Как лицо меняется перед смертью: Правда ли что лицо человека становится полностью симметричным ровно за сутки до смерти?

В чертах лица зашифрована продолжительность жизни

Профессор Черносвитов: — Бедный Йорик, что ты знаешь о тайнах бытия?

Джекил и Хайд в одном флаконе

— Я давно обратил внимание на то, что все посмертные маски людей почти симметричны, — рассказывает Евгений Черносвитов, — а в жизни обе половинки лица разные. Проведите простой эксперимент: возьмите свою фотокарточку и приложите к ней перпендикулярно зеркало с двумя отражающими сторонами. Посмотрите сначала на то, что показывает нам лицо, составленное из двух правых половинок (одна — на фотокарточке, а другая — та же самая, но отраженная в зеркале). Оно похоже на ваше лицо, но только в той или иной степени. Посмотрите на свое лицо, составленное из двух левых половинок. Тоже найдете частичное сходство. Но самое удивительное, эти два типа вашего лица — «правое» и «левое» — наверняка будут отличаться друг от друга! Вот вам и доктор Джекил, и мистер Хайд в вас самих.

Далее профессор предлагает взять свои фотокарточки разных лет, например, сделанные пятнадцать, десять, пять лет назад. И современную. И проделать с ними тот же трюк с зеркалом.

— Вы увидите очень важную вещь, — поясняет Черносвитов, — разница между «правыми» и «левыми» лицами с годами уменьшается. Причем в геометрической прогрессии. Поэтому я могу вычислить точную продолжительность жизни арифметически. Но раскрывать «формулу» не хочу — ноу-хау.

Миг между прошлым и будущим

Профессор раскидал на столе фото людей всех возрастов.

— Заметьте, — подчеркивает Черносвитов, — именно благодаря асимметрии молодые лица такие выразительные — с яркими чертами. А с годами лицо как будто сглаживается, расплывается. И уже ближе к смерти разница в «левых» и «правых» портретах исчезает вовсе. Посмертные маски и выражают эту абсолютную симметрию. Вне зависимости от того, какую смерть принял человек — свою, по возрасту, по болезни ли, или насильственную, от чужой руки.

— Почему так происходит?

— С точки зрения учения о функциональной асимметрии человека полушария его головного мозга выполняют разные функции. Левое, помимо того, что отвечает за поведение человека, еще и как бы постоянно получает сигналы из будущего, чтобы корректировать действия «носителя» («Что со мной произойдет, если я поступлю так или так?»). А правое, ответственное за чувства, эмоции и осмысление, «смотрит» в прошлое («Как я тогда пережил похожую ситуацию?»). А между прошлым и будущим вспыхивает искорка нашего самосознания — миг или то, что мы называем настоящим. И в итоге у одного человека больше «скапливается» прошлого, и он живет, оглядываясь назад, а другой весь устремлен в будущее — и все это отражается на живом лице. А умирая, человек теряет эти различия. На лице застывает тот самый миг только настоящего. И этот феномен также фиксирует посмертная маска.

— Выходит, что вроде бы каждый, имея свои фото разных лет, может определить дату своей смерти?

— Это не совсем так. Сложности в определении даты смерти весьма значительные. Формулу-то мы выработали, а «техническое» решение еще впереди. Так, необходимо создать программы для компьютерных исследований. Ведь куда было бы проще: вы вводите в компьютер несколько фотографий разных лет и нынешнюю, а на экране видите свою посмертную маску с точной датой вашей смерти. А пока «вручную» формула работает стопроцентно.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Евгений ЧЕРНОСВИТОВ — профессор, международный эксперт по социальной медицине. Консультирует научные центры Лондона, Дублина, Лиона, член Президиума криминологического Совета (Любек, Германия). Автор свыше 200 научных работ. Коллекционер посмертных масок великих людей.

КСТАТИ

Программу можно переписать?

Руководитель Международного тренингового центра Игорь ВАГИН:

— Человек — это мощный компьютер со множеством программ, поддающихся корректировке. В подсознании запрограммирована и событийно оформлена даже дата нашей кончины. А следовательно, и эту программу можно переписать. На своих семинарах мы предлагаем путешествие во времени. Каждому под гипнозом можно показать дату его смерти и даже отодвинуть ее на желаемый срок. Человек во время транса четко определяет момент, когда его уже нет в этом мире. Мы возвращаемся и ищем день и место его смерти: была ли это авария на дороге или болезнь. Если нужно передвинуть дату, виртуально достраиваем ситуацию до счастливого исхода: например, чтобы не попасть в аварию, заставляем остановить машину. Образно говоря, конечно. Человек сам выбирает вариант развития событий для выживания и благополучно переходит роковой Рубикон. Но важно, чтобы подсознание это приняло и осуществило в реальной ситуации как приказ.

КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА

Смерть человека заложена в генах

Доктор медицинских наук, заведующий отделением Центра здоровья Олег ЗЛОБИН:

— «Формулу смерти» можно вычислить проще. Поскольку продолжительность жизни человека зависит от его предков, то дату кончины приблизительно можно рассчитать и на генетическом уровне. Ведь организм человека, как любая машина, рассчитан на определенный срок годности, в котором Природа в лице наших предков отводит нам период гарантии. Так, многими страшными наследственными заболеваниями, например раком, человек начинает болеть только в положенный срок, на который с зачатия были «заведены» его биологические часы.

Срок своей жизни можно определить до минуты | Общество

Психиатр, патологоанатом, доктор медицинских и философских наук, заведующий кафедрой социальной медицины Российского  государственного социального университета, Евгений Васильевич имеет редкое увлечение — собирать посмертные маски великих людей

— Неужели вам приятно постоянно находиться в обществе мертвецов?

— Во всяком случае, небесполезно, — говорит профессор. — Это не совсем обычное увлечение много лет назад натолкнуло меня на догадку: лица умерших абсолютно симметричны. В отличие от лиц живых.

Симметричен? Умираешь!

Сделав такое открытие, доктор Черносвитов пошёл дальше: разделил линейкой лицо по средней линии носа — на первый взгляд левая и правая половины лица одинаковы, но, если присмотреться, видны мелкие различия, которые можно достаточно точно измерить. Тенденция такова: чем человек моложе, тем различия двух таких половинок лица сильнее. Иначе говоря, лица молодых и здоровых имеют выраженную асимметрию. С течением жизни она уменьшается. Полная же симметрия лица свидетельствует о наступлении смерти.

В закономерности легко может убедиться каждый. Возьмите две свои фотокарточки (обе желательно анфас), сделанные в разные периоды жизни — скажем, в пятнадцать и двадцать пять лет. Сопоставьте разницу между правой и левой половинами лица на одном и втором снимке и убедитесь: на «более молодом» портрете асимметрия более выражена. Профессор научился измерять скорость убывания асимметрии лица и, пользуясь этими данными, стал вычислять дату ожидаемой смерти.

— Однажды, будучи главным психиатром МВД СССР, я читал лекцию в колонии на Алтае. Слушатели поочерёдно прикладывали карманное зеркальце к своим фотографиям. Вдруг ко мне подошёл молодой охранник и растерянно произнёс: «Посмотрите, профессор, у меня полная симметрия лица». Я проверил и обомлел: в самом деле, этот человек исчерпал отведённый ему срок. Но, разумеется, не стал подтверждать его открытие, а принялся утешать: не огорчайтесь и не принимайте мою гипотезу всерьёз — это ведь только поиск закономерности… Когда доехал до Барнаула (прошло часа четыре), у поезда меня встретил наряд милиции. Отвели в отделение, где стали допытываться: что вы сказали охраннику колонии, который к вам подходил? Оказалось, едва он покинул зал, в котором проходила моя лекция, во дворе на него накинулся заключённый и заколол самодельным ножом.

Получается, что полная симметрия лица (метка смерти) появляется не только в результате развития смертельной болезни — это как раз было бы понятно. Но, выходит, лицо — 100-процентный индикатор всякой смерти, даже случайной! Значит, судьба человека предопределена?

— В ходе многолетней практики судмедэксперта я вскрыл более трёх тысяч трупов, так что глаз у меня намётан. Поверьте, я встречал мертвецов, все органы которых оказывались здоровыми, и причину их смерти установить невозможно — просто почему-то вдруг остановилось сердце. И наоборот, встречались покойники, которые по всем законам медицины должны были уйти из жизни много лет назад: лёгкие — как тряпки, печень давно изъедена алкоголем… Как их организм функционировал, объяснить невозможно. Поэтому я сделал для себя парадоксальный вывод: люди умирают вовсе не от болезней.

— Тогда от чего?

— Приходит срок (его, напомним, можно определить по скорости убывания асимметрии лица), и жизнь заканчивается. Причиной может быть что угодно: как обострение ведущего заболевания, так и несчастный случай (хотя теперь уже слово «случай» явно не годится). Или же причина смерти остаётся неустановленной.

Дата предсказана…  А зачем?

Социальные последствия этого открытия ещё не вполне понятны. Конечно, далеко не каждый готов заранее знать дату своего перехода в мир иной — такое знание может превратить существование в пытку. Но, возможно, лечащему врачу информация о «запасе жизни» тяжелобольного пациента подскажет, какое лечение лучше использовать.

Могут быть интересные уточнения истории. Так, к примеру, Евгений Васильевич заверил, что из его коллекции только Суворов и Достоевский были необратимо мертвы, когда с них снимали посмертные маски. Остальные ещё находились в фазе клинической смерти. Профессор убеждён, что её не избежать почти никому: в этом особом состоянии между бытием и небытием человек просматривает пройденный путь и прощается с земной жизнью.

 Кстати, покой и умиротворённость на лице умершего означают, по мнению Черносвитова, что он удовлетворён итогами прожитой жизни. Так, безмятежное выражение лица Гоголя отвергает версию о том, что писателя похоронили живым.

МНЕНИЯ  ЭКСПЕРТОВ

Автандил АНУАШВИЛИ, доктор технических и психологических наук, завлабораторией систем восприятия информации Института проблем управления РАН, академик РАЕН:

— За 12 лет мы изучили более 2 миллионов лиц и ничего подобного не заметили. Не всегда человек рождается с асимметричным лицом. И в старости может возникнуть асимметрия, например, из-за воспаления тройничного нерва. Пропорции лица в течение жизни могут меняться, это зависит от наследственности и условий жизни.

Александр ДУБРОВ, доктор биологических наук, профессор:

— Старение организма связано с биоритмами, скоростью протекания обменных процессов, продолжительностью жизни различных клеток (крови, лимфы, гормонов, эпителиальной и костной тканей и т. д.). А они, в свою очередь, зависят от различий в деятельности левого и правого полушарий мозга. В этой асимметрии, на мой взгляд, кроется разгадка того, что обнаружил профессор Е. В. Черносвитов. Как только изменяется или исчезает присущая человеку морфологическая  асимметрия, наступает деградация и смерть.

Смотрите также:

Тайна смерти прячется под масками

Он — единственное частное лицо в России, обладающее такой ценной коллекцией посмертных масок. Попасть в его мастерскую, где на железных крюках висят мертвые лики великих, — дорогого стоит. Копировать не дает.

Зато с удовольствием говорит о тайнах, зашифрованных в последних портретах знаменитых соотечественников. Посмотреть на смерть в чистом виде, которая сама по себе величайшая из земных загадок, отправился спецкор “МК”.

Отыскать в Санкт-Петербурге хозяина частной коллекции оказалось задачей не из простых.

— А он не умер? — простодушно спросил молодой голос по телефону питерского Дома художников.
— Да не-е… Выставляется. Кажется, в Лондоне. Да ему уже, наверное, лет сто, — ответил второй постарше.
— Дракула. Сидит в окружении покойников.
— Не-е… Покойники в мастерской. А его тут давно не было.
— Сын его работает в Эрмитаже. Попробуйте найти через него.

Заслуженный художник России Анатолий Давыдов живет так долго, что коллекция накопилась сама по себе. И какая! Даже непонятно, чего больше побаиваются окружающие, — значимости фигур, чьи посмертные маски собрал Анатолий Захарьевич, или того, что гипсовые слепки снимались с мертвецов.

Геометрия смерти

Дом на набережной Невы. Решетчатый лифт старого образца с противным скрипом тащит до нужного этажа. Полумрак в подъезде такой, что я не сразу замечаю стоящего у стены человека.

— А я вышел вас встречать, — на лестничной площадке Давыдов собственной персоной. — Жильцы этого дома ненавидят друг друга. Таковы художники. Мы эгоисты и любим по-настоящему только свое искусство. И говорите громче: 84 года, знаете ли, слух не обостряют. Итак, вас интересуют мои маски?

Я много портретировал известных людей. Часто приходилось писать тех, кто уже ушел в мир иной. То есть рисовал не с натуры, а пользуясь фотографиями, репродукциями и, конечно, посмертными масками. Последние наиболее, на мой взгляд, ценны для художника. Фотографии не дают объемного представления. Маски же можно держать в руках, щупать… Их даже можно оживить.

— Это как?

— Если подсветить маску пламенем свечи с обратной стороны, она оживает. Все чувства и эмоции — как на ладони. Кстати, вы никогда не слышали об одной особенности? Маски, снятые с живых людей, кажутся мертвыми. А с мертвых — наоборот, живыми. Парадокс.

Слово “маска” произошло от производной французского masque с арабским masћara и означает буквально “насмехаться”. Выходит, посмертная маска — это смех над смертью? Поначалу их делали, чтобы украсить снаружи гробницу вельможи. Потом — на память об ушедшем человеке. В прагматичное время XIX—XX веков посмертные маски здорово облегчали жизнь скульпторам. Впрочем, и в них есть доля грустной романтики. Художники, к примеру, давно подметили занятную деталь. Смерть делает человеческое лицо симметричным, что редко встретишь у живых людей. В этом ее страшная, но абсолютно правильная красота.

— Главное — не опоздать сделать слепок, — говорит Анатолий. — Мертвый человек меняется. Уже через сутки черты его лица заостряются. Если же слепок выполнить вовремя, можно “поймать дух”. После смерти на лице человека некоторое время живет последняя бесконтрольная и потому самая искренняя эмоция. Она-то и ценна для художника. Смерть — загадка великая. Гипсовая маска — ее главный документ.

— “Документы смерти” как-то действуют на живых?

— Я жил и работал с ними бок о бок 40 лет. Хотел я того или нет, но все время встречался с ними глазами. Значит, какое-то воздействие они на меня имеют. Я с ними сроднился.

Последний портрет

Коллекция посмертных масок занимает львиную долю мастерской Давыдова. Он их поделил на любимые и… просто маски. Последние упек на второй этаж. На ржавой, плохо прокрашенной трубе здесь висят Горький, Ленин, Маяковский, Свердлов.

В любимой части — Пушкин, Достоевский, Гоголь, Белинский, Есенин, Суворов, Толстой, Блок. Единственная прижизненная маска в коллекции — это выполненный зодчим Растрелли слепок лика Петра Первого. Интересно, знаменитые мертвецы не поворачиваются в гробах от такого вопиющего соседства?

— Леночка, вы видели когда-нибудь нечто подобное? — хитро улыбается коллекционер.

— Нет, — признаюсь я.
— Тогда вам неслыханно повезло.

Несомненно. Точность исполнения ликов настолько ювелирна, что кажется, великие покойники просто уснули на часок-другой. Их внешний вид портят разве что многочисленные шрамы. Давыдов говорит, что настоящий посмертный слепок всегда содержит эти уродливые швы — без них не достигнешь фотографической четкости рельефа.

Анатолию Захарьевичу тяжело подниматься на второй этаж, и я остаюсь среди мертвых ликов одна.
Жутковатое чувство. Но оторвать взгляд невозможно. Они завораживают.

По словам Давыдова, способов раздобыть посмертные маски много. Свои “экспонаты” он доставал, покупал, получал в подарок. Теперь брать негде. Слепки давно не делают — то ли великих нет, то ли мода на посмертные маски ушла безвозвратно.

Копировать никому не дает: вдруг потеряют или разобьют?

— А как они все странно уходили…

Немые свидетели

Маски Давыдов читает как книги. По смерти видит жизнь.

— Есенин у меня давно. Первое, что бросилось в глаза, — разбитый лоб поэта. Маска скорбная. Это плакавший и уже отплакавшийся человек. Горькая улыбка говорит: “Вот и все”. Опухшие глаза, лицо в морщинах… Я будто вижу, как заходят крепкие ребята из ЧК и бьют его, бьют! Поэтому, несмотря на всевозможные экспертизы и уверения о том, что Сергей Есенин повесился сам, я в это не верю.

Вмятина на маске великого русского поэта действительно глубока — по ширине уместилось два моих пальца. Вряд ли горячая труба отопления может оставить такой ожог на лбу человека…

Соседи рязанского гения менее интересны. Горький не похож на буревестника революции. А Ленин и вовсе безучастен.

— Анатолий Захарьевич, а что вы думаете об этих двоих?

— Горький — хитрый мужик. Всю жизнь приспосабливался. Хотя его маска неудачна. Придворный скульптор Меркуров намеренно облагородил и “прилизал” посмертный слепок писателя. Ленин, сделанный им же, тоже не похож на человека. Это куклы. И потому неинтересны.

Смотрите лучше сюда. Не правда ли, Чайковский необычайно красив и аристократичен? Его жизненный путь оборвала холера. В детстве великий композитор жаловался матери, что постоянно слышит музыку.

Такое ощущение, что он слышал ее и умирая. Его маска — лик уставшего и много повидавшего человека, разглядывающего что-то внутри себя самого.

— А как страшны были последние дни Блока! — Давыдов переходит к следующему “экспонату”. — Незадолго до его смерти на публичном выступлении в Москве кто-то из зала крикнул: “Ты мертв как поэт!” Блок ответил утвердительно.

Блок в профиль — вылитый Иисус Христос, каким мы его себе представляем. Умер он в 42 года и тоже странно. Я был в квартире, в которой он отошел в мир иной, видел печь, на которую он смотрел умирая. За эту печь поэт закидывал пузырьки с лекарствами, отказываясь их принимать. Однажды приехала его мама, с которой они не очень ладили.

— Мама, я умру? — спросил он.
— Да, — коротко бросила она.

Александр расплакался как ребенок, а через час поэта не стало. Потом за печкой нашли пузырьки. Но кому надо было отдавать их на экспертизу? Тем не менее она могла бы прояснить хотя бы то, почему он избавлялся от лекарств. Не хотел жить или предполагал, что его отравят?..

Похоронили его сначала на Смоленском кладбище. Я часто захаживал к Блоку. Недалеко похоронены мои деды.

Мертвые души

Маска Якова Свердлова — воплощение страха. Палач последней царской семьи и правая рука Ленина не хотел умирать. Кажется, он плакал и проклинал судьбу.

Впрочем, страх смерти кажется нормальным человеческим состоянием. Но не для всех.

Гипсовые усмешки застыли на губах посмертных масок писателя Гоголя, полководца Суворова и философа Белинского.

— Не потому ли Николай Васильевич ухмыляется, — рассуждает Давыдов, — что совершил самый красивый свой обман? По маске видно, что он не умер. Он не хотел жить. Это же разные вещи. Гоголь не принимал лекарств, стыл и холодел в постели нарочно. Свою последнюю книгу, второй том “Мертвых душ”, сжег. И себя вместе с нею. А маска… Его последний портрет — портрет гениального сатирика, доигравшего последние секунды самой последней в жизни своей комедии.

С Виссарионом Белинским, напротив, все странно. Он жил в самом центре Петербурга. Умер от чахотки. Это видно по маске: исхудавшее лицо и понимание того, что болезнь его “доедает”. И парадокс ведь какой: болел серьезно, по жизни был очень серьезным человеком, а смерть встретил с ухмылочкой.

Александр Суворов улыбается только краем губ, но даже так видно, сколько ядовитости и острословия в нем было. Такому только попадись на зубок! Великий полководец, любимец солдат, несчастливый муж, шутник и чудак. Забытый и отлученный, он умирал в доме родственника на Крюковом канале. Царь потребовал отчет, на что Суворов ответил графу Кутаисову (которого терпеть не мог), что готовится дать отчет царю небесному, а на земного времени уже не осталось.

— Есть ли из масок любимая?

— Пушкин, — ни секунды не медля, отвечает художник. — Посмертный слепок его лица — самое ценное мое приобретение. Александр Сергеевич здесь горестен и прекрасен одновременно. Он будто хотел что-то сказать, но уже не хватило сил.

Видите дефект? Не все знают, что правый глаз у Пушкина вытек незадолго до смерти. Он мучился в судорогах. Старался не кричать. Не хотел, чтоб жена слышала его стоны. Глаз лопнул, вероятно, от перенапряжения.

Иногда бывает, что посмертные слепки, сами того не желая, выдают интимные секреты своих “первоисточников”. К примеру, недобрую шутку сыграла маска с Анной Ахматовой. “Царскосельская веселая грешница” под финал жизни носила зубные протезы — обе челюсти были вставными. Когда с лица поэтессы делали посмертную маску, искусственные челюсти поставить забыли. В итоге на последнем портрете Анны Андреевны рот оказался печально проваленным.

Долго мучаюсь некорректностью возникшего в голове вопроса, но все-таки набираюсь смелости спросить у художника, как бы он отнесся к идее собственной посмертной маски.

— Не знаю… Кому она может понадобиться? Эти люди — прошлое нашей страны. Они великие. Мы их сегодня столько вспоминали, что уже пора и помянуть. Водочкой. Это хороший обычай. Им было бы приятно.

СПРАВКА «МК»

Заслуженный художник России Анатолий Давыдов родился в Петрограде в 1923 году. Считается одним из самых талантливых отечественных портретистов. В данный момент его работы экспонируются в Лондоне в рамках выставки “Русский портрет”.

Посмертная маска — слепок из гипса или другого пластичного материала, снятый с лица умершего. Первоначальный слепок служит как форма для отливки посмертной маски. Первые посмертные маски относятся к эпохе неолита. В древности, когда техника бальзамирования не позволяла сохранить лицо, при погребениях на лицо умершего накладывали погребальные маски из золота, дерева и т.п.

 

Территория страха.

 Смерть–величайший математик,

 ибо безошибочно решает все задачи

В. Ключевский

В день своего рождения мы в такой же мере начинаем жить, как и умирать. И несмотря на то, что природа каждый год являет нам естественность этого процесса и его постоянную цикличность (из зимы в лето, от смерти к жизни и наоборот), смерть является для людей самым страшным злом и самым отчаянным страхом.

Смерть пугает своей неизбежностью, предначертанностью каждому и в то же время своей бесконечной непознаваемостью. Люди боятся не только говорить о смерти, но и думать о ней. Отрицание смерти создает иллюзию ее отдаления, отсрочки: если о ней не думать, то она и не наступит. В своих мыслях, чувствах, поступках человек почти всегда бежит от смерти. Но чем быстрее он убегает, тем скорее смерть догоняет его и тогда становится уже слишком поздно, чтобы подготовиться к этой встрече. Смерть застигает врасплох, и человек попадает в ловушку, которую сам себе и построил. Трагизм ситуации заключается в том, что, неумолимо приближаясь к смерти, человек тратит все силы, чтобы избежать ее и в этих тщетных стараниях он пытается взять контроль над тем явлением, к которому боится приблизиться даже в мыслях.

Смерть — понятие многогранное; в ее многообразии можно выделить не только смерть физическую как распад тела, но и психическую смерть как разрушение психической деятельности, социальную — как утрату связи с другими людьми и уход от активной социальной деятельности, а также психологическую — как потерю значимых отношений, изменения в убеждениях и представлениях, разрыв привязанностей.

Смерть — это то, с чем мы сталкиваемся каждый день, осознавая это или нет. Любая эмоция, заставляющая нас переживать или страдать — гнев, злость, обида, разочарование, страх, ненависть, — напоминают нам о том, что мир постоянно меняется и, как это ни странно, никак не хочет соответствовать нашим ожиданиям.

1. Столкновение со смертью как возможность испытать любовь

А. Маслоу: «… Я сомневаюсь, что мы были бы способны страстно любить, вообще испытывать экстаз, если бы знали, что никогда не умрем. » Таким образом, говоря словами Р. Мэя, «наше ощущение смертности не только обогащает любовь, оно порождает ее».

2. Столкновение со смертью как поиск смысла жизни

Другим часто отмечаемым моментом воздействия на жизнь смерти является усиление потребности в обретении смысла. В этом случае критическая ситуация, связанная с осознанием смерти, «заставляет» личность через смерть обратиться к собственной жизни, в частности, к основному ее компоненту — смыслу.

Основатель экзистенциальной психотерапии В. Франкл в своих произведениях достаточно подробно освещал вопросы значения осознания смертности для поиска смысла человеческой жизни: «… конечность должна являться тем, что придает человеческому существованию смысл, а не тем, что лишает его этого смысла. Перед лицом смерти, как абсолютного и неизбежного конца, ожидающего нас в будущем, и как предела наших возможностей, мы обязаны максимально использовать отведенное нам время жизни, мы не имеем права упускать ни одной из возможностей, сумма которых в результате сделает нашу жизнь действительно полной смысла».

3. Столкновение со смертью как возможность стать собой

Еще одной реакцией личности в ситуации близости смерти может стать более глубокое исследование себя, своей природы, обращение к собственной уникальности и, как следствие такой переоценки — переход к подлинному существованию.

С. Левин: «Мы редко используем болезнь для исследования своей связи с жизнью или изучению своего страха смерти. Однако признание мимолетности содержит в себе ключ к самой жизни. Столкновение со смертью позволяет нам глубоко осознать жизнь, которую, как нам кажется, мы потеряем вместе с телом».

Не смотря на то, что смерть, как нам кажется, не несет никаких приобретений, столкновение с нею, тем не менее, способно приблизить человека к более полной жизни — острее ощутить любовь, обрести смысл жизни, стать собой.

4. Столкновение со смертью и страх

С. Левин, психотерапевт, много лет работающий с онкологическими больными, понимает страх смерти как страх потери Я. «Думая об умирании, мы представляем себе потерю того, что называется «мной». Мы желаем всеми силами защитить свою личность, хотя, за вычетом постоянно меняющейся идеи, у нас почти нет доказательств реальности «я». Мы боимся, что в смерти потеряем свое «я», способность быть «собой». И мы замечаем, что чем сильнее наше представление о «я», тем глубже наше отмежевание от жизни и тем сильнее страх смерти…Чем больше сил мы вкладываем в защиту своего «Я», тем больше у нас того, что мы боимся потерять, и тем меньше мы открыты для глубинного восприятия того, что реально существует». Говоря другими словами, страх смерти, по С. Левину, не только лишает нас возможности полноценного существования (проживания жизни), но и непосредственного контакта с собой.

Таким образом, страх смерти через страх изменений напрямую связан с отношением человека к собственной жизни. Если жизнь и смерть рассматривать не как противоположные понятия, а как разные стороны (или, скорее всего, состояния) одного и того же процесса, то страх смерти в действительности — это все тот же привычный страх изменений, который сопровождает человека на протяжении всего жизненного пути. Просто в данном случае человека пугает самое большое и самое важное изменение в его жизни — смерть.

Тревога перед ничто — универсальное, врожденное переживание любого человека, выступающее основой для развития всех присущих человеку страхов, от страха открытого пространства до страха перед выступлением. И поскольку, как считает И. Ялом, человек не может преодолеть тревогу перед ничто в чистом виде, он трансформирует ее в различные страхи, которые локализуются в пространстве и времени и, следовательно, в таком виде их можно преодолеть.

    Так что же с этим делать? Я представляю свод правил человека, свободного от страхов.

 

Правила, которые заставляют вас бояться	Правила, которые помогут преодолеть ваши страхи
Если вам страшно, значит ситуация опасна	Страх ничего не говорит о реальной опасности; Эмоции – это не реальность
Опасность надвигается быстро	Опасность может существовать только у вас в голове; она может вообще не надвигаться в реальности или надвигаться медленно
Вероятности не имеют значения – именно вы можете оказаться тем самым единственным исключением из правил.	Вероятность отражает реальность. Вы всегда можете оказаться исключением из правила, но, рассуждая так, невозможно жить.
Нужно быть полностью уверенным в ситуации, иначе действовать опасно	Ни в чем нельзя быть уверенным. Неуверенность – естественное, не опасное состояние
Это приведет к катастрофе, это вас убьет	Скорее всего, у вас нет никаких доказательств, что произойдет непоправимое. И раньше бывало, что вы рассуждали подобным образом тем не менее вы до сих пор живы.
Нужно сосредоточиться на угрозе, это вас спасет	Вы уже должны понимать, что в любой ситуации бывает как признаки опасности, так и признаки безопасности
Вы не справитесь; потенциально вы беспомощны	Вы сильнее чем думаете
Не обращайте внимания на тех, кто говорит вам, что вы в безопасности. Это может сделать вас слишком самонадеянными.	Используйте информацию, которой располагают другие люди. В конечном итоге, фобия – не доказательство опасности, она говорит лишь о ваших эмоциях.
Вам нужно прямо сейчас выбираться из ситуации  и в дальнейшем ее избегать	Вам будет лучше, если вы как можно дольше останетесь в пугающей ситуации и убедитесь, что она безопасна
Используйте охранительное поведение, чтобы справляться с дискомфортом.	Охранительное поведение поддерживает ваши страхи. Постарайтесь избавиться  от него как можно быстрее
Если вы пережили ситуацию, то только благодаря охранительному поведению	То, что вы выжили, никак не соотносится с охранительным поведением
Всегда избегайте .	Старайтесь делать то, что вас пугает.

Хотя человеческой жизни нет цены, мы всегда поступаем так, словно существует нечто еще более ценное.

Если вы чувствуете, что не в состоянии справиться со страхом самостоятельно, рекомендую вам обратиться к психологу или врачу-психотерапевту.

Список использованной литературы:

Баканова А.А. «Смерть и работа горя»

Баканова А.А. «Отношение к смерти и преодоление кризисных ситуаций»

Ялом И. «Вглядываясь в солнце»

Роберт Лихи «Свобода от тревоги»

Подготовил психолог Овчаренко Н.Н.,

медико-психологическое отделение

 

Смерть как источник патриотизма, любви и авторитаризма

• Те студенты, кто первоначально показывали высокие показатели по ориентации на свободу, после страшных пугающих роликов продемонстрировали сдвиг к контролю.
• Когда человек сталкивается с мыслями о смерти, у него усиливается негативное отношение к представителям других групп, неважно, по какому признаку — религиозному, национальному, гендерному.
• Важна не столько долгота жизни, сколько ее качество. Поэтому больше волнует вопрос умирания, чем смерти.
• Государство, в принципе, управляет нашей жизнью, нашим телом, биологическим здоровьем. И управление смертью — это просто одно из проявлений этого контроля, вот и все.
• Потребность в личном бессмертии, действительно, имеет большое значение для моего поколения. Поэтому для нас так важно, наверное, цифровое бессмертие.
• Когда человек сталкивается с ситуацией смерти, понимает, что скоро его может не стать, он в большей степени ориентируется на индивидуальную известность, пытается модернизировать что-то в своей жизни, каким-то образом стать лучше. А в коллективе обратная ситуация.

Тамара Ляленкова: Сегодня мы поговорим о том, как свиной грипп может повлиять на уровень патриотизма, низкая самооценка усилить романтические отношения, а политические предпочтения превратиться в радикальные — под угрозой смерти.

Тема эта стала еще более актуальной благодаря отчету Ассоциации страховых компаний, который показал, что представители миллениалов рискует умереть в более раннем возрасте, чем их отцы и деды.

Сокращение срока жизни и форматы личного бессмертия мы сегодня обсуждаем с заведующим кафедрой теории познания лицея НИУ ШЭ Александром Гиринским, организатором проекта «Пространство Политика» Василисой Борзовой и аспиранткой Департамента психологии НИУ ВШЭ Ириной Прусовой.

Тамара Ляленкова: Надо сказать, что исследования проводились американскими страховыми компаниями, однако российские геронтологи еще раньше говорили, что болезни молодеют примерно на поколение. Готовы ли вы, миллениалы, к тому, что, возможно, отпущенный вам срок окажется несколько короче, чем вы рассчитывали?

то, что человек конечен, и делает из него человека

Александр Гиринский: Есть два возможных ответа. Первый чисто человеческий — никому не хочется умирать. Второй философский — смерть — это неизбежность. То, что человек конечен, и делает из него человека, в конце концов. Это банальность, но ее нужно повторить, раз уж наш разговор про это зашел.

Вообще, идеям про то, что разные поколения будут по-разному жить, очень много лет. И, как правило, они никогда не подтверждаются, по большей части остаются пугалками. Потому что сама идея поколений очень спорная. И я бы остановился на том, что смерть существует как константное явление в жизни всех поколений, а всякие прогнозы еще нужно проверять.

Тамара Ляленкова: С другой стороны, прогнозы бывают разные. И вряд ли они делались на таком глобальном уровне когда-либо еще. Ира, что вы скажете?

Ирина Прусова: На самом деле, смерть — это некая данность. С возникновением самосознания у человека появляется ощущение того, что, на самом деле, все скоро закончится. Сколько бы не прошло лет, начиная от Платона, по крайней мере, и то, что сейчас: люди пытаются каким-то образом пройти некий путь, чтобы снизить страх смерти и превратить это ощущение в некий акт символического или буквального бессмертия.

Тамара Ляленкова: Ира, вы о чем спрашивали студентов, когда делали свое исследование?

Ирина Прусова: Когда человеку задаешь такой вопрос или рассказываешь об этом, можешь столкнуться с неким сопротивлением: «А вот я не боюсь. Это все ерунда!» И человек совершенно спокойно идет писать книги, снимать ролики, каким-то образом кооперироваться с другими. Но это все некий акт избегания смерти.

С одной стороны, люди могут отреагировать, что «это ерунда» и «меня это не касается», могут сказать, что «к тому времени я все успею сделать», либо «я слишком молод» и так далее. Но если спросить человека, которому за 70 или 80, то мы получим абсолютно другие ответы.

Тамара Ляленкова: Василиса, эта тема очень активно обсуждалась в дискуссионном клубе «Пространство Политика». Ваши наблюдения?

Василиса Борзова: Как мне кажется, важна не столько долгота жизни, сколько ее качество. И сама смерть увеличивает ценность жизни. Поэтому меня, скорее, больше волнует вопрос умирания, чем смерти. Я не испытываю страха именно перед смертью.

Тамара Ляленкова: Вернусь к исследованию, где есть глава «Влияние страха смерти на отношение к государственному контролю на примере России», опрошено было около 500 студентов. Ира, есть что-то удивительное и несоответствующее международному тренду?

Ирина Прусова: Да, есть вещи, которые характерны только для нас. Существуют две теории. Одна теория — управление страхом смерти. Согласно этой теории, когда люди сталкиваются с информацией о смерти, происходит радикализация их убеждений. Если это либерал, то он демонстрирует более либеральные ценности, если консерватор — более консервативные. Есть другая теория — теория консерватизма как мотивированного социального сознания. В этом случае, когда человека пугаешь мыслями о смерти, он демонстрирует сдвиг в сторону консерватизма вне зависимости от его первоначальных убеждений.

когда человека пугаешь мыслями о смерти, он демонстрирует сдвиг в сторону консерватизма

Что произошло с нашими испытуемыми студентами? Демонстрация страшных фрагментов про смерть, про теракты привела к тому, что студенты демонстрировали сдвиг к контролю. Так как у нас невозможно разделить либерализм и консерватизм, мы выбрали ориентацию на свободу и ориентацию на контроль в разных сферах общественной жизни. Так вот, этот тренд был характерен именно больше для либеральной части наших граждан. Получилось, что те студенты, кто первоначально показывали высокие показатели по ориентации на свободу, в конечном итоге после страшных пугающих роликов продемонстрировали сдвиг к контролю.

Тамара Ляленкова: То есть они готовы подвинуться в сторону авторитарного общества ради спасения жизни?

Ирина Прусова: Да, практически во всех сферах общественной жизни.

Александр Гиринский: Но всегда нужно иметь в виду, в какой культуре эти поведенческие реакции происходят. В этом смысле сама тема смерти и управление смертью — это модерновая тема. Здесь можно еще говорить о том, что государство, вообще, контролирует наше тело: оно управляет демографией, следит за тем, чтобы мы были здоровые, оно пытается нас избавить от наркотиков, алкоголя и каких-то вещей, которые нас биологически как бы травмируют, и так далее. Государство, в принципе, управляет нашей жизнью и нашим телом, биологическим здоровьем. И управление смертью — это просто одно из проявлений этого контроля, вот и все.

«Пространство Политика», фрагмент обсуждения ( про Израиль и Нидерланды)

Тамара Ляленкова: Как раз, когда было обсуждение в «Пространстве Политика», предлагали несколько кейсов, завязанных на эвтаназию, потому что есть такой тренд, как осмысление смерти через медицинские показатели, широкая достаточно для общества история. Василиса, расскажите, пожалуйста, подробнее.

Василиса Борзова: У нас были представлены страны, которые, так или иначе, приняли закон об эвтаназии — Нидерланды, Бельгия, Индия, например. И мы пытались как-то это сопоставить с российским опытом, с российскими реалиями, понять — в чем культурологические, социологические и политические особенности, повлиявшие на то, что некоторые страны принимают закон об эвтаназии, а другие нет.

Тамара Ляленкова: Ира, из вашего исследования следует, что страх смерти усиливает сдвиг к контролю у российских студентов. То, как анализировали ребята ситуацию с эвтаназией, это подтверждает?

в странах с высоким уровнем индивидуализма более позитивное отношение к эвтаназии

Ирина Прусова: В какой-то степени — да. Но когда они говорили про разную ориентацию на индивидуализм и коллективизм, я вспомнила исследование «Теория управления страхом и смертью», в котором говорится, что для людей приоритетом становятся разные вещи. Когда человек сталкивается с ситуацией смерти, понимает, что скоро его может не стать, он в большей степени ориентируется на индивидуальную известность, пытается модернизировать что-то в своей жизни, каким-то образом стать лучше. А в коллективе обратная ситуация. Здесь под удар становится целая группа, и для людей особую важность приобретает собственная значимость для целостной группы. Поэтому в странах с высоким уровнем индивидуализма более позитивное отношение к эвтаназии.

«Пространство Политика», фрагмент обсуждения (про Индию и Австралию)

Александр Гиринский: Мне кажется, когда мы говорим слова «индивидуализм», «коллективизм», мы должны понимать, что это исторически возникшие понятия. Не какие-то определенные свойства человеческой натуры, врожденные, поскольку он биологический человек. Страх смерти для христианина — это не то же самое, что страх смерти для либертарианца, или страх смерти для террориста… Значение играет не просто позиция индивидуализма и коллективизма.

Тамара Ляленкова: Но ты же говоришь про кооперацию, про принадлежность к какой-то группе…

Александр Гиринский: Скорее идет речь о базовой философской антропологии. В христианстве, что такое человек? Существо, смысл жизни которого состоит в том, чтобы спастись. Его воля должна принадлежать богу. И в этом смысле

а могу ли я отрезать себе ногу, могу ли умереть, могу ли принимать наркотики

проблема эвтаназии здесь не может стоять вообще никак. Потому что человеку жизнь дана не им и, соответственно, отнять он ее тоже у себя не может. А как только этот фактор ослабевает, у нас возникают другие проблемы. Например, либертарианство как одна из самых радикальных модерновых идеологий, как коммунизм нынешнего века.

Если человек полностью освобожден от всех внешних опосредованностей, то сразу возникает куча вопросов — а могу ли я отрезать себе ногу, могу ли я умереть, могу ли я принимать наркотики? Здесь по-другому встает проблема человека, и проблема смерти тоже осознается иначе, как некий личный выбор и так далее. А позиция — индивидуализм, коллективизм — сводит, мне кажется, человека до уровня некоторых инстинктов.

Тамара Ляленкова: Некоторая часть людей живет как раз на этом уровне. Василиса, как вам показалось, ребята во время дискуссии говорили в большей степени о внешних вещах или о личных чувствах?

Василиса Борзова: Если говорить об обсуждении эвтаназии, то мы размышляли об этом достаточно отстраненно, поскольку это касалось внешнеполитического контекста. Но, естественно, пытались примерить на нашу культуру, и больше в сопоставлении поколений.

Тамара Ляленкова: Довольно часто подобные исследования проводятся именно на студентах. Когда я говорила в начале про свиной грипп, это была не шутка — публиковалось подобное исследование американских студентов. Мысль о свином гриппе способствовала повышению по шкале патриотизма, то есть страх смерти способствует росту патриотизма. Ира, как обстоят дела с российскими студентами?

Ирина Прусова: Когда человек сталкивается с мыслями о смерти, ему необходимо каким-то образом найти ту систему, которая позволила бы это снизить. Одной из таких систем и является культурное мировоззрение, которое предполагает массу разных перемен — отношение к его национальной группе, романтические отношения, дружеские, возможность кооперации и так далее. Все это позволяет человеку обрести символическое бессмертие.

когда человек сталкивается с мыслями о смерти, ему необходимо каким-то образом найти ту систему, которая позволила бы это снизить

Фактическое столкновение с неопределенностью и с тем, что с ним впоследствии произойдет, активирует у человека максимально позитивное отношение к своей группе. Эта «своя группа» в том исследовании, про которое вы говорите, является национальной группой. Поэтому и более высокий уровень патриотизма. Вместе с этим есть обратный тренд. Когда человек сталкивается с мыслями о смерти, у него усиливается негативное отношение к представителям других групп — это могут быть мигранты, другие группы по религиозному признаку, национальному, гендерному и так далее.

Тамара Ляленкова: Наверное, многое зависит оттого, как формируется представление о смерти у современного человека. Раньше были ритуальные вещи, сейчас это могут быть игры, фильмы. То есть фигуральная смерть становится иной. И, возможно, это многое меняет.

Сергей Мохов: Можно выделить основные тренды, демонстрирующие разницу между тем, как получал информацию о смерти человек 100 лет назад и как это делается сейчас. Прежде всего, это разница в потере монополии на право разговора о смерти. Если еще несколько сотен лет назад о смерти говорила только церковь, 100 лет назад о смерти и умирании заговорили медицина и наука, то сейчас все больше различных групп заявляют свои права на то, чтобы говорить и нести знания о том, что такое смерть.

все больше различных групп заявляют свои права на то, чтобы говорить и нести знания о том, что такое смерть

Я, вообще, не являюсь сторонником такой аксиоматики, что существует тотальный страх смерти. Практики, которые мы видим сегодня, касающиеся, прежде всего, здоровья и красоты, — это, конечно же, попытка создания успешного образа, красивого, молодого, контролируемого, прежде всего, тела. Логично, что люди начинают этим увлекаться. Но точно также мы видим конкурирующие дискурсы за бодипозитив, за право быть собой, за право употреблять или не употреблять, и заниматься ровно тем, чем хочется.

Тамара Ляленкова: Действительно, здоровый образ жизни, который популярен у некоторой части молодых людей, — возможно, как раз ответ на те риски, что озвучили страховые агентства.

Может быть, это такое естественное течение событий, когда молодые люди подсознательно начинают себя больше сохранять. Потому что их бабушки, дедушки, условно говоря, если мы говорим про поколение миллениалов, мамы и папы, реализовали тренд по растрачиванию себя. То ли здесь работает противопоставление, то ли, действительно, это ответ на грядущие несчастья.

для нас не так важно прожить долго, сколько прожить, сохранив свою индивидуальность

Василиса Борзова: Моя позиция, может быть, не характерная для всех представителей моего поколения: намного важнее сохранить свою личность, возможно, именно потому, что мы видим, как старшее поколение заболевает. Сейчас сердечно-сосудистые заболевания на первом месте в мире. Человек теряет дееспособность, и его личность расслаивается. И поэтому мое поколение стремится к тому, чтобы как можно больше себя сохранить. Для нас не так важно прожить долго, сколько прожить, сохранив свою индивидуальность. Это к вопросу о значении индивидуальности.

Тамара Ляленкова: Мне кажется, это важная история. С другой стороны, речь идет про самооценку. Ссылаюсь опять на исследования, где люди с высокой самооценкой менее подвержены страху смерти, чем люди с низкой.

Социологи говорят, что молодежь очень высокого мнения о себе. Получается, что идет снижение страха смерти. Может быть, следующему поколению в меньшей степени придется по этому поводу беспокоиться просто в силу своего внутреннего состояния, без всяких подпорок в виде религии и условного обещания бессмертия.

Александр Гиринский: Мне не кажется, что культура, религия и все остальное — это ответы на вопрос о смерти. Я с этим тезисом принципиально не согласен. Само слово «смерть» уже культурно обусловлено.

Тамара Ляленкова: Однако не только культурно, но еще и биологически, физически и даже медицински.

Александр Гиринский: Мусульманин под смертью понимает совершенно другой процесс, чем когда вы говорите об этом современному студенту ВШЭ, грубо говоря. А если вы скажете слово «депрессия» мусульманину, он, вообще, не поймет, о чем вы ему рассказываете.

Тамара Ляленкова: А личное бессмертие?

Александр Гиринский: То, что говорится про ЗОЖ и прочие популярные сегодня вещи, — это как раз вопрос, связанный не со смертью, а со смыслом

ушли большие системы, которые объясняли, зачем человек живет

жизни, поскольку ушли большие системы, которые объясняли, зачем человек живет. Мы сейчас живем в ситуации, когда глобально человек не знает, зачем он живет. Ответа на этот вопрос нет. Поэтому биологическая составляющая выходит на первый план: идея заботы о своем теле, идея продления своего тела, сохранения здоровья теперь замещает сам смысл существования. В этом смысле, конечно, страх смерти нивелируется.

Тамара Ляленкова: Мне кажется, что Ира как психолог с этим не согласится.

Ирина Прусова: Для меня все, что было представлено — ЗОЖ, разные возможности продления жизни, — это тоже культура. И это как раз-таки позволяет повысить самооценку человека, увеличить свою важность, каким-то образом отразить себя в обществе. Как следствие — это позволяет снизить страх смерти.

Василиса Борзова: Потребность в личном бессмертии, действительно, имеет большое значение для моего поколения. Поэтому для нас так важно, наверное, цифровое бессмертие. По крайней мере, это тема, которая нас волнует. Мне кажется, что, вообще, мое поколение очень волнует поиск идентичности и поиск содержательности жизни, каких-то смысловых точек, опор. И, как мне кажется, течение ЗОЖ тоже связано с поиском идентичности, какой-то эстетизации собственной жизни и попытки обрести в чем-то и смысл, и бессмертие.

Тамара Ляленкова: Возможно, такое личное, индивидуальное и коллективное бессмертие будут через некоторое время явлены нам в каких-то принципиально новых, может быть, даже цифровых формах.

С собой не заберёшь. Что происходит с деньгами россиян после смерти

Что происходит с ценными бумагами

Акции, облигации и прочие ценные бумаги тоже переходят по наследству. «Но важно учитывать, что вечно акции ждать не будут, — подчёркивает экономист, бывший управленец в Сбербанке и ВТБ Александр Клишин. — Эмитент (тот, кто выпустил акцию. — Прим. «Секрета») вправе потребовать признать их выморочным имуществом и передать в собственность государству».

Для этого он обращается в суд или к нотариусу за признанием права наследования, объясняет юрист Яна Гостева. Но, так как порядок передачи этого имущества государству определяется законом, которого до сих пор не существует, процесс стал «предметом научных исследований в области юриспруденции», подчёркивает Роман Степовой. То есть юристы сами до конца не понимают, как это должно происходить. В пресс-службе ЦБ никаких разъяснений по этому вопросу не дали.

Важный нюанс: ценные бумаги на счёт наследника поступают без учёта расходов на их покупку, поэтому при их продаже придётся платить налог на доход со всей суммы сделки, а не только от прибыли, отмечает ведущий финансовый консультант компании «Личный капитал» Борис Кожуховский.

Что происходит с «налом»

Все наличные деньги умершего также должны быть включены в состав наследства. Если наследников несколько, то нашедший деньги должен сообщить о них остальным, а также нотариусу. А дальше — ждать завершения наследственного производства.

«Но это идеальный вариант, который, к сожалению, в моей практике встречался нечасто», — подчёркивает Роман Степовой. «Присвоить себе эти средства не составит никакого труда, — отмечает он. — Но если наследники знают об этой сумме и могут доказать её наличие, исчезновение денег может служить основанием к возбуждению уголовного дела».

Если наследников нет, а деньги нашёл посторонний человек, по закону он должен заявить о находке в полицию или в орган местного самоуправления. В реальности так мало кто делает. Но оставить деньги себе — значит украсть их, напоминает руководитель уголовной практики юридической компании «BMS Law Firm» Александр Иноядов. За такую кражу можно получить до двух лет лишения свободы.

Человек может заявить о найденном кладе и законно получить причитающиеся 25% от общей суммы, говорит юрист и судебный эксперт Юрий Капштык. Но это скорее исключение, чем норма поведения, добавляет он.

Что происходит со счетами за границей

Если у покойного были счета за границей, то о них нужно сообщить нотариусу, чтобы он направил в банки соответствующий запрос. По словам Юрия Капштыка, делать запросы в ключевые иностранные банки очень трудоёмко и проблематично.

Финансовая культура за границей иная, и банки, скорее всего, сами будут со временем искать «пропавшего» клиента и его родственников.

Если стороны не найдут друг друга, дальнейшую судьбу денег будут решать по законам страны, где находится банк, говорит Степовой. А если наследник жил в России, то теоретически наше государство может применить норму о выморочном имуществе и потребовать деньги себе, отмечает ведущий юрист ЕЮС Юрий Телегин.

Отношение к жизни и смерти у выживших вследствие крупных автомобильных катастроф

УДК 159.94
Н.В. Онищенко

Рассматриваются результаты изучения отношения к жизни и смерти у пострадавших, которые остались живы вследствие одних из самых крупных автомобильных катастроф, произошедших на Украине за последние годы. В статье показаны специфические особенности реакций на трагедию людей с разным религиозным статусом (глубоко верующие, частично и не верующие), дана оценка их поведения в ситуации, выходящей за рамки привычного человеческого опыта.

Ключевые слова: автомобильная катастрофа, выживший, психологическая помощь, отношение к жизни, отношение к смерти.

ATTITUDE TO LIFE AND DEATH AT PEOPLE SURVIVED IN SERIOUS ROAD ACCIDENTS

Natalia V. Onishchenko

National University of Civil Defense of Ukraine

94 Chernyshevskaya str, Kharkov, Ukraine 61023

The article examines the results of the study of the attitude to life and death at accident victims who survived in the most serious road accidents happened in Ukraine in recent years.  The article shows specific features of a reaction to the tragedy at people of different religious status (strong believers, partly believers, not believers), estimates their behaviors in a situation that go beyond the experience usual for people.

Key words: road accident, survived, psychological help, attitude to life, attitude to death

 

Постановка проблемы. За годы независимости вследствие дорожно-транспортных происшествий (ДТП) на дорогах Украины погибло около 140 тысяч человек, почти миллион получили в авариях тяжелые ранения и телесные повреждения. Следует отметить, что сегодня Украина занимает пятое место в Европе по числу жертв ДТП. Анализируя статистические показатели за последние три года, отметим, что в 2010 году в Украине было зафиксировано 4682 погибших в ДТП, в 2011 году погибли 4831 человека, а в 2012 году —  4712 человек. Т.е. можно сказать, что практически каждые 20 минут в нашей стране происходит как минимум одно ДТП, в течение 24 часов в авариях погибает в среднем 11 человек и примерно 85 получают травмы разной степени тяжести. Так, только за первые 15 дней 2013 года, на дорогах Украины в ДТП погибло 124 человека.

Поэтому не случайно особое внимание экстремальных психологов Государственной службы Украины по чрезвычайным ситуациям уделяется случаям массовой гибели людей при крупных ДТП [4]. Такие ситуации несут максимально негативную нагрузку на психику людей, переживших трагедию. О психическом состоянии выживших вследствие крупномасштабных аварий на дорогах можно только догадываться, поскольку серьезных исследований в этой области на сегодня не проводилось.

Жизнь любого выжившего вследствие ДТП делится на «до» и «после», кардинально меняется мировоззрение человека, его отношение к себе и окружающим, происходят трансформации в ценностно-смысловой сфере[3]. Осознание этого и привело нас к изучению особенностей отношения выживших в ДТП к жизни и смерти, как основным экзистенциальным категориям.

Изложение основного материала. В нашем исследовании приняли участие пострадавшие вследствие двух крупных дорожно-транспортных происшествий. 1-ю группу исследуемых составили выжившие после аварии, случившейся в октябре 2010 года в городе М. Д-кой области.

Это ДТП стало самым масштабным за годы независимости Украины: на железнодорожном переезде автобус с 52 пассажирами столкнулся с движущимся на полном ходу локомотивом. В результате трагедии погибли 42 пассажира (среди них трое детей) и водитель автобуса, немногим позднее еще двое скончались в больнице. Выжило всего 8 человек.

Во 2-ю группу вошли пострадавшие в  ДТП, которое произошло 19 января 2012 года в городе З. Р-кой области. Вследствие столкновения микроавтобуса с грузовиком погибли 9 из 18 пассажиров. Все пассажиры этого рейса были паломниками, которые возвращались домой после посещения Свято-Успенской церкви, расположенной в селе Прилипче Черновицкой области.

Отметим, что разделение исследуемых на группы было произведено не только с учетом места и времени трагедии, но и с учетом изначально существующей разницы в мировоззрениях пострадавших: люди, попавшие в аварию в Р-кой области, были глубоко верующими и совершали паломничество к святыням; пострадавшие от столкновения автобуса с локомотивом были людьми, не отличавшимися особыми религиозными убеждениями.

Следует отметить, что в тяжелых жизненных ситуациях, люди склонны обращаться за духовной поддержкой гораздо чаще, чем за психологической. Большинство из переживших утрату, даже те, кто, как правило, не считают себя верующими людьми, переживая горе, с большей вероятностью пойдут в церковь, чем к специалисту-психологу.
Что чувствует и о чем думает человек, выживший в страшной трагедии, какие эмоции им овладевают, как он воспринимает мир? Точные и однозначные ответы на подобные вопросы получить специалисту крайне трудно, как и передать словами то, что переживает выживший в трагедии.

Напомним, что экстремальные ситуации характеризуются сверх сильным воздействием на психику пострадавшего, вызывая у него травматический стресс вследствие перегрузки физических и психических возможностей [5]. Кроме того, под влиянием травматического события у выжившего, как правило, нарушается процесс беспрерывного восприятия жизни, разрушаются существующие объяснительные схемы, которые помогали человеку до трагедии понимать и воспринимать свой внутренний мир [2].

Именно поэтому, при оказании экстренной психологической помощи выжившему, специалисту-психологу необходимо знать и понимать, какие изменения могут происходить с пострадавшим после трагедии, как он воспринимает окружающий мир, как смотрит в будущее [3].

Все вышесказанное и подтолкнуло нас изучить особенности отношения выживших после крупных ДТП к таким категориям как «Жизнь» и «Смерть», и рассмотреть это отношение в контексте присутствия/отсутствия веры, как резерва духовных сил и внутренней стойкости личности.

Прежде чем перейти к описанию полученных результатов, отметим некоторые особенности в поведении пострадавших от ДТП, диагностируемые нами  в первые часы после трагедии. Следует сказать, что как в первом, так и во втором случае на место дорожно-транспортной аварии вместе со службами экстренного реагирования, выезжали и психологи Государственной службы Украины по чрезвычайным ситуациям, основной задачей которых было оказание экстренной психологической помощи пострадавшим [4].

По свидетельствам специалистов-психологов, наиболее острые реакции на произошедшее наблюдались у выживших, которые потеряли в этой трагедии родных, близких, друзей или знакомых. Кроме того, данные трагедии произошли вблизи населенных пунктов, что стало одним из дестабилизирующих работу специалистов-психологов факторов. Дело в том, что информация (зачастую очень искаженная) о случившемся ДТП мгновенно разлетелась среди проживавших недалеко от места трагедии людей. Практически в считанные минуты на месте аварии собралась толпа сочувствующих и зевак. Наличие большого количества женщин (особенно жителей близлежащих деревень и небольших населенных пунктов) провоцировало истерические реакции среди всех участников ДТП.

Психологам пришлось проводить работу по нейтрализации наиболее психически неустойчивых лиц, одновременно оказывая экстренную психологическую помощь пострадавшим от ДТП. Такие особенности работы психологов в очаге трагедии, помноженные на  большое количество погибших, не могли не сказаться на состоянии пострадавших.

При этом, у этих людей наиболее часто фиксировались двигательное возбуждение, плач и ступор. Кроме того, многие из тех, кто выжил, демонстрировали острую потребность выхода из травматической ситуации как в прямом, так и переносном смысле. Диагностировались лица, в поведении которых преобладал страх перед местом крушения, практически все пострадавшие искали поддержки у психологов.

Поведение пострадавших вследствие двух вышеназванных ДТП имело не только общие, но и специфические особенности. Так, большинство выживших вследствие трагедии в городе М. Д-кой области, обвиняли в случившемся водителя автобуса, высказывались о мести его семье за погибших.

Рассматривая особенности поведения выживших вследствие аварии пассажирского автобуса с паломниками в Р-кой области, отметим следующее.

По словам психологов, проводивших на месте трагедии мероприятия по оказанию экстренной психологической помощи, абсолютное большинство выживших сразу после аварии, в силу своих возможностей, пытались оказать посильную помощь всем тем, кто в ней нуждался. Т.е. на первое место в данной ситуации вышла не потребность в безопасности, а потребность в оказании помощи другим.

В условиях трагедии пострадавшие преимущественно сохраняли спокойствие: не метались, не кричали, не проявляли истерических реакций. Иными словами, эти люди сохранили самообладание и способность боле или менее контролировать свои эмоции. При этом никаких обвинений ни в сторону водителя, ни к кому-либо другому пострадавшие не высказывали.

Главной особенностью их поведения стал явно выраженный компонент смирения, диагностируемый нами на протяжении всего периода пребывания этих людей в зоне аварии. Многие из выживших постоянно повторяли: «На все воля Божья» или «Все под Богом ходим». Если и были у паломников какие-то негативные состояния, то назвать их экстраординарными нельзя, поскольку плач и нервная дрожь являются нормальными реакциями на ненормальную ситуацию. Такая смиренная позиция, на наш взгляд, и определила особенности восприятия пострадавшими данной травматической ситуации.

Основываясь на вышеизложенном, можно предположить, что ситуация столкновения со смертью для выжившего навсегда изменит его отношение как к самой смерти, так и к самой жизни.

Обсуждение результатов. Изучение отношения к жизни и смерти у выживших вследствие выше описанных дорожно-транспортных катастроф проводилось непосредственно после их вывода из зоны ДТП. Для этого нами был использован «Цветовой тест отношений» (А.М. Эткинд) [1]. Целесообразность использования данной методики заключается в том, что перед выжившим после выхода из зоны чрезвычайной ситуации возникает необходимость не только справляться с возникшими вследствие травматического опыта переживаниями, а и восстанавливать разрушенные когнитивно-емоциональные образования, которые помогут ему осознать смысл своей дальнейшей жизни и наметить новые значимые ориентиры [2].

Диагностика пострадавших с использованием данной методики проходила в медицинских учреждениях стационарного типа, куда сразу же после аварий направлялись выжившие.  

Стимульный материал предлагался нашим исследуемым ненавязчиво, в случае отказа от процедуры, – она повторно не проводилась. Диагностика осуществлялась по сокращенной процедуре с учетом психического состояния пострадавшего. Напоминание о трагедии со стороны психолога считалось крайне нежелательным.

Главным в нашем исследовании стало определение эмоциональной составляющей в отношении к понятиям «Жизнь» и «Смерть». Так как каждый из цветов имеет собственное эмоциональное наполнение или содержание, следовательно, трактовка значения выбранного пострадавшим цвета, позволяла получить описание оцениваемой им категории. Полученные результаты представлено в таблицах 1 и 2.

Таблица 1. Показатели частоты цветовых ассоциаций выживших вследствие ДТП по отношению к категории «Жизнь»

Цвета	Частота встречаемости выбора		Значимые различия
	1-а группа (%)	2-а группа (%)	j	р
1.Синий	—	57,14	2,15	0,05
2. Зеленый	50,00	14,28	2,02	0,05
3. Красный	25,00	—	1,37	—
4. Желтый	—	—	—	—
5. Фиолетовый	—	28,58	1,40	—
6. Коричневый	25,00	—	1,37	—
7. Черный	—	—	—	—
0. Серый	—	—	—	—

Анализ результатов, полученных при изучении отношения выживших обоих групп к категории «жизнь» показал следующее. Установлено, что достоверно часто выжившие при ДТП в городе М. Д-кой области соотносят жизнь с зеленым цветом, среди выживших паломником таких только 14,28% — третье место в выборе цвета, плотно ассоциирующегося с категорией «Жизнь». Такой выбор в обеих группах пострадавших дает возможность предположить, что жизнь они воспринимают как необходимость проявлять внутреннюю силу, упорство, твердость и целеустремленность. По их мнению, необходимо придерживаться выбранных жизненных ориентиров, не поступаться собственными принципами и быть верными выбранным приоритетам. Также в данной ситуации прослеживается потребность действовать взвешенно, быть скрупулезным, не упускать детали и контролировать все, что происходит.

Следующую позицию в данной группе опрашиваемых заняли красный и коричневый цвет, выбор которых может говорить и как об активной жизненной позиции, так и об отсутствии сил сопротивляться жизненным трудностям. Ассоциация жизни с красным цветом с одной стороны может свидетельствовать о  восприятии жизни как нескончаемого потока энергии и активности. Но если трактовать данный выбор в контексте той ситуации, в которой оказались пострадавшие, то данную ассоциацию следует воспринимать как напряжение, импульсивность, ожидаемые испытания и постоянную готовность к действию.

Коричневый же цвет в данном прочтении наоборот можно трактовать как пассивную жизненную позицию, обращение к физическим ощущениям, стремление к обретению безопасности и избавления от ситуации, которая причинила боль и страдания.

Рассмотрение результатов цветовых выборов выживших паломников, которые не совпали с выборами пострадавших из 1-й группы, позволяет отметить следующее: наибольшее количество выборов в отношении категории «жизнь» выжившие вследствие катастрофы в Р-кой области отдали синему цвету. Можно предположить, что основным стремлением выживших в данной аварии является реализация потребности в создании обстановки эмоционального покоя, ощущения безопасности и гармонии. Скорее всего, этих пострадавших тяготит пережитая ими ситуация, и они стремятся к бесконфликтным отношениям, к сохранению внутренних сил, к демонстрации сопереживания и верности. Этот выбор в некоторой степени можно назвать предсказуемым, поскольку те, кто смотрел смерти в лицо, изо всех сил будут стараться беречь самое ценное в жизни и оберегать свой покой.

Вторым по частоте встречаемости является фиолетовый цвет, выбор которого может свидетельствовать о том, что выжившие, выбравшие зеленый цвет, склонны к определенному уходу от реальности, ими овладевают фантазии, они смотрят далеко в будущее, как бы боясь что-то не успеть сделать в этой жизни. Главной особенностью их отношения к жизни является то, что эти люди склонны «пропагандировать» подобный несколько фантазийный взгляд на будущее.

Переходя к рассмотрению результатов отношения выживших вследствие аварий к категории «Смерть» отметим, что более чем у трети выживших из 1-й группы и лишь у отдельных лиц из 2-й группы эта категория прочно ассоциируется с черным цветом.

Таблица 2. Показатели частоты цветовых ассоциаций выживших вследствие ДТП по отношению к категории «Смерть»

Цвета	Частота встречаемости выбора		Значимые различия
	1-а группа (%)	2-а группа (%)	j	р
1.Синий	12,50	—	1,27	—
2. Зеленый	—	—	—	—
3. Красный	25,00	—	1,52	—
4. Желтый	—	—	—	—
5. Фиолетовый	—	—	—	—
6. Коричневый	—	57,14	2,11	0,05
7. Черный	37,50	14,29	1,54	—
0. Серый	25,00	28,57	0,66	—

Эти результаты, с учетом ситуации, которую пережили наши испытуемые, можно назвать абсолютно ожидаемыми, несмотря на то, что в самостоятельной трактовке черный цвет по своим диагностическим свойствам является нивелирующим компонентом. В нашей же ситуации мы можем говорить о ярко выраженном (особенно среди выживших после катастрофы в городе М.) протесте против предъявляемой категории. Для выживших в этой трагедии, смерть действительно видится только в черном цвете, что дает возможность говорить о действительно сильном травматическом воздействии на них пережитой трагедии.

Отметим, что на вторых позициях в обеих группах отмечен серый цвет как ассоциация со смертью. Данный выбор может говорить о том, что человек перед лицом смерти чувствует себя потерянным, неуверенным, для него ничего не имеет значения, он бессилен и слаб.

Следующий ассоциативный выбор нас несколько удивил, т.к. ассоциация смерти с красным цветом, была полной неожиданностью. Эти сомнения были сняты сразу после высказанного комментария одного из участников столкновения автобуса с локомотивом: «Смерть для меня отныне одного цвета – цвета крови». В данном случае можно предположить, что ситуация диагностики послужила поводом для выхода переживаний от психотравмы, полученной пострадавшими вследствие аварии. Добавим, что в группе пострадавших паломников смерть с красным цвет не отождествлялась.

При этом, больше половины пострадавших от ДПТ в Р-кой области соотнесли смерть с коричневым цветом. Такая ассоциация позволяет предположить, что категория «Смерть» вызывает у пострадавших болезненные ощущения и физические страдания. Эту категорию прочно отождествляют как с потерей корней, смысла существования, так и с общим дискомфортом.

Выбор синего цвета по отношению к категории «Смерть» был отмечен у 12,50% пострадавших от катастрофы в Д-кой области. Такая ассоциация дает право предположить наличие негативного отношения к ситуации или категории, которое предполагает стремление к покою и уходу от данной ситуации. Кроме того, выбор синего цвета по отношению к категории «Смерть», может свидетельствовать о негативном отношение к себе, вызванном присутствующим у выживших чувством вины, которое, естественно, является безосновательным.

 Заключение. Подводя итоги, отметим, что отношение выживших к изучаемым категориям в некоторой степени перекликается с особенностями их реакции на трагическое событие, участниками которого они стали. При этом, на наш взгляд, наличие веры у пострадавших довольно четко определяет вектор восприятия ими как жизни, так и смерти. Гипотетически, их отношение к данным категориям можно попытаться соотнести с отношением к данным категориям людей, которые не переживали подобные ситуации.

Обращаясь к результатам отношения к жизни и смерти выживших после столкновения с локомотивом, можно отметить присутствие некоторой категоричности в оценках – промежуточного отношения в этой группе практически не фиксировалось.

Таким образом, отношение к жизни и смерти у выживших после крупных автокатастроф, может трактоваться сквозь призму их общего мировосприятия, самоощущения, жизненных взглядов и убеждений. Исследование показало, что верующие люди, в некоторой степени, менее склонны к деструктивным проявлениям в своем поведении и категоричности в оценках, после полученной психотравмы. Подобные экстремальные ситуации могут восприниматься ими как испытание, а нерелигиозные люди воспринимают их как наказание. Именно такая позиция может оказывать влияние на формирование соответствующего отношения человека как к жизни, так и к смерти.

Список литературы:

1. Бажин Е.Ф., Эткинд А. М. Цветовой тест отношений (ЦТО). Методические рекомендации – Л.: Ленинградский научно-исследовательский психоневрологический институт, 1985.- 21 с.
2. Василюк Ф.Е. Психология переживания: анализ преодоления критических ситуаций — М.: Издательство Московского университета, 1984. – 200 с.
3. Оніщенко Н.В. Трансформація світосприйняття особистості як наслідок зіткнення зі смертю в умовах надзвичайної ситуації // Збірка статей за матеріалами міжнародної науково-практичної конференції «Психологічні особливості особистості в умовах трансформації суспільства» (Україна, м. Макіївка, 24-25 лютого 2012 р.) — МЕГІ, 2012. – С. 154-156.
4. Онищенко Н.В. Экстренная психологическая помощь пострадавшим, пережившим столкновение со смертью в очаге чрезвычайной ситуации // «Пожарная безопасность: проблемы и перспективы»: материалы ІІІ Всероссийской научно-практической конференции с международным участием  (Россия, г. Воронеж, 20 сентября 2012 г.) / В 2 Ч. Ч. 2. Воронеж ВИ ГПС МЧС России, 2012. – С. 115-117.
5. Тарабрина Н.В. Практикум по психологии посттравматического стресса  – СПб.: Питер, 2001.- 272 с.

Источник — Оніщенко, Н.В. Отношение к жизни и смерти у выживших вследствие крупних автомобильных катастроф / Н.В. Оніщенко // «Вестник Пермского университета. ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ» — 2013, Выпуск 2 (14) – С.114-120.

Причины и лечение респираторных заболеваний Чейна-Стокса

Дыхание Чейна-Стокса или Хантера-Чейна-Стокса было впервые определено в 1800-х годах двумя врачами: доктором Джоном Чейном и доктором Уильямом Стоуксом. Дыхание Чейна-Стокса — это очень нерегулярный паттерн дыхания, и неудивительно, что его иногда называют «агональным дыханием».

Ариэль Скелли / Getty Images

Обзор

Во время Чейна-Стокса дыхание может быть очень глубоким и частым (гиперпноэ), за которым следуют периоды медленных поверхностных вдохов или прерываться эпизодами апноэ, при которых человек вообще перестает дышать на определенный период времени.Хотя дыхание Чейна-Стокса может показаться беспорядочным, оно часто происходит циклами продолжительностью от 30 секунд до двух минут.

Этот нерегулярный, часто вызывающий дискомфорт характер дыхания часто наблюдается в последние дни и часы жизни, но может также наблюдаться у некоторых людей с застойной сердечной недостаточностью.

Причины

Дыхание Чейна-Стокса обычно наблюдается, когда люди умирают от любой болезни, включая рак. Это будет обсуждаться вначале, но имейте в виду, что есть и другие причины, обсуждаемые ниже, и это дыхание может возникать у людей, которые не умирают активно.

Дыхание Чейна-Стокса как часть процесса умирания

Нерегулярное дыхание может возникнуть в конце жизни и может очень беспокоить присутствующих членов семьи. Важно отметить, что это дыхание , а не неудобно для умирающего, и его не нужно лечить для обеспечения комфорта. Фактически, это, вероятно, способ, которым тело каким-то образом компенсирует другие физические изменения, происходящие в конце жизни.

Вам может быть интересно, чего еще ожидать на последних этапах смерти.В это время люди нередко говорят о своих близких, которые умерли раньше, даже выглядя разочарованными, когда они пытаются описать вещи, для которых они не могут найти слов. Ваш любимый человек может сообщить вам, что умирает, в своего рода «близком к смерти осознании», в котором она может сказать вам, что будет скучать по вам, и сказать, что она уезжает. Тем, кто умирает, может быть больно, когда их комментарии отвергаются как галлюцинации или исправляются. Постарайтесь слушать в моменты, когда ваш любимый человек бодрствует, и заверьте ее, что вы ей верите и любите ее.

Другие причины дыхания Чейна-Стокса

Помимо того, что дыхание Чейна-Стокса является признаком конца жизни, его можно наблюдать при:

• Застойная сердечная недостаточность: сердечная недостаточность возникает, когда сердце (как мышца) ослабляется и испытывает трудности с перекачкой крови. Как и в случае с другими мышцами, прогрессирующее ослабление может привести к прогрессирующей неспособности сердца функционировать в системе кровообращения, снабжая клетки организма кислородом и питательными веществами.
• Отравление угарным газом
• Гипонатриемия (низкий уровень натрия в крови)
• Сон на большой высоте
• Ход
• Черепно-мозговая травма
• Передозировка некоторых лекарств, таких как морфин

Физиология и цель

Точно неизвестно, почему возникает этот тип центрального апноэ во сне (дыхание, контролируемое центральной нервной системой). Недавняя мысль заключалась в том, что дыхание Чейна-Стокса может быть способом, которым тело каким-то образом компенсирует , а не проблемой само по себе.Считается, что модель прибавления и угасания может быть результатом сначала глубокого дыхания для повышения уровня кислорода в организме (что снижает уровень углекислого газа в крови), за которым следуют периоды апноэ (бездыхания), поскольку организм компенсирует снижение углекислого газа. ограничивая дыхание, в то время как углекислый газ в крови увеличивается.

Дыхание Чейна-Стокса при застойной сердечной недостаточности

Дыхание Чейна-Стокса довольно распространено среди людей с застойной сердечной недостаточностью и считается плохим прогностическим признаком.Тем не менее, некоторые люди с дыханием Чейна-Стокса, вторичным по отношению к сердечной недостаточности, продолжают жить в течение длительного периода времени.

Лечение

За прошедшие годы было проведено изрядное количество исследований, посвященных правильному способу лечения дыхания Чейна-Стокса. В настоящее время склоняется к мнению, что это физиологическая компенсаторная реакция, которую не обязательно лечить как таковую.

Центральное апноэ во сне, такое как нарушение дыхания, может побудить врачей изучить другие данные, касающиеся сердечной недостаточности.Домашняя кислородная терапия, а также постоянное положительное давление в дыхательных путях (CPAP) — это лишь некоторые из вариантов лечения, которые использовались для этого типа центрального апноэ во сне.

Безмолвный крик, гримасы и страшные лица, когда мы умираем … Почему? — БК Книги

Дорогая Барбара, я не могу выбросить из головы последние минуты жизни мамы. Незадолго до ее смерти он не был похож ни на что на этой земле. Это было похоже на то, что она была одержима, тихий крик, полностью искаженный на лице. Вы раньше видели этот ужас?

То, что вы описали, должно было вас пугать.Да, я видел изменения выражения лица за мгновение до смерти. Страшные лица, гримасы, беззвучные крики. Как я думаю? Вот мои мысли:

Смерть — это труд. Нам тяжело выбраться из тела (некоторым труднее, чем другим). Подумайте о маленьком цыпленке, который работает, изо всех сил пытается выбраться из своей скорлупы. Когда мы, люди, умираем, мы работаем, пытаясь также выбраться из наших тел. Мы, наблюдатели, видим тяжелую работу и не знаем, как ее интерпретировать. Как человек, переживший множество смертельных моментов, я вижу эту борьбу часто напряженной и необъяснимой.

Не думаю, что происходит что-то плохое. Эти выражения лица и движения могут быть уродливыми и сбивать с толку, но вы были свидетелями окончательного освобождения, окончательной привязанности к физическому существу.

Я не хочу, чтобы вы воспринимали этот имидж как нечто плохое. Я хочу, чтобы вы поняли, что это была оптика, которую мы не можем объяснить, искажения тела, когда оно ослабляло свою хватку на этой земле.

Я могу только сказать, побывав у постели сотен людей, что выражение лица вашей матери не было необычным.Я описываю это в своем буклете «Унесенные моими глазами» или в книге «Последний акт жизни» как гримасу или хмурый взгляд. Более подробные описания лиц, которые я видел, могли быть беззвучным криком или искажениями лица, которые голливудский продюсер мог бы использовать в фильме ужасов.

С другой стороны, я видел улыбки, красивые, мирные лица. Я узнал, увидев все различные моменты смерти, неважно, как они выглядят и почему. То, что мы наблюдаем, — это борьба за прекращение этой жизненной связи, за то, чтобы выбраться из нашей физической оболочки.Это как роды наоборот. У одних ребенок просто выскакивает, для других маме приходится часами кричать и толкаться.

Я не верю, что ваша мать хотела бы, чтобы вы концентрировались на ее последних моментах и ​​забывали хорошие моменты ее жизни. Вот вам упражнение: каждый день записывайте одно хорошее, красивое, значимое воспоминание, которое у вас осталось за много лет, проведенных с мамой.

Я не хочу, чтобы воспоминания о твоей маме затмевали все хорошее.

Уверяю вас, ничего плохого, злого или даже необычного не происходило.

Что-то еще … О немом крике, гримасах и страшных лицах, когда мы умираем … Почему?

Я хотел бы, чтобы больше семей узнали о том, как выглядит процесс умирания и чего ожидать. Священную смерть испытали бы больше пациентов и их семьи. Их горе было бы нормальным и несложным. Если вам не предлагают образование в конце жизни, попросите об этом.

Меняющееся лицо ухода за пожилыми людьми

Недавно я закончил две недели работы в службе паллиативной помощи в больнице Св.Больница Михаила. Как обычно, это был трогательный, стрессовый, полезный, разочаровывающий, воодушевляющий, унижающий человеческий опыт.

Работа в клинике дает мне возможность проверить на практике другие аспекты моей профессиональной жизни, которые в основном сосредоточены на исследованиях в области здравоохранения и политике в области здравоохранения.

Верно или нет, но, размышляя о своей клинической работе, я склонен больше сосредотачиваться на вещах, которые не шли хорошо, чем на многих вещах, которые шли. Вот некоторые размышления о нашей системе здравоохранения, вдохновленные пациентами, за которыми я ухаживал в течение этих двух недель.Некоторые детали изменены для обеспечения анонимности.

Мы делаем так, чтобы пациенты не могли умирать рядом с их семьями . Я ухаживал за пожилой женщиной с тяжелым сердечным заболеванием, которая жила в одном из городов, окружающих Торонто. Ее перевели в больницу Святого Михаила, потому что надеялись, что ей удастся сделать хирургическую операцию. К сожалению, этого не произошло, и она решила, что ей больше не нужны капельницы или анализ крови, и она хотела чувствовать себя максимально комфортно в конце своей жизни.Мы перевели ее в наше отделение паллиативной помощи и смогли уменьшить ее одышку с помощью хорошего ухода и лекарств. Ее главным желанием было быть переведенным в отделение паллиативной помощи рядом с ее домом и двумя детьми. Наши попытки организовать это не увенчались успехом — практически все койки паллиативной помощи рядом с тем, где жили ее дети, были заняты, и казалось очень маловероятным, что она получит койку в хосписе рядом с ее семьей и друзьями перед смертью.

Совершенно очевидно, что наша система здравоохранения не удовлетворяет потребности этой женщины.Ее детям приходилось путешествовать по много часов в день, чтобы увидеть свою маму, и она проводила больше часов в одиночестве, чем если бы находилась в отделении паллиативной помощи или хосписе недалеко от дома.

Мелочи имеют значение . У одной из моих пациенток с болезнью легких выздоровление наступило настолько, что на следующей неделе она собиралась домой с группой паллиативной помощи, которая заботилась о ней. Само собой разумеется, что было бы плохо, если бы она заболела гриппом, поэтому мы сделали ей вакцину от гриппа. Ее муж тоже должен был получить вакцину.Однако, хотя он каждый день навещал свою жену в больнице, мы не смогли сделать ему вакцину от гриппа, потому что он не был одним из наших пациентов. Я понимаю это с юридической / административной точки зрения, но с точки зрения моей пациентки и ее мужа это должно показаться глупым. «Ориентированность на пациента» в наши дни звучит на устах всех политиков и менеджеров в области здравоохранения, и это, конечно, не кажется очень ориентированным на пациента. (Должен признаться, я не обращался к старшим администраторам больницы с просьбой о том, чтобы ее муж получил вакцину).В целом я понимаю, что в этом нет ничего страшного (на следующей неделе ее муж специально посетит своего семейного врача, чтобы сделать вакцину), но …

Богатство важнее, чем должно . Я заботился о пациенте, состояние которого улучшилось до такой степени, что его можно было лечить дома, но только если кто-то оставался с ним на ночь и в течение половины дневных часов. Службы по уходу на дому, финансируемые государством, заявили, что у них нет ресурсов для оказания этой услуги, и мой пациент не мог позволить себе заплатить за это сам.Поэтому по выходным он уезжал домой, а в течение недели оставался в больнице. Если бы он был моим отцом, я мог бы позволить себе оплачивать необходимую ему поддержку, и он смог бы проводить больше времени дома ближе к концу своей жизни. Это несоответствие не кажется правильным.

Народ думает о Верховном суде . Наша медицинская бригада и четыре члена семьи сидели вокруг кровати джентльмена, который очень хотел умереть и действительно хотел, чтобы мы помогли ему в этом. Я забыл, что Верховный суд одновременно слушал аргументы за и против врача, способствовавшего смерти, пока его дочь не сказала: «Папа, твои врачи не могут этого сделать.Об этом сегодня говорят в Оттаве ». Я думаю, что с принятием законопроекта Квебека об эвтаназии и опросов, показывающих, что значительное большинство канадцев выступает за смерть с помощью врача, я думаю, что это станет реальностью в Канаде в ближайшие несколько лет. Даже при наличии качественной паллиативной помощи некоторые люди выберут этот вариант. Не знаю, чувствовал бы я то же самое, что и этот пациент, будь я в его ситуации, но я, конечно, понимаю, почему он чувствует то же самое.

С другой стороны, одна из моих пациенток поначалу очень сильно хотела, чтобы ее жизнь закончилась, но через три недели она собиралась домой, по крайней мере, на время, и, похоже, с нетерпением этого ждала.Если смерть с помощью врача станет реальностью, необходимо принять строгие меры безопасности (как они были в другом месте ).

Меняющееся лицо паллиативной помощи . Немногим менее половины пациентов, за которыми я ухаживал в течение последних двух недель, не болели раком, что отражает глубокое (и я думаю, хорошее) изменение в характере таких заболеваний, как сердечная недостаточность, хронические заболевания легких и болезни почек. находятся под контролем — в прошлом онкологические больные составляли большинство пациентов, обращающихся за помощью в службах паллиативной помощи.Как и рак, многие пациенты с этими заболеваниями живут долгой и полноценной жизнью. Но, как и рак, их болезнь может прогрессировать до такой степени, что дальнейшие медицинские вмешательства мало что могут предложить, и пациенты предпочитают уделять больше внимания лечению симптомов и меньше — лечению, продлевающему жизнь. Если эта тенденция сохранится и при нашем медленно стареющем населении, многие из которого страдают хроническими заболеваниями, такими как сердечная недостаточность, потребность в услугах паллиативной помощи будет еще выше, чем сейчас.

Я отмечаю, что премьер-министр Винн сделал «Улучшение качества медицинской помощи в конце жизни в Онтарио» приоритетной задачей нашего министра здравоохранения. Я надеюсь, что эти размышления подчеркнули необходимость такого акцента в человеческом лице.

Некоторые детали этих историй были изменены для обеспечения конфиденциальности

Это конец | Здоровье

Ничто, как говорят, не учит нас больше о жизни, чем смерть. Но если так, то разве не странно, как мало мы сталкиваемся со смертью? И разве не странно, что современные общества, которые, кажется, так стремятся найти смысл в бизнесе жизни, вытесняют смерть на периферию, сводя к минимуму наши контакты с ней и смягчая ее влияние?

Немецкий фотограф Вальтер Шелс считает не только странным, но и неправильным, что смерть так скрыта от глаз.В свои 72 года он также прекрасно понимает, что его собственная смерть приближается. Вот почему несколько лет назад он предпринял странный проект. Он решил снять серию портретов людей как до, так и после их смерти. В результате получилась коллекция фотографий 24 человек — от ребенка в возрасте 17 месяцев до мужчины в возрасте 83 лет — которая будет представлена ​​в Лондоне на следующей неделе. Наряду с портретами представлены истории заинтересованных лиц, написанные Беате Лакотта, партнершей Шелса, которая проводила время с испытуемыми в их последние дни и которые слушали, как они рассказывали ей, каково это приближаться к концу своей жизни.

Шелс и Лакотта работают в просторной квартире на верхнем этаже в Гамбурге: столы и даже пол завалены изображениями как из этой серии, так и из тысяч других снимков, которые Шелс сделал за долгую карьеру портретной съемки. для ведущих глянцевых журналов мира. Но всю свою жизнь, говорит Шелс, он испытывал ужасающий страх смерти и мертвых тел. «Я вырос в Мюнхене во время войны, и однажды наш дом подвергся бомбардировке. Я видел много тел — оторванные конечности, оторванные головы, ужасные вещи — и я никогда не забывал их.С того дня я всегда боялся мертвых тел. Даже когда умерла моя мать — ей было 89 лет, и я сфотографировал ее ранее в тот же день — я не хотел видеть ее после смерти ». проект, который должен был заставить его вступить в такой тесный контакт с мертвыми ». Меня охватил ужас. Иногда, когда я фотографировал тело, я заряжал камеру и краем глаза смотрел на их лицо, чтобы убедиться, что они действительно мертвы.Однажды мне приснился сон, в котором один из испытуемых проснулся во время съемки и сказал: «Что ты делаешь?» И я знал, что она мертва, но я не хотел ей говорить, и во сне я думал: «О нет, как я собираюсь сказать ей, что она мертва?»

С точки зрения логистики проект был сопряжен с трудностями. Найти умирающих было относительно легко — пара разыскивала их через хосписы в Гамбурге и Берлине. Возможно, что удивительно, большинство людей, к которым они обращались, были готовы принять участие, хотя некоторые отказались.Но более серьезной проблемой для Шелса и Лакотты было то, что они постоянно находились в режиме ожидания, чтобы сделать снимки. «Вам позвонили в 3 часа ночи, и это было бы хосписом, чтобы сказать, что кто-то умер, и нам нужно было бы сразу встать и приехать туда, чтобы мы могли вписаться в фотосессию между прибытием родственников и прибывает гробовщик », — объясняет 42-летний Лакотта.« Это было безжалостно и эмоционально истощало ». Шелс соглашается: «Мы возвращались сюда вечером, после дня, когда мы, возможно, были на похоронах и снимали мертвое тело, и мы сидели здесь, плача и пили виски с вином.«Оба согласны, что они не могли завершить проект в одиночку». Были времена, когда это казалось таким странным, невероятным, — говорит Лакотта. «Мы могли только поговорить об этом друг с другом».

Фотографирование тела были проблемой. «Первая съемка была ужасающей: мы так боялись, что просто прокрались внутрь и сфотографировали тело в профиль, лежащее на кровати, не двигая его вообще», — говорит Шелс. «Но когда мы сравнили На фотографиях до и после мы поняли, что это не сработало — мы не запечатлели лицо таким образом, чтобы оно отражало его в предсмертном состоянии.«В течение следующих нескольких недель пара экспериментировала, чтобы преодолеть проблемы трупного окоченения и воздействия гравитации на мертвое лицо, пока они не пришли к ответу». Мы поняли, что должны поднять испытуемого, как они это делали раньше. «выстрел перед смертью», — говорит Лакотта. По ее словам, она превратилась из человека, который с трудом переносит прикосновение к мертвому телу, к человеку, который ничего не думал о том, чтобы двигать тело и уговаривать его принять сидячую позу, чтобы получить хорошее лицо. -на выстрел. «Но к одной вещи никогда не привыкаешь — это ощущение мертвого человека — это всегда шокирует», — говорит она.«Это как цемент — такой холодный, такой твердый и такой тяжелый».

Но, хотя фотографирование тел было ужасающим, еще более шокирующим для Шелса и Лакотты было чувство одиночества и изоляции, которое они обнаружили у своих подопытных во время съемок перед смертью. «Конечно, мы познакомились с этими людьми, потому что мы навещали их в хосписах, и мы говорили о нашем проекте, и они рассказывали нам о своей жизни и о том, что они думают о смерти», — объясняет Лакотта. «И мы поняли, насколько одинокими они почти всегда были.У них были друзья и родственники, но эти друзья и родственники все больше отдалялись от них, потому что отказывались осознавать реальность ситуации. Так что они приходили и навещали, но они говорили о том, что их любимый скоро почувствует себя лучше, или что они скоро вернутся домой, или как они вернутся на работу в кратчайшие сроки. И умирающие говорили нам, что от этого они чувствовали себя не только изолированными, но и обиженными. Они чувствовали, что не связаны с людьми, с которыми они больше всего хотели быть близкими, потому что эти люди отказывались признать тот факт, что они умирают и что конец близок.«

Некоторые из испытуемых, — говорит Шелс, горько переживали из-за того, насколько одинокими они чувствовали себя из-за умирания — некоторые из них согласились принять участие в проекте». Некоторые из умирающих сказали: «Это так. хорошо, что ты это делаешь — действительно важно показать, на что это похоже. Никто другой меня не слушает, никто не хочет слышать или знать, что это на самом деле ».

И Шелс, и Лакотта чувствуют, что близость к такому количеству умирающих людей изменила их отношение не только к самой смерти, но как они относятся к жизни — а также как они поддержат друга или родственника в смертельной болезни.«Теперь я знаю, насколько важно быть там или, по крайней мере, предлагать быть там, насколько это возможно, — и не бояться задавать вопросы и выслушивать ответы», — говорит Лакотта. Шелс, тем временем, говорит, что, хотя смерть никогда не теряет своей способности шокировать, она — для них — утратила способность пугать. Он больше не боится мертвых тел и будущего. Он остается, как и долгое время, агностиком, заметив, что и верующие, и неверующие проявляют тот же страх перед неизвестным, который их ожидал.

Самое главное, пара чувствует, что они знают, как важно рассчитывать оставшееся время. И хотя мы обсуждаем очень мрачную тему, люди смеются: и Шелс, и Лакотта обладают замечательной способностью находить пафос и юмор во многих своих переживаниях. Был человек, который отказался умирать (в хосписе ему в конце концов сказали, что ему придется вернуться домой; но когда он позвонил своей девушке, она сказала ему, что отдала все его имущество … он, наконец, умер несколько раз. через несколько дней после того, как понял, что оказался на улице с односторонним движением, и пути назад действительно не было).Другая пациентка, женщина, всю жизнь разочаровывалась почти во всем. «Она с гордостью сказала мне, что на ее похоронах будет не менее 85 человек», — говорит Лакотта. «Но я пошел на это, а нас было всего около 30 … и я подумал, что это действительно было неизбежно».

«То, к чему я привык, — говорит Шелс, снявший сотни портретов за свою карьеру, — это люди, которые улыбаются в камеру. Обычно это автоматический ответ. Но эти люди никогда не улыбались. Они были невероятно серьезными; и более того, они больше ничего не притворялись.Люди почти всегда что-то притворяются, но эти люди потеряли эту потребность. Я чувствовал, что это позволило мне как фотографу максимально приблизиться к сути человека; когда вы стоите перед концом, все нереальное отбрасывается. Ты самый реальный, каким ты когда-либо был, более реален, чем когда-либо прежде ».

· Жизнь перед смертью проходит в Wellcome Collection по адресу 183 Euston Road, Лондон, NW1 с 9 апреля по 18 мая. ; wellcomecollection.org.uk.

· Галерея: фотографии Уолтера Шелса из книги «Жизнь перед смертью»

Изменения кожи в конце жизни

Медицинские работники могут определить, что пациент достиг заключительной фазы жизни, основываясь на изменениях тона, эластичности кожи и симптомах локализованной боли. К сожалению, эти изменения являются естественной и часто неизбежной частью процесса старения. Однако дискомфорт, вызванный изменениями кожи в конце жизни, можно облегчить с помощью услуг хосписа.

В хосписе Южной Луизианы мы уменьшаем дискомфорт, вызываемый ежедневными изменениями кожи в конце жизни. Мы всегда рады поделиться своим опытом и расширить базу знаний. Читайте дальше, чтобы узнать, почему кожа в конце жизни отличается, чего ожидать и как вы или ваш близкий можете оставаться комфортными, несмотря на естественные изменения.

Что вызывает изменения кожи в конце жизненного цикла?

Кровообращение уменьшается с возрастом. Журналы AHA обнаружили, что уровни резерва коронарного кровотока (максимальное увеличение потока крови по коронарным артериям, превышающее его среднюю скорость в расслабленном состоянии) составляют 4 у большинства 30-летних и снижаются до 3 к тому времени, когда средний человек достигает 65 лет.

Этот естественный процесс ускоряется в последние месяцы жизни нашего организма. Когда человеческое тело входит в свою финальную фазу, оно начинает терять способность регулировать свою температуру, состав жидкости, уровень сахара в крови, концентрацию газов и кровяное давление — эти функции известны как механизмы гомеостаза. Из-за потери механизмов гомеостаза страдают жизненно важные органы. Пытаясь компенсировать это, тело сохранит свои наиболее важные органы, направляя кровь, обычно фильтруемую через кожу, в свои жизненно важные органы.

Хотя этот перенос крови может быть необходим для длительного функционирования системы, кожа остается уязвимой. Для тех, кто находится на последнем этапе жизни, даже небольшие царапины и надавливания могут иметь серьезные последствия, такие как инфекция, слезотечение, пролежни и кровоизлияние на кожу.

Чего ожидать от кожи в конце жизненного цикла

Есть два общих изменения кожи в конце жизни, которые влияют на тех, кто находится на последней стадии жизни.

1.Обесцвеченная и пятнистая кожа

Когда наши тела входят в свою финальную фазу и теряют способность регулировать температуру и кровяное давление, кожа на руках и ногах пациента часто приобретает синий оттенок. По мере того, как жизнь пациента приближается к концу, это состояние может прогрессировать до появления пятен на коже. Пятна на коже выглядят как красные или пурпурные мраморные пятна, часто начинающиеся у ступней пациента и поднимающиеся вверх по ногам. Конечности пациента будут очень холодными.

Как хоспис помогает

Медсестры хосписа оснащены оборудованием для круглосуточной поддержки, обеспечивая пациентам комфортное пребывание с помощью одеял и теплых мочалок.Изменение цвета кожи и крапинки по своей природе не являются болезненными, если за пациентом должным образом ухаживают и держать его в тепле.

2. Пролежневые язвы

Пролежни Язвы, обычно называемые пролежнями, возникают в результате длительного давления на кожу. Уязвимое состояние кожи на последнем этапе жизни делает пациентов хосписа особенно чувствительными к пролежням. Костные области, такие как пятки, лодыжки, бедра и копчик, очень подвержены развитию этих язв из-за повышенного давления в этих областях.

Как хоспис помогает

Медицинские работники в хосписе могут снимать давление на участки, часто переворачивая и перемещая пациентов. Хоспис также может предоставить матрасы, снимающие давление, чтобы предотвратить ранения. Поскольку кожа чрезвычайно чувствительна на последнем этапе жизни, важно, чтобы пациент был переставлен кем-то, кто обучен осторожно перемещать ее. В противном случае, предпринятая с благими намерениями попытка изменить положение пациента может привести к еще большему повреждению кожи.Некоторые пациенты предпочитают, чтобы их положение не менялось, и необходимо уважать их цели в области качества жизни.

По мнению группы медицинских экспертов, созданной для углубления понимания изменений кожи в конце жизни (SCALE), не всех пролежней можно избежать на последнем этапе жизни пациента. Пациент должен сам определять, что сделает его наиболее комфортным, когда он столкнется с кожными изменениями в конце жизни. Если у пациента развиваются пролежневые язвы, бригады хосписа могут управлять и обучать методам ухода за ранами, чтобы способствовать заживлению и предотвратить дальнейшее повреждение.

Хоспис Южной Луизианы облегчает изменения кожи в конце жизни

Хотя изменений кожи в конце жизни нельзя избежать, боль и дискомфорт можно избежать. Команда хосписа Южной Луизианы, состоящая из врачей, квалифицированных медсестер и других специалистов, работает вместе, чтобы разработать план ухода за пациентами в конце жизни, который позволит нашим пациентам достичь целей в области качества жизни. Мы стремимся сотрудничать с нашими пациентами и их семьями, чтобы помочь им жить своей полноценной жизнью.

Если вы или ваш близкий человек испытываете дискомфорт в результате изменения кожи в конце жизни, обратитесь в хоспис Южной Луизианы сегодня.Вам не нужно в одиночку проходить заключительный этап жизни.

Процесс умирания | Продолжительность развития

Аспекты смерти

Один из способов понять смерть и умирание — это более пристально взглянуть на физическую смерть, психологическую смерть и социальную смерть. Эти смерти не происходят одновременно. Напротив, физиологическая, социальная и психическая смерть человека может наступить в разное время (Pattison, 1977).

Физиологическая смерть наступает, когда жизненно важные органы перестают функционировать.Пищеварительная и дыхательная системы начинают отключаться во время постепенного процесса умирания. Умирающий человек больше не хочет есть, поскольку пищеварение замедляется, а пищеварительный тракт теряет влагу, а жевание, глотание и выделение пищи становятся болезненными процессами. Кровообращение замедляется, на нижней стороне тела могут быть заметны пятна или скопление крови, что очень похоже на синяк. Дыхание становится более спорадическим и поверхностным и может издавать дребезжащий звук, когда воздух проходит через проходы, заполненные слизью.Человек часто спит все больше и больше и может меньше говорить, хотя продолжает слышать. Типы симптомов, отмеченных перед смертью у пациентов, находящихся под присмотром хосписа (помощь, направленная на оказание помощи пациентам в максимально комфортной смерти), указаны ниже.

Когда у человека больше нет мозговой активности, он клинически мертв. Физиологическая смерть может занять 72 часа или меньше.

Социальная смерть начинается намного раньше, чем физиологическая смерть. Социальная смерть наступает, когда другие начинают отдаляться от неизлечимо больного или неизлечимо больного человека.Те, у кого диагностированы такие заболевания, как СПИД или рак, могут обнаружить, что друзья, члены семьи и даже медицинские работники начинают меньше говорить и посещать их реже. Содержательные обсуждения могут быть заменены комментариями о погоде или другими темами легкого разговора. Врачи могут проводить меньше времени с пациентами после того, как их прогноз станет плохим. Почему другие начинают уходить? Друзьям и членам семьи может казаться, что они не знают, что сказать, или что они не могут предложить никаких решений, чтобы облегчить страдания.Они уходят, чтобы защитить себя от ощущения своей неполноценности или от необходимости столкнуться с реальностью смерти. Медицинские работники, обученные лечению, также могут чувствовать себя неадекватными и испытывать дискомфорт перед лицом упадка и смерти. Умирающего пациента можно назвать «кружащим над канализацией», что означает, что он приближается к смерти. Люди в домах престарелых могут годами жить как социально мертвые, когда их никто не навещает и не звонит. Социальная поддержка важна для качества жизни, и те, кто переживает социальную смерть, лишены преимуществ, которые дает любовное взаимодействие с другими.

Психическая смерть наступает, когда умирающий начинает принимать смерть, отдаляться от других и регрессировать в себя. Это может произойти задолго до физиологической смерти (или даже социальной смерти, если другие все еще поддерживают и посещают умирающего) и может даже приблизить физиологическую смерть. Люди имеют некоторый контроль над временем своей смерти и могут продержаться до важных событий или быстро умереть, потеряв кого-то важного для них. Они могут отказаться от своей воли к жизни.

Когда смерть близка, варианты ухода за пациентами в конце жизни иногда выпадают из окна.

Два медика отправляют миссис М. в отделение неотложной помощи. Пот капает со лба. Ее грудь вздымается и выпячивается, когда она пытается всосать все до последней молекулы кислорода из кислородной маски. Я представляюсь, и она открывает глаза, но ее стеклянный взгляд выходит за пределы меня. «У нее метастатический рак груди», — говорит один из медиков. «Она в хосписе. Но ее сын хочет, чтобы все было сделано ».

«Делать все — это несовместимый план с хосписом», — бормочу я.

«Мы не знали, что делать», — говорит медик, качая головой. «Она была не так уж и плоха, когда мы приехали к ней домой. Она старалась дышать, но не так ».

объявление

Уход в хосписе направлен на оказание сострадательной помощи людям, находящимся на грани смерти. Этот тип медицинской помощи, ориентированной на команду, направлен на контроль боли и других симптомов, а также на удовлетворение эмоциональных и духовных потребностей пациентов и членов их семей. Хотя некоторая помощь хосписа предоставляется в специальных центрах, большая часть оказывается на дому у пациентов.Работники хосписа приходят ежедневно, чтобы помочь своим пациентам умереть достойно и избавиться от боли.

Так должно было случиться с миссис М. (имя изменено). Но ее сын позвонил в службу 911, и сейчас она находится в отделении неотложной помощи. Я прошу медиков предоставить все документы, связанные с хосписом. Они поднимают пустые руки. Также нет предварительной директивы или формы POLST, то есть нет документации, говорящей мне, какой вид ухода в конце жизни г-жа М. хотела или не хотела.

объявление

«Ее сын здесь?» Я спрашиваю.

Пол (имя изменено) — худой нервный мужчина; его ветровка застегивается на шею. Дрожащим голосом он описывает, как его мать плохо себя чувствовала весь день, а вечером ей стало хуже.

«Доктор, пожалуйста, сделайте что-нибудь», — говорит он.

Это ни просьба, ни требование. Это призыв, который содержит тихую эмоциональную силу и предполагает, что мы разделяем общее понимание одного ключевого момента: что это за «что-то».

Я должен принять некоторые решительные меры в ближайшее время.Обычно легкие поглощают кислород и выводят углекислый газ. Мониторы показывают, что в кровоток г-жи М поступает недостаточно кислорода, а уровень углекислого газа поднимается до опасного уровня. Отчасти поэтому она такая сонная. Портативный рентгеновский снимок грудной клетки показывает, что легкие переполнены раком, а облако указывает на пневмонию.

Хотя большинство американцев говорят, что хотят умереть дома, многие умирают в больницах. Это связано с целым рядом факторов, в том числе с проблемами при планировании и коммуникации в конце жизненного цикла.Эффективный и значимый процесс требует наличия нескольких элементов. Пациенты должны обсудить свои цели лечения с членами семьи и поставщиками медицинских услуг. Затем эти пожелания и обсуждения должны быть задокументированы, обновляться и быть доступными для служб экстренной помощи, таких как я, которые, столкнувшись с трудными решениями в условиях жестких ограничений по времени, могли отчаянно воспользоваться некоторыми рекомендациями.

Когда пациент теряет способность принимать решения, назначенные суррогаты — я предполагаю, что это Пол — принимают решения так, как это сделал бы пациент, то есть в соответствии с их желаниями и целями.Но я наблюдал, как даже самые любящие, информированные и подготовленные суррогаты могут потерять равновесие, когда наконец наступит момент для принятия решений.

Я объясняю Полу, что его мать умрет, если я не вставлю ей дыхательную трубку в дыхательные пути и не подключу к аппарату искусственной вентиляции легких. Он кивает. Он знает, что это вмешательство не вылечит необратимого метастатического рака груди, который убивает ее. Он подтверждает ее желание получить помощь в хосписе. Я спрашиваю, что он понимает под хосписом.

Но он отвечает на другой вопрос.«Делай все», — говорит он.

Я закусываю губу и быстро отворачиваюсь, чтобы Пол не видел, как от моих глаз идет жар. И мне вдруг становится стыдно. Он кажется таким хрупким. Я боюсь, что мое разочарование разлетит его на части. Но у меня умирающая, почти не реагирующая пациентка, которая не может говорить за себя и члена семьи, умоляющего о лечении, которое, насколько мне известно, противоречит ее желаниям.

Миссис М. весит более 300 фунтов. Кислородная маска скрывает маленький рот.У нее короткая шея и много подбородков. Эти физические характеристики важны, потому что, вероятно, будет сложно провести дыхательную трубку в ее горле. Лекарства, расслабляющие дыхательные пути, не работают. И она слишком сонная для маски BIPAP, формы неинвазивной вентиляции при острой дыхательной недостаточности, которая в противном случае могла бы выиграть время.

Медсестра, с которой я работаю, бросает на меня взгляд, тот взгляд , бессловесный пинок под зад. У нас нет времени.

Когда я описываю, что нужно, чтобы «сделать все», Пол морщит лицо.Сначала мы попытаемся интубировать г-жу М., то есть ввести дыхательную трубку ей в горло и в ее дыхательные пути, а затем подключить ее к аппарату, который будет дышать за нее. Если мы не сможем интубировать ее, мы прорежем ее шею скальпелем и вставим дыхательную трубку ниже ее голосовых связок — процедура, известная как крикотиреоидотомия. Для меня это жестокое и ненужное обращение с тем, кто, вероятно, хочет только мер комфорта. Это также ставит врачей и медсестер, ухаживающих за г-жой М., в морально невыносимое положение.

Затем я подробно описываю заботу о комфорте, которую мы оказали бы его матери, если бы мы выполнили ее желание. Это включает в себя кислород, контроль боли и использование лекарств для уменьшения одышки и воздушного голода. Цели этой помощи — облегчить страдания — разные, но такие же агрессивные, как «делать все».

Я говорю Полу: «Мы остаемся здесь. Мы не оставим твою мать одну. Я заботился о пациентах или семьях, которые предпочитают «делать все», даже если это не то, чего они хотят, из страха, что в противном случае их любимый будет брошен.

Он предлагает подождать. Ему нужно поговорить с сестрой. Уже почти 2 часа ночи, а она на работе.

Я качаю головой. Нерешительность — худшее из возможных решений.

«Она идет. Она должна быть здесь через час.

Как врач скорой помощи, моя цель — спасать жизни. Но я также могу помочь пациентам с хорошей смертностью. С моей точки зрения, у вас обычно есть только один шанс сделать это, и этот ускользает.

Продвинутые директивы говорят за нас, когда мы теряем умственную способность говорить за себя.Они фиксируют наши ценности и убеждения, то, что приносит нам радость, бремя, которое мы готовы нести ради приемлемого качества жизни, а также случаи, когда мы откажемся от лечения или прекратим его.

Закон о самоопределении пациента был введен в действие в 1991 году. Он требует от большинства медицинских учреждений предоставить вам письменное изложение ваших прав на принятие решений о медицинском обслуживании, спросить, есть ли у вас предварительное распоряжение, и зафиксировать ответ в вашей медицинской карте. К сожалению, заветная идея уважать независимость пациентов и сохранять достоинство в конце жизни путем предоставления убедительных указаний таким поставщикам медицинских услуг, как я, не получила должного воплощения на практике.

Распоряжения врачей по программам жизнеобеспечения (POLST) обещают быть как медицинские приказы, в которых сообщается о конкретных предпочтениях пациентов, страдающих заболеваниями, ограничивающими жизнь. Однако эти документы могут содержать запутанные или даже противоречивые инструкции, которые врачи должны интерпретировать во время кризиса, когда требуется ясность. Например, форма указывает на то, что пациент не хочет никаких реанимационных мероприятий и желает «только естественной смерти», но также не выражает никаких ограничений на медицинское вмешательство, что подразумевает «делать все».”

То, что может показаться противоречивым, на самом деле может просто отражать проблемы, присущие прогнозированию непредвиденных ситуаций. Пациент с застойной сердечной недостаточностью может попросить не делать сердечно-легочную реанимацию, если ее сердце внезапно остановится, но может захотеть попробовать интубацию, если ее легкие наполняются жидкостью, поскольку это состояние может быть обратимым.

Я не совсем понимал, что понимал Пол. Иногда члены семьи оказываются подавленными, принимая решения, которые могут изменить жизнь своих критически больных близких.Позже этот опыт может привести к глубоким эмоциональным последствиям. Хотя я был в ужасе от возможности применения мер по спасению жизни пациента, у которого, очевидно, были другие предпочтения, я не мог в одностороннем порядке решить, что «делать все» неуместно.

Не могу связаться с сестрой Пола, и состояние миссис М быстро ухудшается, поэтому я решаю интубировать ее.

Я благодарен за то, что дыхательная трубка легко вставляется. На данный момент г-жа М. находится в стабильном состоянии и находится под действием седативных препаратов, для нее используется аппарат искусственной вентиляции легких.

Но теперь Я в беде. Интубация кажется неправильной, хотя и необходимой в данных обстоятельствах.

Наконец-то у меня появилась возможность ознакомиться с медицинскими записями миссис М. Электронная медицинская карта должна упростить поиск и учет информации о предварительном планировании медицинской помощи, особенно в условиях неотложной помощи, где доступность этой информации помогает оказывать помощь, соответствующую пожеланиям пациента. Но эта документация часто недоступна даже для пожилых пациентов.

Я нахожу запись в записи онколога миссис М. Ранее на этой неделе этот врач сказал г-же М, что ей осталось жить месяц, может быть, два. Затем г-жа М. отказалась от дальнейшей химиотерапии и сказала, что не хочет, чтобы ее интубировали или делали искусственное дыхание. Во время этого визита онколог направил ее в хоспис. В записке также говорилось о трудных разговорах с семьей, которая меньше принимала прогнозы г-жи М., чем она.

Наконец прибыла сестра Пола, Вайолет (имя изменено).Как и я, она одета в халат, так как ее вызвали с работы в качестве дипломированного помощника медсестры в доме престарелых. Даже после того, как я поделился с ней и Полом тем, что прочитал в медицинской карте ее матери, Вайолет настаивает, чтобы мы держали ее мать на аппарате искусственной вентиляции легких.

«Пожалуйста?» она спрашивает.

Аппарат искусственной вентиляции лёгких для г-жи М. давал её тканям кислород, одновременно выдыхая углекислый газ. Постепенно она становится бодрее. Вскоре она жестом вытаскивает дыхательную трубку.

«Она хочет поговорить», — говорит Вайолет.

«Для этого мне придется вынуть трубку», — говорю я.

«Мы знаем, что она умирает», — говорит Вайолет, ее слезящиеся глаза обращаются к маме. «Мы надеялись на еще немного времени».

Я слышал это много раз от семей. Их ожидания могут показаться нереалистичными, но они изо всех сил стараются сохранить реальность смерти в будущем. Существует глубокая разница между идеей смерти, когда смерть является вездесущей тенью на каком-то далеком горизонте, и тем, когда она происходит прямо сейчас.

Мы даем миссис М. морфин, чтобы ей было комфортно, и вытаскиваем дыхательную трубку. Она целуется с Вайолет и Полом. Мы втягиваем стулья, и ее семья собирается вокруг носилок.

«Она вырастила нас сама», — говорит Вайолет, держа мать за руку. «Она работала каждый день, я имею в виду каждый день, чтобы поддержать нас. Она боец, самая крутая женщина, которую вы когда-либо встречали ».

Я смотрю на Пола, сидящего рядом с матерью и потирающего ей руку. Конечно, он собирался настоять на том, чтобы сделать все — то, что онколог и медработники, подобные мне, считают, что милосердная помощь, по его мнению, означает отказ.

Миссис М дышит медленно и неглубоко. Сестра и брат падают в объятия друг друга. Я держу миссис М за руку почти в качестве извинения за то, что я сделал. Я мог бы иначе сформулировать обсуждение с ее детьми, признавая не только желания их матери, но и поддерживая эмоциональные потребности лиц, принимающих решения.

В статье 1995 года специалист по биоэтике Дэниел Каллахан написал: «Является ли смерть другом или врагом, с которым нужно соглашаться или с которой нужно бороться?» Он сказал, что американская система здравоохранения не знает, как ответить на этот вопрос.