). Лекарства могут между собой взаимодействовать — усиливать действие друг друга или, наоборот, уменьшать или даже сводить на нет. И если прием двух лекарств приводит к таким взаимодействиям в 6% случаев, то пять препаратов одновременно — в половине! Ситуация усугубляется тем, что в 70% случаев врачи не представляют себе, какие еще лекарства и биодобавки принимают их пациенты в дополнение к назначенным: больные не говорят, а единой для всей страны медицинской информационной системы нет.

Как узнать, есть ли взаимодействие между принимаемыми лекарствами? В России зарегистрировано свыше 79 тыс. лекарственных средств! Врач не может помнить все препараты, а тем более представлять, в какие реакции они могут вступить в организме.

Лекарства с осложнениями

«Когда мы начали разработку, меня, как хирурга, в первую очередь волновали риски послеоперационных осложнений и возможность их прогнозирования. И в 2007 году я с группой врачей начал собирать информацию о факторах, влияющих на развитие тех или иных осложнений,— рассказывает Геворг Бледжянц, кардиохирург Национального медицинского исследовательского центра сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева Минздрава России.— Мы заметили, что назначаемые после операций на сердце антибиотик и антикоагулянт (препарат, который снижает свертываемость крови) в сочетании иногда приводят к кровотечению. Оказалось, антибиотик усиливает эффект антикоагулянта, ухудшает свертываемость крови. Осложнение, конечно, не летальное, но оно существенно замедляет выздоровление».

Это наблюдение стало первым шагом к созданию системы «Электронный клинический фармаколог» (ЭКФ) — ее разработал стартап «Соцмедика» (резидент Инновационного центра «Сколково»), а Геворг Бледжянц стал гендиректором стартапа.

База знаний

Лекарства — это не единственное, что влияет на послеоперационные риски. Параметров много, и для начала ученым предстояло собрать базу данных. Помимо «Соцмедики» Геворг Бледжянц с коллегами создали краудсорсинговую платформу, куда врачи могли бы выкладывать сведения, полученные в ходе клинической работы.

Постепенно сформировалась UMKB — United Medical Knowledge Base, Объединенная база медицинских знаний, семантическая сеть, она и сейчас продолжает пополняться. В этом участвуют самые разные специалисты — от терапевтов до патофизиологов — из ведущих научных центров: ФГБУ «МНИОИ им. П. А. Герцена» Минздрава России, ФГБУ «Эндокринологический научный центр» Минздрава России, Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева, НУЗ НКЦ ОАО РЖД, Ставропольского государственного медицинского университета.

UMKB позволяет надеяться на появление глобальной системы поддержки принятия врачебных решений.

Поддержка врачей

Первым продуктом UMKB стал ЭКФ, «Соцмедика» запустила его два года назад. Система постоянно просматривает Государственный реестр лекарственных средств (ГРЛС), публикации в научных журналах, электронные медкарты, анализирует тексты и обновляется в режиме реального времени. Сейчас в ЭКФ 128 тыс. лекарств. Он позволяет проверить, соответствует ли лекарство профилю больного, есть ли противопоказания или ограничения, существует ли между лекарствами взаимодействие, которое усиливает или ослабляет их действие. «На входе — определенные данные пациента и назначенные лекарства, на выходе — индикации, алармы и выводы»,— объясняет Геворг Бледжянц.

Схожие разработки есть и в России, и за рубежом. Создатели ЭКФ говорят, чем их система отличается: о взаимодействии лекарств система судит не только по действующим веществам, но и по фармакологическим группам.

«Допустим, фермент трансформирует препарат в другую форму, которая действует на точки-мишени. Если ферменту что-то мешает, лекарство не успевает преобразоваться в вещество, которое влияет на точки-мишени, и эффект снижается. Так возникают взаимодействия, побочные эффекты, о которых не пишут в инструкциях к лекарствам. А ЭКФ их вычисляет»,— рассказывает Геворг Бледжянц.

Премиум и стандарт

У ЭКФ несколько версий. ЭКФ-премиум интегрируется в медицинскую информационную систему лечебного учреждения через специальный протокол и работает незаметно для врача, ведет фоновый мониторинг. Если врач, по мнению системы, допускает ошибку при назначении лекарства, на экран выводится сообщение: внимание, между выписанными лекарствами есть взаимодействие. Врач может посмотреть, какого рода взаимодействие и в чем его суть, получить ссылку на источник. Система уже работает в Ставропольском краевом клиническом консультативно-диагностическом центре, клинико-диагностическом отделении Центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева, Красноярской краевой клинической больнице, страховой компании ВСК, тестируется в ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр» Минздрава России (бывший Институт эндокринологии), ГОБУЗ «МОКБ им. П. А. Баяндина» в Мурманске, Всеволожской клинической межрайонной больнице и многих других медучреждениях.

Стандарт-версией может пользоваться любой медик — нужно только зарегистрироваться на сайте ecp.umkb.com. ЭКФ-стандарт работает на компьютере и смартфоне.

А еще есть «Фарм-такси» — «трансграничная автоматизированная когнитивная система информирования фармацевтической отрасли». Она — для пациентов.

Опасные связи

Даже опытным врачам порой бывает трудно определить, что стало причиной плохого самочувствия пациента: побочное действие лекарств, новая болезнь или обострение старой. Если назначать новые препараты, не разобравшись в ситуации и не подумав об их взаимодействии, может случиться история, которую на сайте webmd.com рассказал Уэйн Андерсон, декан фармакологического факультета Университет штата Нью-Йорк в Буффало. Больному с остеоартрозом был назначен обезболивающий препарат. Лекарство вызвало тошноту. Тогда другой врач прописал средство от тошноты. У пациента возник тремор — непроизвольные мышечные сокращения с подергиванием рук, туловища, головы, что очень напоминало болезнь Паркинсона. 

К лечению подключилась еще пара врачей. Один прописал лекарство от паркинсонизма, которое усилило тошноту и дрожание конечностей, добавив к симптомам бессонницу. Второй выписал успокоительное. Тремор стал сильнее, появились рассеянность и признаки слабоумия. Из жизнерадостного работяги несчастный превратился в прикованного к постели инвалида с диагнозом «конечная стадия болезни Паркинсона и старческий маразм». К счастью, в дело вмешался фармаколог, обнаруживший недопустимое сочетание лекарств, и информировал об этом врачей. Больной вернулся к нормальной жизни и с тех пор не принимает ничего, кроме аспирина.

Без лишнего риска

Неправильный подбор лекарств, назначение слишком малых доз или излишне большого числа препаратов влекут за собой побочные эффекты, осложнения. ЭКФ помогает этого избежать, существенно снижая риск врачебных ошибок: знает оптимальные терапевтические дозы, рекомендует лекарства, соответствующие определенной болезни, выявляет полипрагмазию — необоснованное назначение пяти и более препаратов, которые могут друг друга дублировать или, наоборот, быть антагонистами.

Вот пример, который приводит главный внештатный врач — клинический фармаколог ООО ЭКФ Вячеслав Овечкин. В клинику поступил пациент с тяжелым воспалением легких. Ему назначили антибиотик левофлоксацин, и уже на следующий день больной, казалось, пошел на поправку: температура у него начала снижаться. Но прошел еще день — и больному стало хуже. Оказалось, он страдал аритмией сердца и в связи в этим принимал препарат кордарон.

Врачи обратились к ЭКФ, и система выявила несовместимость препаратов из-за влияния левофлоксацина на сердечную деятельность. Антибиотик заменили — и больной быстро встал на ноги.

Источник: kommersant.ru

Разумное лечение безумия. Не стоит позволять бывшим душевнобольным вести отчаянную жизнь на улице. Вот план психиатра по оказанию им необходимой помощи.

Хуан Гонсалес, 43-летний мужчина из Бронкса с историей психического заболевания, подумал, что он подчиняется Божьему приказу, когда он сел на паром Статен-Айленд в июле 1986 года, и начал рубить толпу своим мечом, убив двоих и ранив девять. Двумя днями ранее врачи отделения неотложной психиатрической помощи Колумбийской пресвитерианской больницы осмотрели Гонсалеса и отпустили его по обещанию обратиться за амбулаторной помощью.

В последующие годы подобные инциденты стали все более распространенными. Убийцы, недавно фигурировавшие на первых полосах газет, такие как Хорхе Дельгадо, Кристофер Баттист и Кевин Маккивер, были в момент убийства клиническими психотиками; как Гонсалес, никто не был чужд системе психического здоровья.

Эти люди — самое ужасное наследие деинституционализации, процесса, в результате которого население психиатрических больниц штата Нью-Йорк сократилось с 93 000 в пятидесятых до 9 000 сегодня. В то время как многие из тех, кто выписался из больницы, не нуждались в постоянном лечении, большая часть из них оказалась неспособной или не желающей продолжать лечение и перешла к жизни на обочине — жизни бездомности, зависимости и, в худшем случае, случаи, насилие.По оценкам, сегодня по улицам Нью-Йорка бродят около 10 000 не получающих лечения психически больных бездомных. Кроме того, до 10 процентов заключенных государственных тюрем страдают серьезным психотическим расстройством.

На заре деинституционализации психиатры считали, что добровольное лечение в общине было лучшим подходом практически ко всем психическим заболеваниям. Но добровольное лечение оказалось далеко не панацеей, и большинство психиатров теперь согласны с тем, что некоторых пациентов нужно заставлять соглашаться на лечение.

Штат Нью-Йорк, однако, делает это очень трудным. Если пациент не находится на грани насилия или уже не совершил насильственных действий, у государства очень мало возможностей его контролировать. Еще более слабой является способность государства принуждать к лечению тех, кто серьезно страдает, но не является явно опасным.

Нью-Йорку пора реформировать свою политику в отношении душевнобольных. Во-первых, государство должно облегчить фиксацию пациентов, которые не могут жить самостоятельно. Во-вторых, следует разработать систему принудительного «амбулаторного лечения».»В-третьих, он должен улучшить качество услуг, предоставляемых в общине, чтобы люди с менее тяжелыми заболеваниями могли получить необходимое им лечение.

разрешает принудительное лечение пациентов, которые «страдают психическим заболеванием, от которого уместно немедленное … лечение … и которое может привести к серьезному ущербу для себя или других людей». Хотя судьи интерпретировали это положение по-разному, единственные люди, для которых оно недвусмысленно допускает приверженность, — это те, у кого есть полностью сформированный план убийства себя или других, и те, кто буквально пойман на месте преступления.

Неудивительно, что госпитализация стойкого пациента — обычно тяжелая битва для психиатров. Доктор Майкл Аллен, который наблюдает за приемом психиатрических пациентов в Белвью, говорит, что всякий раз, когда его психиатры берут на себя обязательство, они вступают в схватку с адвокатом пациента и судьей, который будет председательствовать на слушании. Поскольку многие юристы и судьи испытывают глубокое недоверие к психиатрии, уходящее корнями в идеологию шестидесятых годов, совместные усилия по достижению юридического решения о том, что лучше всего для пациента, вместо этого становится состязательной задачей, и адвокат пациента выступает за освобождение его клиента.«Адвокаты могут рассматривать это как уголовное дело, цель которого — избежать лишения свободы, а не заботиться о наилучших интересах человека», — говорит Аллен.

Судьи, которые выносят решения об обязательстве, также рассматривают слушания как уголовные процессы, в которых пациенту должны быть предоставлены все возможности для сохранения своей свободы. В этом контексте судьи часто неохотно полагаются на информацию, полученную от семьи пациента, друзей или даже его личного врача — людей, наиболее знакомых с характером ухудшения состояния пациента.Те, кто ближе всего к пациенту, могут знать, например, что он регулярно становится бессонным и возбужденным за несколько дней до полномасштабного психотического эпизода. Но часто он должен перейти в стадию дикого психоза или насилия, прежде чем судья разрешит принудительное лечение. «Судьи не любят взвешивать факты из истории болезни пациента», — говорит Аллен. «Им это кажется предвзятым». Это отношение сохраняется, несмотря на недавнее постановление, которое позволяет судьям учитывать естественное течение болезни и историю несоблюдения пациентом лечения при принятии решения о приверженности.

Точно так же, хотя некоторые судьи интерпретировали стандарт «опасности» для приверженности достаточно широко, чтобы разрешить госпитализацию пациентов, чье саморазрушительное поведение не соответствует попыткам самоубийства, многие истолковали его узко.

Штат должен кодифицировать более просвещенный стандарт, присоединившись к 39 другим штатам, приняв в качестве критерия приверженности «серьезную инвалидность», а не «опасность для себя или других». Этот стандарт разрешает принудительную госпитализацию психически больных людей, которые подвергаются значительному риску из-за пренебрежения своими основными потребностями, включая еду, одежду, кров, здоровье и безопасность.

В качестве наглядной иллюстрации необходимости такого стандарта рассмотрим случай г-на Б., пациента, которого я лечил как психиатр-резидент несколько лет назад. Г-н Б., бездомный, живущий на улицах Манхэттена, страдал шизофренией. Истощенный и обезвоженный, он отказывался от еды, потому что думал, что ЦРУ отравляет его еду. Владелец местного магазина упаковки разрешил мистеру Б. ночевать в подвале за 5 долларов за ночь, но мистер Б. не мог позволить себе заплатить после того, как начал использовать все свои попрошайнические сдачи, чтобы позвонить оператору Белого дома и пожаловаться на него. ЦРУ.Он начал спать на промерзшей тротуаре возле магазина; вместо еды он начал набивать рот газетой, заявляя: «Слова накормит мою душу».

Обеспокоенный, владелец магазина предложил отвезти г-на Б. в отделение неотложной помощи. Когда г-н Б. отказался, владелец позвонил в полицию, а также к дежурному психиатру в местной больнице, попросив их отвезти г-на Б. в больницу. Планирует ли г-н Б. убить себя или причинить вред другим? они спросили. В противном случае они были бессильны что-либо сделать.

Г-н Б. заподозрил своего благодетеля и бежал из района. Его пальцы ног обморожены, и он хотел обратиться к врачу. Он начал хромать в местное отделение неотложной помощи, но испугался и повернул назад, когда решил, что врачи должны находиться под контролем ЦРУ.

Вскоре г-н Б. потерял сознание на улице и был доставлен в больницу, где врачи удалили ему гангрену пальцев ног. Наконец, чтобы быть ближе к сыну, его перевели в больницу Коннектикута, где я работала.Поскольку в Коннектикуте установлен серьезный стандарт инвалидности, больница смогла оставить его для лечения. То, что состояние г-на Б. должно было достигнуть такой крайности — и что ему пришлось покинуть штат Нью-Йорк — прежде чем он смог получить лечение, в котором он отчаянно нуждался, является трагическим обвинением системы психического здоровья штата.

Стандарт тяжелой инвалидности был бы чрезвычайно полезен психиатрам отделения неотложной помощи, стремящимся помочь отчаянно больным пациентам. Но в 1994 году Законодательное собрание штата Нью-Йорк отклонило законопроект, который должен был закрепить в законе стандарт серьезной инвалидности.Одним из главных противников был Союз гражданских свобод Нью-Йорка, который заявил, что новый стандарт будет неконституционным ограничением личной свободы. Этот аргумент не может быть оправдан ни с юридической, ни с философской точки зрения. Верховный суд США никогда не запрещал штатам принимать пациентов с тяжелыми формами инвалидности. И даже Джон Стюарт Милль, отец либертарианской мысли, признал, что нормальные идеи свободы неприменимы к людям, чье душевное состояние «несовместимо с полным использованием рефлексивной способности».»Свобода выбора — пустое понятие для тех, чей разум парализован психотическими заблуждениями.

Противники институционализации утверждают, что проблема заключается не в сложности госпитализации душевнобольных против их воли, а в трудностях получения значимого лечения для психически больных в обществе. Этот аргумент наполовину прав. Не все пациенты должны быть вовлечены; некоторые из тех, кто совершил это, могут в конечном итоге быть освобождены. Но пациенты часто не могут сохранить те успехи, которых они добились в больнице, независимо от того, вошли они туда добровольно или нет, если они не могут завершить лечение после выписки.

Частично проблема заключается в неадекватных услугах, но, по крайней мере, не менее важной частью является то, что многие пациенты не завершают свое лечение, а государству не хватает юридических возможностей, чтобы заставить их сделать это. По оценкам, половина психически больных пациентов не принимает назначенные им лекарства регулярно; некоторые никогда их не берут. Среди бездомных уровень соблюдения еще хуже.

Самым большим препятствием является то, что психически больные часто не понимают, что им нужно принимать лекарства.В недавнем исследовании, опубликованном в Архиве общей психиатрии , более половины обследованных больных шизофренией либо полностью, либо в значительной степени не знали, что у них вообще есть психическое расстройство. Такие люди часто следуют схеме вращающейся двери: когда они попадают в больницу, они быстро стабилизируются на лекарствах, но после освобождения они перестают принимать лекарства, их состояние ухудшается, пока они не становятся явно психотическими и в конечном итоге опасными, и снова попадают в больницу.

Государство должно иметь право заставлять таких пациентов завершать лечение вне больницы.Амбулаторное обязательство, как известен этот подход, будет соответствовать духу законов Нью-Йорка о психическом здоровье, которые требуют, чтобы суды помещали пациентов в «наименее ограничительную клиническую среду», соответствующую их потребностям. Только в случае нарушения пациентом условий амбулаторного лечения — приема лекарств и регулярных посещений психиатра или социального работника — он может столкнуться с недобровольной госпитализацией.

До 1994 года Нью-Йорк был единственным штатом, где закон прямо запрещал принудительное лечение в общине.Но законодательное собрание штата приняло законопроект, спонсируемый сенатором Фрэнком Падаваном и членом парламента Элизабет Коннолли, о создании трехлетнего пилотного проекта по проверке амбулаторных услуг. Начиная с июля 1995 года, в программу будут включены пациенты, которые должны быть выписаны из Бельвю, которые «неспособны безопасно жить в обществе без надзора» и были принудительно госпитализированы по крайней мере дважды за 18 месяцев после того, как не смогли завершить лечение.

Хотя этот пилотный проект довольно скромен, это важный первый шаг.Законопроекты, разрешающие амбулаторное лечение по всему штату, регулярно терпели неудачу в предыдущие годы в результате интенсивного лоббирования со стороны гражданских либертарианцев и некоторых групп, представляющих бывших психически больных. Статус пилота, казалось, сделал предложение более приемлемым для таких групп; Союз гражданских свобод Нью-Йорка не занял никакой позиции по законодательству 1994 года. Другие, однако, выступили против даже этой умеренной меры. Ассоциация психического здоровья штата Нью-Йорк утверждала, что недобровольные услуги дороже, чем добровольные, — правдивое, но бессмысленное утверждение.Подходящее сравнение — это амбулаторное лечение и дорогостоящее лечение через вращающуюся дверь: неоднократные поездки на машине скорой помощи, экстренная госпитализация и случайные поездки в тюрьму.

Доктор Джоэл Двоскин, помощник уполномоченного Управления психического здоровья штата Нью-Йорк, критикует амбулаторное лечение на том основании, что его эффективность зависит от интенсивности лечения, а не от его принудительного характера. Он выступает за более интенсивное ведение пациентов в программах на уровне сообществ.

Но, как сказал д-р.Луис Маркос, комиссар Нью-Йорка по вопросам психического здоровья, признает, что психически больные нуждаются как в лучшем ведении дел, так и в принуждении. Некоторым пациентам, по его словам, просто нужна «тяжесть суда и знание того, что, если они не примут лекарства, они снова окажутся в больнице».

Самая безответственная критика амбулаторного лечения исходит от группы Disability Advocates из Олбани. В его критике говорится: «Афроамериканцы и выходцы из Латинской Америки более подвержены амбулаторному лечению, чем белые люди.Этот расистский аргумент игнорирует тот факт, что амбулаторное лечение отвечает интересам самих пациентов. Исследования показали, что после лечения пациенты часто понимают, что принуждение было в их интересах. Опасность отсутствия лечения ощутима. Недавнее опубликованное исследование в журнале Hospital and Community Psychiatry обнаружено, что у психически больных в четыре раза больше шансов стать жертвами убийств и в три раза больше предрасположенности к несчастным случаям, чем среди населения в целом.

В одном вопросе и сторонники, и критики принудительного лечения сходятся во мнении: программы лечения по месту жительства в штате Нью-Йорк крайне неадекватны.По оценке Государственного управления психического здоровья, треть всех выписанных пациентов теряется для системы, что является эвфемизмом для возвращения на улицу или в тюрьму. В то время как количество коек в государственных психиатрических больницах сократилось примерно на 60 процентов с начала 80-х годов, количество тюремных камер штата увеличилось более чем вдвое.

Штату необходимы комплексные услуги для серьезно психически больных — агрессивная работа по привлечению людей к системе психического здоровья, увеличение штата кризисных центров в отделениях неотложной помощи и амбулаторных клиник, а также контролируемые жилищные и лечебные программы.В идеале социальные работники под наблюдением психиатров должны выполнять функции кураторов, неся полную ответственность за восемь-десять пациентов, обеспечивая им необходимое лечение и ежедневно отслеживая их прогресс. Если у пациента есть послужной список плохого соблюдения режима лечения, его социальный работник может обратиться к амбулаторному лечению. Такая система хорошо работает в Массачусетсе, Мичигане, Нью-Гэмпшире, Висконсине и других местах.

В Нью-Йорке Управление психического здоровья штата надеется запустить услугу по ведению пациентов в форме сети управляемой медицинской помощи, обслуживающей около 35 000 пациентов с тяжелыми психическими заболеваниями, получающих Medicaid.Программа гарантирует доступ к жилищным программам, социальным работникам и амбулаторным услугам. Но поскольку он предназначен только для добровольных пациентов, он, вероятно, будет неэффективен в обслуживании серьезно обеспокоенных людей, которые в настоящее время находятся на улицах, которые, как известно, не поддаются лечению.

В настоящее время в Нью-Йорке люди с тяжелыми психическими заболеваниями оказываются в центре порочного финансового цикла. Олбани закрывает психиатрические больницы — к 1999 году он планирует закрыть 5 из 22, которыми он управляет в настоящее время, и сократить большинство других, сократив количество коек с нынешних 9000 до 6000.В соответствии с Законом о реинвестировании общинного психического здоровья 1993 года, штат планирует направить около 58 000 долларов на общественную помощь на каждую ликвидируемую больничную койку.

Но деньги, которые должны стать доступными, по сравнению с тем, что государство уже тратит на общественную помощь, — это просто «капля в море, если даже предположить, что они попадут в корзину», по словам политического аналитика в правительстве штата. Управление психического здоровья планирует потратить 790 миллионов долларов на амбулаторную помощь в 1995 году; реинвестирование высвободит дополнительно 40 миллионов долларов.По оценкам аналитика, штату нужно как минимум на 400 миллионов долларов больше, чтобы создать амбулаторную систему, подобную тем, которые были успешными в других штатах. Это может быть преувеличением: многие программы, поддерживаемые государством, просто не работают, поэтому оно могло бы существенно улучшить за счет более разумного расходования имеющихся средств. Выборы нового губернатора, приверженного сокращению налогов, могут заставить штат найти способы более эффективно использовать имеющиеся у него деньги. Однако бесспорно, что эффективное интенсивное лечение стоит довольно дорого.

Более того, успех Закона о реинвестициях зависит от своевременного закрытия пустующих больниц. Поскольку больницы являются основными работодателями в небольших населенных пунктах на севере штата, местные политики и профсоюзы упорно борются за их работу. Психиатрический центр Гованда недалеко от Буффало планировалось несколько раз закрываться, начиная с 1991 года, но окончательно закрыли его на замок только в апреле 1994 года после долгой и дорогой смертной казни. В 1993 году штат потратил 2,9 миллиона долларов на содержание персонала и только 14 пациентов.

Потребность в большем количестве услуг не должна заслонять необходимость принятия эффективных законов, позволяющих психиатрам лечить серьезно психически больных против их воли. Уменьшение количества больничных коек имеет смысл только в том случае, если врачи могут заставить своих пациентов завершить лечение в общине. Если амбулаторное лечение станет реальным вариантом, 6000 коек должно хватить для обслуживания тех, кто действительно нуждается в госпитализации. Если этого не произойдет, государству придется заново заселить свои психиатрические учреждения или продолжать позволять бездомным психически больным бродить по улицам, подвергая опасности себя и, в некоторых случаях, других.

Гражданские либертарианцы и некоторые защитники психического здоровья утверждают, что действующий закон подходит; Штату Нью-Йорк просто нужно больше общественных услуг. По правде говоря, государству нужно больше законов и больше услуг . Сегодня тысячи людей с тяжелыми психическими заболеваниями бродят по улицам Нью-Йорка, сохраняя свое «право» на свободу. Но свобода быть сумасшедшей — это вовсе не свобода, как подтвердят многие из этих людей, когда-то пролеченных.

Психические заболевания — Диагностика и лечение

Диагностика

Для постановки диагноза и выявления сопутствующих осложнений у вас может быть:

• Физический осмотр. Ваш врач постарается исключить физические проблемы, которые могут вызвать ваши симптомы.
• Лабораторные испытания. Это может включать, например, проверку функции щитовидной железы или проверку на алкоголь и наркотики.
• Психологическая оценка. Врач или психиатр поговорит с вами о ваших симптомах, мыслях, чувствах и образцах поведения. Вас могут попросить заполнить анкету, чтобы помочь ответить на эти вопросы.

Определение вашего психического заболевания

Иногда бывает трудно определить, какое психическое заболевание может вызывать ваши симптомы.Но если вы потратите время и приложите усилия для постановки точного диагноза, это поможет выбрать подходящее лечение. Чем больше у вас информации, тем лучше вы будете готовы работать со своим психиатром, чтобы понять, что могут представлять ваши симптомы.

Определяющие симптомы для каждого психического заболевания подробно описаны в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам (DSM-5), опубликованном Американской психиатрической ассоциацией. Это руководство используется специалистами в области психического здоровья для диагностики психических заболеваний и страховыми компаниями для возмещения расходов на лечение.

Классы психических заболеваний

Основными классами психических заболеваний являются:

• Расстройства нервного развития. Этот класс охватывает широкий круг проблем, которые обычно начинаются в младенчестве или детстве, часто до того, как ребенок пойдет в начальную школу. Примеры включают расстройство аутистического спектра, синдром дефицита внимания / гиперактивности (СДВГ) и нарушения обучения.
• Шизофрения и другие психотические расстройства. Психотические расстройства вызывают отстранение от реальности — такие как бред, галлюцинации и неорганизованное мышление и речь. Наиболее ярким примером является шизофрения, хотя другие классы расстройств иногда могут быть связаны с отрешенностью от реальности.
• Биполярные и родственные расстройства. Этот класс включает расстройства с чередованием эпизодов мании — периодов чрезмерной активности, энергии и возбуждения — и депрессии.
• Депрессивные расстройства. К ним относятся расстройства, которые влияют на ваше эмоциональное состояние, например уровень печали и счастья, и могут нарушить вашу способность функционировать. Примеры включают большое депрессивное расстройство и предменструальное дисфорическое расстройство.
• Тревожные расстройства. Тревога — это эмоция, характеризующаяся ожиданием будущей опасности или несчастья, а также чрезмерным беспокойством. Это может включать поведение, направленное на избегание ситуаций, вызывающих беспокойство. Этот класс включает генерализованное тревожное расстройство, паническое расстройство и фобии.
• Обсессивно-компульсивные и родственные им расстройства. Эти расстройства включают озабоченность или навязчивые идеи, а также повторяющиеся мысли и действия. Примеры включают обсессивно-компульсивное расстройство, расстройство накопления и расстройство выдергивания волос (трихотилломания).
• Расстройства, связанные с травмами и стрессорами. Это расстройства адаптации, при которых человеку трудно справиться во время или после стрессового жизненного события. Примеры включают посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) и острое стрессовое расстройство.
• Диссоциативные расстройства. Это расстройства, при которых нарушается ваше самоощущение, например, диссоциативное расстройство личности и диссоциативная амнезия.
• Соматические симптомы и связанные с ними расстройства. Человек с одним из этих расстройств может иметь физические симптомы, вызывающие серьезные эмоциональные расстройства и проблемы с жизнедеятельностью. Может быть или не быть другого диагностированного заболевания, связанного с этими симптомами, но реакция на симптомы ненормальна.Расстройства включают расстройство соматических симптомов, болезненное тревожное расстройство и фиктивное расстройство.
• Кормление и расстройства пищевого поведения. Эти расстройства включают нарушения, связанные с приемом пищи, которые влияют на питание и здоровье, такие как нервная анорексия и переедание.
• Нарушения элиминации. Эти нарушения связаны с неправильным выведением мочи или стула случайно или намеренно. Ночное недержание мочи (энурез) является примером.
• Расстройства сна и бодрствования. Это нарушения сна, достаточно серьезные, чтобы требовать клинического внимания, такие как бессонница, апноэ во сне и синдром беспокойных ног.
• Сексуальные расстройства. К ним относятся расстройства половой реакции, такие как преждевременная эякуляция и расстройство оргазма у женщин.
• Гендерная дисфория. Это относится к дистрессу, который сопровождает заявленное желание человека быть другим полом.
• Деструктивные, импульсивные и поведенческие расстройства. Эти расстройства включают проблемы с эмоциональным и поведенческим самоконтролем, такие как клептомания или прерывистое взрывное расстройство.
• Расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ и зависимости. Сюда входят проблемы, связанные с чрезмерным употреблением алкоголя, кофеина, табака и наркотиков. Этот класс также включает расстройство, связанное с азартными играми.
• Нейрокогнитивные расстройства. Нейрокогнитивные расстройства влияют на вашу способность думать и рассуждать. Эти приобретенные (а не связанные с развитием) когнитивные проблемы включают делирий, а также нейрокогнитивные расстройства, вызванные состояниями или заболеваниями, такими как черепно-мозговая травма или болезнь Альцгеймера.
• Расстройства личности. Расстройство личности включает в себя длительную эмоциональную нестабильность и нездоровое поведение, которое вызывает проблемы в вашей жизни и отношениях. Примеры включают пограничные, антисоциальные и нарциссические расстройства личности.
• Парафилические расстройства. Эти расстройства включают сексуальный интерес, который вызывает личные страдания или ухудшение состояния или причиняет потенциальный или фактический вред другому человеку. Примерами являются сексуальный садизм, вуайеристское расстройство и педофилическое расстройство.
• Другие психические расстройства. Этот класс включает психические расстройства, вызванные другими заболеваниями или не отвечающие всем критериям одного из вышеперечисленных расстройств.

Лечение

Ваше лечение зависит от типа вашего психического заболевания, его тяжести и того, что лучше всего подходит для вас. Во многих случаях лучше всего работает комбинация методов лечения.

Если у вас легкое психическое заболевание с хорошо контролируемыми симптомами, лечения у вашего основного лечащего врача может быть достаточно.Однако часто уместен командный подход, чтобы убедиться, что все ваши психиатрические, медицинские и социальные потребности удовлетворены. Это особенно важно при тяжелых психических заболеваниях, например, шизофрении.

Ваша лечащая бригада

В вашу лечебную бригаду могут входить:

• Семейный или первичный врач
• Практикующая медсестра
• Помощник врача
• Психиатр, врач, занимающийся диагностикой и лечением психических заболеваний
• Психотерапевт, например, психолог или лицензированный консультант
• Аптекарь
• Социальный работник
• Члены семьи

Лекарства

Хотя психиатрические препараты не излечивают психические заболевания, они часто могут значительно улучшить симптомы.Психиатрические препараты также могут помочь повысить эффективность других методов лечения, таких как психотерапия. Лучшие лекарства для вас будут зависеть от вашей конкретной ситуации и того, как ваше тело реагирует на лекарства.

Некоторые из наиболее часто используемых классов психиатрических препаратов, отпускаемых по рецепту, включают:

• Антидепрессанты. Антидепрессанты используются для лечения депрессии, беспокойства и иногда других состояний. Они могут помочь улучшить такие симптомы, как печаль, безнадежность, недостаток энергии, трудности с концентрацией внимания и отсутствие интереса к деятельности.Антидепрессанты не вызывают привыкания и зависимости.
• Лекарства от беспокойства. Эти препараты используются для лечения тревожных расстройств, таких как генерализованное тревожное расстройство или паническое расстройство. Они также могут помочь уменьшить возбуждение и бессонницу. Лекарства от тревожных состояний длительного действия, как правило, представляют собой антидепрессанты, которые также помогают при тревоге. Противотревожные препараты быстрого действия помогают получить краткосрочное облегчение, но они также могут вызвать зависимость, поэтому в идеале их следует использовать в краткосрочной перспективе.
• Лекарства, стабилизирующие настроение. Стабилизаторы настроения чаще всего используются для лечения биполярных расстройств, которые включают чередование эпизодов мании и депрессии. Иногда стабилизаторы настроения используются с антидепрессантами для лечения депрессии.
• Антипсихотические препараты. Антипсихотические препараты обычно используются для лечения психотических расстройств, таких как шизофрения. Антипсихотические препараты также могут использоваться для лечения биполярных расстройств или использоваться с антидепрессантами для лечения депрессии.

Психотерапия

Психотерапия, также называемая разговорной терапией, включает обсуждение вашего состояния и связанных с ним проблем с психиатром. Во время психотерапии вы узнаете о своем состоянии, настроении, чувствах, мыслях и поведении. Полученные идеи и знания помогут вам научиться справляться со стрессом и справляться со стрессом.

Существует множество видов психотерапии, каждая из которых имеет свой подход к улучшению вашего психического благополучия. Психотерапия часто может быть успешно завершена за несколько месяцев, но в некоторых случаях может потребоваться длительное лечение.Он может проходить индивидуально, в группе или с членами семьи.

Выбирая терапевта, вы должны чувствовать себя комфортно и быть уверенными в том, что он или она способен выслушать и услышать то, что вы хотите сказать. Кроме того, важно, чтобы ваш терапевт понимал жизненный путь, который помог сформировать то, кем вы являетесь и как вы живете в этом мире.

Мозговая стимуляция

Мозговая стимуляция иногда используется при депрессии и других психических расстройствах.Обычно они предназначены для ситуаций, когда лекарства и психотерапия не работают. Они включают электросудорожную терапию, повторяющуюся транскраниальную магнитную стимуляцию, глубокую стимуляцию мозга и стимуляцию блуждающего нерва.

Убедитесь, что вы понимаете все риски и преимущества любого рекомендованного лечения.

Программы лечения в больницах и интернатах

Иногда психическое заболевание становится настолько серьезным, что вам требуется помощь в психиатрической больнице.Обычно это рекомендуется, когда вы не можете должным образом заботиться о себе или когда вам угрожает непосредственная опасность причинить вред себе или кому-то еще.

Варианты включают круглосуточное стационарное лечение, частичную или дневную госпитализацию или лечение в стационаре, которое предлагает временное поддерживающее место для проживания. Другой вариант — интенсивное амбулаторное лечение.

Лечение злоупотребления психоактивными веществами

Проблемы, связанные с употреблением психоактивных веществ, обычно возникают вместе с психическими заболеваниями.Часто это мешает лечению и усугубляет психическое заболевание. Если вы не можете самостоятельно отказаться от употребления наркотиков или алкоголя, вам необходимо лечение. Поговорите со своим врачом о вариантах лечения.

Участие в вашем собственном лечении

Работая вместе, вы и ваш основной лечащий врач или специалист в области психического здоровья можете решить, какое лечение может быть лучшим, в зависимости от ваших симптомов и их тяжести, ваших личных предпочтений, побочных эффектов лекарств и других факторов.В некоторых случаях психическое заболевание может быть настолько серьезным, что врачу или близкому человеку может потребоваться направить ваше лечение, пока вы не почувствуете себя достаточно хорошо, чтобы участвовать в принятии решений.

Дополнительная информация

Образ жизни и домашние средства

В большинстве случаев психическое заболевание не поправится, если вы попытаетесь вылечить его самостоятельно, без профессиональной помощи. Но вы можете сделать для себя некоторые вещи, которые будут соответствовать вашему плану лечения:

• Придерживайтесь своего плана лечения. Не пропускайте сеансы терапии. Даже если вы чувствуете себя лучше, не пропускайте лекарства. Если вы остановитесь, симптомы могут вернуться. И у вас могут появиться симптомы, похожие на абстинентный, если вы слишком резко прекратите прием лекарств. Если у вас есть неприятные побочные эффекты лекарств или другие проблемы с лечением, поговорите со своим врачом, прежде чем вносить изменения.
• Избегайте употребления алкоголя и наркотиков. Употребление алкоголя или рекреационных наркотиков может затруднить лечение психического заболевания. Если вы зависимы, бросить курить может стать настоящим испытанием.Если вы не можете бросить курить самостоятельно, обратитесь к врачу или найдите группу поддержки, которая вам поможет.
• Оставайтесь активными. Упражнения помогают справиться с симптомами депрессии, стресса и беспокойства. Физическая активность также может нейтрализовать действие некоторых психиатрических препаратов, которые могут вызвать увеличение веса. Рассмотрите возможность прогулки, плавания, садоводства или любой другой физической активности, которая вам нравится. Даже легкая физическая активность может иметь значение.
• Выбирайте здоровую пищу. Поддержание регулярного графика, включающего достаточный сон, здоровое питание и регулярную физическую активность, важно для вашего психического здоровья.
• Не принимайте важных решений при тяжелых симптомах. Избегайте принятия решений, когда вы находитесь в глубине симптомов психического заболевания, поскольку вы можете не ясно мыслить.
• Определите приоритеты. Вы можете уменьшить воздействие своего психического заболевания, управляя временем и энергией. При необходимости сокращайте обязательства и ставьте разумные цели. Позвольте себе делать меньше, когда симптомы ухудшаются. Возможно, вам будет полезно составить список ежедневных задач или использовать планировщик, чтобы структурировать свое время и оставаться организованным.
• Научитесь сохранять позитивный настрой. Сосредоточение внимания на положительных вещах в вашей жизни может сделать вашу жизнь лучше и даже улучшить ваше здоровье. Старайтесь принимать изменения, когда они происходят, и смотрите на проблемы в перспективе. Могут помочь методы управления стрессом, в том числе методы релаксации.

Помощь и поддержка

Справиться с психическим заболеванием сложно. Поговорите со своим врачом или терапевтом о том, как улучшить свои навыки преодоления трудностей, и примите во внимание следующие советы:

• Узнайте о своем психическом заболевании. Ваш врач или терапевт может предоставить вам информацию или порекомендовать занятия, книги или веб-сайты. Включите также и свою семью — это может помочь близким людям понять, через что вы проходите, и узнать, как они могут помочь.
• Присоединяйтесь к группе поддержки. Общение с другими людьми, которые сталкиваются с подобными проблемами, может помочь вам справиться. Группы поддержки психических заболеваний доступны во многих сообществах и в Интернете. Хорошее место для начала — Национальный альянс по психическим заболеваниям.
• Оставайтесь на связи с друзьями и семьей. Постарайтесь участвовать в общественной деятельности и регулярно собираться с семьей или друзьями. Попросите о помощи, когда она вам нужна, и расскажите своим близким, как у вас дела.
• Вести дневник. Или запишите краткие мысли или симптомы в приложении для смартфона. Отслеживание вашей личной жизни и обмен информацией с терапевтом может помочь вам определить, что вызывает или улучшает ваши симптомы.Это также здоровый способ исследовать и выражать боль, гнев, страх и другие эмоции.

Подготовка к приему

Независимо от того, назначили ли вы встречу с вашим основным лечащим врачом, чтобы поговорить о проблемах психического здоровья, или вас направят к специалисту в области психического здоровья, например, психиатру или психологу, примите меры для подготовки к вашему приему.

Если возможно, возьмите с собой члена семьи или друга. Кто-то, кто знает вас долгое время, может поделиться важной информацией с вашего разрешения.

Что вы можете сделать

Перед приемом составьте список:

• Любые симптомы, которые заметили вы или ваши близкие, и как долго
• Ключевая личная информация, , включая травмирующие события в вашем прошлом и любые текущие основные факторы стресса
• Ваша медицинская информация, , включая другие физические или психические состояния
• Любые лекарства, витаминов, растительные продукты или другие добавки, которые вы принимаете, и их дозировки
• Вопросы, которые следует задать своему врачу или специалисту в области психического здоровья

Можно задать следующие вопросы:

• Какой тип психического заболевания у меня может быть?
• Почему я не могу справиться с психическим заболеванием самостоятельно?
• Как вы лечите мой тип психического заболевания?
• Разговорная терапия поможет?
• Есть лекарства, которые могут помочь?
• Сколько времени займет лечение?
• Чем я могу помочь себе?
• У вас есть брошюры или другие печатные материалы, которые я могу получить?
• Какие сайты вы рекомендуете?

Не стесняйтесь задавать любые другие вопросы во время приема.

Чего ожидать от врача

Во время посещения врач или психиатр может задать вам вопросы о вашем настроении, мыслях и поведении, например:

• Когда вы впервые заметили симптомы?
• Как ваши симптомы влияют на вашу повседневную жизнь?
• Какое лечение вы получали от психического заболевания?
• Что вы пробовали самостоятельно, чтобы почувствовать себя лучше или контролировать свои симптомы?
• Что тебе хуже?
• Прокомментировали ли члены семьи или друзья ваше настроение или поведение?
• Есть ли у вас кровные родственники с психическим заболеванием?
• Что вы надеетесь получить от лечения?
• Какие лекарства или травы и добавки, отпускаемые без рецепта, вы принимаете?
• Вы ​​употребляете алкоголь или наркотики?

Ваш врач или психиатр задаст дополнительные вопросы в зависимости от ваших ответов, симптомов и потребностей.Подготовка и упреждение вопросов помогут вам максимально эффективно проводить время с врачом.

Извлечение камня безумия — В поисках лекарства от безумия

Как психиатрия, так и психология уходят корнями в древние практики и системы убеждений, в которых безумие восходит к лечению эмоциональных расстройств.В частности, древние египтяне и месопотамцы считали, что все болезни, в том числе психические, являются результатом демонического влияния на душу.

Позже греки и римляне пытались создать рациональный подход к психическим расстройствам, называя их психическими заболеваниями и написав тексты, исследующие их многочисленные проявления. Тем не менее, большинство греков и римлян также считали, что проблемы с психикой были вызваны злыми духами или гневом Фурий, греческих богинь мести.

Трепаннинг также имеет свои корни в древнем мире. Ученые обнаружили множество доисторических черепов, которые указывают на то, что трепанация, или вырезание отверстия в черепе человека, практикуется с 10 000 лет до нашей эры. Эти доисторические черепа были найдены по всему миру в изолированных географических местах, что указывает на то, что доисторические народы практиковали трепанацию независимо друг от друга. Это означает, что с начала истории человечества люди режут голову, открывая маленькое отверстие в черепе.

Но остается вопрос, почему? Некоторые черепа, подвергнутые ранней трепанации, указывают на травму, поэтому, возможно, это было сделано для лечения травмы. Это также могло быть выполнено как метод лечения головных болей или эпилепсии, чтобы уменьшить давление внутри черепа. Другие теории указывают на то, что, вырезав отверстие на вершине черепа, ранние народы верили, что это позволит духам проникать в душу и дать получателю магические силы.

С другой стороны медали, однако, древняя трепанация могла быть проведена как способ лечения безумия, как это делалось в Средние века под видом вырезания камня безумия из черепа человека.

Обработка камней

После того, как греко-римский мир был завоеван христианством, безумие и психические заболевания остались практически без лечения. О людях с психическими расстройствами заботились физически с состраданием, но их психологические потребности или проблемы не решались. В раннем средневековье это сострадание изменилось. Людей с психическими заболеваниями больше не считали бедными, нуждающимися в том, чтобы о них позаботились. Психическое заболевание снова, как и сотни лет назад, рассматривалось как прямой результат демонической одержимости душой и злых влияний.

Преобладающая теория о том, что безумие было вызвано злыми демонами, заставляла лечить, если не лечить психически больных. В 15-м, 16-м и даже в 17-м веках группа шарлатанов вышла на передний план, чтобы вылечить душевные болезни. Эти шарлатаны часто были мужчинами и женщинами, не обученными медицинским наукам. Среди них были астрологи, химики, монахи, монахини, алхимики, жонглеры и уличные торговцы — все, кто утверждал, что у них есть лекарство от психических заболеваний.

По их словам, психическое заболевание является результатом небольшого камня внутри мозга, и они могут вылечить это заболевание, сделав трепанацию черепа и выпустив камень.В какой-то мере имело смысл, что человек мог добиться умственных результатов посредством физического вмешательства в мозг. Таким образом был разработан мифический камень безумия , после удаления которого безумие будет излечено.

Великий художник Иероним Босх увековечил сцену врача, трепанирующего череп, чтобы удалить камни, на своей картине « Лекарство от безумия », иначе известной как Извлечение камня безумия . Эта картина изображает сцену с сухим остроумием и саркастическим взглядом на удаление камня безумия.«Доктор» в этой сцене одет в шляпу-воронку, ранний символ безумия, указывающий на то, что он тоже безумен. Он трепанирует череп пациента, чтобы извлечь камень из черепа пациента.

Остальная часть картины изобилует символами глупости, дурачества, безумия и безумия. В целом картина не только изображает безумие вырезания «камня безумия» из черепа пациента, но и отражает реальность ситуации. Босх закончил свою картину примерно в 1494 году, когда толпы шарлатанов и шарлатанов вышли, чтобы врубить людям головы.Его картина — резкая критика нелепости всего этого.

Ссылка на более инвазивные процедуры

Смешно или нет, но практика удаления камней с голов безумцев продолжалась вплоть до 20 века, когда практикующие производили небольшой камень после процедуры, заявляя, что они удалили его из мозга.

Нетрудно понять, что если удаление камней производилось еще в 20 веке, то как могла развиться практика лоботомии.Теория о том, что психическое заболевание имеет физическую основу, а не результат одержимости демонами или злого влияния, несомненно, создаст более агрессивную форму лечения для безумных. Лоботомия, направленная на лечение психических заболеваний путем прямого вмешательства и повреждения тканей мозга, была логическим продолжением вырезания камней и трепанации.

К счастью, не все врачи разума пошли тем же путем, что и камнерезы (или лоботомеры, если на то пошло). Области психического здоровья превратились в психологию и психиатрию, каждая из которых была сосредоточена на психическом здоровье человека, хотя и на различных способах лечения пациента.

Но это не значит, что трепанация — мертвая наука. Он широко используется в неврологии, а также при хирургических вмешательствах у травмированных пациентов. Существуют также современные группы альтернативной терапии, которые пропагандируют трепанацию как лекарство от ряда психических заболеваний. Регулярное использование трепанации продолжает человеческую традицию, начатую более 10 000 лет назад с самого раннего человека. Независимо от того, чтобы облегчить давление при головной боли, выпустить демонов в черепе или удалить камень безумия, трепанация является фундаментальной частью нашей истории использования медицины для улучшения состояния человека.

Ссылки

Франк, Ирен М. и Дэвид М. Браунстоун. Целители . Нью-Йорк: факты в архиве, 1989.

Холлингем, Ричард. Кровь и кишки: история хирургии . Нью-Йорк: St Martin’s Press, 2008.

Короче, Эдвард. История психиатрии: от эпохи убежища до эпохи прозака . John Wiley & Sons, 1997.

Безумие и безумие: история психических заболеваний от злых духов до современной медицины

Лечение, наказание и диагностика психических заболеваний имеет необычайную историю.

Ключевые моменты:

• Психическое заболевание исторически ассоциировалось с одержимостью демонами и злыми духами
• Старые методы «лечения» психических заболеваний включали околосмертный опыт
• Многие приюты имели настолько ограниченные успехи в лечении, что они стали переполнен

От теории о том, что «безумие» можно вылечить, смоделировав околосмертный опыт утопления, до все еще широко применяемой электрошоковой терапии — логика этих методов лечения имеет более рациональные и обнадеживающие намерения, чем вы думаете.

Приюты для сумасшедших вышли из моды, но многие из них были закрыты только в последние несколько десятилетий.

Итак, почему они вообще считались хорошей идеей и что их заменило?

Профессор Скалл, написавший «Безумие в цивилизации», сказал, что в древних культурах распространено мнение, что безумие было вызвано злыми духами.

В Ветхом Завете Библии или еврейской Торе злые духи и божественное наказание считались причинами психических расстройств.

«Это верно даже в исламских обществах и, например, в китайском обществе, эта вера в одержимость, духов и некоторые виды наказания очень распространены», — сказал профессор Скалл.

Древние греки подходили к психическим заболеваниям более естественно и более тесно связывали их с физическими недугами.

«Болезнь в целом объясняется четырьмя жидкостями, такими как кровь, черная желчь, желтая желчь, мокрота», — сказал профессор Скалл.

«Относительный баланс этих вещей влияет на темперамент, характер, и, если они достаточно разбалансированы, вас опрокинут в меланхолию или манию.»

Несмотря на это немного более научное представление, суеверные взгляды на духов и демонов сохранялись, особенно в христианских текстах.

» Иисус в ряде случаев изображается изгоняющим демонов и бесов из тел. Предполагается, что он изгнал целых пять бесов из Марии Магдалины «, — сказал профессор Скалл.

» Так что вопрос об изгнании безумия, возможно, становится чем-то, что от Христа переходит к его ученикам, а затем к епископам и даже обычным священникам. .Это один из способов, которым христианство, например, становится связанным с этой проблемой ».

Средневековые времена были заполнены идеями о том, что христиане, особенно останки и реликвии святых и мучеников, могут исцелять последователей.

« Очевидно, в кентерберийских сказках Чосера: «[это] о паломниках, направляющихся в Кентербери, чтобы вылечиться от различных болезней — телесных болезней, но также и психических расстройств», — сказал профессор Скалл. в западных культурах наступил застой.

Средние века, Возрождение и Реформация

Эпоха Просвещения, последовавшая за Средневековьем, привела к напряженности между религиозным истеблишментом и развивающейся наукой.

«Врачи того периода признали, что некоторые формы безумия действительно принадлежат области богословов, области священников. Но другие, как они утверждали, принадлежат им», — сказал профессор Скалл.

Священники были склонны соглашаться с этим, хотя оставались споры о том, где провести границу.

Но профессор Скалл сказал, что это нелегкое сосуществование постепенно менялось на протяжении веков.

«К тому времени, когда мы достигли 18-го века, большинство людей приняли медицинский взгляд на безумие и увидели, что оно коренится в тех же общих видах патологии, что и болезнь… Это смесь, потому что медицина в то время является целостной, и она включает в себя и то, и другое. область психологического и физического «, — сказал он.

Медицинские эксперименты, похожие на пытки

К 19-му и 20-му векам западный мир признал, что психические расстройства сродни медицинским заболеваниям.

Это привело к попыткам вылечить психическое заболевание с помощью медицинских экспериментов, которые теперь можно было бы охарактеризовать как пытки.

Некоторые особенно причудливые методы, описанные профессором Скаллом, были разработаны для того, чтобы дать людям возможность испытать околосмертный опыт.

«Было замечено, что существуют старые истории, относящиеся еще к римским временам, о людях, которые потерпели кораблекрушение, чуть не утонули и в результате почти утонули пришли в себя — это были люди, которые ранее были сумасшедшими», — он сказал.

Эта гипотеза привела к тому, что душевнобольных помещали в клетки и опускали в воду.

«Когда пузыри перестали подниматься, вы дернули его или ее обратно в надежде, что она пережила процесс и вернулась в чувство», — сказал профессор Скалл.

Вращение душевнобольных до рвоты и опорожнения кишечника было еще одним примером, в котором исследователи пытались «вернуть людей к здравомыслию».

Интересно, что профессор Скалл сказал, что слово «транквилизатор» сначала относилось не к седативным препаратам, а к удерживающему креслу.

«[Транквилизатор] был немного похож на электрический стул, — сказал он.

«Ваши руки и ноги были привязаны к стулу, у вас был закрытый стул на случай, если вы опорожнитесь кишечник, там был мягкий подголовник, который закрыл ваши глаза и уши.

» Он отключил все ощущения, это предотвратило вы двигаетесь. И, предположительно, это уменьшило приток крови к мозгу ». Кресло с транквилизатором

Затем на голову вылили прохладную воду. , и горячая вода для ног, чтобы «отвлечь внимание», — сказал профессор Скалл.

«Итак, в некоторых из этих устройств есть своя логика — но они действительно кажутся нам очень и очень странными».

В это время начали появляться психиатрические дома.

«Все начинается с огромного чувства утопического оптимизма… Приют — это своего рода моральный механизм», — сказал профессор Скалл.

Идея заключалась в том, что манипулирование окружающей средой пациента и предоставление ему безопасного и прощающего места могло бы помочь восстановить его здравомыслие.

«Это надежда, и это часть того, что оживляет всплеск строительства приютов, который происходит с 1820-х годов», — сказал профессор Скалл.

В приютах продолжались эксперименты с очень уязвимым населением при небольшом надзоре.

А на заре 20-го века электрошоковая терапия и лоботомия — при удалении части мозга пациента — были проверены на заключенных

«Подобные вмешательства стали возможными благодаря тому факту, что сумасшедшие рассматривались как почти мертв при жизни, — сказал профессор Скалл.

«Они потеряли все свои права. Безумие было настолько отчаянным состоянием, что можно было испробовать любое отчаянное средство.

Профессор Скалл сказал, что у многих приютов были такие ограниченные показатели успешности «лечения», что большинство из них, особенно государственные учреждения, стали переполненными. до конца 1900-х годов и далее.

Психически больные «хуже, чем раньше»

Профессор Скалл сказал, что закрытие приютов не сопровождалось необходимым уровнем социальной помощи, и в некотором смысле психически больные сейчас живут хуже, чем раньше.

«Поскольку общественная забота — это скорее вымысел, чем факт, то, что мы наблюдаем, — это возврат к условиям, которые спровоцировали реформаторов в начале 19-го века выступать за строительство приютов … Это действительно было что-то вроде жестокой шутки, — сказал он.

Многие психически больные остались без крова или находятся на попечении членов семьи, которые часто изо всех сил пытаются оказать им необходимую помощь.

«Произошло то, что бремя переместилось из общественной в частную сферу на спину семей… [может быть] чрезвычайно утомительный опыт — пытаться справиться с шизофреническим сыном или дочерью», — сказал профессор Скалл.

Нам нравится думать, что мы добились прогресса, и в некотором смысле мы его достигли, — сказал он.

«Но когда дело доходит до серьезных форм психических заболеваний, мы все еще ищем эффективные ответы, как и наши предки — озадаченные, напуганные и неспособные смириться с тем, что глубоко расстраивает и тревожит аспекты нашей человечности, «Сказал профессор Скалл.

Здоровье в вашем почтовом ящике

Получайте последние новости и информацию о здоровье со всего ABC.

Когда комары излечили психическое заболевание | Институт истории науки

Обычно мы думаем о сифилисе как о венерическом заболевании.Но если его не лечить, сифилис может поразить почти все ткани тела, включая мозг. В начале 20 века нейросифилис составлял пятнадцать процентов всех случаев безумия. Это вызвало судорожные припадки и паралич, и каждый человек, заразившийся им, ужасно умирал, пока один врач не придумал неортодоксальное средство: намеренно заражать пациентов малярией.

Сэм Кин: Никто из тех, кто знал доктора Юлиуса Вагнера-Яурегга, никогда не называл его добрым. Это было больше похоже на отчужденность и отстраненность.У него было изможденное, неулыбчивое лицо, проницательные глаза и усы. Если бы он был ковбоем, его прозвище было бы Слим. В 1880 году, когда он был молодым врачом, его отказали в нескольких работах в области общей медицины в Вене. Так что он неохотно устроился на работу в психиатрию — в то время это было абсолютное захолустье. Отчасти потому, что психбольницы тогда были поистине мрачным местом.

Без современных лекарств у врачей не было эффективных методов лечения большинства болезней, и большинство пациентов проводили каждый день в воплях ужаса.Одной из самых тревожных проблем был нейросифилис — сифилис мозга. Обычно мы думаем о сифилисе как о венерическом заболевании. Но если его не лечить, сифилис может поразить почти все ткани тела, включая мозг.

И нейросифилис был особенно жестокой формой безумия. Это вызвало судорожные припадки и паралич, и люди потеряли контроль над своим кишечником. Каждый, кто поймал его, умирал ужасной смертью — трясясь от страха, безумно бормоча и измазанный собственной грязью.

В целом, на нейросифилис приходилось 15 процентов всех случаев безумия. И врачи пробовали все, что могли, чтобы вылечить это, включая лечение шарлатанами.

Они просверливали дыры в черепах людей. Они прикладывали к гениталиям ободранных петухов и живых лягушек. Люди жевали жевательную резинку с добавлением ртути или носили пропитанные ртутью трусы.

Самая безумная процедура заключалась в том, чтобы сидеть на специальном унитазе <ТРЕЩАЙСЯ> и опускать гениталии в воду для поражения электрическим током. Это не сработало, но люди были в отчаянии.

Еще хуже лечения был социальный позор. Поскольку сифилис был венерическим заболеванием, сифилитики часто отвергались их собственными семьями. Даже слово «сифилис» считалось непристойным, и некоторые врачи отказывались лечить больных.

Итак, таково было состояние приюта во времена Вагнера-Яурегга: безумие неизлечимо, а нейросифилитики были самыми оскорбляемыми пациентами из всех. Но однажды он стал свидетелем чуда, чего-то, что заставило его усомниться во всем, что он знал, и подтолкнуло его на путь, который до сих пор вызывает споры.

Все началось с психотической женщины, которую он лечил в своей палате в Вене в 1883 году.

Вернее не лечил. Однажды случайно у этой женщины сильно поднялась температура — сильная и горячая. Она стонала несколько дней и с трудом выстояла. А когда она проснулась? Ну вот в том-то и дело. Она больше не была сумасшедшей. Ее психическое состояние резко улучшилось, врачи и пальцем не пошевелились.

Для Вагнера-Яурегга весь инцидент казался жутким, но в то же время захватывающим. Неужели лихорадка как-то вылечила ее безумие? Имел ли это вообще смысл?

Он должен выяснить.Он начал рыться в медицинской литературе и обнаружил десятки подобных случаев. Безумный человек заболеет лихорадкой, переживет ее и станет нормальным. Это были заблудшие души, едва ли люди — и почему-то болезнь спасла их.

Вагнер-Яурегг был сбит с толку. Что все это значило? Одна мысль, в частности, не давала ему покоя: во всех случаях, о которых он читал, были люди, случайно подхватывающие лихорадку. Но что, если вы, , специально подбросили кому-нибудь? Это тоже сработает?

Это была опасная идея.Врачи вылечивают болезней, а не вызывают их. А люди тогда постоянно умирали от инфекций. Мог ли он действительно рискнуть заразить людей?

И снова, оглядывая палату на своих воющих безумных пациентов, людей, совершенно безнадежных, он задал себе другой, более насущный вопрос. Учитывая их отчаяние, как он мог не рискнуть?

Из Института истории науки это «Сэм Кин и исчезающая ложка» — подкаст о науке и истории, перевернутый с ног до головы. Где сноски становятся реальной историей.

Первые эксперименты Вагнера-Яурегга по лечению безумия с помощью лихорадки проходили медленно и с большой осторожностью. Некоторым сумасшедшим он вводил микробы, вызывающие стрептококковое горло, а позже — туберкулезные микробы. Но ни одна болезнь не вызывала лихорадки. Кроме того, пациенты часто боролись с этими недугами. Ему нужно было что-то при длительной лихорадке.

И, к сожалению, он был слишком занят, чтобы уделять этой работе все свое внимание. К концу 1880-х годов у него была семья, и он пытался закрепиться в профессиональном плане.Затем он стал профессором и отвлекся на административные обязанности.

Он продолжал пробовать разные болезни в 1890-х и начале 1900-х годов. Но вскоре его радикальная идея излечить безумие с помощью лихорадки превратилась в полузабытую несбыточную мечту. На смену дерзкому молодому стремящемуся пришел робкий старик. И все могло бы остаться таким навсегда, если бы не Первая мировая война.

В 1917 году шестидесятилетний Вагнер-Яурегг все еще работал в психушке в Вене. Позже он признался, что находится в плохом психическом состоянии.Резня в окопах делала жизнь бессмысленной. Он был циничным и отстраненным, нечувствительным к бойне. Но однажды в июне 1917 года что-то прорвалось.

В тот день вошел раненый солдат, человек с усами и высоким лбом. Мужчина получил контузию. Но это еще не все. Он только что вернулся из окопов Македонии, недалеко от Греции, где он заразился малярией.

В то время в Австрии не было малярии, поэтому Вагнер-Яурегг не привык видеть случаи заболевания. Это заболевание, передаваемое комарами, которое характеризуется ознобом, а также сильной лихорадкой, превышающей 100 градусов.И пока Вагнер-Яурегг наблюдал, как лихорадка усатых солдат приходит и уходит, приходит и уходит, внутри него что-то шевельнулось. Может ли малярия стать ключом к исцелению от безумия?

Идея показалась безумной. Если какая-то болезнь была делом рук дьявола, так это малярия. Это самый крупный убийца в истории человечества: от него умерло больше людей, чем от любого другого недуга. Это не то, с чем можно играть.

Но … что если? К 1917 году было было надежным лекарством от малярии — лекарством хинином, о котором я упоминал ранее в этом подкасте.Поэтому Вагнер-Яурегг решил, что риск того стоил. Он мог вызвать высокую температуру с помощью малярии, но также остановить болезнь, когда захотел, с помощью хинина. И какой бы опасной ни была малярия, она была лучше, чем 100-процентная смертность от нейросифилиса.

Итак, однажды Вагнер-Яурегг взял кровь с бицепса усатого солдата. Затем, сделав глубокий вдох, он ввел его двум пациентам с нейросифилисом.

И в тот момент, когда он это сделал, он испугался, что совершил ужасную ошибку.

Видите ли, при большинстве болезней можно изолировать людей, чтобы болезнь не распространялась. Карантин. Но малярия распространяется комарами, которых мы не можем изолировать. Так что, если несколько комаров укусили его новых больных малярией и сбежали? Вспышка может охватить весь город Вена. Тысячи могут умереть.

Эта мысль напугала его. Он схватил другого пациента из приюта, человека, у которого все еще оставалось несколько шариков. Он приказал этому человеку пройти в каждую комнату во всей больнице и поймать каждое летающее насекомое, какое только сможет.

Вот как пациентка провела день. Он обыскал каждый уголок здания — прыгая, хлопая, смахивая, бегая, гоняясь за этими маленькими жуками бесконечными кругами. Я имею в виду, что мы все и раньше пытались выследить одиноких жуков — это может сводить с ума. Но этот человек уже был наполовину сумасшедшим, и ему это нравилось.

Затем пациент принес кучу жуков Вагнер-Яуреггу. Он сел дрожащей рукой и стал рассматривать их одного за другим. В конце … он растаял от облегчения.Там были комары, но не те. Они не из тех, кто разносит малярию. Эксперимент мог продолжаться.

Вагнер-Яурегг в первый раз ввел уколы девяти больным малярией — кондуктору трамвая, служащему, актеру, старшине армии. Первые признаки малярии появились через три-восемь дней — тошнота и озноб. Потом началась лихорадка. Перед тем как сломаться, они поднимутся до 106 градусов. После этого озноб и лихорадка чередовались каждый день, жар и холод, жжение и дрожь.Каждый пациент перенес семь циклов этого заболевания, прежде чем Вагнер-Яурегг вылечил их хинином.

И результаты … были ошеломляющими. Из этих девяти пациентов шестеро выздоровели. Трое даже вернулись на работу полностью выздоровевшими. У трех других случился рецидив, но только после месяцев согласованности. И действительно, излечение от безумия даже на время было ошеломляющим достижением.

В течение следующих нескольких лет Вагнер-Яурегг расширил свои эксперименты. По общему признанию, несколько человек действительно умерли от малярии от его рук.Но он продолжал настаивать, и после окончания Первой мировой войны эта так называемая маляриотерапия начала распространяться. Сначала через Европу, затем через Америку.

Его прибытие в США было особенно примечательным. Директор приюта в Вашингтоне, округ Колумбия, позвонил нескольким коллегам из тропиков и приказал, чтобы дюжина москитов заразилась малярией.

Все комары, кроме одного, погибли во время транспортировки. Это потому, что они прилипли к ленте, удерживающей клетки закрытыми. Так что последний, драгоценный, переносящий малярию жук был встречен в аэропорту военными и перевезен через город на десятитонном грузовике.

Грузовик перевесил комара в десять миллиардов раз. Но оно того стоило. Комар пообедал и заразил нескольких разных пациентов с нейросифилисом и вылечил их от этой когда-то неизлечимой болезни.

В целом, около 30 процентов нейросифилитиков полностью выздоровели с помощью маляриотерапии. Еще 20 процентов получили частичное облегчение.

Что касается того, почему им стало лучше, их высокая температура почти наверняка помогла. Микробы вызывают нейросифилис, а микробы погибают при высоких температурах.Вот почему наш организм генерирует лихорадку в первую очередь для борьбы с инфекциями.

Однако по этой логике горячие ванны должны были действовать так же хорошо, как малярия. Но они этого не делают. В 1920-е годы врачи неоднократно пытались принять горячие ванны на безумных людях. И каждый раз внешнее тепло не вылечило нейросифилис. Подействовали только внутренние лихорадки.

Сегодня ученые предполагают, что, хотя тепло играет роль в маляриотерапии, естественная защита организма также помогает. Возможно, малярия дала импульс иммунной системе, и она начала атаковать микробы сифилиса, которые раньше оставались незамеченными.Но на самом деле даже сегодня никто не знает, почему сработала маляриотерапия.

Это непонимание всегда беспокоило ученых. И не помогло то, что маляриотерапия возмутила многих людей морально. Опять же, заражение сифилисом считалось постыдным, а разрушительные последствия болезни считались наказанием бога. Таким образом, маляриотерапия была безбожной, не позволяя людям пожинать справедливую награду за свои грехи.

Более того, некоторые врачи возражали против маляриотерапии, потому что они поклялись клятвой Гиппократа не навредить .И как ни крути, заражать кого-то малярией было довольно опасно. Потому что, хотя маляриотерапия вылечила тысячи, она также убила 15 процентов пациентов — астрономический показатель. Кроме того, как насчет риска вспышек малярии в городах? Вагнеру-Яуреггу повезло, что в Вене не оказалось подходящего комара. Что, если бы другим городам не повезло?

По этим причинам некоторые врачи считали Вагнера-Яурегга не спасителем, а злодеем. Фактически, в то время как одни настаивали на том, чтобы он получил Нобелевскую премию, другие называли его дьяволом.

Однако в целом плюсы перевесили минусы, и в 1927 году Вагнер-Яурегг получил Нобелевскую премию. Спустя полные пятьдесят четыре года после того, как он впервые задумал использовать лихорадку для борьбы с безумием, он достиг вершины научной медицины.

После этого успеха врачи испробовали лекарство от малярии от других болезней: полиомиелита, эпилепсии, рака и других видов безумия. Каждый раз это терпело неудачу. Только нейросифилис был уязвим. А к 1950-м годам, когда пенициллин стал широко доступным для лечения сифилиса, продолжать маляриотерапию было слишком рискованно.

В результате всего этого Юлиус Вагнер-Яурегг исчез из истории. И некоторые люди сегодня все еще осуждают его как монстра. В лучшем случае в наши дни царит «смущенное молчание» — среди врачей стыд, равный сифилису, что им когда-либо приходилось полагаться на что-то столь грубое.

Но почему стыдно? Маляриотерапия кажется радикальной только потому, что у нас есть привилегия забыть, насколько тяжелым был нейросифилис. Без современных психиатрических препаратов мы, вероятно, сделали бы совершенно другой выбор.И чтобы мы не стали слишком самодовольными, малярия, безусловно, вредна, но сегодня врачи причиняют не меньше страданий суровыми химиотерапевтическими препаратами. Не судите, чтобы вас не судили.

Говорят, из политики появляются странные соратники. Но нигде не было более чужих друзей, чем сифилис и малярия. Оба были древними бедствиями, одними из самых злых и разрушительных болезней в истории. Но одно вылечило другое. Сифилис всегда имел моральное измерение. Но в этом случае спасение пришло от самой работы дьявола.

Это подкаст «Исчезающая ложка», предоставленный вам Институтом истории науки. Узнайте больше об их библиотеке, музее и мультимедийном журнале на сайте sciencehistory.org.

Обязательно посмотрите другой замечательный подкаст Института истории науки — Distillations. Вы можете найти их подробные рассказы и интервью обо всем, от космического мусора до секса, наркотиков и мигрени, где бы вы ни находили свои подкасты, и на их веб-сайте: Distillations.org.

Еще больше невероятных историй из моих книг можно найти на samkean.com. Вы также можете заказать меня в качестве докладчика в вашей школе или на мероприятии.

Если вам нравится этот подкаст, поддержите его на сайте patreon.com/disappearingspoon. Это стоит всего семь центов в день. Вы также можете получить бонусные эпизоды и подписанные книги.

Пожалуйста, расскажите об этом и другим и подпишитесь в iTunes, Stitcher или других местах.

Этот эпизод написал я — Сэм Кин. Он был сведен Джонатаном Пфеффером, а продюсерами — Мариэль Карр и Ригоберто Эрнандес.

Спасибо за внимание…

Преступление безумия: как неспособность Америки лечить серьезно психически больных угрожает ее гражданам

Э. Фуллер Торри. Нью-Йорк: W.W. Norton & Co., 2008. 265 стр. 24,95 долл. США.

Психиатр Э. Фуллер Торри, президент лечебно-пропагандистского центра, является автором более 200 статей и 20 книг. Его последняя книга, The Insanity Offense: How America ‘ s Неспособность лечить серьезно психически больных подвергает опасности своих граждан , исследует, как отстаивание гражданских свобод людей с психическими заболеваниями часто дорого обходится отдельным людям и обществу.Торри развивает идею психиатра Дарольда Трефферта о «смерти со своими правами» и описывает «последствия неограниченных гражданских свобод», включая виктимизацию психически больных, бездомность, лишение свободы и насилие. Он также предлагает план из четырех шагов для «исправления системы».

По словам Торри, деинституционализация и ограничительные законы о психическом здоровье привели к негативным последствиям. Он утверждает, что около трети бездомных и не менее 10 процентов заключенных являются психически больными.Он утверждает, что нелеченные и недолеченные люди с психическими расстройствами подвергаются повышенному риску виктимизации. Кроме того, он заявляет, что «неограниченные гражданские свободы» могут привести к насилию над обществом со стороны психически больных. Эта посылка — главная идея его книги.

Первые несколько глав книги The Insanity Crime предоставляют множество примеров психически больных людей, которые совершили насильственные действия после того, как получили неадекватное лечение или после отказа от лечения.Например, в главе 3 Торри рассказывает историю 25-летнего Херба Маллина, которому в 22 года был поставлен диагноз шизофрения. медикамент. Его семья столкнулась с юридическими препятствиями, когда они пытались получить доступ к лечению для него. В 1972 году Маллин получил «телепатическое» сообщение, которое заставило его поверить в то, что он может предотвратить землетрясение, пожертвовав людьми. Следовательно, он убил 13 человек.Торри использует этот и другие яркие примеры, чтобы поддержать свои утверждения и заинтересовать читателя.

В главе 9 Торри представляет методы и исследования, связанные с измерением агрессивного поведения у лиц с психическими заболеваниями. Он резюмирует основные исследования в приложениях A и B и заключает, что разумно предсказать, что каждый год от 5 до 10 процентов людей с тяжелыми психическими расстройствами будут совершать акты серьезного насилия.

Торри подробно описывает важные изменения в законах и практике психического здоровья в главе 10.Например, Закон Калифорнии об общественных психиатрических услугах (1969), также известный как Закон Лантермана-Петриса-Шорта (LPS), сделал неизбежную опасность единственным критерием, по которому люди с психическим заболеванием могли быть госпитализированы на срок более 17 дней. Кроме того, движение за деинституционализацию ограничило доступность койки в психиатрических больницах для таких людей, как г-н Маллин. Кроме того, решение по делу Висконсин Лессард против Шмидта , 349 F.Supp. 1078 (E.D. Wis. 1972), установил строгий стандарт опасности для недобровольных обязательств и уменьшил ответственность правительства за заботу и защиту тех, кто не может заботиться о себе.LPS, Lessard и деинституционализация, объясняет Торри, оказали большое влияние на законы о психическом здоровье в остальной части страны и затруднили принудительное лечение психически больных людей.

Кроме того, в главе 10 Торри пытается убедить читателей в том, что существует «императив перемен». Некоторые из его тезисов, такие как защита тех, кто страдает психическими заболеваниями, и защита общества, очень естественно вытекают из множества примеров, приведенных по всему тексту.Я нашел раздел «Сопротивление решению проблемы» наиболее заставляющим думать в этой главе. Торри заявляет, что среди специалистов в области психического здоровья «политически некорректно публично признавать, что психически больные люди могут быть опасными». В этом разделе предполагается, что работники психиатрической службы и защитники правозащитников могут минимизировать риск насилия, добиваясь благих намерений по снижению стигмы. Он выступает за то, чтобы просвещение профессионалов о насилии среди душевнобольных необходимо, прежде чем могут произойти изменения в клинической практике и законах.

Торри предлагает план из четырех частей для «Исправления системы» в главе 11: изменение законов, определение целевой группы населения, обеспечение и обеспечение лечения, а также оценка и исследования. Он четко прорабатывает каждую часть плана и приводит конкретные примеры успеха. Он заканчивает главу, заявляя о своей уверенности в том, что у нас есть средства для внесения этих изменений. Реальный вопрос в том, есть ли у нас желание сделать это.

У меня только несколько критических замечаний к The Insanity Offense .Во-первых, содержание повторяется. Например, хотя главы 8 и 9 специально посвящены последствиям неограниченных гражданских свобод, описательные результаты присутствуют по всему тексту. Избыточность нарушает общую организацию книги. Во-вторых, текст изобилует примерами крайнего насилия, которые имеют непреднамеренный эффект минимизации других затрат, связанных с отсутствием лечения лиц с психическими заболеваниями (например, бездомность, виктимизация).Наконец, что наиболее важно, аргумент Торри был бы в конечном итоге более убедительным, если бы он рассмотрел контраргумент более тщательно. Он ослабил свою позицию, фактически игнорируя вред, причиненный, когда людям с психическими заболеваниями отказывают в гражданских правах.

Эта книга заинтересует читателей, разделяющих тревогу Торри по поводу нынешнего состояния психического здоровья. Это найдет отклик у специалистов в области психического здоровья, которые работают с подгруппой людей с тяжелыми психическими заболеваниями, склонных к насилию.Однако я надеюсь, что эта книга достигнет аудитории, не связанной с психическим здоровьем, чтобы широкая общественность и законодатели смогли понять опасность неограниченных гражданских свобод.

• Американская академия психиатрии и права

Как пытки и принуждение лечат глупость? Введение в историю психиатрии

Как Лечит ли бессмысленность пытки и принуждение?

Введение:

1. Психиатры всегда использовали принуждение или пытки для лечения безумие.Принуждение по-прежнему широко применяется как в Канаде, так и в США. В применение пыток прекратилось около 1940 года.
2. Мы категорически против применения какого-либо принуждения или пыток в «лечение» безумия. Однако из История показывает, что пытки вылечили психическое заболевание.
3. Вопрос: «Как пытка лечит безумие? «Ответ прост: безумие — это выбор поведения, а не болезнь. Сама идея «лечения» безумия нелепа в его ядро.Это все равно, что сказать, что вы собираетесь кого-то «вылечить» хронической лжи или супружеской неверности. Безумие — это такое же поведение, как ложь и прелюбодеяние. Вы не лечите людей от поведения наркотиками, вы убеждаете их, обратившись их совести.
4. Для химического психиатр, у них нет ответа, или они лгут и говорят, что да не вылечить. Они считают, что безумие — это такая биологическая проблема, как диабет. У них есть идеологический диссонанс с признанием того, что пытки лечат безумие.Они не могут допустить, чтобы пытки больше влияли на безумие, чем при стабилизации уровня сахара в крови. Представьте себе последствия если пытки излечивают диабет, рак и быстрее вылечивают сломанные кости. Из Конечно, это неправда, потому что это медицинские условия. Так химический психиатры просто не могут допустить возможность того, что пытки «лечит» безумие, потому что, если бы они это сделали, это доказало бы, что это выбор поведения, а не болезнь.
5. Слово психиатр буквально означает «врач душа »и церковь министры были первыми психиатрами, которые специализировались на работе с безумный. Церковные служители были первыми экспертами, которые помогли изменить поведение безумцев. Они правильно понимали безумие как поведение, которое требовало исправления, как и любые другие грехи, такие как привычные воровство, прелюбодеяние или эгоизм. Служители церкви никогда не мучили душевнобольных, это сделали безумные врачи.
6. Очень просто, принуждение и пытки «вылечить» безумие, потому что психическое заболевание — это моральный выбор, а не болезнь. Пытки могут изменить выбор, но не вылечить болезнь.

A. Пытки как лечение:

1. см. Наш основной раздел об исторических лечение безумия.
2. Было два типа исторического лечения: консультирование и Принуждение. Принуждение как средство от безумия дебютировало около 1675 года. ОБЪЯВЛЕНИЕ.Постепенно принуждение стало доминирующим методом выбора примерно в 1800 г. н.э.
3. «Многие врачи приюта были не более чем квалифицированными с медицинской точки зрения тюремщиками [тюремщиками], единственные попытки «ухода» были тактикой сдерживания и наказания так гневно резюмировал Свифт веком ранее. «Хотя это безнадежно вернуть их, возможно, удочки скорпиона может приручить их «[Джонатан Свифт.]» (британский Психиатрия на 150, J.Бирли, Ланцет, 1991 г. н.э.)
4. Подавляющее большинство врачей рассматривают как поведение выбор, но некоторые врачи рассматривали этиологию безумия как биологическую (химические психиатры).
5. Обе группы врачей применяли пытки, чтобы «вылечить» безумного — но по двум разным причинам.
6. Для врачей, которые рассматривали безумие как выбор поведения, пытки использовались как карательный метод изменения нежелательных и греховных поведение.
7. «Безумные врачи и психиатры» (предшественники химические психиатры) полагали, что безумие было непроизвольным и вызвано 1. химическое вещество дисбаланс четырех жидкостей (плохая кровь) 2. раздутые кровеносные сосуды 3. поврежденные нервы. Пытки применяли «химические психиатры». потому что они считали, что причинение боли, голод, изоляция, вызывая тошноту и диарею с помощью лекарств и прядильных машин, переохлаждение холодные ванны, электрошок, химическое образование волдырей на коже, кровопускание, цепочки для ног и тюремные клетки на самом деле вызовут изменение химии тела.
8. «Кружение в креслах, вращение на качелях, продолжительное. погружение под холодный душ под высоким давлением, удивление окунается в ледяной вода, или лежа в теплой ванне с холодной водой, приложенной к голове, были ли все методы рассчитаны на то, чтобы ослабить, шокировать и успокоить рассудок в систему. Роторная обработка, по-видимому, применялась больше как корректирующее, чем терапевтическое лечение. «После совершения какой-то иррациональный и злобный поступок, пациента немедленно помещают в вращающийся стул и вращался с установленной скоростью, пока он не успокоился, не извинился и не пообещал улучшение, или пока его не начнет рвать.»(Председатель Кокса, Николас Дж. Уэйд, 2005 г. н.э., стр. 77)
   
9. В 1758 году рвота была предпочтительным методом лечения! В 1758 г. сумасшедший доктор из Бедлама по имени Джон Монро ежедневно вызывал рвоту убрать «мокроту» и восстановить «гуморальный баланс», даже хотя он прямо признал, что понятия не имел, что на самом деле вызывает безумие! Это была наука того времени. Но в то же время еще один безумный доктор по имени Уильям Бэтти использовал большинство из этих методов.Бэтти говорит нам, что для него отказ от рвоты как лекарства будет считаться ересью. Действительно, из все методы лечения 1750-х годов рвота рассматривались как лекарство выбора! Бэтти считает, что психическое заболевание вызвано закупоркой мозга и нервное дело, и он говорит нам, что причина рвота лечит, полностью в физических конвульсиях, связанных с рвота. Сильные судорожные действия при рвоте с повышение кровяного давления в головном мозге и стресс для глаз и нервная система, как использовать очиститель карбюратора в вашем двигателе, чтобы очистить от мусора и все разрыхлить! Этот причудливое шарлатанство начало заменять историческое представление о том, что безумие — это поведение до 1858 г., когда была обнаружена клетка!
10. «Наказание, телесное или моральное, было важный аспект лечения безумия на протяжении нескольких тысяч лет.По-видимому, сначала он использовался, чтобы изгнать или убить злого духа, который был считается, что овладел психотическим человеком. Его использование сохранились даже в девятнадцатом веке, после лечения безумие должно было стать гуманным, но в то время оправдано по разным причинам. Лихтенберг, например, рекомендовал это потому что, по его словам, «жезл помогает Богу» и потому что в избиении терпеливый «душа вынуждена снова соединиться с этим миром откуда берутся дубинки.»(Корни современной психиатрии, Марк Д. Altschule, 1965 г., стр. 142)
11. Безумные доктора 1758 года, как Уильям Бэтти, уверенно заявили, что знали, что причиной психического заболевания было повреждение мозга и нервов. Он был совершенно неправ! Тем не менее, та же этиология психического заболевания Психиатры до сих пор используют термин «сломанный мозг». Оба исторически безумные врачи и сегодняшние психиатры смело заявляют, что знают причиной психических заболеваний и общественность слепо им верит! Исторический этиология повреждения нервов заменена химической дисбалансы, но оба мифические, теоретические и ненаблюдаемые в наука.
12. Итак, в 1758 году два химических психиатра (Монро и Батти) применил к душевнобольному пытки по двум разным причинам. Монро утверждал, что понятия не имел, что вызвало психическое заболевание, но считал, что удаление «плохого» гуморальные биологические жидкости ». Напротив, Бэтти утверждал, что закупорка нервов была явной причиной психического заболевания и считала, что физические судороги, связанные с рвотой, «встряхнут нервы »и восстановить рассудок! Итак, эти два сумасшедших доктора практиковали «рвота» для лечения психических заболеваний, но одна для удаления мокроты и другой встряхнул нервы! Оба эти шарлатана являются предшественниками всем современным психиатрам!
13. Дело в том, что химическая психиатрия никогда не понимала что вызывает психическое заболевание или как его вылечить! Служители церкви были первыми знатоки безумия всегда правильно понимали психические заболевания как поведение по выбору.Сегодня психиатры должны пройти консультационный курс от церковных служителей!

Б.Почему пытки излечили безумие:

1. Важно помнить, что безумие — это поведение выбор и разговоры о «лекарстве» от безумия так же нелепы, как говоря о лекарстве от хронической лжи. Однако ясно, что пытки действительно «лечили» душевнобольных от их нежелательного поведения.
2. Одно из ключевых наблюдений заключается в том, что безумные доктора 1750-х гг. согласился, что изоляция, заключение и рвота действительно излечивают психические расстройства. болезнь.Понятно, что они понятия не имели, почему это сработало, но они наблюдали что эти методы вылечили психические заболевания.
3. Фундаментальный подход исторической психиатрии к лечению сумасшедшим, было сделать их жизнь настолько несчастной, что они изменили свои поведения, чтобы избежать лечения.
4. «[Джон Бёрдетт] Стюард назвал лечение [рвотой качели] варварский. Он сказал (1845 г.): «Это лекарство, которое не переносится ни в какой болезни, кроме безумия.Пока не попробовал, совершенно невозможно представить себе страдания, вызванные этим. Автор говорит уверенно, потому что сам попробовал ». (Roots of Modern Psychiatry, Mark D. Altschule, 1965 AD, p 149)
5. «Британский психиатр Уильям Саргант (1907-1988) одобрительно заметил: «История психиатрического лечения показывает, действительно, что с незапамятных времен предпринимались попытки вылечить психическое расстройства, вызванные использованием физиологических потрясений, испуга и различных химические агенты; и такие средства всегда приносили блестящие результаты у некоторых типов пациентов.»Он приписал практика мучений как лечение до ее предполагаемой эффективности в «лечение психических расстройств». Я приписываю это человеку склонность к садизму. Каким бы ни был его конечный источник, пытки психических больных и его рационализация в качестве лечения характеризовали практика психиатрии с момента ее зарождения до наших дней ». (Принуждение как лекарство, Томас Сас, 2007 г., стр.65)
6. Мы считаем, что изоляция, заключение и рвота действительно вылечили психическое заболевание, но не по той или иной причине.Несколько других механизм должен присутствовать. Причина кажется очевидной. Поскольку психическое заболевание не имеет этиологии в физическом теле, но полностью является «духовным болезнь «, изоляция, заключение и рвота сделали жизнь «пациентов» настолько несчастна, что он вылечил себя, чтобы побег! Людям это может показаться странным, как кровопускание, но этот простой ответ правильный!

Заключение:

1. Сегодняшняя психиатрическая практика с ее теоретическими химический дисбаланс головного мозга и нейролептических препаратов столько же шарлатанство, как сумасшедшие врачи в 1750 году нашей эры, прописавшие ежедневную рвоту и кровопускание как лучшее лекарство от психических заболеваний.Широкая публика смотрела на доверительное незнание своих экспертных знаний.
2. Сегодня та же завеса заблуждения покрывает все публике с последними теориями, выдвинутыми химическим индустрия психиатрии. В 2100 году нашей эры современные психиатрические теории причины и способы лечения психических заболеваний будут рассматриваться как шарлатанство, рвота и кровопускание в прошлые дни.
3. Прикован ли к подчинению, заключен в тюрьму к подчинению или одурманенное покорностью, общество всегда находит способ контролировать те, кто предпочел быть неконтролируемыми.Безумные доктора 1750-х годов знали, что если вы сделаете жизнь душевнобольных трудной, вы вылечите намного больше чем если бы вы сделали их пребывание приятным отдыхом. Они также знали, что большинство психических заболеваний, которые они лечили, имитировали (фальсифицировали) психические заболевания) и полностью под контролем пациента.
4. Изоляция, заключение и рвота действительно излечили безумие и «истерия» хотя это явно нарушение гражданских прав, если только уголовные законы сломаны.
5. Наказания явно изменят нежелательное поведение, которое общество находит оскорбительным, отталкивающим или раздражающим. История психиатрии это клиническое исследование, которое неоспоримо доказало эту точку зрения.
6. Любое преступное поведение невменяемых должно быть рассматриваются судами, судьями и тюрьмами.
7. Церковные служители как тогда, так и сегодня отвергают такие физически карательные психиатрические методы лечения как пытки, аморальность и грех.Если человек совершает греховное поведение, христианин предупреждает о том, что Бог суждение и просит безумного изменить свое поведение. Если они не выбрали перестать вести себя как сумасшедший, но не совершать преступлений, тогда они должны быть оставленными в покое и свободными вести себя так, как они хотят. Бог последний судить.
8. Послушание Иисусу Христу — единственное «лекарство» от греховное поведение, связанное с безумием.
9. В обществе есть 4 метода учат вас вести себя :
   1.ваша мать (приостанавливает вашу свободу, привязывая вас к вашей комнате и шлепки)
   2. служитель вашей церкви и библия (апелляция к воле и совести)
   3. тюрьма (приостанавливает свободу)
   4. психиатр (наркотики, шок в мозг и приостановка вашего свобода в приютах)
10. С точки зрения воспитания, заземление и шлепки ясно «лечить» детей от непослушного поведения. Из с точки зрения уголовного права, денежные штрафы, тюремное заключение и порка ясно «лечить» преступников от их незаконного поведения.Из психиатрического точки зрения, принуждение и пытки явно «излечивают» мысленно плохое поведение, которое другие в обществе считают оскорбительным, раздражающим или неприятно.
11. Фундаментальный подход исторической психиатрии к лечению сумасшедшим, было сделать их жизнь настолько несчастной, что они изменили свои собственное поведение, чтобы избежать лечения. Безумный вылечился сами, потому что альтернативой было больше тюрьмы, тошноты, рвоты, волдыри, голодная диета и болезненные волдыри.
12. Хотя эффективность пыток «излечить» психическое заболевание неоспоримо, оно аморально и является нарушением гражданских свободы, если не нарушаются уголовные законы, то это вопрос полиция, суды и тюрьмы. В противном случае сумасшедший должен быть свободен, чтобы жить и ходят вокруг нас со своими заблуждениями и паранойей. Однако в Библии сказано: «если человек не будет работать, и пусть он не ест». Государство должно также не поддерживать напрямую тех, кто не хочет работать.
13. Все это доказывает, что безумие — это выбор поведения, а не болезни, и что психиатрия — это двойная система наказаний, чтобы контролировать тех, кто поведение, которое общество считает оскорбительным, надоедливым или раздражающим.

Автор Стив Радд: Свяжитесь с автором для комментарии, комментарии или исправления.