Давление норм человека: Артериальное (давление 90х60) – вариант нормы

Венозное давление — секрет нашего кровообращения

Уменьшение венозного давления

Венозное давление снижается от периферических сосудов к сердцу.  На уровне лодыжек стоящего человека оно обычно равно 90 — 110 мм рт.ст. и зависит от силы тяжести и расстояния от стоп до сердца. Соответственно, рост человека имеет решающее значение для уровня венозного давления в положении стоя. С началом движений давление снижается примерно до 20 мм рт. ст., и держится на таком уровне пока обеспечивается хороший венозный отток. Для венозного возврата к сердцу важны несколько факторов.

Воздействие сердца на периферическое кровообращение (возвратное действие)

Прежде всего, сердце — это нагнетающий насос, и уже во-вторых, всасывающий. У взрослого человека со здоровым сердцем при каждом сердечном сокращении в среднем из левого желудочка в аорту выбрасывается около 70 миллилитров крови. Этот объем оказывает дополнительное (к уже существующему) давление на столб крови в аорте и артериях, которые ее отводят. Это давление «проталкивает» кровь по сосудистой системе через артериальную часть капилляра в венулы и оттуда через вены в направлении правого сердца.

Чем больше диаметр вен по направлению к сердца, тем ниже давление крови. У здорового человека в положении лежа давление в венозных капиллярах составляет около 20 мм рт. На уровне паха оно снижается до 8–12 мм рт. ст., а в брюшной полости (внутрибрюшной) — да 3–5 (мм / рт. ст.). В правом предсердии давление крови уже только 2 мм рт.

Это давление обеспечивает возврат крови к сердцу. Присасывающее действие сердца вступает в действие только в последнем венозном сегменте, то есть незадолго до того, как верхняя полая вена впадает в правое предсердие. Это присасывающее действие происходит во время фазы выброса и формируется движениями клапанов в сердце.

Присасывающее действие, вызванное дыханием

Давление в грудной полости отрицательное (частичный вакуум). При вдохе это отрицательное давление увеличивается, и в то же время внутрибрюшное давление повышается при движении диафрагмы вниз. Это приводит к закрытию венозных клапанов в бедренной вене.

Это явление, называемое принципом Вальсальвы, используется при диагностическом исследовании вен как первый функциональный тест венозных клапанов. Венозное давление снижается от брюшной полости до грудной клетки, вызывая присасывающее действие в грудных венах.

Когда мы выдыхаем, клапаны снова открываются как реакция на снижение внутрибрюшного давления. В результате, тазовые вены и нижняя полая вена снова наполняются кровью, которая затем движется дальше в направлении сердца. Этот, так называемый, абдоминально-грудной двухфазный насос стимулируется сердечной деятельностью.

Венозный тонус

Кровь в венах оказывает давление на венозную стенку. Это создает напряжение венозной стенки, которое гарантирует, что венозное давление больше не будет увеличиваться. Венозное давление и объем венозной крови тесно связаны.

Мышечная помпа

Глубокие вены расположены между мышц. Из-за этого каждое сокращение мышц сдавливает вены и проталкивает столб крови в направлении сердца. Когда мышцы расслабляются, венозные клапаны предотвращают обратный ток крови по направлению к капиллярам.

Нарушения

При каждом сокращении мышц в направлении сердца транспортируется только определенное количество крови. В связи с этим важнейшую роль играют икроножные мышцы. также эффективно работающие венозные клапаны необходимы для эффективного «дренажа» крови.

В целом, следует помнить, что движение крови по венам пассивное и зависит от взаимодействия нескольких факторов. Если хотя бы один из них нарушен, например, «опустошение» вен при сокращении и расслаблении мышц голени, могут развиться нарушения венозного кровообращения. Это может, в свою очередь, вызвать тромбозы или даже тромбоэмболию.

Физические нагрузки, активный образ жизни

Спорт как элемент здорового образа жизни

Здоровый образ жизни включает в себя ряд мероприятий, улучшающих здоровье и самочувствие. Одним из таковых является спорт, а точнее – физические нагрузки. Активность в течение дня играет огромную роль в профилактике многих заболеваний. И даже если у вас нет времени или же состояние вашего здоровья не позволяет заниматься спортом серьезно – вы всегда можете найти возможность поддерживать уровень физической активности, подходящий для вас.

Динамические нагрузки

Полезнее всего для организма динамическая нагрузка – то есть движение. К этому типу физической активности относятся бег, плавание, пешая ходьба, а также такие популярные упражнения как выпады, приседания, скручивания.

Что дают регулярные динамические нагрузки?

• Проработанная программа упражнений помогает строить тело;
• Упражнения способствуют росту мышечной массы;
• Возрастает энергопотребление – причем не только в процессе нагрузки, но и в покое;
• Увеличивается объем легких и глубина дыхания;
• Все ткани организма интенсивнее снабжаются кислородом;
• Улучшается обмен веществ;
• Снижается риск развития заболеваний опорно- двигательного аппарата.

Статические нагрузки

Нагрузка – это не обязательно движение. Длительное пребывание в одном положении тоже может быть для мышц нагрузкой.

Если состояние здоровья не позволяет вам практиковать динамичные нагрузки, вы можете прибегать к статическим. Они не требуют активного движения, напротив – в процессе вы должны сохранять определенное положение или очень медленно менять его (как, например, в йоге или пилатесе). Такие нагрузки показаны даже при заболеваниях сердечно-сосудистой системы или опорно-двигательного аппарата, которые не позволяют заниматься динамической активностью.

Норма суточной активности

Не существует конкретного показателя активности, который можно было бы назвать универсальным. Кто-то устает, поднявшись на третий этаж, а кто-то может провести 2-3 часа в тренажерном зале и сохранить бодрость.

Выбирайте нагрузку по себе, прислушивайтесь к своему организму. В день нужно проходить минимум 3-5 км (это 5000-7000 шагов) – такой уровень нагрузки считается минимальным.

Как рассчитывать ЧСС для спорта

Аббревиатура ЧСС расшифровывается как «частота сердечных сокращений», иначе говоря, это пульс. Самый простой способ его измерить – приложить палец к запястью примерно на 3-5 см ниже сгиба кисти и посчитать частоту пульса за 15 секунд. Умножьте полученный результат на 4, чтобы получить количество сердечных сокращений за одну минуту.

Эту же работу легко проделывают современные фитнес-браслеты и умные часы. Если вы только начали заниматься спортом – эти устройства помогут вам отслеживать дневную активность и ЧСС.

Измерять пульс в процессе нагрузок очень важно: это позволяет понять, как ваше сердце реагирует на физическую активность, и не допустить перегрузок.

У взрослого человека пульс в покое должен варьировать от 60 до 80 ударов. При нагрузке нормой считается показатель до 200 ударов – причем показатель 100-130 ударов в минуту относится к зоне умеренных нагрузок, при которых интенсивно сжигается жир. 130-170 ударов в минуту – это уже интенсивные нагрузки, которые подходят для тренировки сердца. Выше – тренировки высокой интенсивности, которые выступают стрессом для организма.

Заниматься с таким пульсом можно только под руководством опытного тренера.

Обратите внимание, что пульс может быть выше, если вы занимаетесь в душном помещении, заболеваете или выпили кофе незадолго до тренировки. В этом случае следите за своим самочувствием – чем выше пульс, тем тяжелее переносится нагрузка.

Зачем рассчитывать ЧСС

Начинающие спортсмены иногда впадают в крайности: они или начинают занятия слишком осторожно, так, что частота пульса при нагрузке почти не отличается от показателя в покое, или же наоборот – начинают заниматься слишком интенсивно. Для организма резкое начало интенсивных нагрузок – большой стресс, и спустя 2-3 недели такого режима человек может серьезно истощить ресурсы организма. Подсчет ЧСС позволяет тренироваться на эффективном и одновременно комфортном для организма уровне.

Артериальное давление и спорт

В норме артериальное давление у человека должно составлять примерно 120\80. Но у людей, которые ведут здоровый образ жизни, давление может быть и ниже – например, в пределах нормы давление 100/60.

Гипертоникам спорт не противопоказан – но им нужно внимательно следить за уровнем нагрузок и начинать занятия в щадящем режиме. Можно начать с ходьбы – сначала приучить себя ходить больше, затем – наращивать темп. Позже можно перейти на бег или плавание.

К тренировкам лучше приступать после консультации с лечащим врачом.

ВАЖНО! Если ваше артериальное давление превышает 190\110 хотя бы периодически, если при физических нагрузках возникает чувство жжения или давления в груди, интенсивные тренировки, к сожалению, вам противопоказаны. Но вы можете заниматься статическими нагрузками, например, йогой.

Зарядка на рабочем месте

Каждый знает о том, что сидячий образ жизни негативно сказывается на здоровье. Недаром большинство офисных работников, которые до 10 часов в день находятся в сидячем положении, имеют заболевания опорно-двигательного аппарата.

Чтобы предотвратить развитие недугов, специалисты рекомендуют каждые два часа производить небольшую разминку на рабочем месте. Выглядит это следующим образом:

• Сначала уделите внимание шее. Медленно вращайте голову вперед-назад, вверх-вниз. Повторите это как минимум 10 раз.
• Затем разомните руки. Поднимите их вверх, скрепите ладони «в замок» и потянитесь как можно выше. Далее сделайте круговые движения плечами, 10 раз.
• Уделите внимание запястьям. Сделайте 15 круговых движений кистями.
• Встаньте на пол, и постарайтесь дотянутся ладонями до стоп, не сгибая колен. Если не получается – тянитесь настолько, насколько можете. Зафиксируйте положение на 15 секунд.
• Сядьте на край стула, вытяните ноги перед собой, не сгибая колен. Держа спину прямо, потяните стопы на себя, а затем назад.

Такой комплекс необходимо осуществлять каждые 2-3 часа на работе.

Подсчет калорий

Если вы хотите не только стать здоровее, но и похудеть, важно уделить внимание питанию. Рацион определяет 70% успеха при снижении веса. Самым эффективным способом похудения является подсчет калорий. Для того, чтобы с точностью их подсчитать, необходимо приобрести кухонные весы. Для подсчета удобно использовать различные приложения – они автоматически рассчитывают калорийность в зависимости от веса продукта. Для поддержания здоровья и комфортного пищеварения взрослый человек должен потреблять около 1700 ккал для женщин и около 2200 ккал для мужчин. Для похудения это число достаточно сократить на 20%.

Колебания атмосферного давления и самочувствие

 

 

 

 

 

 

 

В эти дни на европейской территории России наблюдаются резкие перепады атмосферного давления.

 

 

В минувшие выходные дни при прохождении североатлантического циклона через Центр страны, атмосферное давление резко упало. А в начале текущей недели циклон заменил антициклон, атмосферное давление во вторник резко поднимется  и продержится несколько дней повышенным. Во второй половине недели очередной североатлантический циклон пройдет по северу ЕТР. С ним опять ожидаются резкие взлеты и падения атмосферного давления.  

При ощутимом изменении атмосферного давления, как в меньшую, так и в большую сторону, организм человека нередко ощущает ухудшение самочувствия. Вот некоторые общепринятые рекомендации интернет сайта для снижения негативных симптомов действия высокого либо низкого атмосферного давления на наш организм.  

 

Антициклон   Антициклоном называется повышение атмосферного давления, которое сопровождается безветренной ясной погодой с отсутствием резких изменений температуры или уровня влажности. Повышенное атмосферное давление очень негативно влияет на здоровье человека, особенно если он аллергик, астматик или страдает повышенным артериальным давлением. Такие люди достаточно остро реагируют на различные вредные примеси в воздухе, количество которых ощутимо возрастает в сухую безветренную погоду. 

 

В организме человека антициклон проявляется головными и сердечными болями, снижением работоспособности, недомоганием и общей слабостью. Повышенное атмосферное давление негативно влияет на защитные функции организма путём уменьшения в крови количества лейкоцитов. Всё это существенно подрывает здоровье человека, делая его уязвимым к различным инфекционным заболеваниям.

 

Для того чтобы облегчить действие антициклона рекомендуется по утрам принимать контрастный бодрящий душ, проводить лёгкую гимнастику и ввести в свой ежедневный рацион больше фруктов, содержащих калий. Для снижения нагрузки на иммунную и нервную системы человека лучше на время отказаться от серьёзных и важных дел. По возможности необходимо больше отдыхать, чтобы быстрее восстановить силы, утраченные организмом в борьбе с негативным влиянием антициклона. 

 

Циклон   Циклоном называют снижение атмосферного давления, которое сопровождается обычно повышенной температурой, облачностью, влажностью и осадками. Наиболее подвержены действию циклона люди, страдающие низким артериальным давлением, нарушениями дыхательных функций, а также сердечнососудистыми проблемами.   Основными проявлениями негативного влияния циклона на организм человека являются: затруднение дыхания, одышка, нехватка воздуха и общая слабость. Это обусловлено недостатком кислорода в окружающем воздухе. Нередко во время циклона у человека повышается внутричерепное давление, в результате чего начинается сильная мигрень. Кроме этого возможны сбои в работе желудка и кишечника, которые связаны с интенсивным газообразованием.  С приходом циклона необходимо постоянно контролировать уровень своего кровяного давления. В этом вам поможет обильное питьё, контрастный душ, спокойный крепкий сон, а также утренняя чашечка кофе. Для поддержания общего здоровья в период пониженного атмосферного давления рекомендуется пить настойку из лимонника или женьшеня.    

 

Правила снижения симптомов метеозависимости   Атмосферное давление, а точнее его резкие перепады, чаще застают врасплох жителей мегаполисов. Полностью излечить эту форму метеозависимости практически невозможно, но соблюдая некоторые несложные правила, можно ощутимо облегчить состояние своего здоровья при сложных погодных условиях.   В первую очередь необходимо строго следить за своим распорядком дня и по возможности раньше ложиться спать. При резких перепадах атмосферного давления сон должен длиться не менее 9 часов. Для полноценного ночного отдыха рекомендуется выпивать на ночь стакан ромашкового или мятного чая, а проснувшись – сделать лёгкий массаж голеней и стоп, а уж затем только подниматься с постели. Для того чтобы взбодриться следует проводить ежедневную короткую гимнастику, которая поможет обрести тонус вашим сосудам. Необходимо исключить из списка гимнастических упражнений наклоны и приседания, так как они требуют соблюдения равновесия. После зарядки рекомендуется принять контрастный душ, который положительно влияет на здоровье всех внутренних систем и органов человека.  

 

  Хорошо поддержать нервную систему поможет комплекс витаминов, который следует принимать при перепадах атмосферного давления. Кушать нужно часто, но небольшими порциями, и ни в коем случае не перегружать тяжёлой пищей организм. Во время многочасовой работы за компьютером необходимо периодически делать перерыв, во время которого можно провести короткую гимнастику, сменить позу, а также самостоятельно сделать массаж шейной и височной зон. Для того чтобы максимально безболезненно перенести все погодные сюрпризы старайтесь избегать сильных перенапряжений и стрессов. Также в это время не рекомендуется проводить силовые тренировки и ответственные мероприятия. При перепадах давления полезным будет посетить бассейн, где спокойная обстановка и целебное действие воды помогут забыть обо всех неурядицах.

 

Метеозависимым людям рекомендуется увеличить потребление воды и фруктовых соков. При перепадах артериального давления следует больше отдыхать в положении лёжа. Вернуть организму тонус при пониженном давлении поможет сладкий тёплый чай.   Очень важно в эти сложные дни вовремя заметить тревожные признаки, которые могут свидетельствовать о серьёзных заболеваниях:  —  неприятные ощущения в груди, отдающие в плечо, лопатку или пупочную область;  —  внезапная утрата чувствительности в нижних и верхних конечностях;  —  чувство онемения половины лица;  —  затруднённая речь;  —  неожиданный приступ тошноты;  —  расфокусировка зрения или мелькание перед глазами мушек;  —  проблемы с дыханием.  

 

Желаем Вам бодрости и хорошего самочувствия независимо от величины атмосферного давления!  

 

 

 

        

Что такое повышенное давление? — MinuDoc

Повышенное кровяное давление может быть самостоятельным заболеванием (гипертония, высокое кровяное давление), а также симптомом другого заболевания. Нормальное кровяное давление человека составляет ниже 130/80 мм рт.ст.

Факторы риска высокого кровяного давления:

• избыточная масса тела
• чрезмерный физический и умственный стресс
• низкая физическая активность
• курение
• чрезмерное употребление алкоголя
• неправильное питание
• чрезмерное потребление соли (NaCl)
• повышенный уровень холестерина (более 5,0 ммоль / л).

Здоровые взрослые должны проверять свое артериальное давление, по крайней мере, каждые два года. Если в вашей семье есть случаи заболеваний сердечно-сосудистой системы, то раз в год. Около трети людей не знают, что у них повышенное давление, поскольку это не вызывает никаких жалоб.

Признаками повышенного давления могут быть:

• боли в голове и шее
• усталость
• нарушение равновесия
• сердцебиение

Повышенными считаются верхние цифры давления выше 140 и нижние выше 90 мм.рт.ст. У гипертонии множество есть причин. Большинство (80%) случаев гипертонии обусловлены факторами образа жизни и окружающей среды. Генетическая предрасположенность также играет определенную роль. Человек с высоким кровяным давлением должен измерять свое кровяное давление не реже одного раза в неделю. Показатели давления надо фиксировать в дневнике артериального давления.

К врачу или семейной сестре следует обращаться, если:

• значение артериального давления более 160/100 мм рт.ст. при трех последовательных измерениях
• плохо себя чувствуете

Если у больного гипертонией появляются такие симптомы, то следует вызвать скорую помощь:

• сильная головная боль
• головокружение и тошнота
• быстрый пульс
• боль в области сердца.

Повышенное давление требует регулярного пожизненного лечения для предотвращения повреждения органов, как например:

• ишемическая болезнь сердца
• сердечный приступ/инфаркт
• инсульт
• хроническая сердечная недостаточность
• аневризма
• нарушение работы почек
• изменение глазного дна
• проблемы с памятью, пониманием и обучением.

С ДАВЛЕНИЕМ НЕ ШУТЯТ — Амбулаторно-поликлиническое медицинское учреждение

КАКОЕ ДАВЛЕНИЕ СЧИТАЕТСЯ НОРМАЛЬНЫМ, А КАКОЕ ПОВЫШЕННЫМ?

Большинство людей с ходу ответят на этот вопрос: нормальное артериальное давление, конечно, это 120 на 70 мм рт ст. Давление выше 120/70 считается повышенным.

Правильно? И да, и нет. Цифры 120/70 – это действительно хорошее, идеальное давление. В том случае, если вы молоды, если вам 20 лет, у вас нет ни грамма лишнего веса, и если вы готовитесь в космонавты.

Но если вам лет 30-35, или вы чуть полноваты, или мало двигаетесь, то нормальное для вас давление – 130/80. Хотя 120/70 – тоже хорошо, даже еще лучше. Только вот волноваться из-за разницы плюс-минус 10 единиц совершенно не нужно.

Ну а что там с «ужасными» 140/90? Это много или нет?

В 20 лет 140/90 действительно многовато. Это говорит о склонности к повышенному давлению, склонности к гипертонии. Но это еще не катастрофа. Повторю, в 20 лет 140/90 – только предвестник возможных грядущих неприятностей.

А вот в возрасте 40 лет и старше 140/90 – это норма! Нормальное давление! Причем это – азбука, этому учат на втором курсе мединститута!

Ведь с годами давление повышается практически у любого человека, особенно если он – не блаженный буддийский монах, живущий высоко в горах. И уже на втором курсе мединститутов будущих врачей учат, что начиная с 40-45 лет нормальным считается давление 130/80 – 140/90.

А сбивать давление нужно только в том случае, если оно поднялось выше 150/90 или 150/100.

Видимо, кто-то учится в институте спустя рукава. Или слишком зомбирован представителями фармкомпаний. И, став врачом, бывший студент забывает о том, чему его учили в мединституте.

«Ах, — говорит он своему 50-летнему пациенту, – у вас 140/90, вам нужно срочно пить таблетки. А то ужас-ужас-ужас!»

Уточняю. Из-за 140 на 90 ужаса не будет. Никакого. И сбивать 140/90 не надо. И даже 150/90 сбивать не обязательно. Особенно если ваш организм их спокойно переносит.

Вот если давление поднялось до 160, и особенно если оно продолжает расти, стоит принять меры. Но необязательно сразу пить таблетки, есть и другие варианты.

Давление времени и социальные нормы

Источник: CC0 от Wouterhagens через Wikimedia Commons

В жизни есть то, что вы должны делать и что вы делаете на самом деле. Иногда это одно и то же. Вы знаете, что должны усердно учиться в школе, жертвовать деньги на благотворительность, помогать другим и оставаться в курсе ключевых политических вопросов. Вы можете выполнять некоторые из них (например, учиться или жертвовать на благотворительность), но не другие (например, уделять время помощи другим или следить за политическими событиями).

Если вас спрашивают, чем вы занимаетесь, вы также чувствуете желание ответить так, чтобы выглядеть более добродетельным, чем вы есть на самом деле. В той мере, в какой вы представляете себя более благоприятным образом, чем вы того заслуживаете, вы участвуете в том, что психологи называют социально желательной реакцией.

Одна из причин, почему эта тенденция важна, заключается в том, что она влияет на ответы людей на вопросы опроса. В той степени, в которой человек склонен давать социально желательный ответ, данные, которые он предоставляет в ходе опроса, будут смещены в сторону от его фактического поведения.В результате исследователи опроса часто включают «шкалу лжи», в которой они задают несколько вопросов с четким социально желательным ответом (например, «Я всегда готов признать, когда совершаю ошибку»), чтобы искоренить людей, которые дают желаемый ответ, а не тот, который отражает их действительные убеждения и поведение. Тот, кто дает слишком много социально желательных ответов, вероятно, не говорит правду о себе в опросе.

Психологов также интересовали факторы, которые заставляют людей давать социально желательные реакции.В статье Джона Процко, Клэр Зеделиус и Джонатана Скулера, опубликованной в ноябрьском выпуске журнала Psychological Science за 2019 год, исследуется взаимосвязь между нехваткой времени и получением социально желательного ответа в опросе.

В одном исследовании они попросили 1500 участников заполнить анкету с 10 вопросами, на которые были даны четкие социально желательные ответы. Каждый вопрос требовал ответа «да» или «нет». Участники должны были отвечать быстро (в течение 11 секунд на каждый ответ) или медленно (более 11 секунд на каждый ответ).В целом, участники, которым приходилось отвечать быстро, давали на вопросы значительно больше «да», чем те, кто мог отвечать медленно.

Почему увеличивается скорость социально желаемого ответа?

В другом исследовании участники ответили на эту шкалу с ограничением времени или без него. Кроме того, они заполнили шкалу, измеряющую, считают ли они, что им следует жить в соответствии со своими ценностями и убеждениями. Факты свидетельствуют о том, что большинство людей считают себя хорошими людьми (самооценка), поэтому, когда люди считают, что они должны жить в соответствии с самими собой, они с большей вероятностью дадут социально желательные ответы, чем когда они этого не делают.

Это исследование повторило открытие, что нехватка времени увеличивает социально желаемую реакцию. Интересный вывод заключается в том, что, когда люди реагируют быстро, они склонны давать социально желательный ответ независимо от их баллов по шкале, измеряющей, должны ли они жить достоверно. Однако, когда они реагируют медленно, они с большей вероятностью дадут социально желательные ответы только в том случае, если они верят, что должны жить аутентично.

Этот образец предлагает интересную интерпретацию результатов.

В принципе, все знают, чего от них ожидает общество. Когда вы отвечаете быстро, вы по умолчанию делаете то, что от вас ожидают другие люди. Когда у вас есть время подумать, вы можете выбрать ответ, который соответствует вашей личности.

Причина, по которой этот паттерн интересен, заключается в том, что нам часто приходится быстро реагировать в социальных ситуациях. Чтобы помочь нам ладить с другими людьми, эти быстрые реакции сосредоточены на том, чтобы говорить и делать то, что, вероятно, поможет нам понравиться другим людям. Только когда у нас есть время для медленной реакции, нам нравится отклоняться от тенденции того, чего ожидают другие люди.

Эта работа предполагает, что если вы находитесь в социальной группе, которая делает что-то, чего вы хотели бы избежать, то вам нужно найти способ замедлить свои действия, чтобы говорить и делать то, что желательно для вас, даже если они идут против. зерно остального общества.

Объяснение последствий международного давления в области прав человека на поведение государства в JSTOR

Abstract

Ученые предложили несколько типов объяснений того, как международное давление в области прав человека может влиять на поведение государства.Некоторые из этих объяснений имеют рационалистско-материалистическую ориентацию, подчеркивая реалистические представления о власти или неоинституционалистские соображения, связанные с личными интересами. Другие использовали идейно-конструктивистские подходы, чтобы подчеркнуть роль норм, идентичности и социальных акторов. Кроме того, ученые обратили внимание на то, как международные и внутренние факторы, иногда во взаимодействии, опосредуют изменение прав человека. В этом эссе проводится обзор этой литературы, отмечена тенденция к теоретическому синтезу; он также опирается на выводы количественных исследований и сравнительной политики, чтобы учесть стойкость нарушений прав человека и, в частности, время достижения успехов и неудач в политике.

Информация о журнале

The International Studies Review (ISR) — это журнал Ассоциации международных исследований. Он дает представление о текущих тенденциях и исследованиях в области международных исследований во всем мире. Публикуемый четыре раза в год, ISR предназначен для того, чтобы помочь ученым (а) участвовать в диалоге и дебатах, которые будут определять направление международных исследований в будущем; (б) аспиранты и студенты понимают основные проблемы международных исследований и определяют многообещающие возможности для исследований; и (c) преподаватели не отстают от новых идей и исследований.

Информация для издателя

Wiley — глобальный поставщик решений для рабочих процессов с поддержкой контента в областях научных, технических, медицинских и научных исследований; профессиональное развитие; и образование. Наши основные направления деятельности выпускают научные, технические, медицинские и научные журналы, справочники, книги, услуги баз данных и рекламу; профессиональные книги, продукты по подписке, услуги по сертификации и обучению и онлайн-приложения; образовательный контент и услуги, включая интегрированные онлайн-ресурсы для преподавания и обучения для студентов и аспирантов, а также для учащихся на протяжении всей жизни.Основанная в 1807 году компания John Wiley & Sons, Inc. уже более 200 лет является ценным источником информации и понимания, помогая людям во всем мире удовлетворять их потребности и реализовывать их чаяния. Wiley опубликовал работы более 450 лауреатов Нобелевской премии во всех категориях: литература, экономика, физиология и медицина, физика, химия и мир. Wiley поддерживает партнерские отношения со многими ведущими мировыми обществами и ежегодно издает более 1500 рецензируемых журналов и более 1500 новых книг в печатном виде и в Интернете, а также базы данных, основные справочные материалы и лабораторные протоколы по предметам STMS.Благодаря растущему предложению открытого доступа, Wiley стремится к максимально широкому распространению и доступу к публикуемому контенту, а также поддерживает все устойчивые модели доступа. Наша онлайн-платформа, Wiley Online Library (wileyonlinelibrary.com), является одной из самых обширных в мире междисциплинарных коллекций онлайн-ресурсов, охватывающих жизнь, здоровье, социальные и физические науки и гуманитарные науки.

Коллективные действия и эволюция интернализации социальных норм

Значимость

Люди часто игнорируют материальные затраты, которые они несут, следуя существующим социальным нормам.Некоторые люди и группы часто готовы платить чрезвычайно высокую цену за принятие, защиту или распространение определенных ценностей и норм, которые они считают важными. Такое поведение, часто снижающее биологическую приспособленность, представляет собой эволюционную загадку. Мы теоретически изучаем эволюционные истоки способности человека усваивать социальные нормы и следовать им. Мы сосредотачиваемся на двух общих типах коллективных действий, в которых регулярно участвовали наши предки: сотрудничество для преодоления природных проблем и конфликты с соседними группами.Мы показываем, что интернализация норм развивается в широком диапазоне условий, что делает сотрудничество «инстинктивным». Мы делаем проверяемые прогнозы относительно индивидуального и группового поведения.

Реферат

На человеческое поведение сильно влияют культурно переданные нормы и ценности. Определенные нормы интернализуются (т. Е. Действие в соответствии с нормой становится самоцелью, а не просто инструментом для достижения определенных целей или избежания социальных санкций). Способность людей усваивать нормы, вероятно, эволюционировала у наших предков, чтобы упростить решение определенных проблем, в том числе социальных.Здесь мы теоретически изучаем эволюционные истоки способности усваивать нормы. В наших моделях отдельные лица могут участвовать в коллективных действиях, а также наказывать безбилетников. Принимая свои решения, люди пытаются максимизировать функцию полезности, в которой нормативные ценности изначально неактуальны, но играют все более важную роль, если появляется способность усваивать нормы. Используя моделирование на основе агентов, мы показываем, что интернализация норм развивается в широком диапазоне условий, так что сотрудничество становится «инстинктивным».«Интернализация норм развивается намного легче и оказывает гораздо большее влияние на поведение, если группы поощряют наказание безбилетников со стороны сверстников. Поощрение только участия в коллективных действиях неэффективно. Как правило, наиболее часты промежуточные уровни интернализации нормы, но также встречаются случаи с относительно небольшой частотой «сверхсоциализированных» индивидов, готовых пойти на крайние жертвы ради своих групп, независимо от материальных затрат, а также «недостаточно-социализированных» индивидов, полностью невосприимчивых к социальным нормам. Развитие способности усваивать нормы, вероятно, было решающим шагом на пути к широкомасштабному человеческому сотрудничеству.

Человеческое социальное поведение контролируется многими взаимодействующими факторами, включая соображения материальных затрат и выгод, генетически обоснованные социальные инстинкты, личность и культурные нормы, ценности и институты (1–5). Социальная норма — это поведение, которому один должен следовать и которого ожидают от других в данной социальной ситуации (6, 7). Люди узнают нормы от родителей через образовательные и религиозные практики, а также от друзей и знакомых, из книг и средств массовой информации.Соблюдение норм социально подкрепляется одобрением и поощрением лиц, которые им следуют, и наказанием нарушителей норм. Определенные нормы являются интернализированными, то есть действие в соответствии с нормой становится самоцелью, а не просто инструментом для достижения определенных целей или избежания социальных санкций (1, 2, 8–11). Для людей, которые сильно усвоили норму, ее нарушение психологически болезненно, даже если прямая материальная выгода от нарушения положительна. Многие люди и группы готовы платить чрезвычайно высокую цену за принятие, защиту или распространение норм, которые они считают важными (12).В то же время практически все нормы могут быть нарушены отдельными лицами при определенных условиях (например, если затраты на соблюдение слишком высоки). Таким образом, нормы можно рассматривать как один из аргументов функции полезности, которую каждый человек максимизирует (9).

Интернализация нормы имеет два значительных эффекта на человеческое поведение: люди, усвоившие норму, следуют ей, даже если это дорого обходится лично им, и они будут склонны критиковать или наказывать нарушителей нормы (13). Интернализация норм позволяет людям снизить затраты, связанные со сбором, обработкой информации и принятием решений (11), а также затраты на мониторинг, наказания или условное вознаграждение, которые в противном случае были бы необходимы для обеспечения сотрудничества (9, 14). Интернализация норм позволяет отдельным лицам и группам корректировать свои функции полезности в ситуациях с быстро меняющейся окружающей средой, когда генетические механизмы будут слишком медленными, чтобы реагировать (9). Ценности общества передаются через интернализацию норм (15), причем одни общества более успешны, чем другие, благодаря своим нормам и институтам (16). Наличие как затрат, так и преимуществ интернализации норм предполагает, что человеческая способность усваивать нормы подвергалась естественному, половому и социальному отбору на протяжении всего существования человеческой культуры.

Норма интернализации — это разработка имитации и импринтинга, встречающаяся у различных видов птиц и млекопитающих (17). Таким образом, вероятно, что склонность следовать нормам является, по крайней мере, частично врожденной чертой нашей социальной психологии, в то время как содержание норм данного общества в значительной степени является культурным (18). Наши модели, представленные ниже, предназначены для изучения этих особенностей норм. Существует быстрорастущий объем теоретических работ по коэволюции генов и культур и ее влиянию на поведение человека (3, 19).Некоторые подходы принимают способность к интернализованным нормам как данность и изучают культурную эволюцию конкретных интернализованных норм (например, ссылка 20). Однако, за исключением попытки в исх. 9, которые приравнивали интернализацию норм к слепому копированию поведения других (21, 22), в значительной степени игнорируя связанные с ними материальные выгоды или нормативную ценность для индивидов, вопрос о том, как люди эволюционировали для интернализации норм, очевидно, не получил большого внимания со стороны теоретиков.Мы стремимся восполнить этот важный пробел в наших знаниях. Ключевой вопрос, который мы задаем, звучит так: «Как… типы игроков, использующие нормы, могли возникнуть и выжить в мире рациональных эгоистов?» (Ссылка 23, с.143).

Модели и результаты

Мы рассматриваем два основных типа проблем коллективного действия, для решения которых, возможно, были созданы наши предки. Первый включает групповые действия, такие как защита от хищников, совместная охота, совместное разведение и так далее. Успех той или иной группы в решении этих задач не очень сильно зависит от действий соседних групп.Мы называем такие коллективные действия играми «мы против природы». Второй вид коллективных действий, которые мы называем играми «мы против них», включает прямые конфликты и / или другую дорогостоящую конкуренцию с другими группами за территорию, возможности спаривания, доступ к торговым путям и так далее. Успех одной группы в игре «мы против них» означает неудачу или снижение успеха для других групп, хотя это также будет стоить победителю. В обоих этих типах моделей успех в группе является важным компонентом фитнеса.Многие предыдущие модели группового соревнования не моделировали это различие, а опирались на игры «мы против них» при интерпретации эмпирических примеров только из-за дорогостоящего самопожертвования, часто проявляемого в насильственных конфликтах (3, 19). И модели «мы против природы», и «мы против них» будут генерировать сотрудничество в правильных обстоятельствах (19, 24, 25), но их моделирование в сравнительной структуре поучительно, потому что пригодность дает результаты для решения этих двух видов кооперативного взаимодействия. дилеммы очень разные.В частности, эскалация усилий из-за межгрупповой гонки вооружений обычна для последних, но отсутствует в первых ( SI, приложение ). Мы рассмотрим отдельно и сопоставим эти две игры.

Мы рассматриваем популяцию людей, живущих в большом количестве групп постоянного размера n. Поколения дискретны и не пересекаются. В течение своей жизни члены группы имеют возможность участвовать в ряде коллективных действий. Индивидуальное участие в коллективных действиях обходится дорого, хотя любая выгода распределяется поровну между всеми членами группы; это создает стимул для бесплатного проезда (26).Эффективным механизмом уменьшения безбилетника является наказание (27⇓ – 29). Поэтому мы предполагаем, что люди могут наказать своих безбилетных товарищей по группе за счет самих себя. Выявление безбилетников требует от человека дополнительных затрат на наблюдение за группой. Затраты на мониторинг и наказание других, а также на наказание с их стороны линейно возрастают с размером группы n (который будет варьироваться в зависимости от моделирования). Индивидуальные усилия в коллективном действии и при наказании безбилетников будут описаны переменными x и y соответственно, каждая из которых равна 0 или 1.В результате участия в коллективных действиях и наказаниях индивиды накапливают материальный выигрыш π. В конце каждого поколения группы выживают и размножаются с вероятностью, зависящей от их успеха в коллективных действиях; в выживших группах индивиды размножаются с вероятностью, пропорциональной их накопленным материальным вознаграждениям. Некоторые потомки случайным образом разбегаются по разным группам.

Мы расширяем описанный выше стандартный подход на случай интернализации нормы.Мы предполагаем, что в обществе существует просоциальная (предписывающая) норма в том смысле, что люди узнают (например, от родителей, старших или сверстников), что от них ожидается участие в коллективных действиях и наказание безбилетников (т. Е. Выбирают x = y = 1). Однако решения отдельных лиц контролируются как способностью усвоить норму η, так и соображениями материальной выгоды. Мы рассматриваем η как непрерывный генетически контролируемый признак (0≤η≤ 1). Мы постулируем, что любой человек, обновляющий свое поведение, пытается максимизировать функцию полезности uη (x, y) = (1 − η) × π (x, y) + η × (v1x + v2y).[1] Два члена в уравнении. 1 отражают эффекты природы и культуры соответственно. Индивиды с η = 0 «недостаточно социализированы» (т.е. они не заботятся о норме и хотят только максимизировать свой материальный выигрыш π) (1, 2). Если η> 0, соблюдение нормы является частью индивидуальных предпочтений. Индивиды с η = 1 являются «сверхсоциализированными» [т.е. они не заботятся о материальном вознаграждении и всегда следуют норме (1, 2), выбирая x = y = 1]. Неотрицательные параметры v1 и v2 измеряют максимальное значение соблюдения норм вклада (т.е., выбирая x = 1) и наказывая безбилетников (т. е. выбирая y = 1) сверхсоциализированных людей. Эти параметры увеличиваются с силой «социального давления» с целью соблюдения нормы; мы предполагаем, что они заданы экзогенно. Мы хотим понять эволюцию η, начиная с очень низких значений, и ее влияние на индивидуальное и групповое поведение.

Для изучения наших моделей мы использовали агентное моделирование. Рис. 1 и 2 иллюстрируют наблюдаемую эволюционную динамику. В обоих показанных случаях нормальный признак интернализации η развивается через некоторое время; его эволюция приводит к усилению внутригруппового сотрудничества и наказаний.В игре «мы против природы» (рис. 1) наблюдается рост материальных выплат и приспособленности. Напротив, в игре «мы против них» (рис. 2) материальные выплаты существенно снижаются, поскольку члены группы прилагают все больше усилий в межгрупповом соревновании. В показанном примере игры «США против природы» популяция становится диморфной по η, причем примерно две трети популяции имеют большие значения η, а остальные — очень маленькие значения η. Эта динамика аналогична тем, которые подпадают под рубрику «эволюционного ветвления», определяемую методами адаптивной динамики (30, 31).

Рис. 1.

Примеры эволюционной динамики. Игра мы против природы с n = 16, b = 4, vx = 0, vy = 0,5, X0 = 8, δ = 0,50, K = 4. ( A ) Частоты лиц, использующих различные комбинации стратегий ( х, у). ( Врезка ) Фитнес средний. ( B ) Динамика распределения признака интернализации η. Интенсивность черного цвета пропорциональна количеству особей с соответствующими значениями признаков, присутствующих в данный момент. Красная линия показывает среднее значение η.См. Методы и SI Приложение для точного определения параметров.

Рис. 2.

Примеры эволюционной динамики: игра «США против них» с n = 8, b = 1, vx = 0, vy = 0,5, δ = 0,50, K = 2. ( A ) Частоты люди, использующие различные комбинации стратегий (x, y). ( Врезка ) Фитнес средний. ( B ) Динамика распределения признака интернализации η. Интенсивность черного цвета пропорциональна количеству особей с соответствующими значениями признаков, присутствующих в данный момент.Красная линия показывает среднее значение η. См. Методы и приложение SI для получения точных определений параметров.

В целом, моделирование показывает, что если нормальный признак интернализации η остается небольшим, люди не прилагают никаких усилий (x = y = 0). Если нормальный признак интернализации η вместо этого приобретает большое значение, индивиды вносят свой вклад в коллективные действия, а также отслеживают и наказывают случайных безбилетников (x = y = 1). При промежуточных значениях η совокупность представляет собой смесь безбилетников (x = y = 0) и участников, которые либо наказывают (x = y = 1), либо не наказывают (x = 1, y = 0).Частота «эгоистичных карателей» (x = 0, y = 1) обычно остается очень низкой. Если интернализация нормы развивается, она часто возникает довольно быстро после некоторого времени ожидания, предполагая переход между альтернативными квазистабильными состояниями. Иногда также наблюдаются быстрые обратные переходы в состояния с низкой интернализацией.

Влияние параметров на эволюционную динамику показано на рис. 3 и 4 (см. Также SI Приложение ). Сначала подумайте, что произойдет, если интернализации норм не будет позволено развиваться [или производство и наказание со стороны сверстников не продвигаются (т.е., vx = vy = 0; левая часть первого столбца в каждом наборе графиков). Для используемых здесь параметров в играх «мы против природы» люди не прилагают никаких усилий (рис. 3). В играх «мы против них» (рис. 4) некоторые люди добровольно участвуют в продакшене; среднее групповое усилие невелико и уменьшается с увеличением размера группы. В обоих типах игр нет наказания.

Рис. 3.

Сводные графики для игр «мы — природа»: усилия x, наказание y, интернализация η, приспособленность w и SD σ в признаке интернализации η для различных нормативных значений производства vx и наказания vy, а также размера группы п.Другие параметры: X0 = n / 2, δ = 0,5, b = 4, K = 3. Показаны средние значения на основе 10 прогонов для каждой комбинации параметров.

Рис. 4.

Сводные графики для игр «мы-они-они»: усилия x, наказание y, интернализация η, приспособленность w и SD σ в признаке интернализации η для различных нормативных значений производства vx и наказания vy, а также размера группы п. Другие параметры: δ = 0,5, b = 1, K = 3. Показаны средние значения на основе 10 прогонов для каждой комбинации параметров.

Если группы поощряют своих членов вносить свой вклад в производство, но наказания сверстников не поощряются (т.е., vx> 0, vy = 0; левые столбцы графиков на рис. 3 и 4), наказания нет, но развивается некоторая интернализация нормы. В играх «мы против природы» его влияние на производство и материальные выгоды несущественно. В играх «мы против них» наблюдается небольшой рост производства, сопровождающийся уменьшением выплат.

Если членов группы поощряют наказывать безбилетников, но производство не продвигается (т. Е. Vx = 0, vy> 0; левая часть второго и третьего столбцов графиков на рис. 3 и 4), то сильная интернализация нормы может развиваться одновременно с резким увеличением производства и наказания.В играх «мы против них» увеличение размера группы n оказывает сильное негативное влияние на интернализацию, производство и наказание. Влияние затрат на наказание и наказание на η относительно невелико ( SI Приложение ). В играх «мы против них» наблюдается ухудшение физической формы, но растет количество игр «мы против природы».

Если поощряются как производство, так и наказание безбилетников (т.е. vx, vy> 0), все усилия обычно увеличиваются в обеих играх. Существуют неаддитивные взаимодействия параметров, но общие закономерности трудно увидеть.Увеличение затрат на наказание увеличивает производственные усилия. В играх «мы против них» меньшие группы обычно имеют более высокие η и усилия по производству и наказанию, чем большие группы; большие группы могут иметь более высокую приспособленность, если они не развивают интернализации и не прилагают меньше усилий в производстве и наказании. В играх «мы против природы» ситуация более сложная: если цена наказания мала, большие группы могут развиваться с более высоким η (потому что общий эффект наказания выше). Если эта стоимость умеренная или большая, меньшие группы эволюционируют с более высоким η.Большие группы также могут иметь относительно высокие производственные затраты. Интересно, что увеличение сложности игр «мы против природы» приводит к большей интернализации норм ( SI, приложение , таблица S1 и рисунки S14 – S16). Повышение нормативных значений vx и vy ускоряет эволюцию интернализации нормы. Увеличение vy обычно увеличивает η, x и y, но увеличение vx может уменьшать η, x и y, особенно в больших группах. В целом, в играх «мы против природы» наблюдаемые закономерности в координатах x и y похожи друг на друга, так что сотрудничество и наказание идут рука об руку.Напротив, в играх «мы против них» сотрудничество требует меньшего наказания. Неожиданно моделирование часто показывает высокую генетическую изменчивость в η и появление различных кластеров особей с высокими и низкими значениями η, аналогичными показанным на рис. 1 (последний ряд графиков на рис. 3 и 4).

Обсуждение

Модели коллективных действий, рассмотренные выше, относятся к общему классу дилемм добровольцев (32), когда люди предпочитают бесплатно ездить на усилиях своих товарищей по группе, но если никто другой не желает вносить свой вклад, это может стать выгодным для волонтеров. несмотря на связанные с этим затраты.Стандартная теория предсказывает, что при умеренном соотношении выгод и затрат индивидуальные вклады будут полностью отсутствовать в играх «мы против природы» и относительно низкими в играх «мы против них» (24, 33, 34).

В нашем расширении стандартной теории мы допускаем возможность интернализации нормы, которая резко меняет эти прогнозы. Нормальная интернализация действительно развивается в ряде условий, в значительной степени благоприятствующих сотрудничеству в обоих типах коллективных действий. Движущей силой этой эволюции является как индивидуальный, так и групповой отбор, работающий над увеличением выгод (за счет увеличения приобретения коллективных благ и группового выживания) и снижения связанных с этим затрат на оптимизацию, мониторинг и наказание.

Из нашего повседневного опыта и экспериментальной работы мы знаем, что люди часто ведут себя просоциально, несмотря на связанные с этим индивидуальные затраты. Это может произойти по ряду причин, включая бескорыстную заботу о благополучии других, желание улучшить свою репутацию или другую стратегическую причину, выражение биологических или социальных инстинктов, возникших в наследственных условиях, или из-за того, что они делают ошибки при оценке ожидаемых результатов. Здесь мы изучили дополнительный, хорошо установленный механизм: люди ведут себя просоциально, потому что они должным образом следуют или находятся под сильным влиянием интернализованной социальной нормы.Наши теоретические результаты показывают, что усвоенные нормы могут при некоторых условиях преобладать над соображениями материальной выгоды при принятии решений людьми.

Наши результаты показывают, что поощрение дорогостоящих наказаний безбилетников более эффективно для интернализации норм, чем стимулирование производства. Таким образом, наш прогноз состоит в том, что группы и общества, продвигающие неодобрение / наказание безбилетников, будут иметь более строгие нормы и будут более успешными в коллективных действиях, чем те, которые продвигают одобрение / вознаграждение за участие в производстве коллективных благ.Это можно проверить с помощью лабораторных исследований или этнографических данных.

Экспериментальные игры «Общественные блага» с наказанием показывают, что во многих популяциях значительное меньшинство людей действует как альтруистические каратели, тогда как большинство людей будет сотрудничать, если есть каратели, ведущие путь. Также существует большая разница в том, как люди реагируют на присутствие карателей; небольшое меньшинство людей являются эгоистичными максимизаторами, которые пользуются любым сотрудничеством, если только наказание не является гарантированным и суровым (35).Недавняя работа предполагает, что такие межиндивидуальные различия носят общий характер и стабильны во времени (36). Наше теоретическое предсказание значительной генетической изменчивости способности усваивать нормы совместимо с этими эмпирическими результатами. В частности, при некоторых условиях наши модели предсказывают относительно небольшую частоту сверхсоциализированных индивидов — «истинно верующих» или «героев» — желающих пойти на жертвы, тогда как массы выражают лишь ограниченную интернализацию нормы. Это предсказание моделирования имеет простое объяснение: смешанное равновесие возникает, когда группы получают выгоду, если некоторые, но не все люди глубоко усваивают очень дорогостоящие нормы.Террористы-смертники и другие проявления крайнего самопожертвования могут быть еще одним примером сверхсоциализации. Можно также рассматривать сверхсоциализированных людей как лидеров, которые организуют сотрудничество по образцу «больших людей» некоторых небольших обществ (37). Наши модели также предсказывают сохранение некоторой доли людей, которые полностью неспособны усвоить просоциальные нормы [как это наблюдается у некоторых психопатов (38, 39)].

Конечно, степень интернализации нормы также зависит от культурных и социальных факторов и может меняться в течение жизни человека (6, 7, 20).Хотя здесь мы пренебрегли этими эффектами для простоты, наша структура моделирования достаточно гибкая и может быть расширена для случая, когда η зависит как от генетических факторов, так и, скажем, от частоты конкретных форм поведения в популяции.

Размеры групп, использованные здесь (n = 8,16,24), находятся в пределах диапазона как для шимпанзе, так и для существующих групп охотников-собирателей (40, 41). Норма интернализации и сотрудничества легко развивается, если последствия наказания достаточно сильны; для больших групп условия строгие.Размеры групп, совместимые с кооперацией, были намного больше (до n = 64) в исх. 27. Однако они предположили, что цена наказания не зависит от размера группы, и использовали очень низкие показатели миграции (только до нескольких процентов от каждой группы). Напротив, в нашей модели затраты на наказание и мониторинг пропорциональны размеру группы, а скорость миграции реально высока [как и ожидалось с филопатрией мужчин и случайным расселением женщин (42)]. Развитие основанного на нормах сотрудничества в крупных единицах, таких как племена, требует дополнительных механизмов, например.г., культурный отбор группы (25).

Степень интернализации нормы зависит от различных параметров, включая выгоды, затраты, размер группы и интенсивность межгрупповой конкуренции. Таким образом, наши модели предсказывают значительные различия в силе культурных норм в культурах, различающихся экологической и социальной / культурной средой (43, 44). Культурные различия в интернализации социальных норм трансформируются в вариации в процессах принятия решений. Например, принятие решений на основе правил, ролей или случаев может быть более распространено в коллективистских культурах, чем в индивидуалистических культурах, о чем свидетельствует разная частота их использования, обнаруженная в Китае и в других странах.Американские романы (4).

Предыдущие прямые сравнения игр «мы против природы» и «мы против них» показывают, что последние более способствуют развитию сотрудничества (24). Этот вывод согласуется с недавней теоретической работой, в которой утверждается, что внутригрупповое сотрудничество намного легче развиваться, если группы вовлечены в межгрупповые конфликты и войны (19, 24, 45). Однако можно утверждать, что примерно 50 000 лет назад человеческое население было настолько низким, что межгрупповые конфликты были редкостью.Возможно, только в голоцене (то есть за последние 12000 лет) насильственные межгрупповые конфликты стали важной силой отбора. Например, изображения групповых боев в пещерном искусстве Граветта практически отсутствуют, как и изображения защитного оружия, такого как щиты (46). Оба распространены в искусстве голоцена. Таким образом, человеческое сотрудничество могло развиваться в основном в режиме игр «мы против природы», а не игр «мы против них». Наши результаты показывают, что сотрудничество через интернализацию норм легко развивается у нас и против.-природные игры. Как только появится способность усваивать нормы, это упростит различные другие типы социальных взаимодействий и сотрудничества.

Хотя развивающаяся интернализация нормы увеличивает индивидуальные усилия в обоих типах игр, ее влияние на материальные выплаты и приспособленность различно. Прогнозируется, что эффект будет положительным в играх «мы против природы» (поскольку интернализация норм подразумевает меньшую свободную езду и меньшие затраты на оптимизацию). Прогнозируется, что эффект будет отрицательным у нас и против.- их игры, потому что интернализация норм способствует «перепроизводству» и «растрате ренты» [которые являются хорошо известными характеристиками соревнований в экономической литературе (47, 48)]. Этот негативный эффект будет особенно велик в случаях, когда межгрупповая конкуренция принимает форму вражды и войны. Жестокая межгрупповая конкуренция часто приводит к высокому уровню смертности и значительному разрушению имущества. Верховенство закона эволюционировало, чтобы ограничить издержки таких конфликтов (49, 50). Таким образом, здесь есть парадокс. В нас-vs.В этих играх сотрудничество, основанное на нормах, имеет тенденцию развиваться легче, чем в играх «мы против природы», даже несмотря на то, что развитие сотрудничества в первых снижает среднюю приспособленность, а во вторых увеличивает ее. Как это часто бывает, когда важны стратегические взаимодействия, наивный адаптационизм здесь приведет к неправильному выводу.

Институты — это созданные человеком ограничения и правила, которые структурируют политические, экономические и социальные взаимодействия (51). Примеры включают семью, экономику, образование, религию, права собственности и демократические институты.Растущее количество исследований показывает, что социальные нормы могут определять успех становления и направление эволюции различных социальных институтов (52, 53). В результате одни и те же институты могут по-разному функционировать в разных культурах. Одновременно социальные институты влияют на развитие или природу норм и других культурных черт (53). Построение предсказательной теории социальных институтов вряд ли возможно без явного рассмотрения развитой человеческой способности усваивать социальные нормы.

Методы

Каждое поколение состоит из Q раундов с тремя этапами: этап коллективных действий, этап наказания и этап пересмотра стратегии.

Коллективные действия.

Переменная x определяет усилия фокусирующего индивидуума из определенной группы в конкретном коллективном действии: x = 1 (сотрудничество) и x = 0 (отступничество). Материальный выигрыш индивидуума от коллективных действий равен πCA = bP − cx, [2] где b и c — постоянные параметры выгод и затрат.Функция P дает нормированное значение ресурса, произведенного или защищенного группой. В играх «мы против природы» мы определяем P = X / (X + X0). Здесь X = ∑x — общее групповое усилие, а X0 — параметр полууспеха (24, 34). (Если X = X0, вероятность успеха группы P равна половине. Чем больше X0, тем больше групповых усилий требуется для получения награды.) В играх мы-против-них мы определяем P = X / X¯, где X¯ — среднее групповое усилие по всем группам в системе; это функция успеха конкурса Таллока (24, 33, 34, 47).

Наказание.

Пусть переменная y будет равна 1, если фокальный индивидуум наказывает всех перебежчиков в группе. В противном случае y = 0. Пусть δ — стоимость наказания n — 1 безбилетника, κ — стоимость наказания со стороны n — 1 товарища по группе и cmon — стоимость наблюдения за n — 1 товарищем по группе. Тогда, предполагая аддитивное накопление выгод и затрат, материальный выигрыш человека, использующего пару стратегий (x, y), можно записать как π (x, y) = πCA − y [(1 − p∼) δ + cmon] — (1 − x) κq∼. [3] Здесь p∼ и q∼ — частоты кооператоров и карателей среди n − 1 других членов группы.Члены в правой части уравнения. 3 — это чистый выигрыш от коллективных действий (определяемый уравнением 2 ), стоимость наказания и контроля над другими, а также цена наказания. Обратите внимание, что перебежчики в производстве по-прежнему могут наказывать других перебежчиков. Такие люди, использующие стратегию (x = 0, y = 1) или (0,1) для краткости, являются «эгоистичными карателями» в терминологии исх. 28.

Норма интернализации и функция полезности.

Мы предполагаем, что нормальный признак интернализации η генетически контролируется одним локусом с континуумом аллелей.η остается постоянным в течение жизни человека; он изменяется случайной мутацией во время размножения. Индивидуальная функция полезности uη (x, y) задается формулой. 1 . Наш подход связан с подходом, используемым для моделирования эволюции предпочтений в экономической и биологической литературе (54–57).

Пересмотр стратегии.

После каждого этапа коллективного действия и наказания с вероятностью ν каждый индивидуум обновляет свою стратегию, используя близорукую оптимизацию (58). В частности, сначала человек вычисляет четыре значения uη (0,0), uη (0,1), uη (1,0), uη (1,1) в предположении, что все остальные люди сохраняют свои стратегии.Затем человек выбирает комбинацию значений (x, y), дающую наибольшее значение полезности uη (x, y) с вероятностью 1 − e, или, с вероятностью e, выбирает случайную комбинацию (x, y). Параметр e — коэффициент ошибок оптимизации. Этот подход подразумевает, что каждый человек знает / оценивает общий вклад своих сверстников и общее количество наказывающих среди них. Не обновляющиеся люди сохраняют свои стратегии до следующего раунда.

Биологическая пригодность, групповое выживание и индивидуальное размножение.

Мы определяем биологическую приспособленность как w = 1 + π¯ − copt (1 − η) −cintη, [4] где π¯ — средний материальный выигрыш индивидуума за все Q раундов. В правой части уравнения. 4 , последние два термина описывают стоимость поиска стратегии оптимизации материального вознаграждения и генетические / физиологические затраты на способность усваивать нормы; copt и cint — соответствующие параметры. Обратите внимание, что мы предполагаем, что стоимость оптимизации снижается по мере роста силы интернализации нормы.

Для реализации отбора мы используем двухуровневую структуру Фишера – Райта. Групповой отбор фиксируется тем, что каждая группа в новом поколении независимо происходит от группы в предыдущем поколении с вероятностью, пропорциональной их среднему успеху в коллективных действиях P¯ через Q раундов. Индивидуальный отбор внутри каждой группы осуществляется путем сначала независимого выбора n родителей из членов группы с вероятностями, пропорциональными биологической пригодности w, а затем создания n потомков, подверженных случайной мутации.За производством потомства следует случайное рассредоточение половины потомства (интерпретируется как самки, ссылка 42).

Благодарности

Мы благодарим К. Рукера, Дж. Ван Клеве и рецензентов. Эта работа была поддержана Национальным институтом математического и биологического синтеза через премию NSF EF-0830858 (для S.G.), Университетом Теннесси, Ноксвилл, и грантом исследовательского офиса армии США W911NF-14-1-0637 (для S.G.).

Сноски

• Автор: С.Г. и П.Дж.Р. спланированное исследование; С.Г. провел исследование; S.G. внесла новые реагенты / аналитические инструменты; С.Г. и П.Дж.Р. проанализированные данные; и С.Г. и П.Дж.Р. написал газету.

• Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

• Эта статья представляет собой прямое представление PNAS.

• Эта статья содержит вспомогательную информацию на сайте www.pnas.org/lookup/suppl/doi:10.1073/pnas.1703857114/-/DCSupplemental.

Доступно бесплатно в Интернете через опцию открытого доступа PNAS.

Социальные нормы — обзор

Прокрастинационное поведение с точки зрения норм

Социальные нормы — это когнитивные представления о том, что соответствующие другие, часто называемые контрольной группой, обычно думают, чувствуют или делают в данной ситуации, что люди используют как ориентиры для руководства и оценки собственных мыслей, чувств и поведения (Turner, 1991). Приобретенные в процессе социального обучения нормы могут быть автоматически извлечены из памяти и влиять на наши действия независимо от того, присутствуют ли другие (Aarts, Dijksterhuis, & Custers, 2003; Aarts & Dijksterhuis, 2003; Nolan, Schultz, Cialdini, Goldstein, & Griskevicius). , 2008).Используя термин «автоматический», мы имеем в виду, что этот процесс может происходить без сознательного намерения и осознания; мы не имеем в виду, что влияние норм неконтролируемо или не требует внимания (см. Bargh, 1994; Jacobson, Mortensen, & Cialdini, 2011). Таким образом, социальные нормы мотивируют саморегулирование как частных, так и публичных действий, информируя людей о том, что может быть адаптивным или проблематичным поведением в данной ситуации.

По большей части влияние норм осуществляется через социальное сравнение (Cialdini, Kallgren, & Reno, 1991; Prentice, 2000).Вместо того, чтобы полагаться на углубленный анализ для определения целей, которые лучше всего подходят для наших текущих обстоятельств, а также наиболее подходящего образа действий и оптимального времени для их достижения, мы можем просто обратиться к социальным нормам, взглянуть на что, по нашему мнению, делают или должны делать другие в аналогичных ситуациях и делать то же самое. Люди придерживаются (наблюдаемых или устно переданных) нормативных способов поведения, потому что отчасти они полагаются на поведение других людей как на источник информации, который помогает им определять социальную реальность и действовать адаптивным образом (Cialdini & Trost, 1998; Turner , 1991).

Социальные нормы обычно развиваются, чтобы облегчить взаимодействие людей с другими в социальных группах (Cialdini & Trost, 1998; Turner, 1991). Наша способность соответствовать нормативным ожиданиям является ключом к удовлетворению нашей фундаментальной потребности в принадлежности (Baumeister & Leary, 1995). Предполагается, что социальная принадлежность и изоляция играют центральную роль в мотивационном компоненте нормативного влияния (Cialdini & Trost, 1998; Turner 1991). Они могут быть связаны с фактическим присутствием других людей, например, с поздравлением или получением пренебрежительных комментариев от другого человека.Социальные нормы также могут быть связаны с воображаемым или подразумеваемым присутствием других людей, например, с воспоминанием о том, что кто-то поздравлял его, или о получении пренебрежительных комментариев от другого человека (Cialdini & Trost, 1998; Turner, 1991). Таким образом, социальные нормы могут оказывать мотивационное влияние на действия людей через фактическое, воображаемое или подразумеваемое присутствие других. Как и другие социально усвоенные обстоятельства, эти ожидания могут динамически изменяться в зависимости от ситуативных требований и повторяющихся опытов (Giguère, Vaswani, & Newby-Clark, 2015; Vaswani, Newby-Clark, & Giguère, 2015; см. Prentice, 2000).

Доминирующее предположение, которое можно проследить в ранних исследованиях социального влияния (см. Deutsch & Gerard, 1955), состоит в том, что люди узнают, что соблюдение норм ведет к социальной принадлежности и положительным социальным эмоциям (например, гордости), в то время как нарушение норм приведет к социальной изоляции и негативным социальным эмоциям (например, стыду) (см. Cialdini & Trost, 1998; Leary, 2000; Rossano, 2012). Таким образом, социальные эмоции играют неотъемлемую роль в сравнительном процессе, посредством которого социальные нормы влияют на наше поведение и благополучие.

Управляя процессом саморегулирования, нормы вносят основной вклад в благополучие этих групп и людей, составляющих их (Heine, 2012; Turner, 1991). Например, хотя мгновенное удовлетворение могло быть адаптивной стратегией на определенных этапах эволюции человека (например, когда существовала большая неопределенность относительно того, когда в следующий раз будет доступна еда), появление социальных сетей и совместные усилия по удовлетворению основных потребностей делают принцип взаимности более функциональный вариант.Сотрудничество между людьми в этом отношении необходимо для всеобщего благополучия. В хорошо функционирующей группе неудачи саморегуляции обычно нарушают социальные нормы, потому что, если бы они были нормативными, то есть если бы большинство людей вели такое поведение большую часть времени, жизнеспособность группы была бы под угрозой . Поэтому неудачи саморегулирования часто являются проблемой для хорошо функционирующей группы. По определению, они влекут за собой долгосрочные издержки для человека и его или ее сообщества.Например, прокрастинация может помешать человеку выполнить требования нормы взаимности, нормы, которая принесет пользу группе в целом, облегчая взаимодействие между отдельными людьми и поощряя поддержку.

Прокрастинируя, люди избегают преследования намеченной цели и вместо этого проявляют более легкое и / или более приятное поведение. В большинстве ситуаций такой образ действий приведет к нарушению одного или нескольких ожиданий, установленных социальными нормами.Эти сбои могут повлиять на требования к цели, которую они намеревались преследовать (например, плохие костюмы для Хэллоуина) и / или на своевременность достижения цели (например, опоздание на обман или угощение). Таким образом, прокрастинационное поведение — это форма отказа от саморегуляции, которая приводит к нарушению социальных норм. Таким образом, прокрастинационное поведение обычно должно сопровождаться сигналами социальной девальвации и неприятия, которые фактически передаются другими после нарушения или автоматически активируются из усвоенных социальных непредвиденных обстоятельств (Giguère et al., 2015; Vaswani et al., 2015).

Когда люди постоянно оказываются неспособными оправдать нормативные ожидания, окружающие обесценивают их как личность. Эту девальвацию, безусловно, обычно приписывают прокрастинаторам, которым из-за их привычки откладывать дела на потом нельзя доверять выполнение обязательств, связанных с нормативными ожиданиями. Люди используют нормативное поведение других, чтобы дать им информацию о том, кто они как личность. Прокрастинаторское поведение передает множество менее лестных личных качеств, которые обычно ассоциируются с прокрастинаторами: что у человека низкий самоконтроль, плохие навыки управления временем, отсутствие внимания к другим, ленивость и что он или она изо всех сил стараются откладывать удовлетворение и, вероятно, будет преследовать импульсы по мере их возникновения.Действительно, предыдущие исследования показали, что промедление связано с низким самоконтролем (Ferrari & Emmons, 1995; Sirois, 2004). Промедление может препятствовать способности людей выполнять свои обязательства и обязательства, взятые перед другими, делая их менее ценными с точки зрения сотрудничества как ценного человека, с которым можно сотрудничать (van Eerde, 2003).

Прокрастинационное поведение порождает тип нарушения норм, который сигнализирует о том, что прокрастинатор — «плохой человек», с которым можно общаться, потому что он будет изо всех сил пытаться последовательно выполнять свои обязательства и обязательства перед другими, например, выполнять обязательства взаимности.Действительно, прокрастинация часто изображается как иррациональный акт откладывания дел «без уважительной причины», особенно людьми, которые не считают себя прокрастинаторами (Burka & Yuen, 1983; Ferrari et al., 1995). Привычка откладывать на потом считается обреченной на провал из-за снижения качества работы, потому что у человека остается меньше времени на работу (Baumeister & Scher, 1988; Ellis & Knaus, 1977). Другие рассматривают прокрастинацию как саморазрушительную стратегию, сродни саморазрушению, например, когда люди воздерживаются от усилий, чтобы оправдать любую плохую работу в будущем (Jones & Berglas, 1978; Fee & Tangney, 2000).Люди часто ссылаются на ненужный стресс, которому подвергают себя прокрастинаторы, неоднократно выполняя задачи в последнюю минуту, и в более общем плане на бремя физического или психического здоровья прокрастинаторов (Boice, 1996; Flett, Blankstein, & Martin, 1995; Sirois , 2007, 2014). В целом людей, которые регулярно откладывают дела на потом, часто считают ленивыми и ленивыми (Schouwenburg & Lay, 1995). Приписывание греха, который считается настолько проблематичным, что является «смертельным грехом», для людей, которые часто практикуют прокрастинационное поведение, четко указывает на уровень социальной девальвации, связанный с прокрастинационным поведением.Неудивительно, что исторически прокрастинация имела негативный моральный подтекст; это подразумевает не оправдание ожиданий общества (Ferrari et al., 1995; Sabini & Silver, 1982).

Эволюция норм

Образец цитирования: Эрлих П. Р., Левин С. А. (2005) Эволюция норм. PLoS Biol 3 (6): e194. DOI: 10.1371 / journal.pbio.0030194

Опубликован: 14 июня 2005 г.

Авторские права: © 2005 Эрлих и Левин.Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии правильного цитирования оригинальной работы.

За последние полтора столетия мы добились огромного прогресса в создании целостной картины генетической эволюции, то есть изменений в пулах генетической информации, которыми обладают популяции, генетической дифференциации популяций (видообразование) (см. Резюме в [ 1,2]), и применение этого понимания к физической эволюции Homo sapiens и его предков ([3]; e.г., [4,5]). Но люди, помимо того, что они являются продуктами биологической эволюции, в гораздо большей степени, чем любые другие организмы, также являются продуктами процесса «культурной эволюции». Культурная эволюция состоит из изменений негенетической информации, хранящейся в мозгу, рассказах, песнях, книгах, компьютерных дисках и т. Д. Несмотря на некоторые важные первые шаги, целостная картина процесса культурной эволюции, обладающая объяснительной силой теории генетической эволюции, еще не появилась.

Большая часть усилий по исследованию культурной эволюции была сосредоточена на взаимодействии генетических и культурных процессов (например,g., [6], см. также ссылки в [7]). Однако такой подход дает иногда вводящую в заблуждение точку зрения, поскольку большая часть поведения нашего вида, представляющего интерес для политиков, является продуктом той части культурной эволюции [8], которая происходит так быстро, что генетические изменения не имеют значения. Существует давно признанная потребность как в понимании процесса культурной эволюции человека как такового, так и в поиске способов изменить его ход (операция, в которой уже давно были задействованы столь разные институты, как школы, тюрьмы и правительства).В мире, которому угрожает оружие массового уничтожения и нарастающее ухудшение состояния окружающей среды, необходимость изменить наше поведение, чтобы избежать глобального коллапса [9], стала насущной. Ясное понимание того, как культурные изменения взаимодействуют с индивидуальными действиями, является центральным элементом демократических и гуманных усилий по влиянию на культурную эволюцию. Хотя большая часть попыток понять, что эволюция пришла из социальных наук, биологи также боролись с этой проблемой (например, стр.285 из [10], [11–16] и с. 62 из [17]). Мы утверждаем, что биологи и социологи нуждаются друг в друге и должны все вместе уделять больше внимания пониманию того, как социальные нормы развиваются и меняются. Поэтому мы предлагаем этот обзор проблемы, чтобы подчеркнуть ее междисциплинарные аспекты и тем самым привлечь более широкий круг ученых к более интегрированным усилиям по разработке теории изменения социальных норм — и, в конечном итоге, культурной эволюции в целом.

Каковы соответствующие единицы культуры?

Нормы (в данном документе подразумеваются, что включают условности или обычаи) представляют собой репрезентативные или типичные модели и правила поведения в человеческой группе [18], часто поддерживаемые правовыми или другими санкциями.Эти санкции, нормы сами по себе, были названы «метанормами», когда их неисполнение наказывается [17,19,20]. В нашем (либеральном) использовании нормы — это стандартные или идеальные модели поведения, «типичные» для групп. Действительно ли они представляют собой среднее поведение людей в группах — вопрос открытый и зависит от уровня соответствия. Соответствие или несоответствие этим нормам — атрибуты людей, и, конечно же, неоднородность этих атрибутов важна для того, как нормы развиваются.Нормы и метанормы обеспечивают культурную «липкость» (стр. 10 из [21]) или вязкость, которая может помочь поддерживать адаптивное поведение и замедлять пагубные изменения, но в равной степени может препятствовать внедрению и распространению полезных. Изменения могут быть реализованы в изменении нормативного отношения.

Здесь мы рассматриваем пугающую проблему понимания того, как меняются нормы, обсуждаем некоторые основные вопросы, утверждаем, что прогресс будет зависеть от развития всеобъемлющей количественной теории зарождения и распространения норм (и, в конечном итоге, всех элементов культуры), и вводим некоторые предварительные модели, исследующие распространение норм в космосе или в социальных сетях.Большинство моделей сложных систем предназначены для извлечения сигнала из шума, подавления посторонних деталей и, таким образом, позволяя исследовать влияние доминирующих сил, управляющих динамикой структуры и процесса. С этой целью модели обязательно вводят некоторые чрезвычайно упрощающие предположения.

Ранние попытки моделирования культурной эволюции заключались в поиске параллелей с популяционно-генетическими моделями, используемыми для анализа генетической эволюции. Популярная аналогия, как заманчивая, так и легкая, заключалась в том, что существуют культурные аналоги генов, называемые «мемами» [22,23], которые функционируют как воспроизводимые культурные единицы.Мемы могут быть идеями, образами поведения, шаблонами, единицами информации и т. Д. Но различия между генами и мемами делают эту аналогию неуместной, а «меметика» не привела к реальному пониманию культурной эволюции. Гены относительно стабильны, редко мутируют, и те изменения, которые происходят, обычно приводят к нефункциональным продуктам. Напротив, мемы чрезвычайно изменчивы, часто значительно трансформируясь с каждой передачей. У людей гены могут передаваться от одного поколения к другому только в одном направлении (вертикально), обычно при интимном контакте.Но идеи (или «мемы») теперь регулярно передаются между людьми, удаленными друг от друга в пространстве и времени, в пределах поколений и даже в обратном направлении через поколения. Через средства массовой информации или Интернет один человек может влиять на миллионы других людей за очень короткий период времени. У людей нет выбора, какие гены включать в свой запас генетической информации, и это хранилище является постоянным. Но мы постоянно фильтруем то, что будет добавлено к нашей сохраненной культурной информации, и наши фильтры даже различаются в зависимости от того, как представлена ​​одна и та же идея [24,25].Люди часто намеренно сокращают объем хранилища данных (например, когда компьютерные диски стирают, старые книги и оттиски выбрасывают и т. Д.) Или делают это непроизвольно, например, когда из памяти выкидываются неподтвержденные имена или телефонные номера. Такие качественные различия, среди прочего, гарантируют, что простые модели культурной эволюции, основанные на аналогии с генетической эволюцией, не смогут охватить значительную часть соответствующей динамики. Необходима модельная структура, адресованная конкретным вызовам культурной эволюции.

В моделях, обсуждаемых ниже, самым основным предположением является то, что распространение (или отсутствие) норм имеет важные характеристики, аналогичные эпидемическим заболеваниям. В частности, как и в случае с болезнями, нормы распространяются горизонтально и наклонно [14], а также вертикально посредством передачи инфекции, опосредованной сетями контакта и влияния. Как и в случае с инфекционными заболеваниями, нормы могут увеличиваться и уменьшаться, так же как популярность норм подвержена внезапным изменениям [3]. С другой стороны, существуют уникальные особенности культурной трансмиссии, неадекватно отраженные в моделях болезней, в частности, проблема «самоконструируемых» знаний, которая долгое время была источником интереса, и разработка моделей решения проблем в психологии ([26, 27]; Д.Прентис, личное сообщение). Совершенно очевидно, что необходимы новые синтезы.

Микроскопический динамический

Значительный прогресс был достигнут в развитии математической теории культурной передачи, в первую очередь Кавалли-Сфорца и Фельдман [14], а также Бойд и Ричерсон [11]. Кавалли-Сфорца и Фельдман рассматривают взаимодействие наследственных генетических изменений и культурных изменений. Это важный вопрос, адресованный к более длительной шкале времени, с целью понимания генетической эволюции характеристик, которые предрасполагают людей действовать определенным образом в определенных ситуациях.Однако для многих интересующих явлений индивидуальное поведение развивалось не в рамках ограниченного контекста какого-то одного вида проблем, а в ответ на гораздо более общий класс проблем. Попытки предоставить генетическое эволюционное объяснение человеческих решений сегодня в узких контекстах, в которых они происходят, могут потерпеть неудачу, потому что обобщенные реакции на эволюционные силы в далеком прошлом утратили оптимальность или даже адаптивную ценность. Например, сохранившееся человеческое поведение может быть пережитком адаптации к условиям далекого прошлого, когда популяции были меньше, а технологии менее развиты.Поэтому попытки понять их как адаптивные в текущих контекстах могут быть тщетными. Таким образом, мы предпочитаем принимать генетические детерминанты человеческого поведения (например, то, что мы сильно реагируем на визуальные стимулы) как данность, и скорее спрашивать, как эти исходные условия формируют индивидуальное и социальное обучение [3]. Аналогичные усилия были предприняты другими, такими как Хенрих и Бойд [28] и Кендал и др. [20].

Различные модели, предложенные Кавалли-Сфорца и Фельдманом, Бойдом и Ричерсоном и другими, являются началом исследования колоссальной проблемы.К таким подходам мы должны добавить усилия по пониманию идеи (как идея поведения, которое становится нормой, в первую очередь изобретается), и фильтрации (какие идеи принимаются, а какие отвергаются). Сколько идей просто всплывает в чьем-то мозгу, как мутация? Сколько медленно собираются из разных данных в одном уме? Сколько получилось в результате группового «мозгового штурма»? Как, например, впервые возникла идея о существовании загробной жизни? Почему идеи распространяются и что способствует или ограничивает это распространение? Что определяет, какие идеи проходят через фильтры передачи? Почему широко распространенные нормы, такие как соблюдение религиозных обрядов, чаще всего не универсальны (почему, например, атеизм существовал всегда [29,30])? Идеи можно просто сформулировать или аргументировать, но передача не обязательно влечет за собой принятие или принятие поведения, основанного на идее, например.г., [31]. То, что мы принимаем и что сохраняется в долговременной памяти, — это всего лишь крошечный образец бомбардировки кандидатских идей, и понимание природы и происхождения фильтров, очевидно, является одним из ключей к пониманию продолжительности жизни идей и связанного с ними поведения, когда-то возникших. .

Появление высокоуровневой структуры: некоторые простые модели

Наши фильтры обычно сами являются продуктами культурной эволюции, так же как степени устойчивости организмов к эпидемиям являются продуктами генетической эволюции.Фильтры включают в себя воспринимаемое мнение других, особенно тех, кого считают членами одной и той же самоопределяемой социальной группы, которые коллективно пытаются ограничить отклонения [32–34]. «Конформистская передача», определяемая как тенденция к подражанию наиболее частому поведению населения, может помочь стабилизировать нормы [28] и действительно может быть основным механизмом, лежащим в основе эндогенного возникновения норм. Устойчивость норм может возникать либо из-за медленных временных масштабов, в которых изменяются групповые нормы, либо из-за присущего людям сопротивления изменению своего мнения.В простейшем исследовании этого вопроса Дарретт и Левин (неопубликованные данные) изучили динамику «пороговой» модели избирателя, в которой люди меняют свои взгляды, если доля соседей, придерживающихся другого мнения, превышает установленный порог. Там, где порог низкий, люди постоянно меняют свое мнение, и группы не могут образоваться (рис. 1A). Напротив, при высоких порогах липкость высока — мнения редко меняются — и система быстро замораживается (рис. 1B).Опять же, группы не могут формироваться. Однако между ними, на промежуточных порогах (чистая конформистская передача), группы формируются и сохраняются (рис. 1C). В простейших таких моделях в двух измерениях в конечном итоге произойдет единство мнений, но только в течение гораздо более длительных периодов времени, чем периоды формирования группы (см. Также [20]). Когда возможность нововведений (мутации) вводится в модель, которая рассматривает связи между чертами и групповыми ярлыками, и когда отдельные лица могут менять группы, когда их взгляды в значительной степени отклоняются от групповых норм, множественные мнения и множественные группы могут сохраняться, по сути, бесконечно (рис. 1D).

ExpandFigure 1.

(A) Долгосрочный паттерн в динамике двух мнений для пороговой модели избирателя с низким порогом.

(B) Долгосрочный паттерн в динамике двух мнений для пороговой модели избирателя с высоким порогом. Обратите внимание на существование небольших замороженных кластеров.

(C) Долгосрочный паттерн в динамике двух мнений для пороговой модели избирателя с промежуточным порогом. Обратите внимание на четкое проявление групповой структуры.

(D) Долгосрочное формирование паттернов в модели формирования социальной группы, в которой люди подражают мнениям других в своих (двух) группах и другим лицам, придерживающимся аналогичных мнений, и могут переключаться между группами, когда их взгляды отклоняются от групповых норм.

doi: 10.1371 / journal.pbio.0030194.g001

Более »

Формирование групп — это первый шаг к появлению нормативного поведения; работа Даррета и Левина показывает, что это может происходить эндогенно, вызывая не более чем комбинацию идеи и подражания. Наличие порога помогает стабилизировать эти группы и повысить липкость; кроме того, если внутри популяций допускается изменение пороговых значений, эти пороговые значения могут изменяться вместе с динамикой группы.Каковы будут последствия для распределения групп по размеру и их устойчивости? Увеличится ли стабильность группы при уменьшении среднего размера? Каковы будут последствия, если у разных людей будут разные пороговые значения, или если у всех будут разные пороговые значения, которые будут меняться в зависимости от размера группы? Когда вознаграждения вознаграждаются индивидами, которые придерживаются групповых норм, и когда у индивидов разные пороговые значения, будут ли эти пороги развиваться? Ответы на такие вопросы могут дать глубокое понимание механизмов, лежащих в основе устойчивости норм, и их можно исследовать с помощью таких простых и прозрачных математических моделей.

Моделирование также может пролить свет на то, почему одни нормы (например, мода) меняются так легко, в то время как другие (например, связывание ног в имперском Китае) сохраняются на протяжении веков, и в более общем плане на то, как вкусы и обычаи меняются в обществах. Нормы в искусстве и музыке меняются быстро и без видимых усилий по убеждению или принуждению. Но три четверти века коммунизма практически не повлияли на религиозные убеждения многих россиян, несмотря на драконовские попытки подавить их [35], и несколько столетий науки, очевидно, не повлияли на веру большого числа американцев в ангелов и креационизм ( е.г., [36,37]). Кроме того, существуют почти универсальные нормы, такие как правила против большинства видов физического нападения или воровства внутри групп, которые, хотя и различаются по своей специфике, интерпретируются как необходимые для сохранения функциональных обществ. Мы утверждаем, что объяснения таких явлений групповым отбором (например, [12]) не являются ни оправданными, ни необходимыми (см. Также стр. 221–225 в [38], [39]). Такое поведение может возникать на основе индивидуальных моделей, просто связанных с вознаграждением людей, принадлежащих к группам.

Есть степени: развитию сотрудничества способствуют тесные взаимодействия, например, когда люди взаимодействуют в первую очередь со своими ближайшими соседями [40,41], и выгода, которую получают люди от такого сотрудничества, может усилить тесноту взаимодействия и формирование групп. Это легко объясняет, почему взаимно разрушительное поведение, такое как убийство, почти повсеместно запрещено. Групповые преимущества могут проявиться и могут усилить эти эффекты, но нет ни необходимости, ни вероятности того, что групповой отбор среди групп для такого поведения преобладает над индивидуальным отбором внутри групп, если эти группы не состоят из близкородственных особей [42].

Простые модели могут касаться таких вещей, как роль заражения в культурной эволюции, признанная в одной из первых работ по психологии [43] в контексте религиозных возрождений и верований, как то, что было описано как «благочестивое заражение» (стр. 10 из [30]). Но модели должны также учитывать такие вопросы, как роль авторитетов или моральных предпринимателей (людей, занимающихся изменением нормы) [32], не говоря уже о воздействии рекламы и усилиях по изменению норм в индустрии развлечений и других отраслях.На самом деле мы намеренные агенты, которые действуют целенаправленно. По мере взросления мы овладеваем нормами, которые формировались в течение длительного периода, но к которым мы можем адаптироваться по-разному и даже (в случае моральных предпринимателей) стремиться измениться.

Для морального предпринимателя слишком маленькая группа может иметь небольшое влияние, и к ней не стоит присоединяться. Но на большие группы может быть слишком сложно влиять, поэтому присоединяться тоже не стоит. Для таких людей, вероятно, существует оптимальный размер группы в зависимости от изменения, которое человек хочет произвести.Группы также предоставляют дополнительные преимущества членства, которые меняют уравнение. Такие соображения влияют на решения, например, присоединиться ли к усилиям третьей стороны в политической кампании; понимание взаимосвязи между индивидуальными решениями и динамикой размеров партий — очень важный и увлекательный вопрос, имеющий сильные экологические аналогии. Группы, коллективно, также должны бороться с издержками и выгодами увеличения членства, тем самым увеличивая влияние, потенциально уменьшая консенсус и, следовательно, воспринимаемые выгоды для членов.

Инновации и консерватизм

Культурная эволюция, как и биологическая эволюция, содержит то, что мы называем «парадоксом вязкости». Развивающиеся организмы должны уравновешивать необходимость изменения с соответствующей скоростью в ответ на меняющиеся условия окружающей среды с необходимостью поддерживать функционирующий феномен. Этот компромисс между консерватизмом и приспособляемостью, между стабильностью и исследованием — одна из центральных проблем эволюционной теории. Например, сколько изменений может быть в генах, необходимых для поддержания адаптации гусеницы без смертельного воздействия на структуру и функционирование бабочки (стр.303 из [44])? Консерватизм в религии можно объяснить отсутствием эмпирических тестов религиозных идей. Но даже в военной технологии и тактике, где эмпирических тестов слишком много, изменения происходят медленнее, чем можно было бы ожидать. Например, британское высшее командование во время Первой мировой войны не сразу отреагировало на реалии колючей проволоки, массированной артиллерии и пулеметов [45]. Даже в этом случае консерватизм генералов можно переоценить [46].

Макроскопическая динамика

До сих пор мы исследовали эволюцию норм изолированно — как взгляды людей (и, следовательно, составляющие пула негенетической информации) меняются во времени.Но повсюду в общем дискурсе и технической литературе предполагается, что нормы объединены в более или менее дискретные пакеты, которые мы называем культурами, и что эти пакеты сами развиваются. Вспомните, что повседневные представления, такие как американская культура 1990-х годов, сильно отличались от культуры 1960-х годов, что исламская культура не претерпела такого рода реформаций, которые сотрясали христианскую культуру (например, [47]), и что Александр Великий нес Греческая культура во всем Средиземноморье и на востоке до Персии.Проблема определения «культур» в культурной эволюции кажется аналогичной проблеме определения «видов» (или других категорий) в генетической эволюции. Среди таксономистов велись долгие и в основном бесплодные споры по поводу последнего [48], а также столь же бесплодные дебаты в антропологии (и биологии) об определении культуры [39, 49–57].

Опять же, мы полагаем, что анализ различных влияний, создающих и поддерживающих нормы и культуры, созрел для теоретического моделирования, но он должен начать включать в себя все богатство во многих масштабах пространства, времени и сложности.Даррет и Левин [3] разрабатывают модель, объединяющую динамику кластеров связанных мнений и членства в группах; соответствующие расширения позволят групповым характеристикам также развиваться, но в более медленных временных масштабах. Чрезмерная простота моделей симметричной имитации на регулярных сетках, представленных в наших простых моделях, должна уступить место моделям, которые включают приспособленность и обратную связь, а также асимметрию и посредников в более сложных сетях взаимодействия [58].

Проблемы и гипотезы

Одной из основных проблем для тех, кто заинтересован в эволюции норм, является, на самом элементарном уровне, определение нормы.Это связано с другой общей проблемой точного определения того, что меняется в культурной эволюции, — которую мы могли бы назвать «дилеммой мемов» в честь прискорбно бесплодной идеи Докинза. Вторая серьезная проблема — это открытие механизма (ов), с помощью которого генерируются и распространяются по-настоящему новые идеи и модели поведения. Третий — открытие наиболее эффективных способов изменения норм.

Нам предстоит пройти долгий путь, прежде чем мы сможем решить эти проблемы. Можно начать с формулирования гипотез об эволюции норм, которые можно проверить с помощью исторических данных, моделирования или даже (в некоторых случаях) экспериментов.Некоторые гипотезы, которые, по нашему мнению, заслуживают проверки (а некоторые из них вполне могут быть отклонены), приведены во вставке 1.

Вставка 1. Примеры гипотез об эволюции норм

Гипотеза 1. Развитие технологических норм, как правило, будет более быстрым, чем эволюция этических норм.

Технологические изменения, как правило, незамедлительно проверяются на соответствие условиям окружающей среды — круглое колесо каждый раз выигрывает у шестигранного, и преимущества его внедрения очевидны для всех.С другой стороны, этические системы нельзя часто сравнивать друг с другом, и стандарты успеха не только обычно не определены, они часто меняются от наблюдателя к наблюдателю и являются предметом постоянных споров среди философов.

Гипотеза 2. В обществах с нерелигиозным искусством эволюция норм в искусстве будет более быстрой, чем в религии.

Мы предполагаем, что искусство менее важно для среднего человека, чем его или ее основная система отношения к миру, и консерватизм в последнем был бы культурно адаптивным (ведущим к успеху в культуре).

Гипотеза 3. Военные нормы в побежденных нациях изменятся больше, чем в победоносных.

Была ли линия Мажино и в целом катастрофические показатели французской армии в 1940 году примером более общего правила? Разве успех обычно порождает консерватизм?

Гипотеза 4. Распространение нормы не независимо от распространения других норм, но зависит от распространения других норм (кластеров норм).

Уменьшается ли, например, эмпатия с социальным расслоением?

Гипотеза 5. Восприимчивость к распространению норм отрицательно коррелирует с уровнем образования.

Являются ли менее образованные, как правило, более конформистскими, или распространение норм почти полностью зависит от характера нормы?

Гипотеза 6. Горизонтальная передача будет менее липкой, чем вертикальная.

Эта гипотеза основана на анекдотических наблюдениях, что такие нормы, как использование хула-хупов, приходят и уходят и передаются в основном горизонтально, а религиозные ценности и другие точки зрения с высокой степенью вязкости передаются в основном вертикально (стр.129 из [14], [59]).

В этом эссе мы постарались быть скорее провокационными, чем исчерпывающими. Существует множество вопросов, которые мы даже не пытались решить, в том числе: (1) асимметрия власти в распространении норм, (2) роль сетей, (3) эффективность убеждения в отличие от имитации, (4) ) причина порогов в изменении норм, (5) генезис норм в процессе развития ребенка, (6) связь между установками и действиями, (8) конкуренция между нормами из разных культур; и (9) вопрос, могут ли нормы существовать «без людей» в учреждениях? Институты, безусловно, могут стать независимыми структурами, стабилизируемыми законами и обычаями, которые в той или иной степени соблюдаются посредством формального наказания или социального давления.Могут ли такие нормы сохраняться долго, даже когда их не соблюдают? Мы утверждаем, что взаимодействие между динамикой индивидуального поведения и нормативными правилами, действующими в разных временных (и других) масштабах, может быть ключом к пониманию внезапных фазовых переходов, которые могут трансформировать культурный ландшафт.

Мы надеемся, что с помощью провокации мы сможем заинтересовать большее количество эволюционистов, поведенческих биологов и экологов в решении сложных, но важных проблем культурной эволюции.Немногие научные вопросы кажутся более актуальными, если цивилизация хочет выжить.

Благодарности

Мы получили полезные критические комментарии от Кеннета Эрроу, Джона Боннера, Сэмюэля Боулза, Кая Чана, Гретхен Дейли, Парта Дасгупта, Адриана де Фроман, Энн Эрлих, Маркуса Фельдмана, Мишель Гирван, Энн Кинциг, Деборы Прентис и Уилла Провайна. Эми Бордвик оказала неоценимую помощь в подготовке рукописи к публикации.

Список литературы

1. 1.Ридли М (1996) Эволюция. Кембридж (Массачусетс): Blackwell Science. 719 с.
2. 2. Футуйма DJ (1998) Эволюционная биология. Сандерленд (Массачусетс): Sinauer Associates. 763 с.
3. 3. Дарретт Р., Левин С.А. (2005) Могут ли стабильные социальные группы поддерживаться только гомофильным подражанием? J Econ Behav Organ. В прессе.
4. 4. Кляйн Р.Г. (1999) Карьера человека: биологические и культурные истоки человека. Чикаго (Иллинойс): Издательство Чикагского университета.840 с.
5. 5. Кавалли-Сфорца Л.Л., Фельдман М.В. (2003) Применение молекулярно-генетических подходов к изучению эволюции человека. Нат Генет 33: (Дополнение) 266–275.
6. 6. Hewlett BS, Silvestri AD, Guglielmino CR (2002) Семы и гены в Африке. Курр Антрополь 43: 313–321.
7. 7. Данчин Э., Жиральдо Л., Валоне Т., Вагнер Р. (2004) Общественная информация: От любопытных соседей к культурной эволюции. Наука 305: 487–491.
8. 8. Эрлих П.Р., Фельдман М.В. (2003) Гены и культуры: что создает наш поведенческий феномен? Курр Антрополь 44: 87–107.
9. 9. Даймонд Дж. (2005) Коллапс: Как общества выбирают неудачу или успех. Нью-Йорк: Викинг. 592 с.
10. 10. Эрлих П.Р., Холм Р.В. (1963) Процесс эволюции. Нью-Йорк: Макгроу-Хилл. 347 с.
11. 11. Бойд Р., Ричерсон П. Дж. (1985) Культура и эволюционный процесс. Чикаго (Иллинойс): Издательство Чикагского университета. 331 с.
12. 12. Уилсон Д.С. (2002) Собор Дарвина: эволюция, религия и природа общества.Чикаго: Издательство Чикагского университета. 268 с.
13. 13. Кавалли-Сфорца Л.Л., Фельдман М.В. (1973) Культурная и биологическая наследственность: фенотипическая передача от родителей к детям (теория влияния родительских фенотипов на детский фенотип). Am J Hum Genet 25: 618–637.
14. 14. Кавалли-Сфорца Л.Л., Фельдман М.В. (1981) Культурная передача и эволюция: количественный подход. Принстон (Нью-Джерси): Издательство Принстонского университета. 388 с.
15. 15.Орнштейн Р., Эрлих П. (1989) Новый разум нового мира: движение к сознательной эволюции. Нью-Йорк: Даблдей. 302 с.
16. 16. Левин С.А. (1999) Хрупкое владычество: сложность и достояние. Чтение (Массачусетс): Книги Персея. 250 с.
17. 17. Эрлих П.Р. (2000) Человеческая природа: гены, культуры и перспективы человечества. Вашингтон (округ Колумбия): Island Press. 531 с.
18. 18. Самнер WG (1911) Народные обычаи: исследование социальной важности обычаев, манер, обычаев, нравов и морали.Бостон (Массачусетс): Ginn & Co. 692 стр.
19. 19. Боулз С., Гинтис Х (2004) Эволюция сильной взаимности: сотрудничество в гетерогенных популяциях. Theor Popul Biol 65: 17–28.
20. 20. Кендал Дж., Фельдман М.В., Аоки К. (2005) Культурная совместная эволюция принятия и соблюдения норм, когда карателей награждают, а ненаказателей — наказывают. Документ Моррисона, Пап 102: 1–22.
21. 21. Купер А. (1999) Культура: счет антропологов.Кембридж (Массачусетс): Издательство Гарвардского университета. 299 с.
22. 22. Докинз Р. (1976) Эгоистичный ген. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета. 224 с.
23. 23. Blackmore S (1999) Машина-мем. Оксфорд (Соединенное Королевство): Издательство Оксфордского университета. 288 с.
24. 24. Тверски А., Канеман Д. (1981) Формирование решений и психология выбора. Наука 211: 453–458.
25. 25. Тверски А., Канеман Д. (1986) Рациональный выбор и формирование решений.Автобус J 59: S251 – S278.
26. 26. Шведер Р.А. (1982) За пределами самопроизвольного знания: изучение культуры и морали. Меррил Палмер Q 28: 41–69.
27. 27. Шведер Р.А. (1991) Мышление культурами: Экспедиции по культурной психологии. Кембридж (Массачусетс): Издательство Гарвардского университета. 404 с.
28. 28. Генрих Дж., Бойд Р. (2001) Почему люди наказывают перебежчиков: слабая конформистская передача может стабилизировать дорогостоящее соблюдение норм в дилеммах сотрудничества.J Theor Biol 208: 79–89.
29. 29. Коллинз Р. (1998) Социология философий: глобальная теория интеллектуальных изменений. Кембридж (Массачусетс): Belknap Press. 1098 с.
30. 30. Старк Р., Финке Р. (2000) Деяния веры: объяснение человеческой стороны религии. Беркли (Калифорния): Калифорнийский университет Press. 343 с.
31. 31. Роджерс Э.М. (1995) Распространение инноваций. Нью-Йорк: Свободная пресса. 519 с.
32. 32. Беккер Х.С. (1963) Аутсайдеры: исследования по социологии девиантности.Лондон: Свободная пресса Гленко. 179 с.
33. 33. Старк Р. (1996) Возникновение христианства: социолог пересматривает историю. Принстон (Нью-Джерси): Издательство Принстонского университета. 288 с.
34. 34. Адлер П.А., Адлер П., ред. (2002) Конструкции девиантности: социальная власть, контекст и взаимодействие. Белмонт (Калифорния): Обучение Уодсворта Томсона. 508 с.
35. 35. Грили AM (1994) Религиозное возрождение в России. J Sci Study Relig 33: 253–272.
36. 36. Пильуччи М. (2002) Отрицание эволюции: креационизм, сциентизм и природа науки. Сандерленд: Sinauer Associates. 275 с.
37. 37. Джейкобс А. (2004) Джорджия рассматривает «эволюцию» как идею «от обезьяны к человеку». Газета «Нью-Йорк Таймс. Раздел A: 13.
38. 38. Лаланд К.Н., Одлинг-Сми Ф.Дж., Фельдман М.В. (2000) Выбор группы: перспектива строительства ниши. В: Кац Л.Д., редактор. Эволюционные истоки морали: междисциплинарные перспективы.Боулинг-Грин (Огайо): Выходные данные Academic. С. 221–225.
39. 39. Палмер К.Т., Фредериксон Б.Е., Тилли К.Ф. (1997) Категории и собрания: групповой отбор и мифология культурной антропологии. Этол Социобиол 18: 291–308.
40. 40. Дарретт Р., Левин С.А. (1994) Стохастические пространственные модели: руководство пользователя по экологическим приложениям. Philos Trans R Soc Lond B Biol Sci 343: 329–350.
41. 41. Новак М. А., Бонхёффер С., Май Р. М. (1994) Пространственные игры и поддержание сотрудничества.Proc Natl Acad Sci U S A 91: 4877–4881.
42. 42. Райт С. (1980) Генный и организменный отбор. Эволюция 34: 825–843.
43. 43. Shaftesbury AAC (1978 [1711]) Характеристики мужчин, манеры, мнения, времена. Хильдесхайм (Германия): Георг Ольмс Верлаг. 321 с.
44. 44. Эрлих П.Р., Хански И. (2004) На крыльях шахматных пятен: модельная система для популяционной биологии. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. 480 с.
45. 45. Кларк А. (1965) Ослы.Нью-Йорк: Наградные книги. 192 с.
46. 46. Стивенсон Д. (2004) Катаклизм: Первая мировая война как политическая трагедия. Нью-Йорк: Основные книги. 564 с.
47. 47. Харрис С. (2004) Конец веры: религия, террор и будущее разума. Нью-Йорк: W.W. Norton & Co. 256 стр.
48. 48. Эрлих П.Р. (2005) Систематика XXI века и затруднения человека. Слушания Calif Acad Sci 56: Suppl 1122–140.
49. 49. Крёбер А.Л., Парсонс Т. (1958) Концепции культуры и социальной системы.Am Sociol Rev 23: 582–583.
50. 50. Кизинг Р. (1974) Теории культуры. Анну Преподобный Антрополь 3: 73–97.
51. 51. Мур Дж. Т. (1974) Концепция культуры как идеология. Американский этнолог 1: 537–549.
52. 52. Драммонд L (1980) Культурный континуум: теория межсистем. Мужчина 15: 352–374.
53. 53. Кан Дж. (1989) Культура, кончина или воскресение? Crit Anthropol 9: 5–25.
54. 54. Дарем WH (1991) Коэволюция: гены, культура и человеческое разнообразие.Стэнфорд (Калифорния): Издательство Стэнфордского университета. 629 с.
55. 55. Брайтман Р. (1995) Забудьте о культуре: замена, трансцендентность, релексификация. Культ Антрополя 10: 509–546.
56. 56. Борофски Р., Барт Ф., Шведер Р., Родсет Л., Стольценберг Н. (2001) Когда: Разговор о культуре. Ам Антрополь 103: 432–446.
57. 57. Месуди А., Уайтен А., Лаланд К. Н. (2004) Является ли человеческая культурная эволюция дарвиновской? Доказательства рассмотрены с точки зрения происхождения видов.Эволюция 58: 1–11.
58. 58. Накамару М., Левин С.А. (2004) Распространение двух связанных социальных норм на сложные сети взаимодействия. Дж. Теор Биол 230: 57–64.
59. 59. Гульельмино CR, Виганотти C, Hewlett B, Cavalli-Sforza L (1995) Культурные различия в Африке: роль механизмов передачи и адаптации. Proc Natl Acad Sci U S A 92: 7585–7589.

Психология нормативного познания (Стэнфордская энциклопедия философии)

1.Психологический потенциал, посвященный нормам

Нормы — это правила группы людей, которые определяют, что подходящие, разрешенные, обязательные или запрещенные для различных членов в разные ситуации. Обычно они проявляются в общих поведенческих закономерности, поддерживаемые социальными санкциями. С раннего возраста, люди видят определенное поведение, контекст и роли как регулируемые норм. Как только человек принимает норму, она, как правило, функционирует как руководит поведением и является стандартом, по которому поведение оценивается.Более того, у людей обычно появляется мотивация обеспечивать соблюдение норм. они принимают и, таким образом, участвуют в регулирующих практиках, таких как наказание и возложение вины. Такая практика, в свою очередь, помогает стабилизировать общественное устройство и нормы, которые структурируйте их. Нормы часто делятся на виды или подкатегории с общими примерами, включая моральные, социальные, общепринятые, эпистемологические, эстетические и организационные нормы. В правильный или теоретически наиболее удобный способ различать и систематизировать виды нормы являются предметом многочисленных споров, но одна из них будет установлена здесь (обзор см. в O’Neill 2017, готовится к выпуску Kelly для обсуждения).Скорее, в этом разделе будет сделан общий обзор концептуального пространства, общего для когнитивно-эволюционной работы над психология норм, а в последующих разделах мы рассмотрим ее содержание, размещение различных утверждений и конкретных теорий в Это.

Идея, лежащая в основе работы над психологией норм, заключается в том, что человеческий разум содержат какую-то систему норм , набор психологических механизмы, предназначенные для обработки информации и создания поведения соответствует нормам. Такие механизмы присутствуют в объяснительной стратегии. распространены во всей психологии (Р.Cummins 2000). В таком случае, теоретики обращаются к различным свойствам системы норм, чтобы помочь учитывать различные аспекты комплексной способности руководствоваться нормативами поведение — способность «выполнять» нормы. Эта емкость характеризуется широким, но характерным поведением: когда сталкиваются с соответствующими нормам стимулами, обычно сосредоточенными на других действия людей или их собственные, наряду с другими сигналами, касающимися контекст этих действий и роли актеров, людей демонстрируют надежный и многогранный тип ответа, который сосредоточен на соответствие и наказание.Взятые вместе, ответы люди объединяются, чтобы произвести стабилизирующие эффекты на уровне группы на модели коллективной социальной организации. Сложность и надежность индивидуальной емкости предполагает работу специализированный психологический механизм — система норм — которая делает человека чувствительным к определенным социальным стимулам (поведение, контекст, роли) и надежно производит согласованные грани (физиологически, логически, поведенчески) характерной реакции.

Это изображение поднимает вопрос о , как люди способность спонтанно и надежно отслеживать соответствующие нормативам особенности свой мир, вывести правила, которые им управляют, и привести эти правила в нести ответственность за собственное и чужое поведение.Это также требует психологический ответ, проливающий свет на то, что опосредует стимулы и ответ. По аналогии, автомобиль способен ускорение — надежно ускоряется в ответ на нажатие педали газа — но нужно «заглянуть под капюшон », чтобы увидеть, какие механизмы надежно переводят такой ввод в такой вывод. Переход от разгон автомобиля до нормы активности человека, когнитивно-эволюционные подходы постулируют и исследуют психологический механизм, ответственный за перевод некоторых виды социальных входов в тип поведенческих выходов, связанных с норм.Эта стратегия — постулирования психологических механизмов. которые опосредуют стимул и реакцию — поддерживаются сейчас знакомый способ понимания разума как обработки информации система. Рассматриваемые входные данные рассматриваются как информация, который направляется и обрабатывается набором психологических механизмов. и, наконец, переведены на поведенческие выходы. Те, кто сосредоточился на психологию, отличную от нормативного познания. наличие такого рода специализированного пакета механизмов, и исследовали различные возможности о его природе.

Чтобы познакомить вас с парой терминов по искусству, объяснения психологического мощности часто стремятся обеспечить как ближайший объяснение и окончательное объяснение . Где ближайший объяснения пытаются ответить: «Как это работает?», объяснения пытаются ответить: «Как мы стали похожими на это?» Это различие берет свое начало в биологии (Mayr 1961; Ariew 2003), но имеет применимо также к поведенческим и психологическим характеристикам (Гриффитс 2007). Центральное место в приближенных объяснениях в этих последних контекстах занимают: модели психологических процессов, лежащих в основе конкретных мощности.После определения относительно сложной способности эта способность объясняется с точки зрения работы и взаимодействия набор относительно более простых механизмов, лежащих в основе компонентов. Таким образом, приблизительные объяснения норм направлены на то, чтобы показать, насколько люди психологически способен к разнообразным видам деятельности, связанной с поведение, управляемое нормой, путем выявления составных частей нормы система и описание того, как они работают.

Окончательные объяснения , с другой стороны, стремятся объяснить вероятное происхождение разных черт.Теперь это обычное явление для когнитивных науки широко использовать эволюционную теорию, беря то, что известно об окружающей среде и избирательном давлении, с которым сталкиваются древних популяций и его использование для обоснования гипотез о умы (Барков, Космидес и Туби, 1992). Центральное место во многих окончательные объяснения, предложенные исследователями, интересующимися психология норм — это адаптивные задачи, поднимаемые коллективными действия и крупномасштабное сотрудничество (Gintis, Bowles, et al. 2005; Boyd & Ричерсон 2005b; Н.Хенрих и Дж. Хенрих 2007; Томаселло 2009 г.). Для ясности полезно помнить, что эти два стиля объяснения аналитически различны, но это приблизительные и окончательные объяснения данной черты в идеале будут дополняют и усиливают друг друга. Таким образом, эволюционные описания познание нормы может информировать и ограничивать приближенные модели, и порок наоборот.

Психологическая направленность когнитивно-эволюционных подходов к нормам дает им довольно четкую исследовательскую программу.Стоит отметить, однако, хотя вопросы о природе норм актуальны к ряду дебатов по философии (и не только), работайте над психология норм в первую очередь не определяется одним конкретным философская традиция или дискуссия. Скорее, те, кто сосредоточен на нормативная психология обычно руководствуется набором общих вопросы, касающиеся природы человека: структура и отличительные особенности человеческих умов, путей человеческой эволюции, которые их породили, и общие черты и различия между человеческими умами и поведения, с одной стороны, и те, которые обнаруживаются у нечеловеческих видов, на другие (Tomasello 1999; Richerson & Boyd 2005; Tooby & Cosmides 2005; Дж.Генрих 2015; Винсент Ринг и Эндрюс 2018). Один результат в том, что теоретики используют весь спектр объяснительных ресурсы, доступные современной когнитивной науке. Таким образом, эти описания нормативного познания не ограничиваются народно-психологические объяснения поведения, и поэтому можно свободно постулировать и апеллируют к психологическим механизмам, состояниям и процессам, которые не обязательно иметь много общего с убеждениями и желаниями, убеждениями и предпочтения, сознательное обдумывание и явный вывод.

Эта статья построена вокруг исследования, в центре внимания которого психология, отличительная от нормативного познания. Однако любой обсуждение норм и поведения, основанного на нормах, будет включать, молчаливо или в противном случае какое-то изображение или другое изображение агентов и характеристики, которые заставляют их реагировать на нормативное влияние. Некоторый начнем с аналитических формализаций типов агентов и ментальных состояния, принятые здравым смыслом народной психологии, и используют эти формализации, наряду с различными уточнениями, для учета различные явления, связанные с нормой.Они выходят за рамки этого запись, но особенно см. Bicchieri, Muldoon, and Sontuoso (2018) для обзор таких подходов (см. также Bicchieri 2006, 2016; Brennan и другие. 2013; Конте, Андригетто и Кампенни, 2013 г .; Хокинс, Гудман и Голдстоун 2019; ср. Моррис и др. 2015). Это также стоит отметить, что когнитивно-эволюционные подходы иногда представлены как существенно отличающиеся от классического рационального выбора подходы к человеческим решениям и социальному поведению (Boyd & Richerson 2001; Генрих, Бойд и др.2001, 2005). Будь это действительно отдельные альтернативы остаются неясными (Elster 1991, cf. Wendel 2001), но те, кто приводит доводы, обычно указывают на рост совокупность доказательств того, что люди редко приближаются к безгранично рациональные, чисто корыстные агенты классических экономика (Gigerenzer & Selten 2001; Kahneman 2011, ср. Millgram 2019, Другие интернет-ресурсы). Для иллюстрации участники одноразовые, анонимные игры сотрудничества обычно сотрудничать, даже если они явно осведомлены о своей анонимности и тот факт, что они сыграют в игру только один раз (Marwell & Ames 1981; см. обзор Thaler 1992).Сочувствующие когнитивно-эволюционные подходы к нормам имеют объяснительную шаблон для такого рода находок уже под рукой, и построим поведение участников, мотивированное их системами норм и просоциальные нормы, которые они усвоили.

Благодаря расширенному репертуару психологических образований на их утилизация, объяснения, апеллирующие к психологической способности посвященные нормам, также, по-видимому, хорошо подходят для отражения различных диссонанс и диссоциация, которые могут возникать между людьми внимание, неявная категоризация и нормативная мотивация с одной стороны, и их явные убеждения и общепризнанные принципы, с другой — Другие.Например, человек может открыто одобрять феминизм и искренне желает искоренить сексистские нормы и ожидания, которые у него есть о женщинах, но, тем не менее, отслеживает социальный мир сквозь призму этих сексистских норм и испытывая непокорность мотивация обеспечивать и соблюдать их (см. работу над неявными предубеждения Brownstein & Saul 2016). Короче на такой картинке различные психологические системы, составляющие индивидуальные разум (возможно, система норм и система практических рассуждений) может работать независимо друг от друга и иметь небольшие противоречия друг с другом.

Еще несколько специфических черт, которые кажутся отличительными от нормативных познания привлекли значительное внимание со стороны психологических исследователи. К ним относятся склонность к нормам , до соответствует нормам, а до обеспечивает соблюдение норм . Когда человек родился или иным образом вступил в сообщество, он должен быть способны идентифицировать и извлекать информацию о широком ассортименте нормы, которые его формируют, к кому и когда применяются разные нормы, и какие последствия их нарушения есть.Она должна видеть некоторые поведение как нормативно регулируется, а затем сделать вывод о том, что руководящее правило. Иногда поддерживается обучение тому, как это сделать. преднамеренным педагогическим поведением ее наставников (Стерельный, 2012), но не обязательно (Schmidt, Rakoczy, & Tomasello 2011). Получение знание правил не на этом заканчивается. Лица редко просто понаблюдайте за такой общественной деятельностью, а лучше приходите грамотно участвовать в них. Для этого человек обычно учится вести себя в соответствии с нормами, которые она считает применимыми к себе; усвоение этих норм приводит к тому, что они начинают руководить ее собственными провести.Наконец, наиболее распространенными нормами и стандартами поведения являются: коллективно поддерживается сообществом, когда его члены применяют их, наказывать тех, кто не соблюдает правила. Правоприменение и Наказания представляют собой широкие категории и могут включать исправление, отказ от сотрудничества, выражать неодобрение языком тела или откровенной критикой, изгнание или сплетни о нарушителях норм, или даже физических насилие. Таким образом, люди становятся восприимчивыми к нормам и социальным нормам. давление, которым они принуждены и мотивированы применять социальные давление на других преступников.

Возникают дополнительные вопросы о каждой из этих склонностей. Один кластер вопросов касается деталей приобретения: какие воспринимаемые сигналы являются существенными для системы норм, побуждая человека к воспринимать поведение, контекст или роль как нормативно управлял? И как только норма определена, что заставляет человека усвоить это? Возможно, это просто статистический факт, что большинство людей в одних случаях достаточно вести себя одинаково, в других — санкционный ответ может потребоваться для активации приобретения процесс.Вторая группа вопросов касается мотивации: руководствуется нормой поведение, обычно обусловленное внутренней или инструментальной мотивацией? Люди могут соблюдать норму просто потому, что она казалось, что поступить правильно. Однако они также могут подчиняться норме. просто для того, чтобы избежать наказания и порицания. Некоторое поведение может быть движимые обоими видами мотивации. Похожее и, возможно, более загадочное возникают вопросы о психологических корнях человеческих мотивация наказывать других, нарушающих нормы.Третья семья вопросы можно сформулировать с точки зрения врожденности: в какой степени механизмы, ответственные за познание нормы, врожденно заданные или культурно приобретенный? Помимо механизмов, есть любой из содержание — любая из норм — изначально указано?

Когнитивно-эволюционные подходы к нормам рассматривают их как эмпирические вопросы и, таким образом, видят ценность и стремятся быть внимательными к широкий спектр доказательств. Прежде чем взглянуть на некоторые из них более внимательно. доказательств, однако, будет полезно ознакомиться с типами теоретические инструменты, которые исследователи обычно используют для создания и интерпретации Это.

1.1 Предпосылки: эволюция и окончательные соображения

Рабочая гипотеза когнитивно-эволюционных подходов состоит в том, что психологические механизмы, лежащие в основе познания норм, развиваются адаптации к важным давлениям отбора в эволюции человека история (Richerson & Boyd 2005; Sripada & Stich 2007, Tomasello 2009; Чудек и Генрих 2011; Kelly & Davis 2018, ср. Cosmides & Tooby 1992). Даже если бы подробный примерный отчет был уже есть в наличии, можно задать другие вопросы о происхождении системы норм: как — то есть, благодаря чему эволюционный факторов — вооружены ли человеческие умы этими психологические механизмы? Какая адаптивная проблема или проблемы были нормативное познание решение? Какие давления отбора были в первую очередь отвечает за эволюцию системы норм, и что филогенетическая траектория этой эволюции? Краткое изложение Типы ответов, предлагаемых в настоящее время на эти вопросы, дают полезный контекст для обсуждения приблизительных объяснений, которые следует.

Довольно бесспорный исходный постулат принятой точки зрения состоит в том, что люди — чрезвычайно социальные животные, и что наши гипертрофированные способность учиться друг у друга и сотрудничать друг с другом являются ключом к тому, что отличает нас от наших ближайших предков-приматов и других гоминидов разновидность. Решающим отличием считается то, что человеческие способности подражать и учиться друг у друга стали достаточно мощными, чтобы поддерживать кумулятивная культура (Tomasello 1999; J. Henrich & Макэлрит 2003, Лаланд 2017).Культура понимается как информация который передается между людьми и группами через поведение, а не такие процессы, как генетическая передача (Ramsey 2013). Убеждения, предпочтения, нормы, навыки, приемы, артефакты, содержащие информацию и т. д., передаются от человека к индивидуально и, следовательно, между популяциями и поколениями, в основном за счет социального обучения (Мэтью и Перро, 2015). Для Например, развитие набора приемов и навыков, связанных с метанием копий или знаниями и инструментами, позволяющими контролируемое использование огня, были связаны с увеличением возможностей для социального обучения, обеспечиваемого расширением социальных сетей и т. д. сложные формы социальной активности (Thieme 1997; Gowlett 2006).Культура это кумулятивное в том смысле, что основная часть информации в культурное хранилище не остается статичным, но может само расти крупнее и сложнее. Хижины из травы превращаются в дома с деревянным каркасом, затем кирпичные здания и, наконец, небоскребы. Вожди племен эволюционируют в королей, затем в императоров, затем в премьер-министров. Простые наборы нормы превращаются в более сложные неформальные институты, затем византийские формализованные правовые кодексы. Поскольку каждое поколение добавляет свой новый инновации, открытия и улучшения, функциональная изысканность накапливается в культурных чертах во многом так же, как и накапливается в генетических признаках.

Этот общий взгляд на эволюцию дает основание думать, что человечество группы увеличивались в размерах, они также росли в своей способности нести больше культуры и производить больше культурных инноваций (Kline & Boyd 2010; J. Henrich 2015: глава 12), хотя причинно-следственная связь между размером населения и культурной сложностью остается спорным (Fogarty & Creanza 2017, ср. Vaesen et al., 2016). Как культурный инновации продолжали накапливаться, они позволили людям больше значительно контролируют и изменяют среду, в которой они жил.Такие преобразования также изменили среду обитания последующими поколениями, таким образом изменяя контуры физического, социальные и информационные ниши, в которых они развивались. Такие изменения, в свою очередь, создал ряд новых факторов отбора, многие из которых предпочитали тела, мозги и умы, лучше приспособленные для общения и культурное наследие. Исследователи продолжают разрабатывать и обсуждать достоинства различных концептуальных инструментов для понимания этого своего рода эволюционной динамики (Tomasello 1999; Laland, Odling-Smee, & Фельдман 2001; Лаланд, Одлинг-Сми и Майлз 2010; Стерельный 2003, 2012; Ричерсон и Бойд 2005; Тенни, Колл и Томаселло 2009; Бойд, Ричерсон и Хенрих 2011, Дж.Генрих 2015; Бойд 2017).

Люди могут жить в самых разных средах и в социальном плане. передаваемая информация — в отличие от изначально заданной и биологически передаваемая информация — особенно полезна в лицо экологического и социального разнообразия (Richerson & Boyd 2013). Информация о том, какие растения в различных средах съедобные и токсичные имеют прямое адаптивное преимущество. Информация о том, какие нормы преобладают в различных социальных окружающая среда также важна, и знание этого позволяет людям беспрепятственно участвовать в их сообществе и координировать свои действия с другими участников в множестве коллективных действий, которые варьируются от производство продуктов питания и воспитание детей для реагирования на угрозы и работа с посторонними (Chudek & Henrich 2011).Хотя разные типы культурных вариантов могут быть полезны по-разному, не вся социально передаваемая информация одинаково ценна, и люди не являются неизбирательными социальными учениками. Теоретики утверждают что человеческий разум эволюционировал, чтобы вместить в себя ряд социальных смещает эвристику или , что помогает облегчить больше выборочное обучение. Это влияние, которое из многих культурных варианты, которым подвергается человек, она фактически примет для нее.Две эвристики кажутся особенно важными в усиление преимуществ системы культурного наследия. Один смещение соответствия , которое побуждает людей принимать те культурные варианты, которые были приняты большинством других в их сообщество (Muthukrishna, Morgan, & Henrich, 2016), а другое — престиж предвзятость, которая делает людей чувствительными к иерархии и статус, побуждая их смоделировать свое поведение на тех, кто добился успеха и высокого социального статуса (Дж.Генрих и Гил-Уайт 2001; Cheng et al. 2012; Манер 2017). В дополнение к этим двум, исследователи постулировали другие предубеждения в обучении, которые могут повлиять на норму приобретение, в том числе то, которое упрощает получение информации о нормах помнить, кроме другой, ненормативной информации о поведении (О’Горман, Уилсон и Миллер, 2008 г.).

Культура играет все более важную роль в эволюционных объяснениях человеческого ультрасоциальность, то есть способность нашего вида сотрудничать в удивительно крупномасштабные (Tomasello 2009, 2016; Richerson 2013; хотя см. Hagen & Hammerstein 2006; Burnham & Johnson 2005 для альтернативные взгляды и Sterelny, Calcott, & Fraser 2013 для более широкий контекст эволюции сотрудничества).Все более Важная идея заключается в том, что объяснение всего спектра задействованных моделей поведения в человеческой социальности потребует некоторого обращения не только к культуре в в целом, но с культурными нормами и институтами в в частности (Мэтью, Бойд и ван Вилен, 2013). Некоторые взяли значимость и сложность адаптивных проблем, связанных с широкомасштабное сотрудничество, имеющее значение для психологии человека, аргументируя это тем, что человеческий разум обладает специфической способностью норм (Chudek, Zhao, & Henrich 2013), которые могли развиться в тандем с нашими способностями к языку (Lamm 2014).Другие спорят далее, что культурный групповой отбор, порожденный различными формами конкуренция между культурными группами, такими как сообщества, племена, кланы, и даже наций, способствовал распространению более эффективных кооперативные нормы (Турчин, 2018; Ричерсон, Балдини и др., 2016, хотя см. Krasnow et al. 2015). С таких взглядов эти виды селективное давление еще больше изменило социальную психологию человека, дополняя более эволюционно древние социальные инстинкты, чтобы сформировать так называемые племенные социальные инстинкты (Richerson & Boyd 2001; Бойд и Ричерсон, 2008 г .; Richerson & Henrich 2012).Эта семья эволюционно недавние «инстинкты» предполагаются как включающие способность к нормам, но также и другие психологические особенности, которые усовершенствовать поведение, основанное на нормах, различными способами, включая чувствительность маркерам принадлежности к племени и границам между этническими группы (McElreath, Boyd, & Richerson 2003) и социальные эмоции такие как вина, гордость и верность.

1.2 Психология и приблизительные объяснения: теоретические инструменты и измерения

Теоретический инструментарий, общий для когнитивных и поведенческих науки предоставляет несколько ключевых измерений, по которым различные теоретики фиксируют и исследуют более конкретные позиции о нормативная психология.Емкости как у нормы понимаются столь же сложны в том смысле, что они обслуживаются рядом более простые, взаимосвязанные процессы и подсистемы. Такие сложные системы полезно анализировать со ссылкой на те более простые, которые включают их. При использовании в психологии этот общий метод анализа сложные системы, обращаясь к характеру и взаимодействию их составные части часто принимают форму того, что было названо гомункулярный функционализм (Lycan 1990), где он сочетается с метафизическое учение функционализма о разуме.Это вкратце заявлено, является точка зрения, что психические состояния и процессы функциональны состояния, идентифицируемые по характерной роли, которую они играют в психологическая система, частью которой они являются (Putnam 1963, 1967; Fodor 1968; Левин 2004 [2018]). Деннетт, один из первых сторонников гомункулярный функционализм, призвал психологов следовать методу параллельно тому, что используется в исследованиях искусственного интеллекта:

Исследователь ИИ начинает с намеренно охарактеризованной проблема (e.г., как мне заставить компьютер понять вопросы английского языка?), разбивает его на подзадачи, которые также намеренно охарактеризован (например, как заставить компьютер распознают вопросов, выделяют предметов из предикаты, игнорирует нерелевантный синтаксический анализ?), а затем нарушает эти проблемы вниз, пока он не дойдет до описания проблемы или задачи которые явно механистичны. (Деннет 1978: 80)

Важным шагом в любом объяснении является определение цели само явление.В когнитивной науке этот шаг часто принимает форму характеристики емкости посредством анализа задач, что составляет идентификация и различение задач или функций, которые выполняются при использовании соответствующей способности. Например, некоторые задачи, которые в настоящее время считаются центральными для функционирования нормы система включает в себя упомянутые выше: приобретение, соответствие и исполнение. Другой шаг связан с моделированием психологические механизмы , ответственные за выполнение тех задачи: типовые алгоритмы и схемы обработки информации которые выполняют эти функции.Последний шаг в завершении полного учет емкости был бы объяснением того, как эти механизмы и алгоритмы реализованы и, таким образом, реализованы в физические, химические и биологические структуры человека (см. Marr 1982 г. для классического обсуждения этих различных уровней объяснение).

Хотя экспериментальные и другие поведенческие данные могут помочь в большем напрямую характеризует емкость и определяет связанные с ней задачи, многие теоретически важные вопросы связаны с определением того, что должны быть установлены какие-то психологические механизмы для объяснения их.Теоретики, отстаивающие разные взгляды, могут выдвигать разные гипотезы. механизмы, которые поддерживают ту или иную способность или дают разные объясняет, как механизм выполняет свою функцию. Они также могут согласиться или не согласны с тем, как организованы соответствующие механизмы, разработка различных учетных записей своих запатентованных алгоритмов, а типы причинно-следственных и информационных связей, которые каждый несет друг с другом, и к другим элементам общей психологической экономики человека (системы восприятия, кратковременная память, системы производства действий, и т.п.).

В этом концептуальном пространстве есть ряд важных измерений. по которым учетные записи могут отличаться. Следующий список таких размеров не является исчерпывающим, но дает представление о некоторых из самых значимые. Психологические механизмы, постулируемые разными примерные счета системы норм могут отличаться от

1. Являются ли они быстрыми, автоматическими, интуитивно понятными и в какой степени бессознательно или иным образом соответствует описанию «тип 1 ”или являются медленными, контролируемыми, требующими усилий, осознанными или в остальном соответствует описанию познания «типа 2»
2. Имеют ли и в какой степени они маркировку модульности, я.е., когнитивно непонятны, инкапсулированы в инкапсулировании, для домена и т. д.
3. Требуют ли они и в какой степени добровольный контроль
4. Существуют ли и в какой степени механизмы и их содержание универсальные аспекты психологической природы человека, или вместо этого демонстрируют различия между средами обитания и культурами
5. Существуют ли и в какой степени механизмы и их содержание врожденные, генетические адаптации, или вместо этого социально усвоены и культурно передается
6. Связана ли и в какой степени мотивация с механизмы внутренние или инструментальные

Первое измерение касается различия между типа 1, и тип 2 когнитивные процессы, выполняемые двойной обработкой и двойным теории систем (см. обзор Frankish 2010, Cushman, Young, И Грин 2010).Процессы типа 1 обычно характеризуются как «Быстрые и экономные», интуитивно понятные, эвристические процессы, которые давать «приблизительные» ответы (Gigerenzer et al. 2000). Эти процессы происходят автоматически и бессознательно и подвержены ошибкам, но они компенсируют скорость и эффективность использования ресурсов чего им не хватает в точности. Напротив, процессы типа 2 обычно характеризуются как более медленные, основанные на правилах, аналитические процессы которые требуют большей концентрации и когнитивных усилий, имеют место осознанно и доставлять более точные ответы.

Второе измерение касается представления о том, что разум для некоторых степень, состоящая из модулей: психологические механизмы, которые инкапсулированный, достаточно автономный, автоматический и доменно-специфичные (Fodor 1983; Carruthers 2006; Robbins 2009 [2017]). Модули инкапсулированы в том смысле, что они нечувствителен к информации, присутствующей в уме, но не содержащейся внутри самого механизма, оставляя свои внутренние процессы не зависит, например, от того, во что рефлексивно верит человек, или предпочитает.Связанное с этим свойство — когнитивная непроницаемость. Этот фиксирует тот факт, что информация и процессы внутри модуля сами по себе недоступны для центральных систем, таких как вовлеченные в самоанализе или обдумывании. Хотя часто можно сознательно рассматривать выход модульного механизма, эндогенного процессы, ответственные за производство этого вывода, останутся непрозрачными для прямой самоанализ (Carruthers 2011).

Обращаясь к третьему измерению, должно быть ясно, как обязательства по первым двум измерениям могут поддерживать разные взгляды на степень, в которой нормативно регулируемые ожидания и поведение требуют или подвержены добровольному контролю.Если процессы, обслуживающие способность к нормам в некоторой степени автоматическая и бессознательная, и нечувствительны к изменениям, которые человек вносит в свои явные убеждения, суждениями или волеизъявлениями, эти процессы могут повлиять на нее поведение без необходимости какого-либо руководства со стороны ее воли, и может помогают формировать поведение и суждения, которые этому противоречат. Исследования по неявная предвзятость может предоставить полезные ресурсы для размышлений о взаимосвязь между нормативным познанием и произвольным контролем. Недавний работа проливает свет на то, какие стратегии вмешательства эффективны (Лай и др.2014; Devine et al. 2012), и предполагает, что когнитивные усилия и произвольный контроль при определенных условиях могут преодолеть влияние неявного и автоматического познания. Обращаясь к нормативному познанию, исследованиям предполагает, что самоконтроль может потребоваться, чтобы нарушить норму, которую усвоены, например, норма против нарушения обещаний (Баумгартнер и другие. 2009), но детали остаются неясными (Peach, Yoshida, & Занна 2011; Йошида и др. 2012; также см. выпуск Келли обсуждение различий между усвоенными и общепризнанными нормами).

Четвертое и пятое измерения — вот где традиционные дебаты о природе / воспитании разыгрываются в отношении норм и нормативных психология. Это часть стандартной учетной записи модулей, что они являются врожденными в том смысле, что они будут развиваться более или менее в так же и у нормальных людей, независимо от культурной среды. Защитники так называемой эволюционной психологии, один особенно заметный способ применяя эволюционную мысль к человеческому поведению, приняли идея модулей, даже утверждая, что человеческий разум «массово модульный », т.е., состоящий полностью или почти полностью из модульные психологические механизмы (Barkow, Cosmides, & Tooby 1992; Samuels 1998; Каррутерс 2006). С такой точки зрения нормативная психология во многих отношениях будет также модульным. Один из способов развить эту идею было бы доказывать, что все человеческие культуры структурированы тот или иной набор норм, предполагающий наличие модульных познание. Как нормы различаются от одной группы к другой может быть объяснено апелляцией к модели вызванной культурой. (Tooby & Cosmides 1992, хотя см. Sperber 1996, чтобы узнать о другом учет взаимосвязи между модульным познанием и культурой).Согласно этой модели, поведение, основанное на нормах, встречается в культуры будут истолкованы как врожденные ограничения, укорененные в эндогенная психическая форма и содержание «когнитивных адаптаций» для социального обмена », общего для всех человеческих умов. Нормативный вариации тогда можно было бы объяснить апелляцией к тому факту, что разные группы живут в разных условиях, и различия в внешние условия, с которыми они сталкиваются, вызывают различные подмножества множества все нормы и поведение, регулируемое нормами, стало возможным благодаря норме система.Такая точка зрения была предложена, но еще не полностью проработана. (хотя см. Buchanan & Powell 2018). Альтернативное семейство взгляды помещают идеи врожденности и предметной специфичности к разным использует (Fessler & Machery 2012). Эти, которые были больше разработанные для нормативной психологии, изображают людей как обладающих врожденными способность, посвященная усвоению и выполнению норм, но чья лежащие в основе механизмы содержат мало, если таковые имеются, изначально заданные содержание. Такая точка зрения не предполагает никаких особых норм; скорее, способность (возможно, вместе с некоторым набором предубеждений в обучении) направляет приобретение в своей конкретной области и, таким образом, снабжает людей легко усвоить любые нормы, присутствующие в ее местных социальных окружающая среда (Boyd & Richerson 2005a; Sripada & Stich 2007; Чудек и Генрих 2011; Келли и Дэвис 2018).

Общая альтернатива такого рода нативистским модульным взглядам недавно был разработан более подробно. Он утверждает, что психологический механизмы, обладающие многими характеристиками процессов типа 1, могут быть изучил когнитивных устройств , а не врожденных когнитивных инстинкты или модули. В связи с этим сложная способность — для, скажем, чтение и письмо или игра в шахматы — все еще поддерживается рядом относительно интегрированных психологических механизмов и рутинные процессы, но сами эти механизмы (в отличие от просто контент, который они обрабатывают) формируются и объединяются культурная эволюция.Эти пакеты навыков, когда-то доступные в культурный репертуар группы, затем могут быть приобретены отдельными через общие процессы обучения предметной области (Heyes 2018). Идея когнитивный гаджет предлагает новый многообещающий теоретический вариант для психология в целом. Его сторонники еще не систематически рассмотрел вопрос о том, лучше ли он отражает способность норм, однако (хотя см. Стерельный 2012 глава 7 для обсуждения что предвосхищает эту мысль).

Другие, интересующиеся моральным познанием в более общем плане, опережает работу над нормальным поведением, включая работу над психология альтруизма, благополучия, характера и добродетели, нравственности эмоции, намеренные и непреднамеренные действия и т. д. четвертый — пытались провести аналогию между Хомским теории освоения и использования языка, с одной стороны, и приобретение и применение моральных правил, с другой стороны (Михаил 2007, 2011; Дуайер, Хюбнер и Хаузер, 2010; Хаузер, Янг, & Cushman 2008; Roedder & Harman 2010).Такой подход обычно нативист, постулирующий универсальную моральную компетенцию, которая направляет обучение конкретно в области морали и содержит достаточно указанная структура для учета предполагаемой бедности морального стимул, с которым сталкиваются дети, пытаясь усвоить нормы, которые преобладают в их местной среде (см. Laurence & Margolis 2001 для обсуждения бедности аргументов стимула в когнитивных наука). Некоторые защитники также предполагают, что помимо информации определение структуры механизмов, предназначенных для приобретения и обработки моральных норм, некоторые конкретные нормы сами могут быть включены как часть врожденной моральной способности, возможно, нормы против инцест или умышленное причинение вреда (например,г., Михаил 2007, 2011). Другие критиковали эту точку зрения (Prinz 2008; Sterelny 2012), но только недавно получил более подробный положительный отчет о правиле приобретение начали разрабатываться. Центральное место в этой недавно появившейся эмпирическая альтернатива — это идея, что индивиды являются рациональным правилом учащихся, но они полагаются на общие стратегии обучения предметной области, чтобы усваивают нормы из своего социального окружения, а не врожденно заданная, специфическая для предметной области моральная компетентность (Gaus & Николс 2017; Ayars & Nichols 2017, 2020; Николс предстоящий.)

Шестое и последнее измерение касается мотивации. Особенно в свете роли, которую наказание и награда играют в стабилизации модели поведения на уровне группы, изначально вероятная идея состоит в том, что нормативная мотивация — инструментальная (обсуждение см. в Fehr И Фальк 2002). С таких взглядов человек соответствует норме в для того, чтобы получить какую-то выгоду, или чтобы избежать выговора, или потому, что она хочет вести себя так, как, по ее мнению, другие ожидают от нее поведения.Такая мотивация сыграет важную роль в том смысле, что люди подчиняются нормы просто как средство для некоторой дальнейшей цели, которая более фундаментально гонит их; выражаясь контрфактически, удалите внешнее вознаграждение, наказание или социальное ожидание, а также индивидуальная норма послушное поведение исчезнет вместе с ним. Те, кто исследуют в подобных отчетах в последнее время подчеркивается роль психологические состояния, такие как условные предпочтения, вместе с 2 ^и упорядочивают социальные убеждения, т. Е. Убеждения людей об ожиданиях и убеждениях других людей об убеждениях других людей о том, что следует делать (см. Bicchieri, Muldoon, & Sontuoso 2018 за обсуждение такого семейные взгляды).

В других отчетах нормативная мотивация трактуется как внутренняя (Kelly & Davis 2018; Nichols готовится к печати, особенно главу 10). На таком точки зрения, как только норма усвоена и усвоена, она обычно становится пронизанный какой-то неинструментальной мотивацией. Люди будут мотивированы соблюдать и обеспечивать соблюдение такого правила ради самого себя, и испытывать побуждение делать это независимо от внешних обстоятельства или предполагаемая вероятность того, что они получат социальные санкции, даже если они противоречат норме.Внутренняя мотивация конечно, не подразумевает безусловного соответствия поведению. Для Например, человек может почувствовать внутреннее притяжение нормы, которая предписывает оставлять чаевые в размере 20%, но все же отменять их и вместо этого действуйте из материальных корыстных интересов, ставя официанта в тупик. Этот вторая группа счетов поднимает более широкий круг вопросов о психологическая природа нормативной мотивации, и если и как она может быть особенным. Нормативную мотивацию лучше всего рассматривать как примитивную? собственный sui generis психологическая категория? Или лучше истолковываются как порождаемые более знакомыми психологическими элементами такие как желания, эмоции, побуждения или другие типы конативных состояний, на независимых основаниях, которые набираются для работы в в сочетании с нормативной психологией? (см. Келли 2020 для обсуждение)

Ранний и влиятельный отчет о психологии норм, представленный Шрипада и Стич (2007) показывают, как подобные теоретические части могут быть соединены.Предварительная модель постулирует два врожденных механизмы, нормативный механизм и норма механизм исполнения. Функции или задачи нормы механизм приобретения

с
1. по идентифицируют поведенческие сигналы , указывающие на наличие норма
2. – выводят содержание этой нормы и, наконец,
С
3. по передать информацию об этом содержании в норму исполнительный механизм

С другой стороны, задачами механизма исполнения нормы являются

.

от
1. до кодируют и хранят , эти нормы переданы в это системой сбора данных в базе данных норм , которая может есть некоторые проприетарные процессы для рассуждения о содержании представлено в нем
С
2. по обнаруживают сигналов в ближайшем окружении, которые укажите, применима ли какая-либо из этих норм к ситуации, и если да, то кого
3. для создания мотивации, чтобы соответствовать тем нормам, которые применить к себе,
4. для создания мотивации наказать тех, кто нарушает нормы которые относятся к ним

Шрипада и Стич дают первоначальное графическое изображение:

Сами механизмы приобретения и исполнения постулируются как врожденные, но очень чувствительны к местной социальной среде, в которой личность развивается.Как описано выше, это раздвоение на врожденная психологическая архитектура, с одной стороны, и социально изученное нормативное содержание, с другой стороны, используется для объяснения того, почему наличие норм культурно универсально, тогда как поведение, роли и социальные механизмы, регулируемые этими нормами, демонстрируют вариация. Кроме того, на модели изображена работа многих компоненты системы норм как «автоматические и непроизвольно »(Sripada & Stich 2007: 290), но не выдерживает по конкретным процессам или более детальным характеристикам, связанным с модульностью или двойной обработкой.Наконец, модель предназначена для приспособить доказательства, предполагающие, что когда норма приобретена и представленный в базе данных, он, таким образом, приобретает особый вид мотивационный профиль. В частности, этот профиль представляет собой нормативную мотивация как

1. внутренняя мотивация, а не инструментальная мотивация
2. как на себя, так и на других
3. потенциально мощный

В связи с этим нормативная мотивация обладает третьим свойством ощущение, что в некоторых случаях он способен подавить даже справедливо непреодолимые мотивы, ведущие в противоположные стороны; крайний примеры включают террористов-смертников, подавляющих свои инстинкты самосохранение или другие фанатики, которые тратят значительные ресурсы навязывать другим свои предпочтительные нормы.Само- и направленность нормативной мотивации на иную отражает идею о том, что система норм создает мотивацию для сохранения собственного поведения в соблюдение нормы, а также мотивация обеспечивать ее соблюдение наказывать тех, кто его нарушает.

Наконец, модель изображает нормативную мотивацию как неотъемлемую часть обычное ощущение, что люди подчиняются нормам как конечной цели или ради ради них самих. Шрипада и Стич предполагают, что внутренняя мотивация помогает объяснить свойство норм, которое они называют «независимым нормативность ».Это свидетельствует о том, что нормы могут служить надежным влиять на поведение людей, даже если эти нормы не записано или официально сформулировано в любом официальном учреждении, и таким образом, не осуществляется через какие-либо официальные механизмы наказания и вознаграждения (также см. Davidson & Kelly 2020). Они также обсуждают мотивацию и независимая нормативность в терминах «интернализации гипотезы », взятой из социологии и антропологии, и предложить что идея интернализации может быть интерпретирована с точки зрения их модель.В этой истории человек усвоил норму, когда она была приобретена и представлена ​​в ее базе данных норм. В Гипотеза интернализации может быть истолкована как утверждение, что усвоенные нормы внутренне мотивируют по простой причине что это фундаментальная психологическая особенность нормативной психологии что после того, как норма была получена, доставлена ​​и представлена ​​в базы данных норм человека, система норм автоматически присваивает этот отличительный мотивационный профиль по норме.Сопровождение внутренней мотивации, направленной на себя и на других, является частью функциональную роль, которую начинает играть правило, когда оно представлено в база данных системы норм человека — когда это «Интернализованный» — аналогично тому, как что сопровождается мотивацией избегания и загрязнения чувствительность — это часть функциональной роли, которую однажды играет реплика он представлен в системе отвращения человека (Kelly 2011; также см. Gavrilets & Richerson 2017 для изучения вычислительной модели эволюция интернализации нормы и виды выборочного силы, которые могли придать нормативной психологии такой интригующий характерная черта).

2. Эмпирические исследования

Объяснительные стратегии и теоретический инструментарий когнитивного науки использовались, чтобы направлять и объяснять огромное количество эмпирическая работа. Когнитивно-эволюционные подходы к нормативной психологии также являются междисциплинарными и стремятся к учитывать эмпирические исследования норм антропологами, социологи, бихевиористы, специалисты по сравнительному анализу и другие психологи. В этом разделе представлена ​​выборка виды открытий, которые были собраны, чтобы пролить свет на интересные аспекты поведения, основанного на нормах, и поддерживают различные утверждения о нормативном познании.

2.1 Социология, антропология и культурная психология

Как отмечалось выше, этнографические записи показывают, что все культуры структурированы нормами — правилами, которые определяют поведение и стандарты по которой он оценивается (Brown 1991). Имеющиеся данные также свидетельствуют о том, что нормы довольно древние с точки зрения эволюции, так как имеется мало указаний что способность к нормам распространяется от общества к обществу в недавнее прошлое. Антропологи также показали, что регулирующие нормы например, совместное питание, брачные обычаи, родственные связи, коммунальные ритуалы и др., регулируют практику существующих охотников-собирателей и относительно изолированные в культурном отношении группы, что было бы маловероятно, если бы нормы были недавним нововведением (обзор см. в J. Henrich 2015). Однако большое внимание было уделено способам, которыми преобладающие наборы норм различаются между культурами (House, Kanngiesser, et al. al. 2020; ср. Хофстеде 1980, 2001) и способ, которым нормы развиваются и меняются с течением времени в рамках отдельных культур (Gaus 2016, Schulz et al. 2019; ср. Inglehart 1997; Беднар и др.2010).

Например, одно свидетельство сравнительной этнографии выглядит при совместном поведении, и выявляет различия между группами даже в виды деятельности, отношения и контексты, которыми управляют по нормам. Некоторые группы «сотрудничают только в войне и рыболовстве, в то время как другие, расположенные ниже по течению, сотрудничают только в жилищном строительстве и общинные ритуалы »(Chudek, Zhao, & Henrich 2013: 426). Что подобные поведенческие вариации могут сохраняться даже перед лицом тот же экологический контекст (т.д., «только ниже по течению») предполагает что они вызваны различиями в нормах и другими социальными передаваемые элементы культуры, а не ответы напрямую вызванные физической средой (также см. N. Henrich & J. Генрих 2007).

Это банальность, что разные индивидуальные нормы, определяемые контекст, в котором они применяются, их объем и содержание, а также конкретные поведения, которые они предписывают и запрещают, присутствуют в различных культур. Систематическая эмпирическая работа также недавно исследовала известность различных нормативных тем в разных культурах.Знакомые примеры включают различные семейства норм, которые отмечают культуры чести против культур стыда, особенно те, которые управлять насилием и его последствиями (Nisbett & Cohen 1996; Uskal et al. al. 2019), или различные нормы, существующие в обществах, которые ценить индивидуалистические ценности по сравнению с теми, в которых преобладают коллективистские, особенно нормы, ограничивающие сферу личных выбор (McAuliffe et al. 2003; Nisbett 2004; Ross 2012, Hagger Рентзелас и Чатзисарантис 2014; Дж.Генрих готовится к публикации, также см. J. Henrich, Heine, & Norenzayan 2010 за обсуждение методологические вопросы). Другие исследователи отметили еще другие темы, например, определение видов ценностей и Нормы «чистоты», которые преобладают в сообществе, управляемом то, что они называют этикой божественности, по сравнению с преобладающими в сообществах, которые руководствуются этикой автономии или этикой сообщества (Шведер и др., 1997; Розин и др., 1999; эта линия мысль получила дальнейшее развитие в влиятельной моральной Основы теории, Хайдт 2012; Graham et al.2013). Теоретики тоже использовать такие эмпирические данные, чтобы помочь оценить утверждения о нормах психологии, проливая свет на особенности индивидуальной нормативной познания, которые являются более жесткими и универсальными по сравнению с более культурно податливы, и как такие психологические особенности могут сделать различные модели вариаций на уровне группы более или менее вероятными (O’Neill & Machery, 2018).

Недавний и интригующий вклад в этом направлении — Гельфанд и исследование коллегами закономерностей в герметичности и рыхлость норм разных культур.Эта работа рассматривает различия в общей «силе» норм внутри и в разных культурах: сколько существует норм, как толерантные представители культуры склонны отклоняться от нормативно предписанное поведение, и насколько строго они наказывают нарушений (Гельфанд, Ниший и Равер, 2006; Гельфанд, Равер и др. 2011; Гельфанд, Харрингтон и Джексон, 2017). Более жесткие культуры имеют более многочисленные и строгие стандарты, а члены менее терпима к незначительным отклонениям и склонна навязывать более строгие санкции.Культуры, представители которых более снисходительны и принимают пространство для маневра вокруг нормы, и кто менее радикален в своих правоприменения, попадают в более свободный конец этого спектра. Гельфанд и коллеги исследуют проявления стянутости и рыхлости не только на уровне культур, но и в ряде других уровни описания, от коммунального и исторического до поведенческие, когнитивные и нейронные (Гельфанд, 2018). Центральное требование это мнение состоит в том, что ориентация культуры на норм — склонны ли системы норм его членов к откалиброван более жестко или более слабо — отражает серьезность проблемы, с которыми сталкивались в прошлом и настоящем:

[t] эволюция нормы силы адаптивная к особенностям экологической среды и, в свою очередь, обеспечивается набором адаптивные психологические процессы.(Гельфанд, Харрингтон и Джексон 2017: 802, курсив наш)

Группа, экология которой характеризуется такими вещами, как частые естественные бедствия, болезни, территориальное вторжение или нехватка ресурсов вероятно, будет обладать более полной и точной системой норм и занять более строгую позицию по отношению к его нормам, отчасти потому, что больше необходимы эффективно скоординированные социальные действия, чтобы преодолеть больше серьезные угрозы. Группы, столкнувшиеся с менее серьезными экологическими стрессорами менее остро нуждаются в скоординированных социальных действиях, и поэтому могут позволяют иметь более слабые нормы и большую терпимость к отклонениям.

2.2 Поведенческая экономика

Поведенческая экономика началась с того, что сосредоточилась на том, как реальные люди экономические решения и объяснение типа информации обработка, которая приводит к тому, что они не достигают идеальной экономической рациональности (Канеман 2011). В последние несколько десятилетий многие бихевиористские экономисты также начали исследовать межкультурные различия в экономических поведение, и интерпретировать результаты с точки зрения различных норм например, справедливости, равноправия и сотрудничества, принятого их участники (e.г., Лесороголь 2007). Большая часть этих свидетельств исходит из модели того, как люди из разных культур выступают в экономической игры (Дж. Хенрих, Бойд и др., 2001, 2005). Такой вариант для Например, был обнаружен в экспериментах с ультиматумной игрой, в которых два участники торгуются о том, как разделить нетривиальную сумму Деньги. Первый участник вносит предложение, как разделить сумма между двумя, которая предлагается в качестве ультиматума Другие. Второй участник может принять или отклонить предложение.Если она соглашается, то оба участника получают соответствующие суммы, указанные в предложении; если она отвергает, однако, ни участник получает что угодно. Если бы они были идеальными экономическими агентами, тогда первый участник, действуя из собственных интересов, предлагал наименьшую возможную ненулевую сумму второму участнику, который принять это, потому что что-то лучше, чем ничего. Этот результат довольно редко у людей, однако (хотя, как ни странно, у шимпанзе; см. Jensen, Call, & Tomasello 2007).Актуальные люди не просто отклоняться от него, а расходиться от него в разных способами. Несколько экспериментов показали, что культурные факторы влияют на то, как люди склонны играть в эту игру, и это разнообразие норм и концепции справедливости могут помочь объяснить различные закономерности в предложения, которые участники делают и готовы принять (Roth et al. 1991; хотя для обсуждения см. Oosterbeek, Sloof & van de Kuilen 2004 трудностей в интерпретации таких результатов). В других экспериментах используется более широкий спектр игр для сбора доказательств схожих шаблонов культурные различия в экономическом поведении (см. J.Генрих, Бойд и др. 2004 г. за сборник таких работ).

Еще одно семейство открытий, вызывающих недоумение с точки зрения классическая экономическая рациональность показывает, что люди обычно наказывать других даже за счет самих себя (Fehr & Gachter 2002; Дж. Хенрих, МакЭлрит и др. 2006 г.). Факты свидетельствуют о том, что это на склонность к наказанию влияют нормы и другие культурные факторы а также (Bone, McAuliffe, & Raihani, 2016). Например, публично участникам товарных игр дается нетривиальная сумма денег, и они должны решить, стоит ли вносить вклад в общий пул в течение всего периода несколько раундов.Сколько окупается каждая инвестиция, зависит от того, сколько все вместе участвуют в этом раунде, поэтому каждый решения участника должны учитывать поведение каждого другой участник. В некоторых версиях участники также могут тратить свои деньги, чтобы наказать других, основываясь на знании того, какой вклад они сделали. Результаты показывают, что некоторые участники готовы несут расходы на себя, чтобы наложить санкции на участников с низкими взносами, но также и на наказать крупных участников , удивительное явление, названное Антисоциальное наказание .Участники из разных культур проявляют разные модели в своей готовности наказывать других, в том числе в их энтузиазме по поводу антиобщественного наказания (Herrman, Тёни и Гехтер, 2008 г.). Еще один заслуживающий внимания аспект карательное поведение, выявленное в ходе поведенческих экономических экспериментов, заключается в том, что люди готовы наказывать, даже если они просто сторонние наблюдатели инцидент, на который они реагируют. В таких случаях сторонних наказание , физическое лицо применяет норму, несмотря на то, что она не является нарушителем или , который совершает нарушение и становится целью наказания, ни преступник ed , который был обижен, или жертва пострадала от проступка (Fehr & Fischbacher 2004; хотя см. Bone, Silva, & Raihani 2014).

В более широком смысле общая психологическая склонность к наказанию освещенные такой эмпирической работой, утверждали исследователи рано зародились у людей (Schmidt & Tomasello 2012; МакОлифф, Джордан и Ричерсон, 2015 г.). Некоторые утверждали, что это имеет решающее значение для множества особенностей социальной жизни человека, в том числе стабилизация норм на групповом уровне (Boyd & Richerson 1992) и способность поддерживать сотрудничество в больших масштабах (Price, Cosmides, & Туби 2002; Мэтью и Бойд 2011; Мэтью, Бойд и ван Veelen 2013).Другие использовали такие результаты для подтверждения выводов. о характере нормативной психологии, в том числе о природе нормативная мотивация. Например, Чудек и Генрих резюмируют несколько нейроэкономических исследований (Fehr & Camerer 2007; Tabibnia, Сатпуте и Либерман, 2008 г .; и де Кервен и др. 2004), что исследовать экономическое поведение с использованием методов и технологий нейробиология (например, фМРТ), указав, что

как сотрудничество, так и наказание в соответствии с местными нормативными требованиями активизируют схемы вознаграждения или ожидания вознаграждения в одном и том же таким же образом, как и получение прямого платежа наличными.(Чудек и Генрих 2011: 224)

2.3 Психология развития и сравнительная психология

Впечатляющий набор свидетельств свидетельствует о том, что люди прирожденные. нормальные ученики. Траектория развития познания, основанного на нормах у людей, по-видимому, демонстрирует сильное сходство в разных культурах, с дети начинают участвовать в нормативном поведении в того же раннего возраста (контекст см. в House et al.2013 и Tomasello 2019). В возрасте от трех до пяти лет дети демонстрируют знание различные виды нормативных правил (Turiel 1983; Smetana 1993; Nucci 2001), и уже в трехлетнем возрасте они могут выполнять компетентно в задачах деонтического рассуждения (Р.Cummins 1996; Beller 2010). Они также обеспечивают соблюдение норм, когда считают, что преступники поведение было выбрано свободно (Джозефс и др., 2016), но и когда они понимают, что это было непреднамеренно (Samland et al., 2016), по крайней мере, в некоторые обстоятельства (см. Chernyak & Sobel 2016; также см. Barrett et al. al. 2016 и Curtin et al. ожидается для доказательства и обсуждения межкультурные различия в восприимчивости людей к умственному состояния нарушителей нормы). Более того, дети понимают, как другие люди реагируют на проступки, проявляя больше положительных эмоций к тем, кто нарушает нормы, чем к тем, кто уходит неисправленные нарушения (Vaish et al.2016).

Пожалуй, самым поразительным является то, с какой легкостью и быстротой дети усвоить нормы. Установлено, что дошкольники быстро усваивают нормы (Rakoczy, Warneken, & Tomasello 2008), даже без явного инструкция (Schmidt, Rakoczy, & Tomasello 2011), хотя обучение облегчается, когда взрослые моделируют нормы (Ракоци, Хаман и др. 2010). Детский энтузиазм по поводу правил — их «Беспорядочная нормативность» (Шмидт, Батлер и др. 2016) — даже чувствительность к общим нормальное поведение в их социальной среде.Свидетельства предполагают что иногда одного наблюдения за действием достаточно для детей, чтобы сделать вывод о существовании нормы, и это предоставлено самим себе устройства, которые они спонтанно создают свои собственные нормы и учат их другим (Göckeritz, Schmidt & Tomasello, 2014).

Тем не менее, поведение, которое считается нормальным в сообществе, является особенно характерен для психологии норм человека. Дети также нормативно неразборчивы в связях, поскольку они кажутся склонными к ложным положительные стороны в процессе приобретения, видение поведения как ориентированного на нормы даже если это обычное явление и предполагает наличие нормативных правила, когда их нет.Одна серия исследований показала, что когда участники (дети и взрослые из США и Китай) обнаружили или им сказали, что тип поведения является обычным для группа людей, они пришли отрицательно оценивать членов группы, которые вели себя несоответствующим образом (Roberts et al. 2018; Roberts, Ho, И Гельман 2019). Исследователи исследовали эту особенность нормы. приобретение под разными углами, и обозначили это разными имена, включая «описательные к предписывающим тенденция »(Робертс, Гельман и Хо, 2017),« общее моральная эвристика »(Lindström et al.2017), а «Гипотеза принудительного вывода» (Дэвис, Хеннес и Raymond 2018, обсуждая, например, Schultz et al. 2007). Поскольку данные свидетельствуют о том, что нормативное познание человека предполагает легкое вывод из «есть» воспринимаемой модели общих поведение в соответствии с «должностью» нормы (Tworek & Cimpian 2016), у философов может возникнуть соблазн думать об этом как о «Натуралистическая ошибка».

Другое направление исследований предполагает, что ключ к пониманию корней человеческой нормативности заключается в том, что человеческие дети сверхлимитаторы .Они не просто спонтанные, интуитивные и отличные имитаторы, но они также стремятся копировать все из элементы в последовательности поведения модели, даже если они признать, что некоторые из этих элементов излишни для поставленной задачи (Лайонс, Янг, & Кейл, 2007; Кенвард, Карлссон, & Перссон, 2011; Кеупп, Бен и Ракоци, 2013; Нильсен, Капитани и Элкинс 2014, ср. Эй, 2018: глава 6). Дети посещают конкретный способ выполнения действия, а не просто цели, на которую он нацелен, и соответствовать полному сценарию, даже если они видят, что цель может быть достигнута более прямым путем.Более того, дети следят за другими, чтобы узнать, поступают ли они так же, и навязывают чрезмерное подражание своим сверстникам, критикуя тех, кто терпит неудачу для выполнения всей последовательности шагов (Kenward 2012; Rakoczy & Шмидт 2013). Чрезмерное копирование может привести к ненужным расходам энергии на это постороннее поведение, но эта черта может быть адаптация тем не менее. Согласно этому аргументу, затраты на то, что похоже, что отдельные «ошибки» в конечном итоге перевешиваются общественными благами, создаваемыми населением, чья индивидуальная возможности для передачи норм и других культурных вариантов больше настаивать на этом, ошибаться на стороне слишком большого подражания, скорее чем слишком мало (Дж.Генрих 2015: глава 7). Что бы это ни было первоначально выбранные для исследования исследователи предположили, что психологический механизм, ответственный за чрезмерное подражание, делает важным вклад в нормативное познание. Свидетельства показывают, что это машины порождают сильную (возможно, внутреннюю) социальную мотивацию, направленную в поведенческом соответствии с другими. При работе совместно с система норм, этот источник мотивации может также помочь облегчить выполнение ключевой задачи по сохранению индивидуального поведения послушная, побуждая ее подчиняться не только тому поведению, которое она соблюдая, но придерживаясь тех норм, которые она усвоила (Hoehl et al.2019 г. для обзора).

Заслуживает внимания и чрезмерное копирование, потому что оно может отчетливо различаться. человек. Например, хотя шимпанзе подражают способу сородича, инструментально манипулируют своей средой для достижения цели, они будут копировать поведение только выборочно, пропуская шаги, которые они признать ненужным (Whiten et al. 2009, также см. Clay & Tennie 2018 за аналогичные результаты с бонобо). Факты свидетельствуют о том, что обучение у человеческих детей в большей степени ориентировано на сверстников влиять и другими способами.Когда-то шимпанзе и орангутаны разобрались, как решить проблему, они консервативны, придерживаются какое бы решение они ни узнали в первую очередь. Люди, напротив, часто переключиться на новое решение, которое демонстрируют коллеги, иногда даже переход на меньше эффективных стратегий под влиянием коллег (Хаун, Рекерс и Томаселло, 2014).

Однако другие исследователи недавно оспорили утверждение о том, что чрезмерное подражание строго отсутствует у нечеловеческих существ (Andrews, 2017).Это одна из многих более широкие дискуссии о том, какие особенности психологии человека уникальны для наш вид, и которые являются общими с другими. Недавние работы, относящиеся к нормы были сосредоточены на том, являются ли виды, кроме люди обладают способностью поддерживать накопительную культуру (Dean et al. 2014), при этом приводятся правдоподобные доказательства того, что основные психологические где есть не только у некоторых человекообразных обезьян, но и у певчие птицы (Whiten 2019), а также киты и дельфины (Whitehead & Rendell 2015).Еще одна область внимания была сосредоточена на аспектах морального познания, где много просветительских работ исследовали преемственность между людьми и другими животными (de Waal 2006; Andrews & Monsó готовится к печати). Многое из этого имеет отношение к напрямую не обращайтесь, вопрос о том, есть ли психологическая способность посвященный нормам явно человеческий, или какой из его компоненты механизмы могут присутствовать в рудиментарной форме в других животные. Некоторые предположили, что склонность к наказанию и особенно тенденция к санкционированию нормы третьей стороной нарушений, не встречается у других видов (Riedl et al.2012; Prooijen 2018, хотя см. Suchak et al. 2016). Другие указывают на людей исключительная способность к сотрудничеству и, как следствие, экологические доминирование, предполагая, что это косвенное свидетельство уникальности наших возможностей для культурно передаваемых норм (J. Henrich 2015; Бойд 2017). Не все убеждены, утверждая, что животные любят слонов (Росс, 2019) и шимпанзе (фон Рор и др., 2011) проявляют социальную активность. сложное поведение лучше всего объясняется наличием психологические предшественники основных компонентов системы норм человека.Важный предварительный прогресс был достигнут в этом кластере вопросы, касающиеся нечеловеческой нормативности (Винсент, Ринг и Эндрюс 2018; Эндрюс 2020; Фитцпатрик готовится к печати), но много концептуальных и эмпирических работа еще предстоит сделать.

3. Нормы познания и нравственности

Нормы относятся к областям философских исследований, гуманитарные науки и науки о поведении, а также виды когнитивно-эволюционные объяснения психологии нормы, описанные здесь, имеют возможность информировать и обогащать многих из них.Самый непосредственный последствия, казалось бы, подпадают под область моральной теории. Однако отношение норм и психологии нормы к морали и моральная психология не прямолинейна и сама по себе является предметом дебаты (Machery 2012). Стремление разграничить границы моральной области и отличать подлинно моральное от неморального норм, имеет долгую историю, но еще не выработал точку зрения, которая широко распространено (Стич, 2018). Например, некоторые исследователи утверждают, что есть непосредственные психологические различия, которые можно использовать для отличать набор моральных правил от других (общепринятые правила, правила этикета, прагматические правила).Согласно одному известному счету укорененные в психологии развития, моральные правила отмечены фактом что отдельные люди считают их придерживаться в целом, а не только на местном уровне и применять независимо от объявления каких-либо авторитетный деятель, и управлять делами, касающимися вреда, благополучия, справедливость и права (Turiel 1983; Nucci 2001). Некоторые нарисовали вдохновение из сентименталистской традиции в теории морали строить в связи с этим, объясняя особенности, которые позиционируются как отличительные от моральных правил, апеллируя к их связи с эмоциями, такими как гнев или отвращение (Nichols 2004; ср.Хайдт 2001). Другие оспаривали первоначальная характеристика моральных норм, аргументы и доказательства того, что это не является психологически универсальным, а скорее местнические по отношению к определенным культурам (Kelly et al. 2007; Kelly & Stich 2007, также см. Berniūnas, Dranseika, & Sousa, 2016; Бернюнас, Силиус и Дрансейка, 2020; ср. Кумар 2015; Хит 2017).

Смещение акцента с ближайших к конечным соображениям, кажется, добавляет немного ясности. Хотя некоторые теоретики считают, что наш вид обладает развитая психологическая система, посвященная именно морали (Джойс 2007; Мамели 2013; Стэнфорд 2018; ср.Китчер 2011), другие оставайтесь скептически настроенными. Вместо этого они утверждают, что доказательства лучше подтверждают мнение, что у людей есть развитая психологическая система, посвященная норм в целом, но в механизмах нет ничего, что лежат в основе этого, адаптивные давления, которые выбрали для него, или нормы что он может содержать, что поддерживало бы различие между моральные нормы и неморальные нормы (Machery & Mallon 2010; Davis И Келли 2018; Стича готовится к печати). С этой точки зрения, скорее, человек система норм эволюционировала, чтобы иметь возможность иметь дело, и все еще может приобретать и усвоить широкий спектр норм, включая эпистемологические нормы, языковые нормы, нормы одежды, религиозные нормы, нормы этикета, и нормы, которые современный западный человек мог бы классифицировать как моральный.Действительно, это утверждение было принято в поддержку историцистской точки зрения. самой морали, согласно которой практика различения некоторое подмножество норм и нормативных суждений как моральных и, следовательно, как обладающий особым статусом или властью, является ограниченным в культурном отношении и относительно недавнее историческое изобретение (Machery 2018).

Тем не менее, несколько дебатов на широко нравственную тематику не прошли бесследно. уже начал опираться на эмпирически обоснованные отчеты о нормах психология. Например, философские дискуссии о моральном вопросы, поднятые скрытыми социальными предубеждениями, недавно предположили форма почтенных и давних споров между индивидуалистами и структуралисты (Beeghly & Holroyd 2020, см. также Brownstein 2015 [2019]).Центральный вопрос заключался в том, является ли поведение лучшим объяснять и бороться с несправедливостью, сосредоточив внимание на отдельные агенты и их скрытые предубеждения и другие психологические характеристики, с одной стороны, или особенности заведений и социальные структуры, в которых обитают эти агенты, с другой (Хаслангер 2015). Это вдохновило на попытки разработать интеракционистский подход, который может сочетать достоинства обоих подходов (Мадва 2016; Скоро 2020). Некоторые из них поставили нормы в центр внимания (Ayala-López 2018) и основаны на эмпирических исследованиях психологии норм, чтобы показать, как Нормы служат соединительной тканью, которая сплетает людей и мягко социальные структуры вместе (Davidson & Kelly 2020).

Культурные различия в нормах и постоянные споры о праве и считалось, что неправильное имеет серьезные последствия для метаэтика тоже. «Аргумент из разногласий» (Леб 1998) считает, что если спор о допустимости какой-либо деятельности или практика сохраняется даже после логических ошибок и неморальных фактов разногласия были разрешены, такое неразрешимое разногласие выступать против морального реализма (Mackie 1977). Эмпирически установив существование стойких разногласий затруднено (Doris & Плакиас 2008), но характер системы норм и ее влияние на суждение может говорить о том, вероятно ли это.Рассмотрим два люди из разных культур, которые усвоили расходящиеся семейные нормы (индивидуалистические и коллективистские, основанные на чести и основанный на стыде, божественность и автономия, узкий и свободный и т. д.) люди могут не согласиться с допустимостью диапазона действий и практик, например, то, что считается справедливым разделением ресурсы, или должны ли люди выбирать, за кого выходить замуж, или что является и что не является подходящим способом ответить на оскорбление. Этот разногласия вполне могут сохраниться даже перед лицом соглашения о неморальные факты по делу, и даже когда ни одна из сторон спор является частичным или допускает какие-либо ошибки в рассуждении.Такой стойкие разногласия могут быть объяснены апелляцией к разногласиям в соответствующие системы норм человека и различные нормы каждый усвоил из своей культуры (Machery et al. 2005). Эмпирические детали принципов действия нормативных познание — особенно знание того, насколько оно инкапсулирован, когнитивно непонятен или в остальном непокорный и нечувствительный к другим психологическим процессы — могут помочь оценить правдоподобность этого аргумента.

Последняя серия дебатов, в которых обсуждаются детали психологии нормы. становятся все более актуальными те, которые касаются природы и объяснение морального прогресса. Считается, что недавний прогресс в основном происходят в форме расширения морального круга, распространения инклюзивных норм и деморализация недействительных (Singer 1981; Buchanan И Пауэлл 2018; ср. Sauer 2019.) Большое внимание было уделено понимание изменений в распределении норм, которые происходят как результат рассуждения о нормах (Campbell & Kumar 2012), но важные шаги на пути к моральному прогрессу могут также произойти в результате близорукие, хотя и не полностью слепые, процессы культурной эволюции (см.Kling 2016; Brownstein & Kelly 2019). Более подробный эмпирический понимание отношения интернализованных норм к рационализация, критическое рассуждение и явная аргументация (Summers 2017; Mercier & Sperber 2017) вместе с более четким обзором других психологических и социальных факторов, влияющих на нормы и динамика их передачи поможет еще больше осветить эти важные философские дебаты.

почему люди следят за тем, что делают другие

Почему люди склонны делать то, что делают другие, предпочитают то, что предпочитают другие, и выбирают то, что выбирают другие?

Наше исследование, опубликованное сегодня в журнале Nature Human Behavior, показывает, что люди склонны копировать выбор других людей, даже когда они знают, что эти люди не сделали свой выбор свободно, и когда решение не отражает их собственные фактические предпочтения.

Хорошо известно, что люди склонны подчиняться поведению, распространенному среди других людей. Они известны как социальные нормы.

Однако наш вывод о том, что люди подчиняются выбору других, который, как они знают, является полностью произвольным, не может быть объяснен большинством теорий этого эффекта социальной нормы. Таким образом, он проливает новый свет на то, почему люди соответствуют социальным нормам.

---

Читать далее: Цифровые помощники, такие как Алекса и Сири, могут предлагать вам не лучшие предложения

---

Вы бы поступили так же, как другие?

Представьте, что вы стали свидетелем того, как человек ограбил банк, но затем он отдал украденные деньги в приют.Вы вызываете полицию или оставляете грабителя в покое, чтобы приют оставил деньги?

Мы поставили эту моральную дилемму перед 150 участниками, набранными онлайн в нашем первом эксперименте. Прежде чем они сделали свой выбор, мы также представили информацию о том, как аналогичные участники предыдущего эксперимента представляли себе действия во время этой дилеммы.

Половине наших участников сказали, что большинство других людей воображали, что сообщают о грабителе. Оставшейся половине сказали, что большинство других людей воображало, что не будут звонить в полицию.

Важно отметить, что мы дали понять нашим участникам, что эти нормы не отражают предпочтения людей. Вместо этого говорилось, что норма возникла из-за некоторого ошибочного кода в эксперименте, который случайным образом распределял предыдущих участников, чтобы они воображали, что сообщают или не сообщают о грабителе.

Это ясно показало, что нормы были произвольными и фактически не отражали чей-либо предпочтительный выбор.

За кем они следовали?

Мы обнаружили, что участники следовали социальным нормам предыдущих людей, хотя они знали, что они были полностью произвольными и не отражали чей-то реальный выбор.

Простое сообщение людям о том, что многие другие люди были случайным образом распределены, чтобы представить, что сообщают о грабителе, усилило их склонность к тому, чтобы заявить о грабеже.

Серия последующих экспериментов с 631 новым участником, набранным онлайн, показала, что этот результат был надежным. В нем были разные участники и разные моральные дилеммы. Это не было вызвано тем, что наши участники не понимали, что норма была полностью произвольной.

Почему люди будут вести себя таким, казалось бы, иррациональным образом? Наши участники знали, что нормы были произвольными, так зачем им им подчиняться?

Это правильно?

Одним из распространенных объяснений соответствия нормам является то, что, если все остальные предпочитают делать что-то одно, это, вероятно, хорошее дело.

Другое распространенное объяснение состоит в том, что несоблюдение нормы может вызвать негативные социальные санкции, и поэтому мы подчиняемся нормам, чтобы избежать этих негативных реакций.

Ни то, ни другое не может объяснить наш вывод о том, что люди подчиняются произвольным нормам. Такие нормы не содержат полезной информации о ценности различных вариантов или потенциальных социальных санкциях.

Вместо этого наши результаты подтверждают альтернативную теорию, называемую теорией самокатегоризации. Основная идея состоит в том, что люди подчиняются нормам определенных социальных групп всякий раз, когда у них есть личное желание чувствовать себя принадлежащими к этой группе.

Важно отметить, что для теории самоопределения не имеет значения, отражает ли норма предпочтения людей, до тех пор, пока поведение просто ассоциируется с группой. Таким образом, наши результаты показывают, что самокатегория может играть роль в соблюдении норм.

Эффект каскада

Но действительно ли нам когда-либо предъявляются произвольные нормы, не дающие нам разумных оснований им соответствовать? Если вы видите переполненный ресторан рядом с пустым, должно быть, переполненный ресторан лучше, не так ли?

Это многолюдный ресторан, так что должно быть хорошо, правда? Shutterstock / EmmepiPhoto

Что ж, если все до вас следовали одному и тому же мыслительному процессу, вполне возможно, что первоначальное произвольное решение некоторых первых посетителей ресторана привело к тому, что один ресторан стал популярным, а другой оставался пустым.

Это явление, называемое информационным каскадом, подчеркивает, как нормы могут образовывать снежный ком из потенциально нерелевантных исходных условий, когда на нас влияют предыдущие решения людей.

Неисполнение обязательств также может привести к установлению социальных норм, которые не отражают предпочтения людей, а обусловлены нашей склонностью к бездействию.

Например, зарегистрированные доноры органов остаются меньшинством в Австралии, несмотря на то, что большинство австралийцев поддерживают донорство органов. Это часто объясняется тем, что мы используем систему регистрации по подписке.

Фактически, невыполнение обязательств может привести к возникновению норм по причинам, которые противоречат интересам лица, принимающего решения, например, когда компания выбирает самый дешевый план медицинского обслуживания по умолчанию. Наши результаты показывают, что люди по-прежнему будут стремиться следовать этим нормам.

Соответствовать нормам

Социальные нормы все чаще используются для поощрения просоциального поведения.

Они успешно используются для поощрения здорового питания, увеличения посещаемости приемов к врачу, сокращения уклонения от уплаты налогов, увеличения повторного использования полотенец в отелях, снижения долгосрочного потребления энергии и увеличения числа регистраций доноров органов.