История развития хосписного движения реферат: История хосписного движения — Благотворительный фонд помощи хосписам «Вера»
История хосписного движения — Благотворительный фонд помощи хосписам «Вера»
Слово «хоспис» имеет латинское происхождение. Латинское слово «hospes» первоначально означало «чужестранец», «гость». Но в позднеклассические времена значение его изменилось, и оно стало обозначать также хозяина, а слово «hospitalis», прилагательное от «hospes», означало «гостеприимный, дружелюбный к странникам». В поздние времена латинское «hospes» трансформировалось в английское слово «hospice», которое по данным Большого англо-русского словаря (1989) означает «приют», «богадельня», «странноприимный дом».
Р.Поллетти отмечает, что хосписом называлась ночлежка или богадельня, где останавливались паломники на пути в Святую землю. Обычно первые хосписы располагались вдоль дорог, по которым проходили основные маршруты христианских паломников. Они были своего рода домами призрения для уставших, истощенных или заболевших странников.
Заботу о неизлечимо больных и умирающих принесло в Европу христианство.
Античные медики, следую учению Гиппократа, полагали, что медицина не должна «протягивать свои руки» к тем, кто уже побежден болезнью. Помощь безнадежно больным считалась оскорблением богов: человеку, даже наделенному даром врачевания, не пристало сомневаться в том, что боги вынесли больному смертельный приговор.
Сегодняшние принципы работы хосписов, создававшихся для облегчения страданий, в основном, раковых больных на поздних стадиях развития болезни, берут свое начало еще в раннехристианской эре. Зародившись вначале в Восточном Средиземноморье, идея хосписов достигла Латинского мира во второй половине четвертого века нашей эры, когда Фабиола, римская матрона и ученица святого Иеронима открыла хоспис для паломников и больных.
Слово «хоспис» стало применяться к уходу за умирающими лишь в 19 веке. К этому времени часть средневековых хосписов закрылось из-за Реформации. Другие стали домами призрения для престарелых больных. Большая часть работы, которую они выполняли раньше, перешла к «больницам», врачи которых, переняв идеи Гиппократа и Галена, занимались только больными, имеющими шансы на выздоровление.
Безнадежно больные пациенты могли уронить авторитет врача. Они доживали свои дни почти без всякой медицинской помощи в домах призрения. В начале девятнадцатого века врачи редко приходили к умирающим больным, даже чтобы констатировать их смерть. Эту обязанность выполняли священники или чиновники.
В 1842 году Жанн Гарнье, молодая женщина, потерявшая мужа и детей, открыла первый из приютов для умирающих в Лионе. Он назывался хоспис, а также «Голгофа». Еще несколько были открыты позже в других местах Франции. Некоторые из них действуют и сейчас, и, по крайней мере, один из этих хосписов участвует в подъеме движения паллиативного ухода в этой стране.
Тридцать лет спустя, в 1879 году ирландские Сестры Милосердия независимо от хосписов Жанн Гарнье основали в Дублине Хоспис Богоматери для умирающих. Орден Матери Мэри Айкенхед был основан значительно раньше, еще в начале века, этот орден всегда заботился о бедных, больных и умирающих, но хоспис Богоматери был первым местом, созданным специально для ухода за умирающими.
К тому времени, когда орден открыл еще один хоспис, хоспис Святого Иосифа в лондонском Ист-Энде в 1905 году, в городе уже действовали, по меньшей мере, три протестантских хосписа, которые назывались «Дом отдохновения» (открылся в 1885 году), «Гостиница Божия», позднее «Хоспис Святой Троицы» (открылся в 1891 году) и «Дом святого Луки для бедных умирающих» (открылся в 1893 году). Последний, основанный Говардом Барретом и Методистской миссией в Восточном Лондоне, публиковал подробные и живые Годовые отчеты. Доктор Баррет размещал там захватывающие истории об отдельных пациентах, их личности. Он писал очень мало о симптоматическом лечении, но живо описывал характер своих пациентов, их мужество перед лицом смерти. Он глубоко сочувствовал семьям умерших, оставшимся дома в такой нищете, которой не могла помочь ни одна социальная организация. Так, в 1909 году он писал «Мы не хотим говорить о наших больных как о простых «случаях из нашей практики». Мы осознаем, что каждый из них — это целый мир со своими особенностями, своими печалями и радостями, страхами и надежами, своей собственной жизненной историей, которая интересна и важна для самого больного и небольшого круга его близких.
Нередко в эту историю посвящают и нас».
Именно в этот хоспис в 1948 году пришла Сесилия Сандерс, основательница современного хосписного движения. И даже в то время, спустя 40 лет, молодым сотрудникам раздавали экземпляры Годовых отчетов, чтобы дать им представление о духе настоящей хосписной работы.
Основным вкладом Сесилии Сандерс в хосписное движение и, таким образом, в целую отрасль паллиативной медицины было установление режима приема морфина не по требованию, а по часам. Такой режим выдачи обезболивающего был действительно огромным и революционным шагом вперед в деле ухода за больными с неизлечимыми стадиями рака. В то время как в других больницах пациенты просто умоляли персонал избавить их от боли и часто слышали фразу «Вы еще можете немного потерпеть» (врачи боялись сделать своих пациентов наркоманами), пациенты хосписа святого Луки почти не испытывали физической боли. Хоспис использовал для снятия боли так называемый «Бромптонский коктейль», состоящий из опиоидов, кокаина и алкоголя, используемый врачами Бромптонской больницы для пациентов с поздними стадиями туберкулеза.
В 1935 году Альфред Ворчестер опубликовал маленькую книжку «Уход за больными и умирающими», впоследствии ставшую классической. Это были три лекции, прочитанные студентам-медикам в Бостоне. Когда книга увидела свет, автору было уже восемьдесят лет, большую часть которых он проработал семейным врачом. Однако доктор Ворчестер смог написать эту книгу не только благодаря своему огромному опыту, но и благодаря помощи, которую он получил от диаконис дома Отдохновения и парижских монахинь ордена святого Августина. Этот автор по праву считается пионером в паллиативном уходе.
Другая важнейшая работа, посвященная уходу за умирающими, была опубликована мемориальным Фондом Марии Кюри в 1952 году. Это доклад, составленный по результатам вопросника, разосланного районным медсестрам. Он систематически описывает симптомы физического и социального стресса у раковых больных, находящихся дома. Основываясь на полученной информации, Фонд Марии Кюри начал организовывать стационары и выездные службы, готовить медсестер для домашнего ухода, проводить фундаментальные исследования и создавать образовательные программы.
В 1947 году доктор Сесилия Сандерс, тогда недавно аттестованный социальный работник и бывшая медсестра, встретила на своем первом обходе в хосписе св. Луки пациента лет сорока, летчика по имени Давид Тасма, который приехал из Польши. У него был неоперабельный рак. После нескольких месяцев он был переведен в другую больницу, где доктор Сесилия Сандерс навещала его еще два месяца до его смерти. Они много беседовали о том, что могло бы помочь ему прожить остаток жизни достойно, о том, как, освободив умирающего от боли, дать ему возможность примириться с собой и найти смысл своей жизни и смерти. Эти беседы и положили начало философии современного хосписного движения.
После смерти Давида Тасмы Сесилия Сандерс пришла к убеждению, что необходимо создавать хосписы нового типа, обеспечивающие пациентам свободу, позволяющую найти собственный путь к смыслу бытия. В основу философии хосписа были положены, прежде всего, забота о личности, открытость разнообразному опыту, научная тщательность психологических, медицинских, социальных разработок.
После того, как в 1967 году хоспис святого Христофора, первый современный хоспис, созданный усилиями Сесилия Сандерс, открыл в Великобритании свой стационар, а в 1969 году организовал выездную службу, туда приехала делегация из Северной Америки. Флоренс Вальд, декан школы медсестер в Еле и Эдд Добингел, священник Университетского госпиталя были среди основателей первой выездной службы хосписа в гор. Нью Хэвен, штат Коннектикут. В 1975 году хоспис появился и в Канаде, в Монреале. Этот хоспис был основан на базе очень скромного отдела паллиативной помощи и включал в себя выездную службу, а также несколько врачей-консультантов. Это было первое употребление слова «паллиативный» в этой области, так как во франкоязычной Канаде слово хоспис означало опеку.
В 1969 году выходит в свет книга «О смерти и умирании», написанная Элизабет Кюблер-Росс. Эта книга произвела революцию в общественном сознании того времени. Доктор Кюблер-Росс в своей книге утверждает, что смерть — это не «недоработка медицины», а естественный процесс, заключительная стадия роста человека.
Проработав много лет с неизлечимо больными в медицинском центре университета Колорадо, она имела возможность наблюдать и описывать процесс умирания от паники, отрицания и депрессии до примирения и принятия. Именно Элизабет Кюблер-Росс положила начало обсуждению темы смерти в медицинском сообществе, доказывая врачам, что высокотехнологичная медицина не способна решить всех проблем человеческого существования.
С начала 1980-х годов идеи хосписного движения начинают распространяться по всему миру. С 1977 года в хосписе Святого Христофора начинает действовать Информационный центр, который пропагандирует идеологию хосписного движения, помогает только что созданным хосписам и группам добровольцев литературой и практическими рекомендациями по организации дневных стационаров и выездных служб. Регулярно проводимые конференции по хосписному уходу позволяют встречаться и обмениваться опытом врачам, медсестрам и добровольцам, представителям различных религий и культур. Очень часто именно на таких конференциях возникало решение создать хоспис в той или иной стране, как это было на шестой международной конференции, когда старшая медсестра клиники в Лагосе написала обращение к министру здравоохранения Нигерии с просьбой содействовать организации хосписа в Найроби.
В некоторых странах хосписное движение развивалось именно таким образом, в других же хосписы формировались на базе более традиционных медицинских учреждений. Как, например, в Индии, где по статистике из 900 миллионов населения один из восьми человек заболевает раком и 80 процентов обращается за лечением, когда уже слишком поздно. В 1980 году, на Первой международной конференции, посвященной хосписному уходу, выступал доктор де Суза, заведующий отделением крупной больницы в Бомбее. Он очень убедительно говорил о проблемах хосписного движения в развивающихся странах, о голоде и нищете, а также о физической боли. «Достаточно плохо само по себе быть старым и немощным. Но быть старым, больным на последней стадии рака, голодным и нищим, не иметь близких, которые бы позаботился о тебе, наверное — это верх человеческих страданий». Благодаря доктору де Суза в 1986 году в Бомбее открылся первый хоспис, а затем и еще один. Сестры из ордена Святого Креста, получившие специальное медицинское образование, взяли на себя заботу о пациентах.
В ноябре 1991 года в Индии отмечалось 5-летие основания первого хосписа, в честь которой в Индии состоялась международная конференция «Поделимся опытом: Восток встречается с Западом».
В 1972 году в Польше, в одной из первых среди социалистических стран, появляется первый хоспис в Кракове. К концу восьмидесятых годов, когда была создана Клиника Паллиативной медицины при академии медицинских наук, паллиативный уход стал частью структур общественной службы здоровья. Сейчас в Польше существует около 50 хосписов, как светских, так и принадлежащих церкви.
В России первый хоспис появился в 1990 году в Санкт-Петербурге по инициативе Виктора Зорза — английского журналиста и активного участника хосписного движения. Первым врачом Первого хосписа в России стал Андрей Владимирович Гнездилов. Через некоторое время в Москве создается Российско-Британское благотворительное общество «Хоспис» для оказания профессиональной поддержки российским хосписам.
В 1992 году в Москве организуется небольшая группа добровольцев и медицинских работников, помогающая неизлечимо больным на дому.
В 1994 году при финансовой и административной поддержке правительства Москвы, в центре города, на улице Доватора открывается новое здание для Первого Московского хосписа. Создателем и главным врачом Первого Московского хосписа стала Вера Васильевна Миллионщикова.
Идеи хосписного движения продолжают распространяться по всей России. Всего в России сейчас существует около 100 хосписов, в том числе в Липецке, Туле, Перми, Таганроге, Челябинске и других городах.
Развитие хосписного движения и открытие огромного числа этих учреждений в различных странах постепенно привело к тому, что понятие «хоспис» стало включать в себя не только тип учреждения для неизлечимо больных, но и концепцию ухода за умирающими больными.
Текст из книги «Хосписы. Сборник материалов»
Составители: В.В.Миллионщикова, С.А.Полишкис
История хосписной помощи
Государственное бюджетное образовательное учреждение среднего профессионального образования (среднее специальное учебное заведение) «ЧЕЛЯБИНСКИЙ БАЗОВЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ КОЛЛЕДЖ» |
Реферат на тему : История хосписной помощи
Выполнила: Айдинян Екатерина
Студентка гр.
М2/9-1
Челябинск,2014
План:
Введение
1. История возникновения
хосписов
2. Хосписное движение
сегодня
Введение
Хоспис — сравнительно новое понятие
в отечественной системе помощи онкологическим
больным, поэтому в обществе о нем существует
смутное и часто превратное представление.
Заботу о
неизлечимо больных и умирающих пронесло
в Европу христианство. Античные медики,
следую учению Гиппократа, полагали, что
медицина не должна «протягивать свои
руки» к тем, кто уже побежден болезнью.
Помощь безнадежно больным считалась
оскорблением богов: смертному человеку,
даже наделенному даром врачевания, не
пристало сомневаться в том, что боги вынесли
больному смертный приговор.
Сегодняшние принципы работы хосписов, создававшихся для облегчения страданий в основном раковых больных на поздних стадиях развития болезни, берут свое начало еще в раннехристианской эре.
1. История возникновения
хосписов
Зародившись
вначале в Восточном Средиземноморье,
идея хосписов достигла Латинского мира
во второй половине четвертого века нашей
эры, когда Фабиола, римская матрона и
ученица святого Жерома открыла хоспис для паломников и больных.
С этого времени множество монашеских
орденов прилагали значительные усилия,
чтобы выполнить заповедь из притчи об
овцах и козлах — накормить алчущего, напоить
жаждущего, принять странника, одеть нагого,
посетить больного или узника.
Обычно первые хосписы располагались вдоль дорог, по которым проходили основные маршруты христианских паломников. Они были своего рода домами призрения для истощенных или больных людей. Однако хосписы не отказывали в помощи и окрестным жителям.
Первоначально латинское слово «hospes» означало гость. Слово «хоспис», этимологически не связанное со смертью, в более поздние периоды получило ряд неожиданных значений, перекликающихся с целями и задачами сегодняшнего хосписа. В позднеклассические времена значение его изменилось, и оно стало обозначать также хозяина, а слово hospitalis, прилагательное от hospes, означало «гостеприимный, дружелюбный к странникам». От этого слова произошло и другое — hospitium, означавшее дружеские, теплые отношения между хозяином и гостем, а впоследствии, и место, где эти отношения развивались. Эквивалент в древнееврейском языке имеет то же значение гостеприимства.
Хотя большинство раннехристианских хосписов
заботилось в большей мере о душевном
покое своих гостей, они прикладывали
все усилия, чтобы заботиться о теле, считали
их паломниками на важном пути, пути духовного
совершенствования. Конечно, первые хосписы
не были созданы специально для ухода
за умирающими, однако, без сомнения, пациенты
были окружены заботой и вниманием до
конца. Первое употребление слова хоспис в применении к уходу за умирающими появилось лишь в 19 веке. К этому времени часть средневековых хосписов закрылось из-за Реформации. Другие стали домами призрения для престарелых. Большая часть работы, которую они выполняли раньше, перешла к «больницам», врачи которых, переняв идеи Гиппократа и Галлена, занимались только больными, имеющими шансы на выздоровление. Безнадежно больные пациенты могли уронить авторитет врача. Они доживали свои дни почти без всякой медицинской помощи в домах призрения. В начале девятнадцатого века врачи редко приходили к умирающим больным, даже чтобы констатировать их смерть.
В 1842 Жане Гарнье (Jeanne Garnier), молодая женщина, потерявшая мужа и детей, открыла первый из приютов для умирающих в Лионе. Он назывался хоспис, а также «Голгофа». Еще несколько были открыты позже в других местах Франции. Некоторые из них действуют и сейчас, и, по крайней мере, один из этих хосписов участвует в подъеме движения паллиативного ухода в этой стране.
Тридцать лет спустя, в 1879 году ирландские Сестры Милосердия независимо от хосписов Жане Гарнье основали Хоспис Богоматери для умирающих в Дублине. Орден Матери Марии Айкенхэд был основан значительно раньше, еще в начале века, этот орден всегда заботился о бедных, больных и умирающих, но хоспис Богоматери был первым местом, созданным специально для ухода за умирающими. К тому времени, когда орден открыл еще один хоспис, хоспис Святого Иосифа в лондонском Ист-Энде в 1905 году, в городе уже действовали, по меньшей мере, три протестантских хосписа, которые назывались «Дом отдохновения» (открылся в 1885 году), «гостиница Божия», позднее «хоспис Святой Троицы» (открылся в 1891 году) и «дом святого Луки для бедных умирающих» (открылся в 1893 году).
Последний,
основанный Говардом Барретом и Методисткой
миссией в Восточном Лондоне, публиковал
подробные и живые Годичные отчеты. Доктор
Баррет размещал там захватывающие истории
об отдельных пациентах, их личности. Он
писал очень мало о симптоматическом лечении,
но живо описывал характер своих пациентов,
их мужество перед лицом смерти. Он глубоко
сочувствовал семьям умерших, оставшимся
дома в такой нищете, которой не могла
помочь ни одна социальная организация. Другим вкладом хосписа св. Луки в Хосписное движение и, таким образом, в целую отрасль паллиативной медицины, было установление режима регулярного приема морфина, наркотика, до сих пор применяющегося в медицине для снятия сильных болей. Регулярный (по требованию) режим выдачи обезболивающего был действительно огромным шагом вперед в деле ухода за больными с неизлечимыми стадиями рака. В то время как в других больницах пациенты просто умоляли персонал избавить их от боли и часто слышали фразу «Вы еще можете немного потерпеть» (врачи боялись сделать своих пациентов наркоманами), пациенты хосписа святого Луки почти не испытывали физической боли.
Хоспис использовал для
снятия боли так называемый «Бромптонский
коктейль», состоящий из опиоидов, кокаина
и алкоголя, используемый врачами Бромптонской
больницы для пациентов с поздними стадиями
туберкулеза .
2. Хосписное движение сегодня
В 1947 году
доктор Сесилия Сандерс, тогда недавно
аттестованный социальный работник и
бывшая медсестра, встретила на своем
первом обходе в хосписе св. Луки пациента
лет сорока, летчика по имени Давид Тасма,
который приехал из Польши. У него был
неоперабельный рак. После нескольких
месяцев он был переведен в другую больницу,
где доктор Сандерс навещала его еще два
месяца до его смерти. Они много беседовали
о том, что могло бы помочь ему прожить
остаток жизни достойно, о том, как, освободив
умирающего от боли, дать ему возможность
примириться с собой и найти смысл своей
жизни и смерти. Эти беседы и положили
начало философии современного хосписного
движения.
После смерти Давида Тасмы, Сесилия Сандерс пришла к убеждению, что необходимо создавать хосписы нового типа, обеспечивающие пациентам свободу, позволяющую найти собственный путь к смыслу. В основу философии хосписа были положены открытость разнообразному опыту, научная тщательность и забота о личности.
После того, как в 1967 году хоспис святого Христофора, первый современный хоспис, созданный усилиями Сесилии Сандерс, открыл в Великобритании свой стационар, а в 1969 году организовал выездную службу, туда приехала делегация из Северной Америки. Флоренс Вальд, декан школы медсестер в Еле и Эдд Добингел, священник Университетского госпиталя были среди основателей первой выездной службы хосписа в гор. Нью Хэвен, штат Коннектикут. В 1975 году хоспис появился и в Канаде, в Монреале. Этот хоспис был основан на базе очень скромного отдела паллиативной помощи и включал в себя выездную службу, а также несколько врачей-консультантов. Это было первое употребление слова «паллиативный» в этой области, так как во франкоязычной Канаде слово хоспис означало опеку или недостаточную помощь.
Команды всех этих хосписов развивали принципы, сейчас поддерживаемые Всемирной Организацией Здравоохранения, о том, что паллиативная медицина:
· Утвержда
· Не ускоряет и не замедляет смерть;
· Обеспечи
· Объединя
· Предлага
· Предлага
Первые хосписы в Англии, такие как Хоспис Святого Христофера и детский хоспис Дом Елены (Helen House) были созданы в специальных домах. Это частные хосписы, они совершенно независимы и отделены от больниц.
Наряду с этим, Английское
Национальное общество помощи больным
раком создаёт хосписы на территории уже
работающих больниц, где они могут пользоваться
всем, чем располагают клиники. Традиционно, хосписы в Великобритании организуются в специально выстроенных для них зданиях. Детские хосписы при этом значительную часть работы организуют для подопечных семей на дому, т.к. они помогают семьям, которые растят детей с различными заболеваниями и различной продолжительностью жизни. Главный критерий — ребенку не суждено стать взрослым. В самом этом здании семья с больным ребенком или один ребенок могут проводить в среднем 1-2 недели в году для того, чтобы родные могли отдохнуть. Характерно, что дети с онкологическими заболеваниями под опекой хосписов, организованных таким образом, бывают очень редко.
С начала 1980-х годов идеи хосписного движения начинают распространяться по всему миру. С 1977 года в хосписе Святого Христофора начинает действовать Информационный центр, который пропагандирует идеологию хосписного движения, помогает только что созданным хосписам и группам добровольцев литературой и практическими рекомендациями по организации дневных стационаров и выездных служб.
Регулярно проводимые конференции по
хосписному уходу позволяют встречаться
и обмениваться опытом врачам, медсестрам
и добровольцам, представителям различных
религий и культур. Очень часто именно
на таких конференциях возникало решение
создать хоспис в той или иной стране,
как это было на шестой международной
конференции, когда старшая медсестра
клиники в Лагосе написала обращение к
министру здравоохранения Нигерии с просьбой
содействовать организации хосписа в
Найроби. В некоторых странах хосписное движение развивалось именно таким образом, в других же хосписы формировались на базе более традиционных медицинских учреждений. Как, например, в Индии, где по статистике из 900 миллионов населения, один из восьми человек заболевает раком, и 80 процентов обращается за лечением, когда уже слишком поздно. В 1980 году, на Первой международной конференции, посвященной хосписному уходу выступал доктор де Суза, заведующий отделением крупной больницы в Бомбее. Он очень убедительно говорил о проблемах хосписного движения в развивающихся странах, о голоде и нищете, а также о физической боли.
«Достаточно
плохо само по себе быть старым и немощным.
Но быть старым, больным на последней стадии
рака, голодным и нищим, не иметь близких,
которые бы позаботился о тебе, наверное
— это верх человеческих страданий».
Благодаря доктору де Суза в 1986 году в
Бомбее открылся первый хоспис, а затем
и еще один. Сестры из ордена Святого Креста,
получившие специальное медицинское образование,
взяли на себя заботу о пациентах. В ноябре
1991 года в Индии отмечалась 5-летняя годовщина
основания первого хосписа, в честь, которой
в Индии состоялась международная конференция
«Поделимся опытом: Восток встречается
с Западом». В 1972 году в Польше, в одной из первых среди социалистических стран, появляется первый хоспис в Кракове. К концу восьмидесятых годов, когда была создана Клиника Паллиативной медицины при академии медицинских наук, паллиативный уход стал частью структур общественной службы здоровья. Сейчас в Польше существует около 50 хосписов, как светских, так и принадлежащих церкви.
В России первый хоспис появился в 1990 году в Санкт-Петербурге по инициативе Виктора Зорза — английского журналиста и активного участника хосписного движения. Он вместе с женой — Розмари — написал книгу «История Джейн Зорза», она имеет два подзаголовка: «Путь к смерти» и «Жить до конца». Книга была переведена на русский язык и издана в издательстве «Прогресс» в 1990 г. В. Зорза привез в Москву, а затем в Ленинград не только книгу, но и огромное желание способствовать развитию Хосписного движения в России. Таково было его обещание, данное дочери Джейн, которая получила огромную помощь и поддержку в последние дни своей жизни в одном из хосписов Англии.
Директором первого хосписа стал Андрей Владимирович Гнездилов. Через некоторое время в Москве создается Российско-Британская Ассоциация хосписов для оказания профессиональной поддержки российским хосписам.
В начале 90-х годов был создан Попечительский совет по созданию Хосписов в СССР, председателем которого стал академик Д.
С. Лихачев. Хоспис
на дому для детей с онкологическими заболеваниями
был организован в Москве по инициативе
сотрудника НИИ Детской онкологии и гематологии
Е.И.Моисеенко в октябре 1993 г. как одно
из направлений работы Детской секции Московского
общества помощи онкологическим больным.
Начали создаваться первые хосписы для
взрослых пациентов в Москве, Санкт-Петербурге
и других городах России В 1992 году в Москве организуется небольшая группа добровольцев и медицинских работников, помогающая неизлечимо больным на дому. В 1997 году при финансовой и административной поддержке правительства Москвы, в центре города, на улице Доватора открывается новое здание для Первого Московского хосписа.
Идеи хосписного движения продолжают распространяться по всей России. Всего в России сейчас существует около 20 хосписов, в том числе и в Казани, в Ульяновске, в Ярославле и других городах.
В США система организации хосписов чрезвычайно многообразна. Они различаются по объему обеспечиваемой помощи, структуре и организации, в том числе по источникам финансирования.
Детский
хоспис в г.Норфолке штата Виржиния (Norfolk,
Virginia) организует помощь всем семьям этого
сравнительно небольшого города, в которых
есть дети с тяжелыми заболеваниями. Это
и дети с сублетальными наследственными
и врожденными заболеваниями, и дети с
пороками сердца, астмой, с онкологическими
заболеваниями, в том числе излеченные.
Только дети с ВИЧ инфекцией не входят
в эту группу, им помогает специальная
организация. Основная форма организации
помощи в таких условиях — помощь на дому.
Если ребенку необходимо стационарное
обслуживание из-за тяжести его состояния
или по социальным показаниям, его госпитализируют
в больницу. Однако повсеместное распространение хосписов — это лишь «одна сторона медали». При кажущемся внешнем благополучии далеко не все проблемы хосписного движения разрешены. В частности, Президент ассоциации американских хосписов с сожалением отмечает, что за 25 лет существования американских хосписов многие сотрудники так и не смогли понять сущности хосписной идеологии.
Кроме того, по его мнению, хосписам надо
вести себя более активно, влиять на общественное
мнение, иначе они (т.е. хосписы) могут оказаться
«заложниками капризов органов здравоохранения».
Пациентом американского хосписа можно
стать лишь при наличии достаточно большой
медицинской страховки. В США раковые
больные составляют 80% пациентов хосписов
и лишь 20% приходится на неврологических
и ВИЧ-инфицированных больных. Берлинский хоспис рассчитан всего на 12 коек. Но поскольку уровень жизни там значительно выше, немцы при необходимости могут «организовать реанимационную палату с высококвалифицированным медперсоналом на дому».
Любому государству, будь то США, Германия или Украина, хосписы приносят экономическую выгоду. И немалую. Американцы экономическую целесообразность хосписов оценивают по величине валового национального продукта, произведенного родственниками, освобожденными от ухода за безнадежно больным. Во многих странах для больных СПИДом в терминальной стадии болезни широко используются хосписы, функционирование которых значительно дешевле по сравнению с обычными больницами.
Положительный опыт в использовании хосписов
для ухода за больными СПИДом и их лечения
накоплен в США, Канаде, Великобритании,
Нидерландах и других странах. В частности,
в конце июня 2003 года в Филадельфии (США)
открылся уже третий хоспис, относящийся
к системе «Дома Калькутты», где пациенты
будут находиться в отдельных комнатах,
имеющих индивидуальные туалеты и ванны;
кухня, прачечная, столовая, гостиная и
комната для медитации — общие для всех
постояльцев хосписа. Многие больные,
попадая в такие хосписы, «начинают
новую жизнь» — настолько здешние условия
лучше их прежнего образа жизни. В последние
годы среди обитателей хосписов очень
популярными стали компьютерные курсы,
после окончания, которых больные приобретают
новые специальности и даже начинают оказывать
своим хосписам материальную помощь. Многолетний опыт работы детской онкологической клиники свидетельствует о том, что, если родителям неизлечимо больного ребенка, находящегося в терминальной стадии опухолевого процесса, предоставляется право выбора — оставить его до конца в клинике, либо забрать ребенка домой, большинство из них выбирают второй путь.
Идеология организаторов Московского Детского Хосписа на дому для онкологических больных заключается в том, что умирание и смерть неизлечимо больного ребенка должны проходить дома, в единственном месте, где каждое мгновение последних и самых трагичных дней его жизни он сможет быть окружен домашним теплом, близкими ему и понимающими его, любящими его людьми, в мире его детской мечты и фантазии.
Очевидно, что вместе с ребенком страдают все его близкие, поэтому не только сам ребенок, но и вся его семья нуждается в любви и поддержке.
Организация помощи семье, ухаживающей за тяжело больным ребенком дома, предполагает, что максимально возможное обезболивание и решение остальных задач ухода, а также помощь в решении психологических и социальных проблем обеспечиваются специалистами различных дисциплин: врачами, медицинскими сестрами, социальными работниками, психологами, священниками, волонтерами (добровольцами), прошедшими специальную подготовку.
Индивидуальная
программа ухода выстраивается в соответствии
с конкретными нуждами каждого пациента
и его семьи. Поддержка близких продолжается
и после смерти ребенка так долго, как
это им необходимо.
Введение | Сисели Сондерс — основательница хосписного движения: Избранные письма 1959–1999
Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Сисели Сондерс — основательница хосписного движения: Избранные письма 1959–1999 гг. Исследования в области паллиативной медициныКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта
Закрыть
Фильтр поиска панели навигации Oxford Academic Сисели Сондерс – основательница хосписного движения: Избранные письма 1959–1999Исследования в области паллиативной медициныКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте
Расширенный поиск
Иконка Цитировать Цитировать
Разрешения
- Делиться
- Твиттер
- Подробнее
Cite
Clark, David,
‘Introduction’
,
Cicely Saunders – Founder of the Hospice Movement: Selected letters 1959–1999
(
Oxford,
2005;
online edn,
Oxford Academic
, 17 ноября 2011 г.
), https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780198569695.003.0001,
, по состоянию на 6 декабря 2022 г.
Выберите формат Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)
Закрыть
Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Сисели Сондерс — основательница хосписного движения: Избранные письма 1959–1999 гг. Исследования в области паллиативной медициныКнигиЖурналы Термин поиска мобильного микросайта
Закрыть
Фильтр поиска панели навигации Оксфордский академический Сисели Сондерс — основательница хосписного движения: Избранные письма 1959–1999 гг. Исследования в области паллиативной медициныКнигиЖурналы Термин поиска на микросайте
Advanced Search
Abstract
В этой вводной главе обсуждается авторская трактовка объемистых писем Сисели Содерс, которая считается основательницей современного движения хосписов.
Стойкая, дальновидная женщина, преданная заботе о смерти, она часто становилась предметом письменных отчетов. В этой книге представлен другой взгляд на Сондерс через ее письма. В нем автор позволил письмам Сондерса рассказать собственную историю ее жизни. Книга концентрируется на 40-летней переписке Сондерса с 1959 по 1999 год. Предпочтение отдается письмам, которые она написала и сохранила лично. Книга предлагает взгляд на жизнь Сондерс через подборку ее переписки. Он начинается с раскрытия ее мотивации к изучению дилемм ухода за умирающими людьми и дает представление о достижениях и событиях, имевших место в хосписе Святого Кристофера. Книга дает представление о расширяющихся знаниях о хосписах и переходе к более широкому взгляду на паллиативную помощь. Это также иллюстрирует меняющуюся роль Сондерс в хосписе, который она основала, включая ее твердые убеждения, такие как важность духовности в условиях паллиативной помощи. В книге также обсуждается ее неприятие эвтаназии, недостаточного ухода и отсутствия уважения к личности, а также описываются ее отношения с тремя польскими мужчинами, которые оказали большое влияние на ее взрослую жизнь.
Книга разделена на три части: годы основания Хосписа Св. Христофора; годы, когда Сондерс был директором по медицинским вопросам; и годы, в которые она была председателем, до 1999.
Ключевые слова: Сисели Содерс, современное хосписное движение, письма, переписка Сондерса, мотивация Сондерса, умирающие люди, хоспис Святого Кристофера, хоспис, паллиативная помощь, смена ролей
Тема
Исследования в области паллиативной медицины
В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.
Войти
Получить помощь с доступом
Получить помощь с доступом
Доступ для учреждений
Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:
Доступ на основе IP
Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов.
Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.
Войдите через свое учреждение
Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.
- Нажмите Войти через свое учреждение.
- Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
- При посещении сайта учреждения используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
- После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.
Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.
Войти с помощью читательского билета
Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.
Члены общества
Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:
Войти через сайт сообщества
Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:
- Щелкните Войти через сайт сообщества.
- При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
- После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.
Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.
Войти с помощью личного кабинета
Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.
Личный кабинет
Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.
Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.
Просмотр учетных записей, вошедших в систему
Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:
- Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
- Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.
Выполнен вход, но нет доступа к содержимому
Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции.
Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.
Ведение счетов организаций
Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т. д.
Покупка
Наши книги можно приобрести по подписке или приобрести в библиотеках и учреждениях.
Информация о покупке
Паллиативная помощь: долгосрочный взгляд
Введение
Смерть как ожидаемая часть жизни — общепризнанный трюизм, с которым многие борются. Перед смертью часто происходит умирание как процесс, требующий усилий и ответной реакции, с которым западное общество (Zimmermann and Rodin, 2004) в целом, по-видимому, бесстыдно борется, руководимое системами здравоохранения, по своей сути увлеченными продлением жизни сверх того, что предсказывают современные научные данные; следовательно, стираются естественные границы жизни.
Одновременно люди во многих регионах (Deutsche Gesellschaft für Palliativmedizin, 2014) начали бессмысленный танец с правом урезать жизни, чтобы ограничить страдания своих граждан, когда их жизнь больше не считается стоящей жизни. Заявления о позиционировании профессиональных ассоциаций, безусловно, помогают обострить концептуальные ограничения, но достаточно ли этого, чтобы сбалансировать огромное количество запутанной и противоречивой информации, существующей от неспециалистов, которые сами, похоже, не понимают идиосинкразии смягчения страданий, уважения жизни и оценки ее такой, какая она есть? принимая смерть, не вызывая ее и не откладывая? (Coulter, 2017) Возможно, это не так
Паллиативная помощь внедряет новые модели и алгоритмы, которые означают эволюционный поворот. «Эволюция… становится прежде всего психосоциальным процессом, основанным на кумулятивной передаче опыта и результатов и работающем через организованную систему осознания, комбинированную операцию знания, чувства и воли, которая порождает новые модели сотрудничества, новые организации осознания были реализованы новые и часто совершенно неожиданные возможности», — писал сэр Джулиан Хаксли (Тейяр де Шарден, 19 лет).
63). Паллиативная помощь — одна из таких новых моделей, которую необходимо укоренить в нашем обществе.
Прошлое: Стоя на плечах гигантов
Некоторые исторические факты. Достижения
В двадцатом веке дама Сисели Сондерс создала современное движение хосписов (Lutz, 2011) в Великобритании, рожденное ее глубоким пониманием и необходимостью реагировать на страдания, свидетелем которых она была в лондонских больницах, где центр внимания смещался. вдали от потребностей тех, кто больше не может пользоваться более совершенными технологиями и спасающим жизни лечением. Паллиативная помощь имеет свои современные корни в ее беспокойстве по поводу плохого ухода за умирающими больными пациентами. Потомок средневековых паломничеств, современное хосписное движение родилось таким образом, чтобы использовать научную строгость для исследования и лечения таких симптомов, как боль, с его целостным вниманием к физическим, эмоциональным, социальным и духовным потребностям пациентов.
«Чем дольше я работаю с умирающими и их семьями, тем больше я узнаю о жизни и о мелочах, которые так важны для каждого из нас.
Умирать никогда не бывает легко», — заявила Сисели (Saunders, 1965).
Слово «паллиативный» происходит от латинского слова «pallium», означающего «маскировать»: симптомы облегчаются, а основное заболевание не может быть излечено. Окутывание человека и того, что для него важно, ощутимой заботой и пониманием, помогает им распоряжаться своей жизнью по мере приближения смерти. Философия паллиативной помощи заключается в максимальном повышении качества жизни человека за счет эффективного контроля симптомов, психологической и духовной поддержки социально значимым образом, при этом позволяя человеку быть самим собой в трудное время. Это требует междисциплинарного подхода (Дойл, 19 лет).93), из которого объединяются и используются навыки различных специалистов. Существует множество моделей, качество которых зависит от их индивидуальной направленности.
Паллиативная помощь тесно связана с движением хосписов, которое началось в лондонском хосписе Святого Кристофера в 1967 году; оба широко понимаются как совместный подход, который в настоящее время в той или иной степени предоставляется многими учреждениями здравоохранения.
Хосписы разрастались неравномерно, в зависимости от культурного наследия; Это гораздо больше, чем просто здания, они воплощают дух заботы, за которым стоит очень сострадательный комплексный подход, в основе которого лежит благополучие пациентов и их семей.
Настоящее: калейдоскоп барьеров, проблем и возможностей
ВОЗ (2018 г.) определяет паллиативную помощь как «подход, который улучшает качество жизни пациентов и их семей, сталкивающихся с проблемами, связанными с угрожающими жизни заболеваниями, посредством предотвращение и облегчение страданий посредством раннего выявления и безупречной оценки и лечения боли и других проблем, физических, психосоциальных и духовных». Это означает все варианты лечения и ухода, доступные для людей с неизлечимыми, опасными для жизни состояниями и возрастами, где бы в мире они ни находились, и подчеркивает особый междисциплинарный и мультипрофессиональный характер. В нем приводится ряд полезных категоричных утверждений, разъясняющих, что такое паллиативная помощь или что она делает, чем является или чем не является.
Его последняя версия не касалась ценностей, желаний или выбора пациентов, что означает, что ВОЗ направляет профессионалов, а не общество в целом или конкретных пациентов. Риск заключается в том, что если профессионалы не знают, чего хотят пациенты, они могут в конечном итоге предоставить им то, что они не выбрали бы, что может поставить под угрозу их благополучие.
Текущие трудности, отличающие паллиативную помощь от специальности паллиативной медицины
В некоторых странах паллиативная помощь превратилась в медицинскую специальность — в 1987 г. в Соединенном Королевстве; 2006 г. в Соединенных Штатах — стать одной из новейших областей медицинской экспертизы, известной как паллиативная медицина (GMC, 2010).
Большое внимание было уделено самому первому определению паллиативной медицины в 1987 году в Великобритании. Согласовано как «Изучение и ведение пациентов с активным, прогрессирующим, далеко зашедшим заболеванием, для которых прогноз ограничен, и в центре внимания лечения находится качество».
жизни» (Дойл, 19 лет).93). Его богатое содержание делает его вневременным: он сосредоточен на качестве, а не на количестве жизни, не ограничивает свое внимание какой-либо одной патологией и не ограничивает время. Из него были исключены люди с хроническими заболеваниями, которые сами по себе не угрожают жизни. Вскоре он был широко принят и адаптирован другими.
Дерек Дойл обратился к путанице, созданной этим первым определением, поскольку оно относилось к стадии состояния пациента, а не к его патологии, системе организма или конкретному техническому подходу к его лечению. Дойл настойчиво выступал за согласованные и скоординированные усилия специалистов по паллиативной медицине, чтобы каким-то образом «довести ее до зрелого возраста» и настроить ее так, чтобы она напоминала ее по отношению к другим медицинским специальностям. Такие усилия будут направлены на необходимость разграничить: подход к паллиативной помощи; общая паллиативная помощь; хоспис; специализированное отделение паллиативной помощи; паллиативная медицина и поддерживающая терапия, которые в настоящее время используются импровизированным образом.
Учебный план специальной подготовки по паллиативной помощи в Великобритании, разработанный под руководством Объединенного совета по обучению врачей Королевских колледжей и совместно с Колледжем общей медицины, ловко решает медицинские задачи, определяя специальность паллиативной медицины как «ветвь Медицина, занимающаяся лечением пациентов с запущенными, прогрессирующими, опасными для жизни заболеваниями, для которых основное внимание уделяется оптимизации качества их жизни за счет профессионального управления симптомами, психологической, социальной и духовной поддержки в составе многопрофильной команды». настаивать на том, чтобы «специалисты по паллиативной медицине могли работать в больницах, по месту жительства и в хосписах или других специализированных отделениях паллиативной помощи».
Уже в двадцать первом веке медицинские технологии позволили добиться прогресса абсолютно во всех областях здравоохранения, улучшая здоровье и продлевая жизнь. Эти достижения могут заставить общество бороться за гуманизацию или персонализацию ухода; Медицинские и социальные работники сталкиваются с постоянно растущими трудностями, пытаясь помочь пациенту в самостоятельном принятии решений.
Сострадательная забота не течет; глубокое и широкое стремление обеспечить ценности и выбор пациента в отношении собственного здоровья и социальных вопросов набирает обороты, способствуя быстрому развитию паллиативной помощи (Кларк, 19 лет).93). Это было не похоже на почти любую другую область здравоохранения; он получил значительную социально-политическую поддержку в связи с эпидемиологическими изменениями, ожидаемыми в нашем обществе (Barclay et al., 1997). Постоянное внимание, которое он уделяет потребностям пациентов и их семей в такой экзистенциальной ситуации, привело к тому, что за последнее десятилетие его предоставление выросло в развитых странах, хотя и в гораздо меньшей степени в более бедных (Clark et al., 1997). Международные организации, научные ассоциации публикуют документы, регламентирующие соблюдение надлежащих стандартов (Hillier, 1988). Профессионалы, команды и услуги становятся все более доступными; как это ни парадоксально, пробелы в доступе населения остаются тревожно широко распространенными, и этот факт требует решения (McNamara et al.
, 1994).
В то время, когда мы отмечаем столетие со дня рождения Сисели — медсестры, милостыни, врача, основателя, гуманиста, сиделки и пациентки, как она так любила напоминать своим близким, — лишь горстка стран приняла философию и принципы паллиативной помощи. официально в 2018 году (Higginson, 1993). Почему это может быть?
Опубликованное состояние ситуации
Литература подтверждает острую глобальную потребность в паллиативной помощи, решимость многих предоставлять услуги, подчеркивая реальные усилия по реализации, предпринимаемые международными организациями вплоть до других специальностей (Gilbert, 1996). Более 75% стран мира не предоставляют паллиативную помощь, хотя многие полны решимости решить эту проблему (Centeno et al., 2007).
Оксфордский учебник паллиативной медицины (Черный и др., 2015 г.), глава «Барьеры для оказания паллиативной помощи», в которой рассматривается ее определение с учетом содержащейся в нем концепции. Концепция, не до конца понятая, но «в целом принятая во всем мире».
Он признает отсутствие внедрения в рутинную клиническую помощь, признавая блокирующие факторы, в том числе трудности разграничения между общей и специализированной помощью. Он признает паллиативную помощь правом человека, не устанавливая качественных или количественных критериев или обязанностей по соблюдению этого права! Он предлагает ВОЗ в качестве ключевой организации для развития внедрения паллиативной помощи.
ВОЗ изо всех сил пытается найти минимальные критерии для применения повсюду и использует потребление морфина для зарегистрированных смертей от рака в качестве показателя доступности паллиативной помощи (WHO, 2018), в то время как в некоторых странах использование прописанного фентанила — во много раз дороже морфин — количество назначений увеличилось.
Глобальный атлас развития хосписной и паллиативной помощи WPCA (ВОЗ, 2014 г.) определяет два основных препятствия на пути внедрения паллиативной помощи: медицинское образование и доступ к основным лекарствам для паллиативной помощи.
В различных отчетах подчеркиваются особые проблемы, существующие в более бедных странах, такие как эпидемия ВИЧ/СПИДа в странах Африки к югу от Сахары (Harding et al., 2006). Только в 33 из 80 стран, включенных в крупное исследование, опиоидные анальгетики доступны бесплатно для назначения; Бюрократия и юридические ограничения обычно препятствуют контролю симптомов.
Китайские специалисты (Hawley, 2017) размышляют об основных барьерах, встречающихся в регионе быстрого роста населения и стареющего общества: считается, что паллиативная помощь предназначена только для умирающих; финансовые последствия и отсутствие национальных стратегий; и острая нехватка подготовленных медицинских работников. Другие в качестве препятствий указывают на клинические проблемы, такие как отсутствие «ноу-хау» для реагирования на клинически сложные ситуации.
Профессор I Финдли (Finlay, 2006) описывает ряд барьеров в Великобритании, в том числе: модели работы врачей общей практики и сообщества, отсутствие непрерывности помощи, неспособность реагировать в момент необходимости, различие между потребностью в терапевте, специалистом и возможностью чтобы взять на себя бремя, отношение, принесенное в жертву в политическом стремлении к целям, слишком простые результаты и финансовая целесообразность, заболевания, отличные от рака, огромные неудовлетворенные потребности, пожилое население, нехватка знающего, квалифицированного персонала, круглосуточных услуг паллиативной помощи и обучения.
Проблемы с терминологией и концептуальной ясностью скрыты во всех исследовательских работах, где слишком распространено смешение преимуществ паллиативной помощи, барьеров и лучших практик. Эти вопросы начинают подробно освещаться разными авторами, в том числе и в материалах Конференции СЕАП.
Международные специалисты, такие как Энн Мерриман, рассказывают о важности поддержания духа хосписов — хоспис как хозяин и пациент как гость — и о духовных аспектах и принципах паллиативной помощи, о проблемах и проблемах, с которыми сталкивается хосписное движение, и, в конечном счете, важность особого призвания работы с умирающими. Другие размышляют о том, как нематериальные ценности выражаются в конкретных действиях, передающих безусловное принятие и утверждающих внутреннюю ценность пациента как личности.
Роль технологий
Важно учитывать возможное влияние технологий на более широкое улучшение качества жизни. Исследователи и врачи находят способы использовать ИТ для облегчения общения между пациентами и лицами, осуществляющими уход.
Телемедицина способствует независимости (Avati et al., 2018) при удаленном наблюдении за пациентами: пациенты и их семьи могут общаться в режиме реального времени со своей бригадой паллиативной помощи, где бы они ни находились. Видеоконференции позволяют профессионалам оказывать поддержку и советы другим, а их использование многопрофильной командой улучшает, всегда неуловимую, непрерывность лечения.
«Простые технологические вмешательства влияют на доступность, — говорит Си Ричи, — а также помогают решить серьезную проблему: нехватку подготовленных специалистов, особенно в сельской местности, наряду с недостаточной подготовкой врачей общей практики». Добраться до клиники может быть обременительно для тяжелобольных, живущих далеко от ближайшего специалиста по паллиативной помощи. Исследования показывают путь к новым способам присутствия и активного слушания: рандомизированное контролируемое исследование показало, что участники вмешательства ENABLE имели лучшие показатели качества жизни, настроения и интенсивности симптомов, даже улучшили выживаемость при личном доступе к услуги могут быть затруднены.
Технологии никогда не заменят присутствия и терапевтического взаимодействия, но преимущества некоторого контакта перевешивают потенциальное бремя отсутствия контакта.
Будущее: рост паллиативной помощи, сохранение духа хосписного движения
Может возникнуть соблазн почувствовать себя подавленным множеством проблем, осаждающих эту область, или поддаться постоянному риску чрезмерного упрощения сложной реальности. Чтобы сделать значимой силу поля, мы должны работать над хорошо зарекомендовавшими себя основаниями, поддерживающими глубочайшие убеждения, которые позволяют людям осмыслить свою жизнь перед лицом неминуемой смерти.
Работая в соответствии с основными правилами, определяющими ценность самых хрупких жизней и внутреннюю силу самых уязвимых, профессионалы приобретают понимание естественного конца жизни, мелочей, важных и значимых для умирающих. индивидуальный. Затем стать ресурсом для сообщества, демонстрируя лидерство в заботе и сотрудничестве.
Для Twycross (2002) требуется поддержка комплексной политики и законодательной ясности.
Нынешняя нехватка региональной и национальной политики в рамках системы общественного здравоохранения, ориентированной на интересы населения, может привести к усилению законодательства, уместность которого в лучшем случае сомнительна, а в основном контрпродуктивна в отношении развития паллиативной помощи. Политика охватывает целые группы населения; законы направлены на защиту более слабых членов населения в отношении конкретного вопроса, который может быть навязан им членами, занимающими более сильные позиции. Законодательство может привести к сегрегации и повышению уязвимости, что противоположно тому, чему положила конец паллиативная помощь.
У паллиативной помощи есть четкая сфера компетенции, которую не следует путать с другими подходами, утверждающими, что исход, смерть, один и тот же, и что целью обоих является облегчение страданий. Эти утверждения ошибочны: существует моральное различие между смертельной инъекцией и вмешательствами, составляющими паллиативную помощь.
Национальные и международные рекомендации (ESMO, 2012 г.
) и политики все чаще призывают всех вовлеченных поставщиков услуг выявлять начало необратимых процессов, облегчать принятие решений на практике и оказывать помощь лицам с опасными для жизни состояниями, при этом подавляющее большинство существующих органов научных данных о строгом и настойчивом контроле и лечении симптомов, поступающих из онкологии (Rabow et al., 2015). Многое еще предстоит сделать, поскольку отсутствие паллиативной помощи более чем в 80% стран мира и нехватка лекарств для паллиативной помощи, содержащих «наркотические препараты», привели к тому, что эксперты называют «глобальной пандемией невылеченной боли».
Паллиативная культура остановит и постепенно обратит вспять эту пандемию, источником которой являются безразличие и невежество, накопленное десятилетиями.
Существует множество опасений по поводу привлечения паллиативной помощи из других дисциплин, в первую очередь это опасения врачей, что направление на паллиативную помощь уместно только тогда, когда все активные варианты лечения исчерпаны, что такое направление «пошлет неправильную сигнал» или «лишить их надежды».
Эти барьеры могут быть точно такими же, которые мешают клиницистам вести открытый и честный разговор с пациентом о прогнозе, качестве жизни и ограничениях лечения. Реализм подвешен на ленте надежды. Если такая надежда возлагается исключительно на излечение или ремиссию, то, когда это становится невозможным, может последовать большое разочарование.
Из года в год можно наблюдать за прогрессом и систематически разрабатывать терапевтические рекомендации, доступные на основе лучших научных данных и клинического опыта постоянно растущего числа местных и региональных чемпионов. Влияние этих чемпионов может быть сложным, потому что фантастический импульс, который они придают полю, также может стирать его границы. Привнесение новых аспектов болезни и специализированных знаний и опыта, включение новых «ноу-хау» и рекомендаций по согласованию корректировок с учетом различных ситуаций также может помочь паллиативной помощи укрепить свой Lex Artis.
Заключение
Как общество, мы тонем в информации, но нуждаемся в мудрости, необходимой для того, чтобы сделать клиническую помощь более эффективной, действенной и приятной, получая помощь настолько качественную, насколько это возможно, где бы человек ни находился — на всех стадиях — уход, который максимально соответствует предпочтениям человека и максимально удовлетворяет потребности.
В прошлом году исполнилось 30 лет со дня признания паллиативной медицины медицинской специальностью. Многое было достигнуто, но еще многое предстоит сделать, чтобы обеспечить качественную паллиативную помощь (и поддерживающую/уход в конце жизни) для всех. В равной степени мы сталкиваемся с новыми проблемами, особенно связанными с предоставлением услуг, и персоналу требуется соответствующая подготовка, а специализированная подготовка также должна быть уверенной в себе, чтобы использовать свои навыки в других областях ухода, т. Е. В более высоких и боковых направлениях, чтобы начать сокращать разрыв в неравенстве.
Исследования показывают, что те, кто умирает дома, испытывают больше покоя и столько же боли, чем те, кто умирает в больнице, и их родственники также испытывают меньше горя. Слишком много внимания может быть уделено месту смерти; дом не всегда может быть лучшим или предпочтительным местом смерти. Сосредоточенность общественного здравоохранения на месте смерти отвлекает внимание от опыта умирания и отвлекает внимание от многих более насущных факторов, которые ограничивают выбор пациентов, таких как доступность ресурсов, качество паллиативной помощи и управление симптомами.
Мы должны знать о прогнозируемом росте смертности в учреждениях; больница должна быть заново изобретена как жизнеспособная альтернатива и место отличного ухода за умирающими пациентами и их семьями. Как оказывать постоянно сострадательную и эффективную поддержку умирающим людям и их семьям в любых условиях остается важнейшей проблемой при уходе за растущим стареющим населением Запада. Но «умирающие в неблагополучных условиях» (Saunders, 1965) — о каждом, кто не может получить доступ к хорошей помощи в конце жизни, тоже нужно заботиться как в развитых, так и в более бедных странах.
Сильные социальные сети облегчают паллиативную помощь, и каждый, кто чувствует себя ответственным за то, чтобы сыграть положительную роль в уходе за больными в конце жизни, в конечном итоге проявит заботу о возврате к человечеству, а не о возврате инвестиций.
Авторские вклады
Автор подтверждает, что является единственным автором этой работы и одобрил ее публикацию.
Заявление о конфликте интересов
Автор заявляет, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.
Ссылки
Авати А., Юнг К., Харман С., Даунинг Л., Нг А. и Шах Н. Х. (2018). Улучшение паллиативной помощи с помощью глубокого обучения. Стэнфорд, Калифорния: факультет компьютерных наук Стэнфордского университета.
Барклай, С., Тодд, К., Гранде, Г. и Липскомб, Дж. (1997). Насколько распространена медицинская подготовка в области паллиативной помощи? Почтовый опрос врачей общей практики. Бр. Ген. практ. 47, 800–804.
Реферат PubMed | Академия Google
Centeno, C., Clark, D., Lynch, T., et al. (2007). EAPC Атлас паллиативной помощи в Европе, Италия . Доступно по адресу: http://www.eapcnet.eu/eapc-groups/archives/task-forces-archives/mapping-of-palliative-care-2013/eapc-atlas-2013 (по состоянию на 29 сентября 2018 г.).
Черный, Н., Фэллон, М., Кааса, С., Портеной, Р. К., и Керроу, Д. К. (2015). Оксфордский учебник паллиативной медицины, 5-е изд. . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
Кларк, Д.
(ред.). (1993). — Где хосписы? в Будущее паллиативной помощи. Вопросы политики и практики (Букингем: Open University Press), 167–177.
Google Scholar
Кларк Д., Малсон Х., Смолл Н., Дэниел Т. и Маллетт К. (1997). Нуждается в оценке и паллиативной помощи. J. Публ. Здоровье Мед. 19, 437–442.
Реферат PubMed | Google Scholar
Коултер, А. (2017). Измерение того, что важно для пациентов. БМЖ 356:816. doi: 10.1136/bmj.j816
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Академия Google
Deutsche Gesellschaft für Palliativmedizin (2014). Ar¨ztlich Assistierter Suizid–Reflexionen der DGP [брошюра].
Дойл, Д. (1993). Редакция Паллиативная медицина. Паллиат. Мед . 7, 253–255.
ЭСМО (2012). Призыв к культуре паллиативной помощи. Пресс-релиз ESMO.
Финли, И. (2006). Постоянная проблема паллиативной помощи. Бр. J. Gen. Pract. 56, 3–4.
Реферат PubMed | Академия Google
Гилберт, Дж.
(1996). Паллиативная медицина: новая специальность меняет старые дебаты. Бр. Мед. Бык. 52, 296–307.
Реферат PubMed | Google Scholar
GMC (2010). Учебный план специальной подготовки по паллиативной медицине 2010 г. (поправки 2014 г.) . Доступно в Интернете по адресу: https://www.gmc-uk.org (по состоянию на 4 октября 2018 г.).
Хардинг Р., Моллой Т., Истербрук П., Фрейм К. и Хиггинсон И. Дж. (2006). Связана ли антиретровирусная терапия с распространенностью симптомов и бременем? Int J STD AIDS 17, 400–405. doi: 10.1258/095646206777323409
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Хоули, П. (2017). Препятствия для доступа к паллиативной помощи. Паллиат. Уход 10, 1–6. doi: 10.1177/1178224216688887
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Хиггинсон И. (1993). Паллиативная помощь: обзор прошлых проблем и будущих тенденций. J. Публ. Здоровье Мед.
15, 3–8.
Google Scholar
Хиллер, Р. (1988). Паллиативная медицина: новая специальность. BMJ 297, 874–875.
Google Scholar
Лутц, С. (2011). История хосписной и паллиативной помощи. Курс. Пробл. Рак 35, 304–309. doi: 10.1016/j.currproblcancer.2011.10.004
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Макнамара Б., Уодделл К. и Колвин М. (1994). Институционализация хорошей смерти. Соц. науч. Мед. 39, 1501–1508 гг.
Реферат PubMed | Google Scholar
Рабоу, М. В., Далин, К., Калтон, Б., Бишофф, К., и Ричи, К. (2015). Новые рубежи амбулаторной паллиативной помощи онкологическим больным. Борьба с раком . 22, 465–474. doi: 10.1177/107327481502200412
PubMed Abstract | Полный текст перекрестной ссылки | Google Scholar
Сондерс, К. (ноябрь 1965 г.). «Смотри со мной». Время ухода . 1615–1617 гг.
PubMed Abstract
Teillhard de Chardin, P.