Хосписы москвы для лежачих больных: Хосписы для больных пожилых деменцией в Москве и Подмосковье – адреса на карте, стоимость и условия проживания
Хосписы для лежачих больных в Москве по доступным ценам
Часто бывает так, что работающие люди не имеют возможности полноценно ухаживать за своими тяжелобольными родителями или родственниками. И дело не сколько во времени, сколько в отсутствии медицинского образования. Таким людям требуется оказывать профессиональный уход, делать уколы и постоянно контролировать состояние здоровья.
Для этих целей на базе сети частных учреждений «Забота о близких» открыт хоспис для лежачих больных в Москве. Здесь престарелым людям с тяжёлыми заболеваниями гарантированы комфортные условия проживания, оказание необходимой медицинской помощи и круглосуточный присмотр.
Сеть домов престарелых «Забота о близких» имеет достаточно широкую географическую локацию с филиалами в различных районах города и области.
В наших хосписах с пенсионерами солидного возраста — теми, кто не может самостоятельно вставать с постели и обслуживать себя, работает несколько компетентных медицинских работников.
Медсёстры хорошо обучены и могут в любое время оказать проживающим квалифицированную помощь. И это не только помощь в проведении гигиенических процедур, но и контроль над приёмом назначенных лекарств и прохождением лечебно-оздоровительных мероприятий.
Если человеку в возрасте показана реабилитация, наши опытные врачи подберут индивидуальную программу для восстановления утраченных функций и общего укрепления здоровья. Подбор лечебных процедур производится с учётом особенностей состояния пациента. Мы предлагаем эффективные программы реабилитации после травм, инсульта и инфаркта, при атеросклерозе и остеохондрозе, сахарном диабете и рассеянном склерозе, а также для пациентов с болезнями Альцгеймера и Паркинсона.
Реабилитационные программы в наших учреждениях восстанавливают здоровье постояльцев по трём направлениям:
- Медицинская часть — приём медикаментозных препаратов, улучшающих работу внутренних органов.
- Социальный аспект — общение с другими постояльцами, обучение самообслуживанию.
- Психологическая часть — восстановление эмоционального равновесия.
Хоспис для пожилых «Беседы»
г. Москва, Ленинский район, с/о Картинский, ТЛПХ «Дроздово-2», уч. 201 (недалеко от м. Домодедовская)
Каширское
2 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис для пожилых «Медведково»
Моск. обл., г.о. Мытищи, деревня Сгонники, ул. Центральная
Осташковское
5 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+6
И другие
Хоспис в Солнечногорске
Моск. обл., городской округ Солнечногорск, д. Полежайки
Пятницкое
40 км от МКАД
5-ти разовое питание
Функциональные кровати для лежачих больных
Прогулки по территории с садом и беседками
+7
И другие
Хоспис для пожилых в Дмитрове
Моск.
обл., Дмитровский муницип. р-н, пос. Автополигон
Дмитровское
60 км от МКАД
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
Мест в номере 1-4
+7
И другие
Хоспис «Троицк-1»
Моск. обл., поселение Десеновское, деревня Яковлево
Калужское
20 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис в Воскресенске
Моск. обл., г.о. Воскресенск, с. Усадище, ул. Южная
Новорязанское
76 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис «Люберцы»
Моск. обл., Раменский р-н, Вялковское поселение, д. Осеченки, ул. Капустинская
Егорьевское
23 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис для пожилых «Мытищи»
Мытищинский район, дер.
Беляниново
Осташковское
8 км от МКАД
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
Мест в номере 1-4
+7
И другие
Хоспис «Истра»
Моск. обл., Истринский район, Обушковское с. о., 37км а/магистрали Москва-Рига, жилой комплекс «Балтия»
Новорижское
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Прогулки по территории с садом и беседками
+5
И другие
Хоспис в Пушкино
Моск. обл., Пушкино, микрорайон Чистые пруды, ул. Каштановая
Осташковское
20 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+6
И другие
Хоспис «Одинцово»
Моск. обл., Одинцовский р-н, поселок Старый Городок, Заводская улица по Минскому шоссе
Минское
55 км от МКАД
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
Прогулки по территории с садом и беседками
+6
И другие
Хоспис «Королев»
г.
Королев, Институтский пр-д
Ярославское
17 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис «Монино»
Моск. обл., Щелковский р-н, пос. Монино
Горьковское
20 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+6
И другие
Хоспис для пожилых «Загорянка»
Моск. обл., Щелково, Загорянский пгт, ул. Лагерная
Ярославское
16 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+6
И другие
Хоспис для пожилых «Валентиновка»
Моск. обл., Королевский р-н, коттеджный поселок Валентиновка, ул, Театральная
Ярославское
35 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+6
И другие
Хоспис «Заря»
Моск.
обл., Дмитровский р-н, Габовское с/п, д. Рыбаки
Дмитровское
50 км от МКАД
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
Мест в номере 1-4
Прогулки по территории с садом и беседками
+4
И другие
Хоспис «Лобня»
Моск. обл., деревня Федоскино
Дмитровское
14 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис Раменское
Моск, обл., Раменский р-н
Новорязанское
35 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис «Малаховка»Моск. обл., Люберецкий район, городское поселение Малаховка (м. Выхино)
Новорязанское
12 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
Хоспис для пожилых «Эдем»
Московская область, Чеховский р-н, дер.
«Прохорово» 28км от МКАД Симферопольское/Каширское/ЦКАД
Симферопольское
28 км км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+4
И другие
Хоспис в Дедовске
Моск. обл., городской округ Истра, деревня Талицы
Волоколамское
20 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Прогулки по территории с садом и беседками
+5
И другие
Хоспис для пожилых «Алтуфьево-1»
г. Москва, мкр. Лианозово, 10 мин. от м. Алтуфьево
Алтуфьевское
2 км от МКАД
Мест в номере 2-4
5-ти разовое питание
Контроль за приемом лекарств
Функциональные кровати для лежачих больных
+7
И другие
В зависимости от состояния постояльцев, программы реабилитации могут показать отличные результаты в кратчайшие сроки.
Уже в первые недели пребывания
85% проживающих чувствуют улучшение в состоянии здоровья.
Замедление отрицательной динамики здоровья
Положительная динамика состояния здоровья
Стабилизация состояния здоровья
Преимущества хосписов «Забота о близких»
Доверяя нам ухаживать за Вашим родственником, Вы обеспечиваете ему максимально безопасное и комфортное пребывание, качественное лечение и должный уход. Все это гарантирует быстрое улучшение состояния и качества жизни пожилых людей.
Несмотря на то, что наш хоспис — платный, проживание здесь совсем недорогое. У нас постояльцам обеспечены следующие условия:
- Все постояльцы размещаются в комфортабельных палатах вместимостью 2, 3 или 4 человека.
- Тяжелобольным предоставляются ортопедические кровати и многофункциональные устройства для облегчения связи с медперсоналом.
- Для удобства передвижения имеются пандусы, поручни и террасы.
- Мы предлагаем 5-разовый режим питания, который состоит из разнообразного и полноценного меню, разработанного диетологом с учётом особенностей организма пожилого человека.
- Влажная уборка проводится каждый день.
- Мы регулярно устраиваем для постояльцев чаепития, интересные занятия, предлагаем пообщаться с другими проживающими.
Наши дома престарелых-хосписы — это гарантия достойного ухода за тяжелобольными людьми. Мы не только восстанавливаем здоровье пациентов, улучшаем их качество жизни, но и создаём условия для комфортной старости, а также столь необходимого для лиц пожилого возраста общения.
Заявка на проживание
или позвоните нам по телефону +7 (495) 108-34-69
Хосписы Москвы: ноль баллов по шкале боли
«Бывало так, что при летальном исходе больного я могла закрыться в кабинете, поплакать, главное, чтобы меня никто не видел, я же должна блюсти свой статус». О том, как остаться внутри хосписа человеком, рассказывает заведующая вторым отделением паллиативной медицинской помощи Оксана Нестеренко.
Мы боремся за то, чтобы пациент качественно жилЦентр паллиативной медицины в Москве был открыт в феврале 2015 года.
Оксана Нестеренко, заведующая вторым отделением паллиативного центра, пришла сюда работать в 1998 году, сразу после окончания института. Уже тогда здесь функционировало первое паллиативное отделение, которое в то время оказывало помощь только онкологическим пациентам.
Через год директором Центра стала Нюта Федермессер, создатель и президент фонда помощи хосписам «Вера». С тех пор в системе паллиативной помощи столицы многое изменилось.Оксана Нестеренко. Фото: Анна Данилова
– Паллиативной медициной мы занимаемся очень давно: сейчас мы работаем в официальном статусе, а раньше работали в рамках клинической больницы. К моменту открытия Центра я была заведующей кардиологическим отделением, а сейчас стала заведующей вторым паллиативным отделением.
Мы боремся не за то, чтобы наш пациент выздоровел, а за то, чтобы он качественно жил, это основное. В нашем Центре лежат онкологические больные, неврологические, кардиологические, пациенты с другой терапевтической патологией в терминальной стадии, после тяжелых травм.
Есть пациенты, которые ждут очередь на трансплантацию сердца, их надо дотянуть до этой трансплантации, это тоже наша задача, и задача очень тяжелая.
– Как к вам попадают пациенты?
– Это может быть направление из поликлиник, когда врач – терапевт, кардиолог, невролог, онколог – считает, что возможности высокотехнологичной помощи или реабилитационный потенциал пациента исчерпаны. Тогда оформляется врачебная комиссия, которая решает, что больному показано оказание паллиативной медицинской помощи.
Еще это пациенты других стационаров, когда больной поступает туда по «скорой помощи» с какой-то острой ситуацией – с нарушением мозгового кровообращения, или инфарктом миокарда, который в итоге привел к развитию тяжелой сердечной недостаточности, или политравмой.
– В основном это люди с инвалидностью?
– Есть люди и без инвалидности. У человека может резко случиться инсульт, при этом он такой локализации или объем поражения таков, что врачи-неврологи признают у него нулевой реабилитационный потенциал, то есть пациент может быть абсолютно обездвижен, у него может быть нарушена речь.
У нас уход всеобъемлющий, он затрагивает не одну систему в организме пациента. Вот у человека случился инсульт, его перевели к нам в центр в положенный срок, и мы должны санировать трахеостому, иногда по часам кормить (нутритивная поддержка в обязательном порядке), а иногда надо понять, что кормить уже не надо; промывать катетер. Такого пациента мы обязательно купаем, у нас есть великолепные каталки для лежачих пациентов.
У кого-то положительные сдвиги в состоянии здоровья появляются и здесь, несмотря на то, что было сказано, что у больного нет реабилитационного потенциала, и он безнадежен. Например, один наш пациент после нарушения мозгового кровообращения вначале просто мычал и кивал при разговоре с медперсоналом, потом мы учили его говорить какие-то звуки, заставляли читать детские книги с крупными буквами, и сейчас он потихонечку слогами разговаривает, по крайней мере, мы начинаем его понимать.
– То есть у вас кроме врачей есть логопеды?
– Логопедов у нас пока нет, очень надеемся, что у нас логопедическая помощь в реабилитации будет, она нам нужна.
Большой плюс, что у нас официально появился массаж. Плюс есть психотерапевтическая помощь.
– Каков примерный возраст ваших пациентов?
– Совершенно разный возраст. Например, на этой неделе у нас ушел молодой мальчишка, Никита, с тяжелым пороком сердца, ему был только 21 год, все возможные методы лечения были исчерпаны. Конечно, уход пациентов такого возраста – это больно, постоянно думаешь, что бы можно было сделать еще. Для меня такие уходы, действительно, очень большая потеря, несмотря на то, что я давно работаю в паллиативной медицине, но привыкнуть невозможно.
«Я не хочу уезжать, потому что это мой дом»– Но если людей сюда переводят, они же понимают, что все способы лечения исчерпаны, они не относятся к этому переводу как просто к доживанию?
– Да, некоторые приезжают с такими мыслями, я вам могу это сказать однозначно, но, пожив здесь, меняют отношение. Сегодня, например, выписывался пациент, который пролежал здесь 136 дней. Он попал к нам после закрытой черепно-мозговой травмы, разговаривал вначале очень плохо, сейчас мы общаемся уже предложениями.
Мы провожали его всем отделением, потому что он стал нам родным человеком, и он плакал и говорил: «Я не хочу уезжать, потому что это мой дом».
Иногда родственники настраивают, что паллиативная медицинская помощь (если не знают, что это такое) – это финал, но делать этого категорически нельзя, потому что мы не имеем права планировать, сколько человеку дано прожить. Мы можем только создать такую атмосферу, чтобы каждый день он воспринимал как возможность достойно жить в кругу людей, которые готовы в любое время протянуть руку помощи.
У нас принято, что с уходящим пациентом обязательно должен кто-то находиться. В последние дни Никиты в его палате всегда было несколько человек, допустим, я могла зайти 10 раз в день, лечащий врач, наши девочки-санитарки, которые говорили: а давай мы тебе принесем елку, игрушки, хочешь, мы что-нибудь споем. Мы вечерами иногда поем в холле с нашими пациентами, создавая атмосферу, в которой они давно не были.
Поэтому наши пациенты довольно быстро понимают, что тут жизнь, что они не просто могут, а все же хотят жить.
Практически 99 процентов наших пациентов находятся в состоянии эмоционального неблагополучия из-за того, что надо принять болезнь. Ты две недели назад ходил, летом ты работал на даче, а сейчас ты не можешь себя обслуживать и держать ложку. И наша задача – как раз создать для них условия, чтобы они не чувствовали себя ущемленными, ущербными.
Новогодняя «тележка радости» в ЦПМ
– Когда больного отправляют к вам в паллиативный центр, а когда в хоспис?
– По стандартам паллиативной помощи. Если мы понимаем, что продолжительность жизни у пациента менее шести месяцев, то он может быть госпитализирован в хоспис. Но пациент, например, с сердечной недостаточностью при правильном назначении лекарств, комбинации мочегонных препаратов и других групп кардиопрепаратов, которые улучшат качество его жизни, уберут отеки, одышку, может жить и около пяти лет.
Если это, например, пациент с циррозом печени, осложненным асцитом, то продолжительность его жизни может быть тоже до пяти лет при правильном назначении и коррекции терапии.
У нас есть пациенты, у которых было уже 5-6 госпитализаций в наш Центр.
Конечно, к нам попадают разные пациенты, может быть и суточная летальность, может быть летальность через неделю. То есть мы не можем сказать: мы не примем этого пациента, пускай он едет в хоспис. Мы обязаны его принять, помочь ему, обезболить.Обычно наши пациенты не одиноки
– А сколько примерно людей находится здесь одновременно?
– Конкретно наше второе паллиативное отделение рассчитано на 50 коек, в среднем всегда практически 50 человек у нас есть. А всего Центр рассчитан на 200 человек.
– По несколько человек в палате?
– У нас есть разные палаты – на одного, на двоих, есть палаты-«распашонки», где по 2-3 человека, есть палаты на четверых, есть палаты для уходящих пациентов, куда мы переводим пациента, заведомо зная, что ему, допустим, осталось день или часы, опять-таки, это этически очень правильно, потому что больные, которые лежат рядом, не должны видеть это таинство ухода.
– В основном это люди семейные? Или обычно одинокие люди?
– Есть одинокие люди, и в этой ситуации нам очень помогают девочки-координаторы и волонтеры от фонда «Вера». Конечно, тогда мы стараемся принести лишнее яблоко, банан. На самом деле формально они не одиноки, у них есть родственники, но на каком-то этапе болезни эти родственники просто от них отказались. Причины разные, и давайте никого не судить.
Мастер-класс в ЦПМ
– А дома для престарелых – это тоже другая история?
– Это совершенно другая сфера, и очень хорошо, что у нас сейчас появилась социальная служба, которая помогает нам, когда все родственники категорически отказываются забирать пациента домой, контролирует действия родственников при оформлении его в дом-интернат.
От нас недавно уехал один пациент, который пробыл у нас достаточно долгое время. Ему было всего 56 лет, он был после инсульта, не ходил, себя не обслуживал, не умел держать ложку. Последнее время он жил один, видимо, голодал, первое время он у нас даже наесться не мог.
Уехал он на своих ногах, с палочкой в руках, мы его провожали всем отделением. Низкий поклон нашей социальной службе, потому что пациенты находят свою дальнейшую социальную нишу на том этапе, когда оказание медицинской помощи не требуется.
– А на дом ваши специалисты выезжают?
– Выездная патронажная служба курирует тех пациентов, которые выписываются от нас и которые прикреплены к нашему центру. Если мы видим, что пациент, допустим, первый месяц будет чувствовать себя неплохо, то это могут быть просто телефонные контакты. Если пациент выписывается, допустим, с трофическими язвами, которые мы фактически залечили, но требуются перевязки, то выезжают медсестры.
Если требуется обучение по уходу за гастростомой, трахеостомой, цистостомой, то сестры нашей патронажной службы готовы обучить родственников принципам ухода за такими больными. Сейчас в Центре заработала «Мастерская заботы» фонда «Вера», где обучают и наш персонал, и волонтеров, и родственников.
А есть пациенты, которым необходим достаточно частый врачебный патронаж, в частности, это онкологические пациенты с болевым синдромом.
Или, например, наши пациенты с сердечной недостаточностью, у которых нарастание отеков, одышки может произойти достаточно быстро.
– А как решаете вопрос с обезболиванием?
– В нашем Центре врачи умеют работать с обезболивающими препаратами. Во многих случаях требуется комбинация обезболивающих лекарств, то есть мы назначаем основной обезболивающий препарат плюс ту терапию, которая усиливает действие основного препарата. Но все зависит от локализации болевого процесса, от баллов по определенным шкалам.
– Вы пользуетесь шкалой боли?
– Мы пользуемся шкалами боли давно, потому что мы проходили повышение квалификации на базе кафедры, которая была здесь, и процессам обезболивания уделялось большое внимание, очень большое.
– Но это все равно редко бывает.
– Правильно, потому что такой островок, как Центр паллиативной медицины, – это место, где это умеют и знают, как делать. Схема обезболивания зависит не только от болевого порога.
Если мы видим, что что-то идет не так, мы обязательно соберем консилиум, это тоже у нас принято, и решим коллегиально, что дать такому пациенту. По крайней мере, без помощи пациент не остается ни одной минуты.
Иногда пациент трудно вербализирует свой болевой синдром. Некоторые пациенты просто говорят: «Мне плохо, мне вообще плохо», и они не могут даже понять, что конкретно плохо.
Иногда это одышка, тошнота, позывы к рвоте, проблемы со стулом. В поликлиниках с пациентом редко обсуждается, что стул должен быть ежедневно, особенно у онкологических пациентов, многие лекарства, особенно опиоидные анальгетики, имеют побочный эффект – запоры. Поэтому обезболивание не всегда зависит от балла, а мы видим по пациенту, по его поведению, по его лицу. Иногда он не может даже разговаривать от боли, и мы понимаем, что его срочно надо обезболить, а не сидеть и спрашивать у него: сколько у вас баллов по шкале боли.
Когда пациенты приходят к нам, как правило, многие знают свой диагноз, уговаривать их на обезболивание не надо.
Разве может быть у человека с болью хорошее качество жизни? Я сама страдаю мигренями, и во время приступа у меня никакого качества жизни нет, хотя я должна работать, выполнять домашние дела.
Чаще всего нам приходится работать с родственниками, особенно когда речь идет о наркотических препаратах. Тогда многие родственники почему-то говорят одно и то же: «А не подсядет ли он на наркотики?». Тогда надо объяснить родственникам, что это совершенно не так, что сейчас вы видите вашего родственника, который корчится от боли, вы можете взять его за руку, он вас не услышит, даже если вы будете говорить самые добрые, ласковые слова. А когда он будет спокоен, когда он будет обезболен, он вас услышит, вы перейдете на другой уровень общения.
– Сейчас вспоминается интервью Нюты Федермессер с Катей Ремизовой, которая умерла в прошлом году после многих лет борьбы с раком. Катя до последнего тянула с наркотическим обезболиванием, объясняя это тем, что сознание меняется.
– Сознание немного меняется, у некоторых может появляться затуманенность сознания, некоторые могут чуть-чуть слабеть.
Мы опять возвращаемся к тому, что обезболивание – это искусство. Может, была превышена доза, может, надо было уменьшить дозу опиоидного анальгетика и чуть побольше дать вспомогательной терапии. Именно в этом и состоит искусство обезболивания, чтобы пациент долгое время был в сознании, потому что могут появляться галлюцинаторные синдромы, может усилиться слабость. Не всегда поймаешь точную дозу, поэтому Катя говорила все абсолютно правильно.
Паллиативная медицина – как раз та область, где надо разговаривать долго и с пациентом, и с родственниками, и уметь объяснять. То есть здесь общения на лету, на ходу категорически не должно быть, ты должен подойти к пациенту и обязательно сесть рядом, посмотреть ему в глаза, подержать его за руку, спросить, как прошел вечер, ночь.
Facebook / Нюта Федермессер
Должен ли пациент знать правду?– На Западе пациент о себе все знает, он имеет право знать. У нас же не всегда пациенту говорят правду о состоянии.
– У нас пациент тоже имеет право знать. Другое дело, а должен ли пациент знать правду? Часто родственники просят не говорить ему правду. В некоторых случаях, с некоторыми пациентами правда должна быть дозирована, то есть нельзя прийти в первый день и сказать: у вас четвертая стадия рака, у вас метастазы везде, мы назначаем вам морфин, а дальше, понимаете, все не от нас зависит.
– Вопрос не что, а как?
– Конечно, мы должны понять, что пациент из себя представляет психологически, есть настолько сильные люди, готовые услышать это в первый день и потом сделать все необходимые дела. Кстати, женщины часто больше готовы услышать правду, чем мужчины – по моему личному наблюдению, не могу сказать почему.
Я приклеилась здесь душой, здесь часть меня– Как вы выбрали эту область медицины, как справляетесь с таким напряжением?
– Бывало так, что при летальном исходе больного я могла закрыться в кабинете, поплакать, главное, чтобы меня никто не видел, я же заведующая, я должна блюсти статус, а не пускать слезы при пациентах.
Сейчас это тоже периодически бывает, но мы, работающие в паллиативной медицине, должны понимать, что сделали все, чтобы последние дни, месяцы этот пациент прожил достойно, что он не испытывал боли, общался, пел вечером в холле, выезжал гулять на улицу, видел цветы, зелень, снег. Если я это чувствую, тогда его уход будет для меня более спокойным. Мне всегда нравится, как Анна Константиновна говорит: принесите снег, чтобы пациент подержал его в руках, для него это уже счастье.
Но еще раз говорю, бывают уходы очень тяжелые, потому что ты привязался к человеку очень сильно, или этот человек стал как-то особенно дорог.
Я много раз задавала себе вопрос, смогла бы я перейти работать в другое место? Нет, я бы не перешла уже сейчас, я приклеилась здесь душой, здесь часть меня. Сюда тянет, как во второй дом, это действительно так, это очень здорово, когда ты работу считаешь вторым домом.
Это наш общий дом– Что изменилось в работе? Практически полгода прошло, как Нюта сюда пришла.
– Во-первых, изменилось наше отношение к уходящим пациентам. Изменился внешний вид отделений, ко мне приезжала мама, она прошлась по отделению: «Оксан, у вас же не больница, посмотри, как красиво!». А ей было с чем сравнить, она была здесь раньше.
Здесь действительно абсолютно домашняя обстановка, это наш общий дом, который я перестала воспринимать как больницу, хотя я врач, и остаюсь врачом, но пациенты здесь сейчас находятся именно в стенах второго дома, а не в стенах обычной городской клинической больницы.
– Вы столько лет работали в этой области, вы ждали, что будут такие перемены, что придет такой человек, как Нюта?
– Честно, нет, не представляла, что будут такие перемены, даже не представляла этого два года назад, когда мы были 11-й больницей. Я понимала, мы все понимали, что Москве нужен центр паллиативной медицины, потому что этот огромный пласт тяжелых пациентов никому не нужен – он не нужен системе ОМС, потому что это бессчетные койко-дни; это огромная нагрузка на поликлиники, потому что все равно невозможно обеспечить той помощи, которую человек получает здесь.
Конечно, мы ждали перемен, ждали их всегда, но я честно могу сказать, что не представляла, что это будет так, как сейчас.
У нас приходит священник раз в неделю, очень много пациентов, желающих и исповедоваться, и собороваться, и причащаться. Для меня, человека православного, это просто огромный плюс.
Некоторые впервые причастились у нас– Здесь, наверное, приходят люди к вере?
– Да, приходят. Несколько раз было, что люди первый раз в жизни причащались именно у нас. Это так приятно, когда пациент мне говорит: «Оксана Ивановна, вы не представляете, какой у меня сегодня счастливый день! Я первый раз в жизни сегодня причастился. У меня такое ощущение полета, вы даже не можете себе этого представить».
– Когда ропот идет, это, наверное, страшно.
– Да, это страшно, когда тебе задают вопрос, как Господь допустил смерть такого хорошего человека. Как-то стараешься объяснить, что порой уход одного человека влечет важные изменения в жизни находящихся рядом с ним людей.
И пути Господни нам неведомы. Очень тяжело на эту тему разговаривать.
Мы все боимся смерти, это некое таинство. Это действительно таинство.
Facebook / Нюта Федермессер
– Может, не сам уход страшен, а что ты будешь обузой для родственников, будешь чувствовать боль.
– Конечно, именно это, каковы будут мои последние дни? Я не хочу быть обузой для своей дочери, потому что я, как любая мать, хочу ей счастливой жизни. Эти мысли постоянно кружатся в голове, это совершенно нормально.
– Да, чтобы кончина была мирной и непостыдной.
– Это золотые слова из молитвы, я их очень люблю.
– Спасибо вам огромное за все, что вы делаете, все равно даже представить невозможно, сколько вы тратите душевных сил.
– Мы не только тратим, это тоже дает нам силы.
Поскольку вы здесь…
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Анна Васильева Хоспис в переводе с английского означает место приема, приют для бродяг. Традиция организации приютов для стариков и бедняков берет свое начало с начала 1-го тысячелетия нашей эры. Первые из них были основаны христианскими орденами в регионе Восточного Средиземноморья. Когда на территории Римской империи начало распространяться христианство, в Европе стали появляться прообразы хосписов. Начиная с XIX века дома для бедных и умирающих часто возводились по инициативе простых граждан, а не только церкви. Например, (?), молодая французская вдова, потерявшая троих детей, основала первый во Франции приют для смертельно больных. Затем последовало несколько таких учреждений в других частях страны. Виктор Зорза родился в селе Коломея на Западной Украине. В 1939 году, после присоединения Западной Украины к СССР, семью Викторов перевезли в Сибирь. Ему тогда было всего четырнадцать. Все его родственники погибли, только ему и его сестре чудом удалось выжить. После побега из трудового лагеря Виктор долгое время скитался по стране, выпрашивая еду и живя там, где можно было найти приют. В Куйбышеве молодой человек познакомился с известным писателем Ильей Эренбургом и случайно с ним познакомился. Эренбург помог ему добраться до Англии. Оказавшись в безопасности, бывший зэк решил найти собственное объяснение корням коммунистического террора. Он прочитал все произведения Сталина, Ленина, Маркса и Энгельса. |
Большая часть информации, которая легла в основу этой работы, исходила из опыта различных религиозных Орденов, занимавшихся уходом за смертельно больными.
В 50-х годах английский Фонд Марии Кюри(?) основал службу ухода на дому за онкологическими больными, а в 1952 г. опубликовал отчет о физических и социальных проблемах их подопечных. 
Одним из свидетельств тому является создание сети хосписов и специальных служб для ухода за той группой больных, которым уже не может помочь обычная медицина. Пять лет назад начал свою работу Первый Московский Хоспис. Он был основан по инициативе английского политического писателя Виктора Зорзы.
Изучал историю всех крупных революций, начиная с восстания Спартака и заканчивая современностью. В 1950 The Guardian опубликовала его первую статью о деятельности Никиты Сергеевича Хрущева. За две недели до отставки легендарного Генерального секретаря ЦК КПСС Виктор Зорза сумел с поразительной проницательностью предвидеть происходящие в Кремле события. С тех пор еженедельные публикации Виктора Зорзаса в The Guardian и Washington Post завораживают читающую публику во всем мире.
В 1975 году от рака умерла 25-летняя дочь Виктора Джейн. Незадолго до смерти, когда ее страдания стали невыносимыми, ее поместили в приют для смертельно больных. Нежные руки и чуткое сердце сотрудников хосписа облегчили ее последние печали. «Я умираю, и я счастлива», — сказала Джейн своим родителям и пожелала, чтобы они построили приюты для больных раком по всему миру. После смерти дочери Виктор Зорза решил во что бы то ни стало выполнить ее последнюю волю. 
Здесь он понял, что такие приюты для страждущих нужны России больше, чем любой другой стране. Свой первый хоспис в Санкт-Петербурге он открыл осенью 1990 года. В 1994 году начал свою работу Первый московский хоспис. 
Нависли тучи: не за горами скандал и увольнение. Именно в этот момент она услышала о человеке, который основал приюты для больных раком. Ее первая встреча с Виктором Зорзой состоялась в 1992, и сразу стало понятно, что это единомышленники. 
Первый визит к пациенту осуществляет врач хосписа, который должен выяснить, какая конкретная помощь может быть оказана, так как могут быть самые разные случаи. Есть больные, за которыми ухаживают их родственники; то персонал хосписа оказывает в основном симптоматическую медицинскую помощь. Симптоматическое лечение заключается в том, что врачи не пытаются вылечить саму болезнь, что уже невозможно, а облегчают сопутствующие ей симптомы – боль, тошноту, рвоту, пролежни. А тем, кто нуждается не только в лечении, но и в помощи по дому, волонтеры хосписа доставляют еду, помогают с уборкой, стиркой и готовкой. При необходимости юрист хосписа консультирует пациентов по вопросам составления завещания и обращения с их имуществом. Хоспис контактирует с представителями всех религиозных конфессий: православных, католиков, мусульман и протестантов. Поэтому, если больной желает, его может посетить духовник. 
Например, если пациент страдает от постоянной боли, которая не снимается обезболивающими средствами. Обычно это происходит, когда строго не соблюдается график дозирования. В хосписе такому человеку предоставляется свой особый план лечения, а главное, восстанавливается его вера в эффективность терапии. Когда состояние больного улучшается, он возвращается домой. Некоторые люди госпитализированы, чтобы дать отдохнуть своим близким. Онкологические заболевания имеют тенденцию протекать тяжело и длительно. Часто случается так, что члены семьи вынуждены бросать работу и отдавать все свое время и силы заботе об умирающем родственнике. Нередки случаи, когда родственники больных сами находятся на грани нервного срыва. Если работники хосписа видят, что ситуация достигла критической отметки, пациента госпитализируют. 
Третья пациентка была прикована к коммунальной квартире и делила крошечную комнату с дочерью, а соседка-алкоголичка жила в соседней комнате. К тому времени, как женщина, прикованная к постели в течение 6 лет, попала в хоспис, ее дочь была на грани самоубийства. 
Сегодня в хосписе около трехсот волонтеров, из них активно работают 30 человек. Список их обязанностей очень разнообразен. Одни посещают больных на дому, другие устраивают концерты для стационарных больных, делают уборку, отвечают на телефонные звонки, привлекают внимание спонсоров к хоспису. Большинство помощников хосписа очень молоды (средний возраст волонтера — 22 года). Многие из них работают в солидных фирмах и получают хорошие деньги, но это не мешает им посвящать свободное время хоспису. Антон, один из волонтеров, специалист по компьютерам. Когда в прошлом году у его жены родилась дочь, Вера Васильевна подумала, что времени на хоспис у него больше не будет. Нет, Вера Васильевна, я теперь без него не могу, отвечал молодой человек. увидимся в следующий четверг. За 2 года работы волонтерская служба имеет четко сформированную структуру, включающую координаторов и инструкторов. Инструкторы отвечают за ориентацию новичков, а координаторы собирают заказы от всех служб хосписа, прежде чем распределять их между другими волонтерами.
Егор, один из координаторов, с которым мне довелось пообщаться, два дня в неделю посвящает посещениям пациентов на дому в дополнение к своим координирующим функциям. Егор попал в хоспис в апреле прошлого года. Незадолго до этого молодой человек сам попал в больницу и был поражен пренебрежением и недоброжелательностью медицинского персонала. Выписавшись из больницы, он принял твердое решение помогать людям, оказавшимся в подобной ситуации. По образованию Егор продюсер документальных фильмов. Он считает, что работа в хосписе помогает ему в профессиональном росте: учит острее чувствовать окружающий мир, простые радости и беды. В настоящее время он работает над классным фильмом для медицинского персонала хосписа. Эту идею предложил инструктор из Великобритании. 
Но есть вещи, которым никого не нужно учить в хосписе. Главное, что мы можем дать нашим пациентам, — это любовь, — говорит Вера Васильевна. Когда человек чувствует, что его любят, он избавляется от боли и живет дольше. Первое требование главного врача к своему персоналу – отзывчивость к больному и готовность всегда его выслушать. Можете ли вы представить себе медсестру, решившую пропустить свой отпуск, потому что один из пациентов очень любит ее и не хочет ни о ком другом слышать? И в Первом Московском Хосписе этому уже никого не удивишь. На такую отзывчивость способны немногие, поэтому желающие работать в хосписе должны пройти испытательный срок, при условии 60 часов волонтерской работы. 
Это сделано не случайно: в палате на двоих больные обычно слишком сильно привязываются друг к другу, и смерть одного из них является слишком сильным потрясением для оставшегося человека. В трехместной палате один из пациентов начинает выпадать из компании; что приводит к эмоциональному дискомфорту, который недопустим в Первом московском хосписе. 
Когда ее впервые увидели врачи, они не считали, что она проживет и года больше. Но прошло 5 лет, и она не только выжила, но и снова научилась ходить и теперь работает в регистратуре хосписа.Четыре уровня хосписной помощи
На каждом этапе жизни, когда мы сталкиваемся с медицинской проблемой, мы обращаемся к экспертам за руководством и поддержкой. Новые родители посещают нео- и дородовые занятия, чтобы подготовиться к родам и уходу за младенцем. Пациенты с заменой тазобедренного сустава ищут лучших хирургов и специалистов по реабилитации для достижения наилучших результатов.
Когда дело доходит до конца жизни, один и тот же подход может принести пользу как пациенту, так и его близким. Понимание хосписной помощи и того, что она может предложить, может помочь вам принимать более правильные решения, когда придет время для вас или вашего близкого.
Уход в хосписе подходит для пациентов, страдающих неизлечимыми заболеваниями или состояниями здоровья.
Это целостный подход; он направлен на удовлетворение физических, эмоциональных, социальных и духовных потребностей пациента.
Для большинства пациентов услуги хосписа покрываются программой медицинского страхования хосписов или другим планом медицинского страхования. Medicare определяет четыре различных уровня хосписной помощи. Четыре уровня хосписов, определенные Medicare, — это обычный уход на дому, непрерывный уход на дому, общий стационарный уход и временный уход. Пациент хосписа может испытать все четыре или только один, в зависимости от их потребностей и желаний.
Хосписный уход на дому
После того, как пациент принял хосписный уход, он будет получать обычный уход, направленный на максимальное повышение его комфорта и качества жизни. Обычный уход может включать обезболивание, устранение симптомов, эмоциональное и духовное консультирование пациента и его семьи, помощь в выполнении повседневных задач, услуги по питанию и терапевтические услуги. Обычный уход в хосписе может предоставляться везде, где вы звоните домой; будь то в учреждении квалифицированного сестринского ухода, доме престарелых, уходе за памятью или в вашем собственном доме.
Уход будет прерывистым в зависимости от потребностей пациента.
Постоянный уход в хосписе
Постоянный уход в хосписе, иногда называемый кризисным уходом, может быть необходим, когда пациент переживает медицинский кризис или когда его симптомы требуют более интенсивного лечения. Круглосуточный уход или длительные периоды ухода за больными во время таких медицинских кризисов приносят пользу пациенту и семье, позволяя лицам, осуществляющим уход, отойти от практического ухода и сосредоточиться на том, чтобы быть со своим любимым человеком в семейной роли. .
Стационарное лечение в хосписе
Стационарное лечение может потребоваться, если симптомы пациента больше не поддаются лечению в домашних условиях. Цель здесь состоит в том, чтобы контролировать сильную боль и стабилизировать симптомы, чтобы пациент мог вернуться домой, если это возможно. Некоторые пациенты могут предпочесть провести свои последние дни в стационарном центре как нейтральном, безопасном месте, чтобы побыть с семьей и близкими.