Боятся ли пожилые люди смерти: Как перестать бояться смерти? | GQ Russia

Как перестать бояться смерти? | GQ Russia

Иллюстрация: Alicia Tatone

Когда Би Джею Миллеру было всего 19 лет, он, ученик Принстона, вместе с друзьями решил взобраться на крышу пригородного поезда. В таком возрасте многие делали вещи и поглупее, подумаете вы, но не все получали такой же трагичный исход. Би Джея ударил разряд тока 11 тысяч вольт. Каким-то чудом он выжил, но потерял обе ноги и левую руку.

С момента той трагедии прошло почти 30 лет. Сейчас Би Джей – квалифицированный врач и соавтор книги «Руководство для начинающих: практические советы по жизни и смерти». Кончина Миллера совсем не пугает. И он уверен, что пора и всем нам начать так же легко относиться к смерти.

Как вам кажется, почему люди боятся думать о смерти, хотя она неизбежна?

Когда мы думаем о смерти, мы начинаем переживать, бояться. В нас генетически заложена привычка бежать от опасности, а смерть для нас самый большой страх и угроза.

К тому же технологии так отдалили нас от природы, что смерть в какой-то момент перестала казаться нам чем-то естественным. Благодаря ученым жизнь действительно улучшается, ее продолжительность увеличивается. Но нельзя рассчитывать на то, что вы станете бессмертным, если начнете есть цветную капусту и бросите курить. Смерть все еще остается неизбежной.

Но Кремниевая долина пытается это исправить.

Как и мы все. Сначала что-то нам кажется нормальным, потом проблемным, затем из ряда вон выходящим. Тогда мы пытаемся противиться этому. Но наша борьба не всегда успешна. В случае противостояния человека и смерти все неоднозначно. С одной стороны, как бы мы ни старались, мы все равно проиграем. Но с другой – медицина шагает вперед, открываются новые больницы, изобретаются лекарства. Если бы не все это, меня бы сейчас не было в живых. Но и у этой медали есть обратная сторона: фокусируясь на познании жизни, мы отдаляемся от смерти. От этого она становится еще более пугающей.

Как долго вы оправлялись после полученных от удара током травм?

Пару месяцев я пролежал в ожоговом отделении больницы Святого Барнабаса, затем меня перевезли в госпиталь в Чикаго, поближе к родным. Там они могли навещать меня. В общей сложности восстанавливался я почти год. В первые дни после аварии все, правда, думали, что я умру. Я испытывал невыносимые боли во всем теле.

Зато после пережитого во мне проснулся интерес к себе как к биологическому и социальному существу. Стал ли я менее значим для общества без ног? Будет ли людям до меня какое-то дело? Как мне теперь жить? Сначала эти вопросы донимали меня, не выходили из головы. Но потом я понял, что человеком в первую очередь меня делают не ноги, и начал выстраивать свой жизненный путь заново. Так я оказался в медицине.

Вы помните, как менялась картина вашего мира после трагедии?

У моей матери был полиомиелит, из-за которого она передвигалась на коляске. Так что я знал о жизни инвалидов больше, чем многие другие, но сам к такой жизни был не готов. Когда я лишился возможности ходить, мною овладела жалость к себе. Позже мать объяснила мне, что про это чувство нужно забыть. Это ловушка. Ты быстро привыкаешь к жалости окружающих, тебе начинает нравиться чувствовать их снисходительное отношение к себе. Со временем ты просто теряешь мотивацию двигаться дальше.

Первые дни после трагедии были очень сложными. У меня не получалось делать элементарных вещей, и я знал, что вряд ли они мне когда-нибудь еще дадутся с былой легкостью. Я стеснялся своего состояния, своей беспомощности.

Я переживал, пересплю ли я еще когда-нибудь с кем-то. Извините, может, это и лишняя информация. Но вы представьте, каково было мне, 19-летнему парню, все это переживать. В какой-то момент я так увлекся своими страданиями, что даже перестал понимать, кто я такой. Но потом я осознал, что боль испытывают все на планете. Страдания не отдаляют людей друг от друга, а, наоборот, сближают их.

По возвращении в школу я стал изучать историю искусств. Это, пожалуй, было одним самых правильных решений, которые я принимал. На первом уроке мы рассматривали древние статуи, они были без рук. Так не было задумано автором, конечности отвалились со временем. Но это ничуть не повредило скульптурам. Они были все так же прекрасны. И тогда я подумал: мы же не воспринимаем отсутствие конечностей у статуй как что-то ужасное. Может, мне тоже стоит начать проще относиться к тому, что мне ампутировали ноги и руку. В тот момент я понял, какое сильное влияние на жизнь вокруг имеет наша точка зрения. Изменить весь мир нам вряд ли удастся, а вот посмотреть на него под другим углом – в наших силах.

Сейчас вы работаете врачом в «Дзен Хосписе» в Калифорнии. Большое значение в дзен-буддизме имеет способность оставаться верным своим желаниям. Подозреваю, для того, чтобы пойти в Принстон, необходимы мертвая хватка и целеустремленность. В связи с этим мне любопытно: как изменился ваш взгляд на желания и стремления после инцидента?

Это был один из важнейших выводов, к которому я пришел благодаря случившемуся. Старание – это все, что привело меня в Принстон. Тогда все стало своего рода ориентированным на будущее. Я превратился в настоящего тактика, расчетливого и целеустремленного. Однако в один момент я понял, что мною завладели мои же цели.

После инцидента я начал жить моментом. Особенно в процессе восстановления, те первые несколько лет. Я просто не мог строить далеко идущих планов, поскольку слишком много всего было неизвестно. Голова была забита мыслями о происшествии и попытками справиться с болью. Все это действительно научило меня жить здесь и сейчас. Ко мне, наконец, пришло осознание: я могу умереть завтра или сегодня, в течение следующих нескольких минут. Почувствовать уязвимость жизни, а не отдаленно поразмышлять о ней было истинным подарком судьбы.

В какой момент вы поняли, что хотите заниматься медициной?

Полученный мною опыт подтолкнул меня к такому решению. Конечно, необязательно лишаться конечностей, чтобы захотеть того же, будем честны. Но со мной случилось именно так, и я действительно хотел с пользой применить приобретенный опыт. Я стал изучать разные программы защиты инвалидов, помощи им в реализации своих возможностей. Медицина стала путеводной звездой, амбицией, которую захотелось попробовать реализовать. К слову сказать, свои цели я стал воплощать иначе. Теперь я не был нацелен только на успех. Я не боялся обжечься. Это обеспечило мне огромное преимущество. Я понял, что не боюсь проиграть, и начал много пробовать: хорошо, я попытаюсь поступить в медицинскую школу; худшее, что может случиться, – меня исключат или я возненавижу это занятие, тогда я буду делать что-то другое. Такие мысли еще несколько лет назад могли бы просто-напросто сломить меня.

Как вы научились ко всему относиться проще?

Когда ты человек с ограниченными возможностями, неловкие ситуации происходят с тобой постоянно. Например, ты идешь по улице, а у тебя отваливается протез. Если даже к такому можно привыкнуть и начать относиться с юмором, почему бы не воспринимать легко и все остальное?

С вами тоже происходили неловкие вещи?

Мой любимый случай произошел в Денвере. Я перебегал дорогу, и у меня отвалилась конечность. Все проезжающие мимо машины остановились, прохожие опешили, никто сразу и не догадался, что это был протез. Они подумали, что у меня отвалилась нога. Один парень вышел машины, поднял мой протез и подал мне его с самым смешным и неловким лицом на свете. Это же забавно. Да, многие испугались, но ничего страшного же не произошло.

Беззаботность – отличное качество. Оно делает жизнь веселее, а отношение к смерти проще. Подумайте, что бы вы ни делали, вы все равно умрете, а зачем переживать из-за того, что неизбежно. Нужно просто это принять, тогда и переживать будет не из-за нечего. Так же легко стоит относиться и к неудачам. Плохое быстро пройдет, так что вам просто нечего бояться.

Долго находясь в окружении пожилых людей в хосписе, вы заметили, что больше всего заботит их в конце жизни?

Их перестают волновать повседневные заботы. Пожилые люди начинают мыслить более масштабно. Время для них перестает ограничиваться прожитыми и оставшимися годами, оно становится для них вселенским. Сто лет пожилым уже не кажутся большим временным промежутком.

Меняется и их отношение к самим себе. Со временем старики начинают казаться себе все более маленькими по отношению к огромному миру. Они осознают, что с прерыванием их жизни жизнь на Земле не заканчивается.

Вы словно опять вернулись к философии и истории искусств.

Да, потому что все сводится к тому, как люди видят себя в этом мире. Это очень субъективная вещь. Мы можем видеть себя очень большими, а все остальное маленьким или наоборот. Мир каждого человека уникален, и то, каков он, зависит лишь от нашего восприятия жизни. Это удивительно.

Изменилось ли ваше отношение к потерям после общения с пожилыми людьми?

Проживать боль – большое искусство, которое, как мне кажется, следует развивать в себе каждому. Когда вы начнете задумываться, какое же место горю отведено в жизни каждого из нас, вы быстро поймете, что страдания и любовь тесно переплетены. Когда вы теряете того, кто был вам не слишком близок, вы же не сильно переживаете, правда? Так что, в моем понимании, боль и любовь неразделимы. Я согласен, что иногда у нас просто нет сил страдать, раньше я глушил в себе это чувство. Когда умерла моя сестра, я словно разучился чувствовать. Сейчас я жалею, что не прожил ту боль.

А как следует проживать боль?

Ощутить все то, что происходит внутри вас. Не отказываться от своих чувств. После того, как они пройдут, пройдет и горе. Над вами словно рассеются тучи. А вот если вы запрете свою боль у себя внутри, она очень долго будет о себе напоминать.

Материал был впервые опубликован на сайте американского GQ.

Вероятно, вам также будет интересно:

Вы занимаетесь сексом, потому что боитесь смерти

Тони Парсонс о феномене отложенной смерти

Фото: Иллюстрация: Alicia Tatone

Старость – страх или ресурс?

По данным социологического опроса ВЦИОМ, среднестатистический россиянин планирует прожить 78 лет. Женщины чуть дольше – до 81 года, у мужчин запросы более скромные – 74 года.

Старость – неизбежный процесс. Мы боимся старости, как всего неизвестного. Тем не менее, именно от наших представлений о старости и отношения к процессу старения зависит качество жизни в этот период.

Социальные стереотипы и главные проблемы пожилых – одиночество, занятость, здоровье и сексуальная активность – стали темами обсуждения одной из дискуссий на образовательном фестивале Moscow MaleFest, который прошёл при поддержке Гёте-Института и Фонда имени Генриха Бёлля.
 

Лола Тагаева

Подростковый страх смерти

Когда мы молоды, то мы, действительно, смотрим на возраст старения со страхом. Кто из нас в свои 20 лет, глядя на 40-летних не думал, что вот она – старость! Но, оказывается, что по мере того, как мы постепенно оказываемся в возрасте 40, 50, 60 лет, «изнутри» внешняя жизнь видится не такой уж и плохой, утверждает психолог и двигательный терапевт Александр Гиршон.

По мнению социолога и полевого интервьюера Дмитрия Рогозина, старости и смерти больше всего боятся не пожилые люди, а их дочери и сыновья, у которых в свою очередь есть свои, подрастающие дети. Именно на поколение-сэндвич  – то есть, на людей, у которых стареют родители и взрослеют дети, – и ложится основная нагрузка, связанная с боязнью старости.

«Пока живы родители, ты не только молод, ты жив сам душой, – говорит Рогозин. – Родители, бабушки и дедушки представляют собой семейный капитал. Потерять его по частичкам – это огромный страх».

Сами же бабушки и дедушки смерти не боятся. «Страх смерти – это страх подросткового возраста и страх среднего возраста. Когда человек выходит на финишную прямую, единственная его задача – не просто осмысление жизни, а подготовка к смерти. Если этой подготовки нет, то человек впадает в это уныние, не понимает, зачем жить, и быстро уходит», – говорит Рогозин. По его словам, постоянное осмысление того, что останется от человека после смерти, является движущей силой активного долголетия.

При этом старыми, как утверждает Рогозин, российские социологи считают людей старше 80 лет. Для сравнения – на Западе этот условный возраст выше – 90 лет. Однако опрос ВЦИОМ показал, что старость, по мнению большинства россиян, начинается уже в 62 года.

Мужчины и женщины: один страх, два подхода

Страх старости свойственен и мужчинам, и женщинам в равной степени. Но cправляются они с ним по-разному.

Мужчины, по мнению социологов, более пассивны. По словам Дмитрия Рогозина, среднестатистический россиянин перестаёт заниматься сексом примерно в 45 лет. Одной из причин такого «умиротворения» является не очень здоровый образ жизни: пристрастие к алкоголю, отсутствие физической активности. Влияние оказывают и культурные стереотипы. Когда у человека появляются внуки, он начинает считать, что жизнь прошла, говорит Рогозин.  Мужчины часто прячутся от жизни перед телевизором, в то время как женщина в возрасте 60 лет спокойно идёт на вечеринку со своими подругами.

«К сожалению, только женщины у нас учатся сексуальности, и они понимают, что к 50-ти годам достигают пика сексуальных развлечений, понимания своего партнёра, понимания телесности», – говорит Рогозин. Мужчины же, по его словам, ведут себя как подростки. «Они как видели свою сексуальность «пришёл, напрыгнул, убежал», так они об этой сексуальности точно так же говорят, не понимая, что за сексуальными практиками стоит целый космос», – отмечает Рогозин.

Еще один немаловажный аспект – внимание к своему здоровью, обращает внимание Дмитрий Рогозин. Если женщины в течение жизни регулярно посещают врачей и, например, следят за внешностью, то мужчинам – в силу гендерных стереотипов – гораздо сложнее признаться самим себе в необходимости следить за собственным здоровьем и самочувствием. 

Пожилым не нужен отдых

Проблемой пожилых, по словам Рогозина, остаётся и неготовность их родственников и близких людей говорить о смерти. В итоге пожилому человеку приходится оставаться со своими проблемами один на один. По мнению психолога Александра Гиршона, проблема одиночества заключается не только в недостаточной поддержке со стороны родственников, но и в отсутствии качественных социальных связей. А именно они приходят на помощь даже в том случае, когда потеряны семейные связи. Социальные коммуникации, которые нарабатываются через хобби и интересы, помогают обеспечить хорошее качество жизни в старости.

«Самая главная болезнь – это одиночество. Все остальное лечится, все остальное проходит. Одиночество убивает человека очень быстро», – соглашается Дмитрий Рогозин.

Еще одна проблема, ведущая к одиночеству стареющих людей, – невостребованность после выхода на пенсию. В нашем индустриальном обществе укоренилась идея: пожилые на пенсии должны отдыхать. При этом большинство из них до выхода на пенсию сталкивалось с другой установкой: мы ездим в отпуск, чтобы потом хорошо трудиться. «Старикам не нужен отдых. Они не хотят отдыхать. Потому что если ты отдыхаешь, ты должен отдыхать для чего-то, то есть для работы», – считает Дмитрий Рогозин.

Старость – не болезнь

В то же время современная российская социальная политика и различные клубы по интересам эксплуатируют именно эту идею – ты много работал, а теперь отдохни. Пожилым предлагают вести активный образ жизни исключительно для себя. В итоге услугами центров для пожилых пользуются не более 10 процентов людей, для которых эти услуги предназначались. «Ни один старик так вести себя не будет. Поэтому основная проблема – это невостребованность смысловая», – говорит Рогозин.

У пожилых людей, как утверждают социологи, имеется огромный эмоциональный капитал, глубокое понимание происходящего и размеренное стратегическое мышление. Это те конкурентные преимущества, которые государство не умеет использовать в своих интересах. «Очень большой аспект знаний старики так и уносят с собой в могилу, потому что их просят развлекаться», – подчеркивает Рогозин.

Государству, которое пока что не способствует формированию адекватных представление о старости, следует поменять подход к социальной политике в отношении пожилых. Субъектами государственной политики в области старения должны стать не только пожилые люди, но и семья, и близкие. Такой подход позволит спасти пожилых людей от апатии и одиночества, уверены участники Moscow MaleFest.
 

Старики любят поговорить о смерти, не надо этого бояться

Редко кто не сталкивался с разговорами бабушек и дедушек на темы кладбищ и похорон. Почему это так важно для пожилых людей самого разного возраста? Ведь кто-то начинает говорить об этом уже в 50, а кто-то в 90.

Страшно? Разберитесь в себе

Люди, с которыми их пожилые родственники заговаривают о смерти, нередко считают, что это манипуляция, чтобы добиться повышенного внимания к себе. Кто-то считает, что бабушка таким образом лоббировала ремонт в квартире: мол, умру, все на поминки придут, а у нас такое разорение. Кто-то приводит примеры явного шантажа: «Мне недолго осталось жить, выйди уже замуж за Петю». И почти каждый жалуется, что эти разговоры неприятны, раздражают и пугают.

«Если человеку некомфортно говорить о чем-то, может быть, он сам боится смерти. Или боится потерять того человека, который начал этот разговор. Или, может быть, он потерял кого-то из близких и пока не готов думать на эту тему», — говорит Марина Бялик, клинический социальный работник, координатор международных проектов благотворительного фонда помощи людям с боковым амиотрофическим склерозом «Живи сейчас».

Выяснение причины страха — первый шаг к тому, чтобы научиться его преодолевать.

«То, что молодых пугает эта тема, — проблема молодых. Они должны сами перестать бояться смерти, или хотя бы понять, что для стариков смерть не так страшна, как для них. Для молодых смерть не вовремя, как наказание. Для старых она может быть желанной», — согласен Александр Галицкий, российский и израильский художник, который уже много лет занимается арт-терапией с жителями домов престарелых.

Если ваш близкий человек постоянно к какой-то теме возвращается, значит, она его сильно тревожит и ему нужно об этом говорить. «Нужно решить, готовы ли вы говорить о том, что вам трудно, но важно для мамы или бабушки, преодолеть себя ради другого и услышать его. Или это настолько тяжело, что вы не готовы говорить вообще. Мы думаем в первую очередь о своей реакции на ситуацию, это мешает нам услышать близкого», — говорит Марина Бялик.

Зачем бабушке это надо? Фото с сайта patient.info

Причины повторяющихся разговоров о смерти могут быть разными. «Может быть, человек боится, что его бросят, или что будет больно и страшно умирать, или хочет что-то оставить или завещать своим близким. Может быть, он хочет что-то важное сказать. Может, бабушка хочет показать в шкафу пакет с вещами, отложенными на похороны, или скопила деньги на этот день и хочет об этом поговорить», — перечисляет Марина Бялик.

Человек может беспокоиться о том, что обременяет своих близких, и они занимаются уходом за ним вместо того, чтобы уделять время детям или карьере. Или волноваться, что на него вынуждены тратить деньги.

А может быть, если пожилой человек живет самостоятельно, он уже боится оставаться один и таким образом просит, чтобы его взяли к себе.

«Как ты загорел! — Да каждый день на кладбище хожу» Фото с сайта vidania.ru

«Надо настроить себя, что мы в одной лодке. Мы тоже не вечны, наше здоровье временно, и хотя у нас есть какая-то фора, нет гарантий, что мы проживём дольше. С этим настроением и надо общаться», — говорит Александр Галицкий. Не имеется в виду, что на старте разговора следует запугать себя.

Неплохо позаимствовать у пожилых людей принятие неизбежности смерти.

Александр наблюдает, что его престарелые «студенты» склонны говорить о смерти как довольно обыденной вещи и даже шутить. Вполне возможен диалог в духе «Как ты загорел! — Да, каждый день на кладбище хожу — друзей провожаю». Ни разу он не слышал, чтобы они прерывали друг друга из-за того, что этот разговор для них тяжел.

«Зато я слышал, как они буднично перечисляли тех, кто «перестал ходить на кружок хорового пения», — а все эти люди умерли. Они просто заговорили о кружке — и о смерти».

«Когда мы были с братом еще в начальной школе, мы с бабушкой почему-то заговорили о смерти, и она была очень огорчена. Я сказала ей не волноваться: если она умрет, то мы найдем источник живой воды и ее оживим. Не могу сказать, что я была искренна и сама верила в источник живой воды. Но я помню, что почему-то ее это очень поддержало», — вспоминает Марина Бялик.

Дайте возможность поговрить о том, что тревожит Фото с сайта pbs.org

Порой пожилому человеку достаточно, чтобы его по-настоящему выслушали, показали, что понимают причины его беспокойства. Вы не сможете эти причины отменить — но можете назвать вслух и этим успокоить собеседника.

Марина Бялик рекомендует слушать через вопросы: почему ты говоришь об этом, хочешь ли сказать мне что-то, чего я не знаю, как ты представляешь себе свою смерть. Хочешь ли ты, чтобы это произошло постепенно или внезапно. Не опасаешься ли ты, что у тебя тяжелая болезнь, не тоскуешь ли от одиночества.

Открытые вопросы дают возможность человеку рассказать о том, что его тревожит. А уж потом это можно будет обсуждать.

Болезнь, усталость от одиночества, желание завещать что-то – все это требует разной реакции: пойти к врачу, больше проводить времени вместе, подготовить документы.

Марина Бялик вспоминает: «В свое время у меня тяжело болел папа. Врачи пригрозили ему, что он будет лежать с кислородной подушкой, не поднимая головы. Тогда об аппаратах ИВЛ говорить не приходилось. Он не хотел так жить. И раз за разом он возвращался к одной и той же теме: «Мама не сможет, врачи не имеют права, твоя обязанность будет это сделать, ты должна мне пообещать». Я сначала даже не поняла, что он имеет в виду эвтаназию, а когда поняла – начала психовать. Я не просто не хотела говорить о смерти: я знала, что он мне очень доверяет, и если я пообещаю, то он будет уверен, что я сделаю обещанное.

Но пообещать ему этого я, разумеется, не могла. Я буквально лезла на стенку, потому что не знала, что делать, а папа не мог остановиться и все время возвращался к этому вопросу. В конце концов я поняла, что думаю о себе и беспокоюсь о том, как я ему отвечу и как буду выполнять его поручение. Это неправильно. Надо думать о нем и о том, чего он по-настоящему хочет. Тогда я спросила: «Папа, ты хочешь этого сейчас?» Он сказал: «Нет, я не хочу этого сейчас, я еще хочу пожить и увидеть, как сложится жизнь у вас. Может быть, я захочу этого потом».  Тогда я сказала: «Может быть, этого и не произойдет. Если ты реально этого захочешь, мы вернемся с тобой к этому разговору, я обещаю, мы все обсудим. А сейчас оттого, что ты все время говоришь об этом, я просто лезу на стенку». И этого оказалось достаточно. Он услышал мой ответ и вообще перестал говорить на эту тему.

Правда, мой папа не был старым человеком, с пожилыми людьми все обстоит несколько иначе, но и с ними, и с детьми, если они постоянно возвращаются к одним и тем же вопросам, рекомендуется для начала выяснить, почему они об этом спрашивают».

При начальной стадии деменции человек может начинать разговор о смерти снова и снова просто потому, что не помнит, что вчера обо всем уже поговорил. Зато собеседник уже знает ответы на свои вопросы. «Можно сразу перейти к реакциям, сказать: «Да, мама, я знаю, что ты очень переживаешь, что папы уже нет рядом. Я тоже переживаю. Давай пойдем на кладбище лишний раз». «Я понимаю, что ты вспоминаешь, как умерла от рака мама, и боишься заболеть раком. Давай пойдем к врачу, это нужно проверять вовремя, потому что на ранних стадиях он лечится», — приводит примеры Марина Бялик.

Даже в деменции старику, который еще хоть сколько-то логически мыслит, важно чувствовать себя услышанным. Если просто отмахиваться и резко менять тему, разговор будет возникать снова и снова, потому что человек не чувствует, что его поняли.

Все мои уже там Фото с сайта thesenior.com.au

Некоторые старые люди по-настоящему ждут смерти и вовсе не рисуются, говоря об этом: их супруги, их ровесники и друзья почти все уже их оставили, им тяжело переживать утраты, особенно если они пережили детей.

«Старый человек через разговоры о смерти может пытаться сказать своим близким, чтобы они не удерживали его. Одной бабушке — в семье моих знакомых — было уже за сто, она копалась в огороде и много делала по хозяйству, пока однажды не заболела и не поняла: все, организм больше не работает. Она позвала в больницу дочь (той тоже было уже лет 80), попрощалась с ней — и как только дочь ушла, умерла. В семье говорили, что бабушка словно приняла решение, что с нее хватит, и перестала дышать», — приводит пример Марина Бялик.

«Многие мои ученики говорят о том, что хорошо бы умереть во сне: это называется «поцелуй ангела», когда человек просыпается уже там. Смерть — неизбежный переход, его хотят просто пройти попроще, безболезненно и по возможности мгновенно. Иногда они даже его ждут и желают. Тело устаёт болеть, медленно ходить, принимать лекарства. Один мой ученик сказал: «Первые сто лет жить было легче»», — рассказывает Александр Галицкий.

По словам арт-терапевта, он спрашивал мнения своих студентов о разработках против старения и выяснил, что жить вечно они вовсе не хотят.

«Что же смерть не идет» в 60 лет Фото с сайта cbc.ca

Разговоры о смерти могут заводить совсем не старые люди. Женщина только что вышла на пенсию — и уже готовится к собственным похоронам.

«С человеком старше 80 лет и с 60-летним (без деменции и терминальных заболеваний) стоит вести этот разговор по-разному, хотя для начала так же надо понять, что заставляет говорить о смерти. В 60 у нас обычно нет столько утрат, как в 80.

Если проблема в утрате смысла, то надо оглянуться и помочь собеседнику его найти.

Если нельзя найти работу, можно стать волонтером, сделать игрушки для благотворительных ярмарок, помогать людям действительно старым, посидеть с ребенком-инвалидом и отпустить его маму по делам, можно еще многое сделать», — уверена Марина Бялик.

Порой люди отвергают идеи о волонтерстве: «мне бы кто помог». «Это может значить, что человек боится одиночества и пытается действительно манипулировать близкими, чтобы из-за разговоров о смерти ему дарили внимание. Но когда его услышат, он может измениться. Правда, есть люди, которые отвергают помощь. С этим тоже нужно смириться: помочь можно не всем», — говорит Марина Бялик.

В традиционных сообществах разговоры о смерти — признак душевного равновесия Фото с сайта telegraph.co.uk

«Современная культура в вопросе отношения к смерти значительно менее христианская, чем еще сто лет назад, — сетует протоиерей Федор Бородин. — Раньше человек начинал готовиться к смерти, когда был еще крепок телом или только начинал угасать. Это было нормально. До сих пор мы можем встретить у пожилых людей деревенского воспитания отложенные в шкафу деньги на похороны, одежду и тапочки, аккуратно сложенные документы на могилу и рекомендации для родственников, чтобы было проще исполнить должное. Память смертная всегда считалась важной христианской добродетелью.

След этого остался в вечерних молитвах: «неужели мне одр сей гроб будет» — может быть, что лягу в постель и она станет мне смертным одром. Можно вспомнить костницы в южных монастырях, череп на столе блаженного Иеронима, гроб, который вытесал из бревна и поставил себе в келье преподобный Серафим Саровский.

Монахи наших дней делали рентген своего черепа и вставляли его в окно – я видел такое в Троице-Сергиевой Лавре.

Современная культура относится к смерти противоположным образом: о ней не говорят, это невежливо и некрасиво. Нормальным человеком считается только молодой и активный. Иногда страшно смотреть на наших деятелей эстрады, которые изображают юношей и девушек, хотя им точно пора бы уже задуматься о приготовлении к смерти».

Естественно не только молча готовиться к смерти, но и говорить об этом. Разговоры о смерти – настолько традиционные и стойкие по содержанию, что о них рассказывают студентам филологического факультета в курсе русского фольклора.

«Это сейчас такие разговоры воспринимаются людьми активного возраста как симптом физического или психологического неблагополучия пожилого человека, потому что современная цивилизация ориентирована на достижение краткосрочных целей («закрыть проект», «отдать кредит», «дожить до отпуска») с одной стороны, и на модель долгой, обеспеченной, мобильной старости, с другой стороны, — говорит доцент кафедры фольклора филологического факультета МГУ Сергей Алпатов. — Однако в традиционных сообществах (угасание и распад которых застали наши бабушки и дедушки) подобные беседы о смертном часе и подготовке к нему, как правило, свидетельствовали о душевном равновесии и зравомыслии».

Мысли о смерти посещали человека задолго до того, как он ощущал себя лишним ртом, «заедающим чужой век», рассказывает фольклорист. Социальный возраст определялся вовсе не физической немощью или экономической бесполезностью. Вспомним сказочное клише: «жили-были старик со старухой, и было у них три сына». Очевидно, что дети брачного возраста были у родителей лет 40, а скорое появление желанных внуков однозначно маркировало сдвиг поколений в роду.

Поговорка о том, что человек должен родить сына, построить дом и вырастить дерево, имела и продолжение: когда ствол дерева станет толщиной как черенок лопаты, посадившему пора копать себе могилу.

«Поэтому разговоры наших стариков о том, что «уже все на черный день приготовлено», могут свидетельствовать об их желании, чтоб все было «как положено», «как у людей», а, кроме того, и об их стремлении по возможности снять бремя печальных забот с плеч родственников», — говорит Сергей Алпатов.

Сама смерть в традиционном обществе была более заметной частью жизни. «В деревне умершего кладут на стол, на тот самый, за которым семья обедала, за которым он когда-то получал подзатыльники от своего отца. Все читают молитвы по очереди, умершего омывают, потом тело начинает издавать запах. Все знают, что это: тлен пришел, — описывает отец Федор.  — Это твоя судьба и моя судьба, я тоже так буду лежать.

А сейчас человек умирает в больнице, его забирают, выдают напомаженную куклу. Мы собрались, сказали бессмысленные речи и быстро закопали или сожгли. Сделано все, чтобы о смерти не думать, не видеть ее и не знать, а продолжать жить как хочется. Если из уравнения своей жизни мы удаляем такой единственный известный факт, как смерть, то все выводы и решения будут ложными».

Смерти нет — а страх смерти есть

Пожилые люди, конечно, тоже боятся смерти, причем независимо от веры в иные миры и посмертное воздаяние. «Страх существует, а объяснение ему люди находят исходя из обстоятельств, — поясняет Марина Бялик. — Атеисты могут говорить, что верующим легче, потому что их что-то ждет после смерти. Верующие, наоборот, могут говорить, что атеистам проще: закончишь бытие со смертью, а верующий предполагает, что прожил жизнь недостаточно хорошо для доброго посмертия».

Даже если человек никогда не был воцерковленным, даже если он не был крещен, в пожилом возрасте он может прийти к религиозному взгляду на смерть. Душа чувствует, что на самом деле смерти нет, то есть жизнь не кончается с переходом в иной мир, а значит, нужна подготовка.

В пору активности память смертная нужна нам для того, чтобы по-другому жить, говорит протоиерей Федор Бородин. «Помни час смертный, и вовеки не согрешишь» (Сир. 7: 39).

В пору немощи мысль о смерти, которую раньше отодвигали, может помочь переосмыслить всю жизнь. Главное — успеть.

«Сейчас колоссальное количество людей приближаются к своему исходу, а родственники в растерянности и не могут сказать им правду, хотя об этом знают, поскольку все они никогда о смерти не думали. Например,  человеку с неизлечимой раковой опухолью до последнего говорят другие диагнозы, он уверен, что жизнь продолжается, хотя у него осталось несколько дней для принесения покаяния. Когда он уже не может толком очнуться от наркотических обезболивающих и родным ясно, что уже конец, – зовут священника. Священник и хотел бы рассказать человеку, как готовиться к самому важному событию в его жизни, но общение уже невозможно.

Любой из священников сотни раз был в такой ситуации. Человек сам у себя и воспитанные им дети украли у него подготовку к самому главному экзамену в жизни», — говорит протоиерей Федор Бородин.

Человек на краю бездны Фото с сайта pravoslavie.ru

Даже приглашающие священника к умирающим родителям люди часто просят его не говорить с ними о смерти. При этом протоиерей Федор Бородин не раз был свидетелем того, как приближение смерти служит катализатором сильнейших духовных изменений в человеке.

«Например, у одной прихожанки был атеистически настроенный пожилой отец, не было и мысли о приглашении к нему священника, чтобы не получить поток ругательств и богохульств. Но однажды этот неглупый человек понял, что его обманывают, схватил дочь за рукав и заставил сказать правду. Он оказался перед бездной, к которой никогда не готовился. И через две недели сказал: дочка, позови ко мне священника. И это было настоящее покаяние за всю жизнь. Все, чем он увлекался и за что боролся, оказалось неважным, равным нулю, а то, чем он не занимался, оказалось важнее всего.

Исправить ничего нельзя, но если успеть это осознать и покаяться, Господь уже может спасти этого человека. Нельзя лишить умирающего этого ради неловкости, ради мнимого комфорта, ради неудобства самому говорить и думать о важном. Нельзя лишить родного человека шанса на вечную жизнь, проводить его, не дав задуматься о Боге».

«Эффект попутчика» и эффект волонтера Фото с сайта thegoodcaregroup.com

Пожилые люди не ограничиваются разговорами о смерти с близкими. Бывает важно услышать и «чужих» бабушек – соседок, попутчиков в поезде. Волонтеров фонда «Старость в радость», навещающих дома престарелых, нередко пугают реплики бабушек и дедушек о желании умереть поскорее. Волонтеры к этому обычно не готовятся и изрядно пугаются, и тем не менее, собравшись с силами, могут поддержать своих пожилых знакомых.

«Это может быть не такой уж длинный разговор, — считает Марина Бялик. — Нужно остановиться, посмотреть на человека (не всегда прямо в глаза, это многих раздражает), сказать, что вы слышите, что это беспокоит собеседника, и попытаться выяснить, что стоит за этим беспокойством. Волонтеру нужно понимать, что если он выслушал и дал возможность рассказать, что тревожит пожилого человека, он уже помог».

«Волонтер пришел в дом престарелых, чтобы повести за собой пожилого человека хотя бы в эти минуты общения, — говорит Александр Галицкий. — Не надо поддаваться их настроению, надо передать им свое. В крайнем случае, если вы не в силах задать тон разговора, просто поддерживайте репликами его в духе «да-да», «что вы говорите», не впуская в себя тоску».

«Сказать человеку, что следует задуматься о грехах, может не только священник. Любой христианин, в том числе волонтер в доме престарелых, который приехал лишь на час, может спросить, приходит ли священник в это учреждение и не нужно ли его пригласить к бабушке, заговорившей с вами о смерти», — дополняет протоиерей Федор Бородин.

В доме престарелых даже нестарые еще бабушки и дедушки, особенно «маломобильные», чаще и горше обычного говорят о смерти потому, что им одиноко, они просто сидят и ждут чего-то, но ничего не делают, так что кроме смерти ждать особо и нечего.

Лечение смертью

Татьяна Ткачук: Древние говорили: «Мементо мори» — «Думай о смерти». Давно было замечено, что побывавшие в состоянии клинической смерти очень менялись, менялось и их отношение к жизни. Введение человека в состояние смерти в лечебных целях пытались применять многие специалисты, используя различные техники – от закапывания человека в могилу до воздействия глубоким гипнозом.

Гость студии сегодня – психолог, директор Института танатотерапии Владимир Баскаков, и говорить мы будем о его авторском методе («танатос» означает смерть, «терапия» — лечение, уход, заботу).

Давайте сначала послушаем, как москвичи отвечали на вопрос нашего корреспондента Юрия Багрова: «Как вы относитесь к собственной смерти?»

— Не знаю, я никогда не задумывалась об этом. Как бы суицидники задумываются часто. Очень тяжело ответить на такой вопрос.

— Да мне уж очень много лет. Конечно, задумывалась. А как сейчас – я не знаю. Может, каждый день, если сердце болит. Живется – и живи, пока Бог дал.

— Насколько близко есть понимание, что мы смертны, настолько же далеко понимание, что я умру. Это диаметрально противоположные вещи. Ну, а по поводу того, насколько мне, как христианину, этот вопрос интересен, у меня, собственно говоря, нет его в повестке дня. Его нет в повестке дня по той причине, что смерть – это лишь только переход из одной жизни в другую. Не вопрос о смерти. Я сейчас храбрый, потому что меня следующее мгновение не волнует, и для меня вопрос смерти не стоит ребром, он не актуален для меня.

— Очень часто, чуть ли не каждый день. Нет, не пугает. Просто жизнь такая – не удалась: стал пенсионером рано, инвалидность, маленькие деньги, семья бросила.

— Не часто. Что будет, то и будет. Жизнь – такая штука… Что бояться-то? Кирпич на голову упадет – и помер.

— О собственной смерти не надо думать. Как придет время – так и умрем. Сейчас я пенсионер, понимаете, и скорее бы подохнуть, потому что скучно жить. До обеда – более-менее, а потом, после обеда, уже скучно жить, нечем заниматься. На работу не берут пенсионеров. Вроде 54 года, но меня сделали инвалидом, понимаете, хотя я не инвалид. Скучно жить, скучно…

Татьяна Ткачук: Я добавлю к этому опросу такой факт: американские психологи Уинк и Скот из штата Массачусетс опросили 155 пожилых людей и выяснили, что как очень религиозные люди, так и убежденные атеисты боятся смерти в небольшой степени. Больше всего боятся те, кто не определился – то ли Бог есть, то ли его нет… Журналисты газеты «Лос-Анджелес таймс» провели опрос, который показал, что 81 процент жителей США не боятся смерти, страх перед ней испытывают 14 процентов респондентов, а 3 процента затруднились ответить…

Владимир, вы полагаете (эту информацию я почерпнула из вашего сайта), что базовый страх человека перед смертью порождает и страх перед жизнью, и не позволяет полноценно участвовать в ней. Действительно, бесстрашные люди обычно проживают очень яркую и очень наполненную жизнь, а вот трусоватые и мнительные живут, что называется, «вполнакала». Но кто сказал, что главное – это не бояться именно смерти?

Владимир Баскаков: Наверное, стоит начать с того, что страх смерти – это нонсенс, потому что человек боится того, чего не знает. И это как в известном фильме про шпионов, когда один шпион дает другому яд и говорит: «На, спрячь. Идеальный яд, действует быстро и безболезненно», на что другой спрашивает: «А кто сказал, что быстро и безболезненно? Тот, кто пробовал?» Поэтому вы абсолютно правы в том, что те, кто пробовал смерть, даже через клиническую смерть, действительно, меняет свое отношение к ней. То есть, пройдя через это испытание, через вот эту реальность, действительно, очень многое открывается для человека: колоссальный жизненный ресурс, человек производит переоценку собственных ценностей, для него многие вещи уходят на задний план, наоборот, то, что он часто себе не позволял, выходит на первый план его жизни.

Татьяна Ткачук: Почему вы выбрали сферой своей деятельности именно смерть? Жизнь так прекрасна, в ней столько удивительных сторон! Почему выбрана такая специализация, такая, в общем-то, мрачная сторона существования человека?

Владимир Баскаков: Вы знаете, до этого интерес у меня был совершенно полярный – я интересовался проблемой бессмертия. И когда я своим коллегам-психологам (я уже закончил университет) рассказывал о своем интересе, они очень странно на меня смотрели. Так же как сейчас странно смотрят, когда я говорю о том, что я сейчас интересуюсь темой смерти. А переход совершенно зеркальный. Если помните известный фильм «Матрица», первая часть, где Нео начинает путешествие к себе истинному через зеркало: он касается зеркала, начинается реакция – и он оказывается в себе. Поэтому тема зеркал – это вообще страшно интересная тема. И у известного художника Эшера есть такая вот гравюра, называется она «Глаз», и там в зрачке этого глаза изображена смерть, и кто-то, кто смотрит на эту смерть, пугается этой гравюры. На самом деле она полна оптимизма, потому что если в вашем зрачке отражается смерть – значит, вы живы.

Вот смысл или мотив часто такой вот потребности в посещении тех мест, где смерть присутствует, — потому что, действительно, в этих местах часто человек подтверждает себя живым. Это механизм известный из театров катарсиса, когда в древнегреческих театрах всегда одного из позитивных героев убивали. И в тот момент, когда зрители вскакивали с мест, поскольку они присоединялись к позитивному герою, их душа как бы была созвучна душе этого героя, в момент смерти героя душа, возвращаясь назад, в тело зрителя, осуществляла этот удивительный процесс катарсиса.

Татьяна Ткачук: Вы много пишете о том, Владимир, что неверно удалять смерть из повседневной жизни человека, неправильно блокировать эту тему в сознании, табуировать ее в дискуссиях. Почему вы уверены, что у человека есть потребность в подобном контакте?

Владимир Баскаков: Самый простой пример я сейчас приведу, проще нет этого примера. Это пример дыхания. Поскольку на вдохе у нас активность мышц приводит к тому, что грудная клетка расширяется, поэтому туда попадает воздух, то есть, если воспользоваться китайской идеей инь-яньских отношений, то у нас вдох – это яньский компонент, это активность, это свет, это жизнь. Поэтому выход – это снятие активности мышц, грудная клетка опускается, воздух покидает грудную клетку, а это значит, что это как раз и есть иньский компонент, то есть смерть. И поэтому мы можем сейчас засечь время и посмотреть, сколько наши радиослушатели проживут жизнью, только дыша, на вдохах, не используя выдох. Это очень простой пример, который показывает необходимость процессов смерти для нашей жизни. Монета не может существовать только из аверса или только из реверса. То есть реальность или объектность этого предмета, этого объекта – монеты – как раз и задается вот этой полярностью, полярностью жизни и смерти, если хотите.

Татьяна Ткачук: Я ни в коем случае не бралась утверждать, что смерти нет. Вопрос мой немножко другой оттенок носил. Но вот, скажем, вы говорите, что то, что мы видим смерть с экранов телевизоров, в кино, смерть, изображаемая в компьютерных играх, она не производит очень сильного впечатления на человека и не воспринимается всерьез, потому что это имитация.

Владимир Баскаков: Да, это симулятор. То, что называл Бодрийяр – симулякр, симуляция.

Татьяна Ткачук: Так может быть, и слава богу? Наверное, это какой-то защитный блок. Раз человечество этот блок зачем-то поставило, значит, этот блок нужен.

Владимир Баскаков: Абсолютно правильно. И, как психолог, я прежде всего интересуюсь механизмом, то есть почему такое происходит. И действительно, если показать настоящую смерть по телевизору, то понятно, что дальше аудиторию можно просто выносить. Если помните, у нас единственный раз показали смерть по телевизору – это когда заработали шариатские суды в Чечне, и вот этих несчастных пятерых у забора расстреляли. Весь мир возмутился, и совершенно правильно, потому что эту смерть нельзя показывать. Человек не способен видеть и контактировать с этой реальностью. Это прежде всего связано с тем, что его телесные процессы – дыхание, вещи, связанные с его способами контакта, на чем он стоит, сидит (есть просто профессиональные термины, это называется «заземление»), — вот человек не заземлен в момент, когда он контактирует со смертью.

И дальше возникает совершенно удивительный такой феномен, если хотите, моя жена Марина называет это «феномен Снегурочки». Помните, по сказке – «Любить хочу». А что для Снегурочки полюбить? Смерть. Поэтому как при этом испытывать сильные чувства, то есть быть в контакте с этой реальностью, которая действительно наполнена колоссальной силой чувства, и при этом еще оставаться живым? В частности, танатотерпия – как способ, как путь – позволяет это делать.

Татьяна Ткачук: Спасибо, Владимир. Понятно, что каждый из живущих на земле знает, что он умрет, и никто не верит при этом в то, что он умрет, до конца. Вы говорите, что ваш метод, танатотерапия, — это установление реального и полного контакта с процессами умирания и смерти. Что это означает – вы каким-то образом учите преодолевать страх смерти?

Владимир Баскаков: Преодолеть страх смерти невозможно, потому что есть два вида страха смерти. Есть физиологический страх смерти, и он весь позитивный. Если вашему клиенту или кому-то помочь в этом страхе смерти, то есть избавить его от физиологического страха смерти, то первая машина будет «его», это совершенно понятно. Поэтому все животные пугаются смерти. Но не так, как человек, потому что животное, которое пугается смерти, оно поступает двумя полярными реакциями: оно или замирает, то есть сбрасывает активность, или, наоборот, убегает. И в этом плане тело животного, оно работает как пружина. И конечно же, эта реакция на смерть принципиальным, коренным образом отличается от реакции на смерть человека. Он рассыпается, в этот момент просто человеческое тело рассыпается, вы знаете, подкашиваются колени (феномен бойца перед боем), уходит зрение, человек или жмурится, или «у страха глаза велики». То есть многие параметры указывают на то, что не наступает момент интеграции тела. И вот в этом как раз и нужна помощь, человеку нужно оказывать помощь в момент, когда он пугается смерти, поддерживать его, прежде всего, физиологию.

Но есть проблема страха смерти. И конечно, когда возникает проблема страха смерти, то в этом человек нуждается – в помощи, именно в том, чтобы помочь себе отказаться от этого страха. Это когда любая подворотня у вас вызывает испуг, напряжение, вы смотрите разные передачи, где присутствует смерть, и так далее, то есть такая как бы тяга, одновременно и игнорирование и тяга к этой реальности. В этом случае нужна помощь.

Татьяна Ткачук: Владимир, вы выделяете шесть видов смерти. Можете ли вы коротко перечислить их и объяснить, почему вы полагаете, что все перечисленное относится именно к разряду смерти?

Владимир Баскаков: Это интересно, потому что у любого живущего сложилось представление о смерти как конечном акте своей жизни – это смерть, тлен, прах. Если задуматься о том, что под смертью можно понимать разные другие виды смерти, вот смерть символическая – там действительно параметры смерти присутствуют. Давайте еще раз подумаем, что такое смерть? Если смерть – это то место, откуда никто еще пока не вернулся (я сейчас не беру разные религиозные традиции, это вопрос веры), то понятно, что все то, что существует относительно смерти, это некий вымысел, мистификация.

Татьяна Ткачук: Или домысел.

Владимир Баскаков: Да, или домысел. Понятно, что опять же это не значит, что этим не надо заниматься. Раз так много об этом написано, так много этого существует, наверное, этим стоит заниматься, и потребность, конечно, у каждого живущего в контакте с этой реальностью существует. Но здесь очень важно выделить, что существует шесть видов смерти, которые тоже можно назвать смертью.

Первый вид – это полное расслабление, тотальное расслабление. Опять вот здесь вот покажется, может быть, странным, но первый раз мы с вами расслабимся, когда умрем. И наше тело приобретет совершенно особые характеристики, то есть у нас все откроется: развалятся ноги, откроются руки, отпадет нижняя челюсть, откроются глаза… Дальше очень интересный момент – что делает культура и социум с такими телами? Вы это знаете. Все, наоборот, будет закрываться.

Татьяна Ткачук: Подвязывают челюсть, закрывают глаза…

Владимир Баскаков: Подвязывают челюсть, подвязывают ноги, закрывают глаза – непонятно зачем. Может быть, для того чтобы из этого полностью уже покинувшего этот мир человека еще сделать как бы его спящего, еще пока не умершего. Понятно, что никто не готов расстаться со своим близким. Если помните, долгие годы нам желали «если смерти, то мгновенной», то есть не подготовка, не ожидание смерти, не контакт с этой реальностью, а это всегда было необычно. И в этом смысле смерть всегда неожиданна.

Татьяна Ткачук: Вы считаете, что это неправильно?

Владимир Баскаков: Опять же, если рассматривать подготовку не как ходить целый день со смурным лицом и с потухшим взором и только думать о смерти, думать о смерти… Если помните опять же есть известное выражение: вид пропасти у одних вызывает отчаяние, у других – желание строить мост. Вот скорее танатотерапия призывает строить мосты, то есть больше обращать внимание на эту реальность.

Вот мы, например, с вами начали эту передачу – мы уже похоронили начало этой передачи. Мы с вами, Татьяна, больше никогда к этому не вернемся. И никто в этот момент не рыдает, не заламывает пальцы, но действительно это вид смерти. Если помните, Пугачева поет: «Расставанье – маленькая смерть». Да, действительно, это так. Мы каждую секунду умираем, каждую секунду мы расстаемся навсегда. Мы никогда не можем это вернуть. И в этом плане если просто на это обращать внимание, то тогда и наш терминальный уход не будет, наверное, восприниматься так трагично. Это нормальный физиологический акт, нормальный процесс жизни.

Татьяна Ткачук: Но, с другой стороны, Владимир, мы можем открыть сайт Радио Свобода, найти звуковой архив, нажать мышкой на воспроизведение нашей программы и послушать начало нашей программы, убедиться в том, что она не умерла, она жива, ее можно послушать. А вот когда мы уходим совсем, то мы ведь ни в чем убедиться не можем…

Владимир Баскаков: Здесь очень много разных есть традиций, много чего. Я, конечно же, хотел бы подчеркивать именно момент фатальности или момент перехода. Конечно же, все переходы, все статусные взлеты и падения, все смены места жительства, все переезды и переводы, все разводы и вступление в брак – это все виды, если хотите, модели смерти. Просто стоит особым образом относиться к этому.

Татьяна Ткачук: Вот насчет вступления в брак я бы, пожалуй, с вами поспорила.

Владимир Баскаков: А если помните, в русской традиции, например, когда отдают девушек замуж, то обычно их оплакивают. Спрашивается, чего же это вдруг? Надо же, такой жених замечательный, да еще «Мерседес»…

Татьяна Ткачук: Конец беззаботной жизни.

Владимир Баскаков: Нет, скорее это опять старая русская традиция – оплакивание как переход. Это вообще очень интересно, потому что только у нас (я хотел бы подчеркивать именно нашу русскую традицию) существовало понятие правильной смерти, легкой смерти – это смерть как отдых, смерть как расслабление. И к этой смерти действительно готовились задолго. Здесь опять же на нашем сайте можете почитать историка Миролюбова, который очень много описывает такие виды смерти. Подготовка к этой смерти протекала на глазах у детей, и это очень важно, потому что дети же любопытные, они всегда спрашивают: «Папа (или мама), почему ты все носишь, а это не носишь?» — «А это на смерть мою», — отвечали папа или мама. Смотрите, как интересно, в сознание ребенка закладывались две важные вещи: первое – что смерть не неожиданна, то есть она придет, действительно, это будет; а второе – то, что это не вызывало у родителей какой-то паники, отчаяния, то есть это нормальный акт.

И опять здесь я хотел бы сослаться на то, что есть такие центры в Америке, называются они D evelopment through dying («Развитие через умирание»), куда свозят раковых больных, от которых все отказались, то есть им уже и наркотики не помогают. И им сотни раз ставят и показывают момент зачатия – вынашивание – роды, зачатие – вынашивание – роды, сотни раз. И через какое-то время действительно срабатывает очень важная мысль, если хотите, такой инсайд, что вот как мы пришли в этот мир – совершенно от нас независимо, и мы ничего с этим не могли сделать, это автомат, который точно нас привел в этот мир, точно так же мы и уходим из этого мира, на таком же самом автомате. То есть важно не мешать этим процессам.

Татьяна Ткачук: Владимир, мы вернемся к перечислению видов смерти. Вы упомянули тотальное расслабление и расставание, прощание с чем-то, переход, и сказали, что существует шесть видов смерти. Прошу вас, продолжайте.

Владимир Баскаков: Третий вид смерти – это сон. Это тоже очень интересный вид смерти, поскольку Гипнос и Танатос мифологически связаны почти семейными узами – это близнецы-братья. Дальше очень интересно, как мы засыпаем. Это отдельная тема, потому что очень редко кто засыпает правильно. Правильно относительно чего? Относительно вот этой реальности.

Если рассматривать все-таки сон как вид смерти (а на эту тему очень много разных пословиц, поговорок, очень много разных молитв на сон грядущий и заутренних, которые описывают механизм как раз сепарации души и тела), то тогда, конечно же, для правильного засыпания нужно менять позицию тела. Нужно ложиться на спину (это необычно, потому что мы обычно все лежим, как-то скрючившись, калачиком, руки под подушкой и так далее), очень важно руки положить поверх одеяла ладонями вверх. Это тоже очень интересно, потому что, если вы читали Солженицына, это одна из пыток политических заключенных: вот так их заставляли спать. Для этого нужно открыть нижнюю челюсть, отпустить ее просто. Да, конечно, надо предупредить своего близкого о том, что сегодня вы будете практиковать правильное умирание. И дальше очень важно не сваливаться в сон, как мы обычно сваливаемся в сон (и это привычный способ борьбы с бессонницей, то есть мы доводим себя до состояния, когда мы просто падаем и засыпаем), а тут очень важно ждать, когда появится сон. И когда он появляется, тогда у вас действительно появляется ответ на вопрос, почему смерть изображают с косой, не с автоматом Калашникова, а именно с косой…

Татьяна Ткачук: Владимир, я снова вас перебью. Зачем все вот это нужно? Зачем учиться правильно умирать, засыпая в процессе жизни каждый вечер в своей постели, еще и рядом с любимым человеком, и о чем-то его предупреждать? Что это дает?

Владимир Баскаков: Тогда, наверное, стоит еще поговорить о том, что нашу жизнь, а значит и смерть, можно представлять в виде разных моделей. Если помните, моя база образования психологического – меня интересуют механизмы, я работаю с моделями, и один из базовых механизмов нашей жизни, а значит и смерти, — это гаусовская кривая. Или цикл – тоже очень интересное представление о жизни и смерти как о цикле. И поэтому концы этого цикла (если цикл разорвать – появляются концы), вот эти концы оказываются очень близко расположены, и это что? Это младенчество с одной стороны, а другой конец – это поздняя старость.

По каким параметрам они оказываются близко расположенными? Во-первых, у ребенка нет сознания, там еще и о контроле сложно говорить, а что касается маразма пожилого человека – это уже отсутствие контроля и сознания. Эмоциональный компонент: у детей нет чувств. Какое там горе у новорожденного? У него нет еще опыта горевания. Поэтому у новорожденного всего две эмоции – удовольствие и неудовольствие: грудь дали – удовольствие, отняли – неудовольствие. Поэтому когда пожилые люди переходят на «удовольствие – неудовольствие», это уже значит, что они стоят одной ногой понятно где. Они даже хныкать начинают, как дети, просить корочку, что-то еще.

Еще очень важный компонент – телесный (поскольку я не только психолог, я еще и телесный психотерапевт). Тело – это совершенно удивительный объект для исследования, для моделирования. Поэтому телесный компонент у новорожденных таков: когда они рождаются, на них гравитация настолько наваливается, что просто их расплющивает. Если вы помните, как раз новорожденные и лежат в этой позиции полной открытости, что я и предлагал использовать для засыпания. Поэтому когда вы на пятый этаж без лифта начинаете поднимать свое тело или когда в привычном пространстве кухни начинаете сбивать посуду – уже начинается сепарация вас и вашего тела. И чем ближе или дальше к старости, к смерти, тем больше эта сепарация будет как раз вас настигать.

Вот по этим параметрам, действительно, наша жизнь, а значит и смерть, существует в этом самом цикле. И очень важно не только осознавать, но и своим телом ощущать, что противиться нормальному закону вот этой цикличности, этой гаусовской кривой… Кто-нибудь видел, чтобы солнце поднималось, потом замирало в зените, а потом резко падало? Да нет, конечно. Поэтому, начиная с момента нашей зрелости, наступает процесс, действительно, старости, умирания. К сожалению, мы это редко замечаем. И когда мы сталкиваемся с этим – наступает известный всем кризис возраста, и вы знаете, как мы обычно переходим через этот кризис: с очень большим трудом, мужчины часто бросаются во все тяжкие, чтобы успеть что-то сделать. Потому что не замечается этот процесс цикличности, не замечается нами. Поэтому нарушается базовый закон, собственно, а отсюда и появляется необходимость восстановления. То есть не надо мешать тому, что происходит.

Татьяна Ткачук: Мне-то всегда казалось, что самые счастливые люди – это те, кто доживают до старости, не чувствуя своего возраста, не думая о смерти вовсе, кого действительно смерть настигает мгновенно.

Владимир Баскаков: Это отдельная тема, например, увлеченности жизнью. А когда мы опять будем возвращаться к страху смерти, то есть люди, которые не боятся смерти. Это три категории, опять троица. Это дети. Действительно, если вы видели, как дети реагируют на жизнь, — они реагируют, открыв рот. Чтобы нас удивить, не знаю, самолет должен рядом упасть. А дети смотрят на все, открыв рот, и это значит, они в контакте с жизнью, в которой они живут, то есть они включены в мир, как мир – в них. Другая категория – это влюбленные. Почему? Потому что у них нет разницы между собой и объектом своего воздыхания.

Татьяна Ткачук: И третья категория?

Владимир Баскаков: Третья категория – это воины. Ну, это отдельная тема. Здесь обычно все вспоминают Кастанеду, и мы поговорим об этом, может быть, специально, потому что есть «русская рулетка».

Татьяна Ткачук: Спасибо, Владимир. Пожалуйста, оставшиеся два вида смерти.

Владимир Баскаков: Да, четвертый вид смерти – это оргазм. На Востоке он называется «маленькая смерть». Сразу возникает вопрос: почему такое замечательное дело и вдруг – смерть? Оказывается, чтобы испытать оргазм (а мы сейчас, как циничные механики, будем оргазм разбирать на части), нужно, первое, потерять контроль. А потерять контроль – это почти сойти с ума. А сойти с ума, сумасшествие – это следующий вид смерти. Значит, оргазм – это у нас четвертый вид смерти, потому что пятый вид смерти – это сумасшествие. Почему сумасшествие – вид смерти? Потому что это смерть прошлой личности. И опять в этом интересном процессе мы боимся не самого сумасшествия (когда вы сумасшедший, вы же не осознаете, что вы сумасшедший), а мы боимся перехода опять – не дай нам, Бог, сойти с ума.

Поэтому для оргазма, первое, надо стать сумасшедшим, то есть потерять контроль. Второе, в этот момент человек почему теряет контроль? Потому что он испытывает колоссальной силы чувства, и чувства и контроль находятся в очень мощной оппозиции. Мы сейчас можем любого радиослушателя довести до состояния, когда он потеряет контроль, а это значит, что он испытает сильные чувства. Поэтому мы так и боимся испытывать сильные чувства – это связано как раз с колоссальным ужасом почти сойти с ума. И третий компонент – это чисто телесный. В этот момент, когда человек испытывает оргазм, он отпускает очень мощный импульс (я сейчас не буду переходить на разные глаголы, которые как раз используют именно суть этого импульса).

Собственно, эти три параметра очень точно описывают этот процесс очень похожим на процесс, который испытывает человек в момент, когда он пугается смерти. Я могу долго здесь приводить разные примеры, но я приведу всего лишь один. Например, у большинства повешенных мужчин в момент, когда их вешают, наступает очень мощное сексуальное возбуждение, вплоть до эрекции. Это всего лишь один пример, который показывает такую синонимию понятий оргазма и смерти.

Татьяна Ткачук: Я хотела сказать, что мне как раз очень не хочется оргазм как механизм разбирать на части. Тем не менее, пожалуйста.

Владимир Баскаков: Вы же помните, что мы все-таки психологи, поэтому мы интересуемся как бы самими механизмами. Да, если все-таки понимать, в чем проблемы тех, кто не может испытать оргазм, но, наверное, прежде всего вы и обращаете внимание на то, что у этих людей колоссальный контроль. И, кстати, эта тема опять же созвучна теме невынашиваемости, незачинаемости и так далее у женщин. Не может женщина не зачинать, не вынашивать и не рожать, это все равно что, я не знаю, зачинающий и рожающий мужчина. То есть это биологический автомат, но как раз и появился удивительный феномен именно сейчас в культуре, в социуме – феномен незачинающей женщины. Это прежде всего влияние контроля. Колоссальный страх смерти, а это значит усиление контроля, и поэтому у таких женщин, конечно же, очень большие проблемы с родами. И им надо прежде всего оказывать помощь в снятии контроля. Не в потере, потому что контроль нужен, чтобы себя сдерживать, контролировать, быть культурным, социальным. Но как раз здесь-то и начинаются проблемы: чем сильнее вы себя сдерживаете, тем вам сложнее себя отпускать в сексуальных отношениях – вот в чем парадокс.

Татьяна Ткачук: Владимир, можете ли вы коротко рассказать о том, как происходит сеанс? Что происходит с пациентом, с клиентом (не знаю, как вы в институте называете людей, обращающихся к вам за помощью)?

Владимир Баскаков: Мы не врачи, поэтому у нас не пациенты, а клиенты. Мы психологи прежде всего. В начале нашей передачи вы упомянули некоторые виды имитации смерти, когда закапывают, когда бросают с мостов или когда останавливают дыхание. Это имитация смерти, это не танатотерапия принципиально. Почему? Потому что в танатотерапии мы используем модель смерти. И, что важно, наш клиент никогда не узнает, что это – модель смерти. То есть мы никогда не говорим о смерти, он даже не приходит на танатотерапию, он просто приходит за помощью в решении своих проблем.

Татьяна Ткачук: Но я, Владимир, думаю, достаточно прочитать название вашего института, его расшифровку, чтобы клиент уже понимал, куда он пришел.

Владимир Баскаков: Это те, кто знает, куда они идут. А если мы, допустим, встречаемся на каких-то презентациях, на каких-то демонстрациях и так далее, то всегда можно показать, насколько человек эту реальность для себя совершенно необычным образом встречает. Если вы не называете не только танатотерпию, и слово «смерть» не звучит, то каждый раз он оказывается в очень интересной ситуации: мы работаем с полным расслаблением. И вот опять же беру на себя смелость или наглость утверждать, что танатотерапия максимально расслабляет тела наших клиентов, в отличие от всех других практик и техник.

Татьяна Ткачук: А йога?

Владимир Баскаков: Йога – это путь осознания. Если вы помните, мы только что говорили о том, что сознание – это контроль прежде всего, а контроль контролирует прежде всего свои чувства, контролирует реакции тела. Это путь. Там есть поза мертвого человека, совершенно полностью с вами согласен, но все-таки тело в йоге – я сейчас не собираюсь критиковать йогу, как вы понимаете, это путь, естественно, – используется. Вот здесь я, как телесный психотерапевт, всегда немножко возмущаюсь. Это, так сказать, привычное словосочетание – «покажи, как ты владеешь своим телом». Но, конечно же, тело всегда очень обижено на то, что так с ним обращаются. И, кстати, опять же возвращаясь к цикличности, наступит старость, когда тело совершенно точно заявит обо всех своих правах – через одышку, через бессонницу, через боли. Это будет расплата, расплата за то, что мы владеем своим телом.

И опять, видите, наша любимая тема – тема контакта. И танатотерапия – это как контакт с этой реальностью, с реальностью смерти. Поэтому в сеансе мы успеваем применить очень интересные практики и техники, которые позволяют телу нашего клиента полностью расслабиться. Это тело занимает особую позицию, то есть в теле все открывается. Тело холодеет – тоже принципиальный аспект. Потому что если взять, допустим, аутогенную тренировку по Шульцу, вы помните, там «моя рука тяжелая» — совершенно правильно, это шестой вид смерти, и «моя рука теплая» — ну, здравствуйте, теплота – это яньский компонент, это жизнь. А тела наших клиентов холодеют, и это очень важно, потому что это — иньский компонент. Расслабление, так же как и смерть, — это холод, это ночь.

Татьяна Ткачук: Ужасно то, что вы говорите, на мой взгляд. Владимир, т анатотерапия, как вы уже сказали, считается частью телесно-ориентированной психотерапии, которую создал Вильгельм Райх , ученик Фрейда. Райх усматривал связь между характером человека и привычными для него реакциями на стресс. Он утверждал, что тело и психику человека сковывают «панцири» — мышечный и характерный, которые впервые возникают в детстве и связаны с подавляемыми сексуальными влечениями, а также со страхом наказания за них. Работа с личностными проблемами пациентов велась не только вербально: в терапевтическую процедуру была допущена возможность прикосновения к телу пациентов, а, кроме того, пациенты сами активно работали со своим телом, как раз для того чтобы снять вот эти мышечные зажимы и «проработать» мышечные панцири. Вы тоже используете такие методы?

Владимир Баскаков: Принципиально нет. Это при том, что мы тоже можем причислить себя к разряду, собственно, я позиционирую себя как телесный психотерапевт, но то, что делал Райх (это опять же не в плане критики, а просто это особенность), это жесткие техники воздействия на сегменты этого мышечного панциря. То есть, если хотите, опять такой яньский путь. А танатотерпия принципиально идет другим путем: мы воздействуем на тело, способствуя расслаблению. Не преодоление этого панциря, не выдавливание этих мышечных зажимов, а именно на создание условий. Вот это особенность как раз подхода: мы создаем условия, чтобы тело само пошло навстречу нам и еще больше раскрылось, еще больше расслабилось.

Татьяна Ткачук: Но если вы создаете условия, при которых человек практически переживает процесс умирания, то есть тело его, очевидно, тяжелеет, холодеет, раскрывается и так далее, вы говорили о том, что слово «сон» от «Гипноса», то есть гипноз здесь тоже может присутствовать, — то есть, очевидно, какие-то гипнотические приемы вы тоже применяете…

Владимир Баскаков: Нет. Гипноз – это суггестия, это воздействие. Мы не используем прямое воздействие, я еще раз подчеркну, мы создаем условия.

Татьяна Ткачук: То есть заставляете ли вы человека пережить клиническую смерть?

Владимир Баскаков: Слова «заставляем» принципиально нет.

Татьяна Ткачук: Ну, не заставляете. Провоцируете, способствуете…

Владимир Баскаков: Мы способствуем тому, чтобы он… Опять же давайте вспомним, центр иньской фигуры в китайском замечательном представлении о жизни и смерти – там находится обжигающий источник яньской активности. Поэтому это механизм сновидений, если помните: человек засыпает – и появляется сон, сновидение. То есть, смотрите, тело расслабляется, оно максимально заземляется. И мы об этом говорили, что это за термин, что оно становится тяжелее, поэтому лучше взаимодействует с тем, на чем оно лежит. И в этот момент проявляет себя сон. Вот вам, смотрите, идеальная модель баланса процессов активизации – это сон, активность (это какие-то подавленные наши чувства, какие-то наши проблемы) и способность тела поглощать эту активность. Вот вам модель. Сон – это модель.

Татьяна Ткачук: Владимир, находится ли рядом с клиентом, пришедшим к вам на сеанс, некая реанимационная бригада на случай, если что-то пойдет не так?

Владимир Баскаков: А зачем?

Татьяна Ткачук: А вдруг вы спровоцируете такой процесс, с которым вы сами, будучи не медиками, не справитесь?

Владимир Баскаков: А вы помните, что в центре иньской фигуры, я повторюсь, находится обжигающий источник яньской активности, там жизненность? Поэтому принципиально пока мы живы, мы не мертвы. Понятно, что человек может умереть и на лекции по истории партии, допустим, от какой-то даты. Мы не исключаем такую возможность, но это никогда не будет связано с тем, что это — воздействие танатотерапии. Я еще раз подчеркну, мы активизируем жизненность тела.

Татьяна Ткачук: Но вы сказали, что вы практически погружаете человека, способствуете самовольному погружению человека в состояние клинической смерти.

Владимир Баскаков: Он переживает, действительно, те параметры… Если вы читали Моуди, он там выделяет 15 параметров. Действительно, он переживает те же параметры, которые испытывает человек, пройдя через клиническую смерть. Именно это дает мне основания утверждать, что это является моделью клинической смерти. И тогда у клиента возникает два колоссальных удивления. Первое, он говорит: «Так что, смерть не страшна?» Вот это действительно дорогого стоит, что смерть, которую мы все боимся, она на самом деле как физиология, как механика не страшна. А второе удивление связано с тем, что человек делает с этой механикой. Он транслирует свои проблемы, наполняя эту реальность колоссальным страхом смерти, своим колоссальным напряжением бессонницей, отсутствием оргазма и много чего, — вот как раз те жизненные процессы, которые блокируются за счет того, что он включает это все в эту реальность смерти.

Татьяна Ткачук: Владимир, скажите, а к ак ваш метод может помочь страдающим различными серьезными заболеваниями?

Владимир Баскаков: Вот здесь я был бы очень аккуратен и осторожен, потому что это не панацея, как вы понимаете. Но подход, сам подход, сама модель, она принципиально отличается от многих моделей, подходов, которые, например, используются в здравоохранении. Я не хочу сейчас критиковать ни в коем случае, но просто несколько примеров. Самый известный пример – депрессия. Вот сейчас очень много депрессивных к нам поступает клиентов, и во всех языках существует это слово: depressione – по-итальянски, depression – по-английски, депрессия – по-русски. «Депресс» — это, значит, реакция тела на какой-то стресс, пресс, на какие-то события.

Татьяна Ткачук: На давление.

Владимир Баскаков: Да. Поэтому то, что выбирает тело (и мы с вами об этом уже говорили), – это одна из реакций животного тела, то есть сбросить активность… Вы помните две реакции живого тела – убежать или, наоборот, сбросить активность, гипотермия. Поэтому депрессия – это реакция тела. И поэтому здесь, к сожалению, очень часто наша медицина (опять же без всякой критики) ошибается, предлагая антидепрессанты, то есть пытаясь активизировать тело депрессивного больного. Мы идем принципиально другим путем – мы еще больше способствуем расслаблению. И оказывается, что усиление этого иньского компонента, о котором мы с вами говорили, гарантированно приводит к тому, что наши клиенты возвращаются к своим источникам активности, жизненности и так далее. Это один из таких вот характерных примеров.

Татьяна Ткачук: Как может помогать танатотерапия тем, кто испытывает сексуальные проблемы?

Владимир Баскаков: Для этого надо, по крайней мере, обратить внимание на тот перечень характеристик, которые мы с вами здесь уже затронули. Если у этих людей сильный контроль, то позволяют ли они себе, например, отпустить себя? Второе, как они испытывают свои сильные чувства, то есть позволяют ли они себе проявлять эти сильные чувства? Это не обязательно ругань или кидание какими-то предметами, просто в контакте ли они, испытывают ли они положительные сильные чувства? И третий компонент, если помните, в этой механике – насколько они позволяет себя отпустить, то есть полностью потерять контроль отпустить свои реакции тела? Если то, что я перечислял им свойственно, тогда, конечно, нужно обращаться. Лучше всего обращаться к специалисту, потому что если пытаться заниматься самостоятельно, это еще больше усиливает контроль, то есть масло масляное. Поэтому только специалист действительно поможет справиться с этой проблемой. Достаточно поработать… Ну, поскольку мы занимаемся с телом, то, конечно же, эта работа в основном строится через тело.

Татьяна Ткачук: Вы пишите, что танатотерапия предназначена и для тех, кто ухаживает за больными и умирающими, что она даже помогает снять боль и улучшить настроение больного, увести его от каких-то мрачных мыслей. Каким образом?

Владимир Баскаков: Ну, мы уже об этом тоже с вами говорили. Здесь очень важно больному или умирающему принять акт смерти, собственного умирания, не противиться. Не в смысле осознавать, что он умрет. Опять же, может быть, это звучит не очень адекватно, но расслабиться, действительно принять и расслабиться. Вот эти практики, техники, которые использует танатотерапевт, позволяют действительно оказывать эту помощь, то есть расслаблять.

Я приведу еще один пример. Может быть, он имеет к этому отношение. Одна из моих клиенток, у нее рак крови, и если собрать мужество всех наших радиослушателей, это одна десятая ее мужества, потому что она уже столько пережила разных операций, пересадок костного мозга, переливаний крови и так далее. Ее основная ошибка – она борется за жизнь против смерти, но она не терминальная больная. И вот то, что я пытаюсь с ней делать, это через приемы танатотерапии позволить ей следующее (будьте внимательны!): если бы она возжелала умереть, вот просто страстно захотела бы умереть, она бы не смогла это сделать, потому что она не терминальная больная, она еще находится на стадии санации, жизненности. Тогда ушел бы страх смерти, который ее держит. Весь свой ресурс, который она тратит на борьбу с тем, чего нет, она бы просто направила на собственную жизнь. Видите, в чем может быть помощь, совершенно необычная, для такого рода больных?

Татьяна Ткачук: То есть, другими словами, вы в этих ситуациях предлагаете не бояться смерти и не пытаться ее избежать, а идти ей навстречу.

Владимир Баскаков: Ну, это призыв. Понятно, что мы все это можем принять, но как поступить? Потому что страх, действительно, очень сильный, он действительно держит за горло. Здесь нужны приемы. Есть специальные техники, приемы, прежде всего воздействия на дыхание. Потому что дыхание умирающего человека очень сильно отличается от нормального дыхания. Опять же это тема дуальности «вдох – выход», равности. В эту жизнь входим на вдохе, вы помните, уходим на выдохе. Вот этот момент очень важный – принятие как выход, как расслабление, как отпускание. Здесь нужно работать с дыханием. И еще есть ряд интересных приемов, которые позволяют действительно оказывать такую помощь.

В этой же помощи нуждаются родственники. Почему? Потому что они испытывают очень сильные чувства, они очень активно пытаются сдерживать свои чувства, подавлять, и это еще больше напрягает общую ситуацию оказания помощи. То есть в этот момент умирающий еще больше начинает переживать за тех, кому он доставляет такие муки и страдания. То есть ситуация почти безвыходная. И здесь, конечно же, тоже эту помощь надо оказывать.

Татьяна Ткачук: Владимир, вы лично, если говорить не о вашей работе, а просто о вас как о человеке, как часто думаете о смерти?

Владимир Баскаков: Не часто. Наверное, потому что для меня эта тема уже стала профессиональной. Когда я занимался бессмертием, я тоже много думал о смерти, естественно. Это вообще страшно интересная тема. Вот как страшно интересная тема – смерть, так и страшно интересная тема – бессмертие. Потому что все модели, которые используются, все образы бессмертных, если помните, Кощей Бессмертный, Вечный Жид (имеется в виду не него национальность, а его характеристика), бессмертие – это зло, бессмертие – это наказание по всем сказкам. Точно так же и отношение к смерти тоже, видите, такое вот негативное. Так же как, кстати, и отношение к черному. Черный – это нейтральный, но почему-то появилась «чернуха», черный юмор, черный человек и так далее. Хотя черный – это опять этот самый замечательный иньский компонент. Поэтому, конечно же, здесь можно так перефразировать или немного сказать в таком юмористическом ключе.

Эта тема для меня дает максимальную жизненность. То есть она наполнена для меня жизненностью – эта тема смерти.

Татьяна Ткачук: Владимир, а есть ли люди, быть может, среди ваших коллег или просто среди ваших каких-то знакомых, которые сторонятся вас, зная, чем вы занимаетесь, с чем связан род вашей научной деятельности, вашего интереса?

Владимир Баскаков: Я уже этим вопросом занимаюсь лет 20, поэтому меня уже воспринимают вполне адекватно. Хотя, конечно же, когда вначале говорил, что занимаюсь, увлекаюсь смертью, реакция была совершенно определенная. Я здесь тоже хочу привести очень интересный пример. Смотрите, если бы, допустим, я пришел бы в новую аудиторию и меня бы представили как человека, который интересуется и занимается профессионально смертью (почти некрофил), и я бы так внимательно посмотрел, оглядел бы присутствующих и сказал бы: «Да, сегодня вечером мы кого-то не дождемся…» — что интересно, у каждого живущего или у каждого присутствующего появился бы страх: а вдруг это я? Вот на этом строится очень интересный момент. Неужели человек настолько не в контакте со своей жизненностью, что он вдруг в себе рождает этот страх, что «вдруг я сегодня умру»? Вы что, не верите, не ощущаете, что вы можете жить и дальше, и больше? В отличие, например, от животных, потому что животные предчувствуют смерть задолго до своей кончины, и они покидают свои гнезда, ареалы и так далее.

Татьяна Ткачук: Владимир, кто в основном обращается к услугам танатотерапии, к помощи танатотерапии – женщины, мужчины, люди пожилые, молодые?.. Кто в основном ваши клиенты?

Владимир Баскаков: Женщины вообще больше обращаются за помощью не только к танатотерапевтам, но и вообще к психотерапевтам, поэтому это отдельный надо поднимать тост – за женщин. Не просто за женщин, а у мужчин и у женщин одинаковое количество проблем, но мужчина обычно занимается делом, а женщина обращается за помощью. Поэтому здесь очень трудно так вот сформировать какой-то образ клиента. Самые разные проблемы, самые разные…

Татьяна Ткачук: Известно, что многие актеры не любят играть смерть, существует такое суеверие, предрассудок. Известны и случаи, когда подробно, талантливо сыгравшие смерть актеры уходили из жизни: Павел Луспекаев из «Белого солнца пустыни», Серго Закариадзе после фильма «Не горюй!», Папанов после «Холодного лета 53-го», Смоктуновский после «Вина из одуванчиков». Не говоря уже о чудесах, которые происходили с Варлей после того, как она сыграла в «Вие»… Лия Ахеджакова когда-то говорила: «Сыграть любую серьезную глубокую роль – накликать на себя судьбу персонажа. Я никогда не играла смерть!» А ведь фактически вы именно это и предлагаете своим клиентам.

Владимир Баскаков: Ну, в таком случае я уже сам должен лет 20 лежать в гробу, раз я так увлекаюсь и занимаюсь этой темой. Я считаю, что вот эти примеры, которые вы привели, они не статистические. Да, такое может быть, но тогда нужно брать всех тех, кто, играя и других персонажей или играя таких же персонажей, оставались живы. А таких актеров очень много. Хотя здесь я тоже могут продолжать. Есть известная картина английского художника, где изображена – и вы, наверное, на сайте ее видели – умершая Офелия, она лежит в воде, с руками в воде, у нее там и нижняя челюсть открыта. Так вот, девушка, которая позировала этому английскому художнику, ей приходилось многие часы лежать в этой воде, и в результате она схватила воспаление легких и умерла действительно.

Татьяна Ткачук: То есть немножко черного юмора к концу программы.

Скажите, пожалуйста, Владимир, как церковь относится к тому, что вы делаете? Есть ли у вас какие-то взаимоотношения со священниками, критикуют они вас, в чем-то поддерживают?

Владимир Баскаков: Я не знаю, как они относятся. Это было бы интересно узнать, но мы всегда рассчитываем на сотрудничество. И, в частности, в тех текстах, которые вы читали, я очень много ссылаюсь и на отца Павла Флоренского, который, если помните, как раз и предлагал учиться умирать, то есть практиковать умирание людей опытных, подготовленных и так далее. Если внимательно читать Библию, так там есть прямые указания на танатотерапию. «Смертью смерть поправ», спустился Иисус Христос — вот вам иньский путь, пусть танатотерапии.

Татьяна Ткачук: Я еще раз задам своей последний и, может быть, наивный вопрос. Зачем репетировать умирание, если все равно этот момент настанет, все равно никому из нас его не миновать? Не лучше ли жить, не задумываясь об этом, и как случится, так и случится? Зачем отравлять свою жизнь на протяжении десятилетий мыслями и подготовкой к тому, что неизбежно случится?

Владимир Баскаков: Ну, скорее это рекомендовано для тех, кто отравляет свою жизнь мыслями о смерти, ее боится, вытесняет эту реальность. Те, кого вы описываете, которые живут увлеченно, — это опять вид влюбленности, это вид бессмертия, поэтому на эту тему тоже очень много разных сказок и так далее. То есть человек, который увлекается чем-либо, для него жизнь бессмертна, и в этом смысле там нет смерти. Вы помните все эти сказки о том, как рыбак сел ловить рыбу, и когда он поднял голову, то он увидел, что от деревни уже ничего не осталось, потому что прошло 400 лет; он так увлекся этой ловлей, что, оказывается, не заметил время. Да, увлеченные люди в этом смысле совершенно точно бессмертны, для них эта проблема и не стоит. Им и не нужна танатотерапия.

Татьяна Ткачук: Владимир, о чем я вас не спросила сегодня, но что вам хотелось бы обязательно в рамках этой программы сказать слушателю?

Владимир Баскаков: Скорее, может быть, я так понимаю, хотелось бы, наверное, узнать какие-то советы. Как обычно строится радиопередача – спрашивают: «А что делать?..» Да, есть очень простые способы, как наладить контакт с этими видами смерти, для того чтобы снимать бессонницу, способствовать улучшению сексуальных отношений и действительно расслабиться. Потому что мир, который есть сейчас, наша цивилизация, она очень активная, очень яньская, и в этом плане, конечно же, смерть выступает в своей позитивной и продуктивной роли. Если вы обращали внимание, почему именно сейчас так много смерти – все фильмы о смерти, все книжки о смерти? Потому что она несет определенную функцию: она активизирует наши чувства. Поскольку мир чувственно замораживается, импульсы активно сдерживаются, все идет в голову. Это то, что покойный опять же Ролан Быков называл «шизофренизация». То есть очень много энергии в голове, а раз энергии в голове много, то все другие части тела и наши чувства становятся очень сильно заблокированы.

Поэтому зову я смерть. Видите, почему так трудно смерть изъять, изгнать из нашей жизни? Они продуктивна, она позитивна для нашей жизни.

Татьяна Ткачук: И, тем не менее, вы не сказали, что же конкретно делать?

Владимир Баскаков: Хотя бы дышать, обращать на это внимание. Обращать внимание на то, что вдох и выход – это как бы реальности, взаимосвязанные между собой. И идеальное дыхание – это дыхание балансное, то есть где вдох соответствует выдоху. Очень важные моменты дыхания – это моменты переходов, когда вдох переходит на выход, выход переходит на вдох. Это самое простое. Есть отдельные, очень веселые способы, как, например, проверить себя на заземление. Возьмите любой удлинитель от пылесоса либо электрический удлинитель, положите его на пол, сверните какой-нибудь фигуркой, змейкой, закройте глаза и медленно пройдитесь по этому устройству. И вы увидите, насколько вы не стоите на земле.

И дальше это отдельная тема, связанная со спецификой нашего русского тела. Может быть отдельная целая передача этому посвящена – насколько смерти много именно в нашей стране, почему это именно в нашей стране, насколько фигура колосса на глиняных ногах очень хорошо соответствует образу нашей страны и так далее. Выборы президента, когда мы еще даже и не знаем, кто может быть. Видите, как все интересно устроено…

Татьяна Ткачук: Неужели это тоже имеет отношение к танатотерапии?

Владимир Баскаков: Это все имеет отношение к процессам жизни и смерти.

Татьяна Ткачук: Спасибо, Владимир. К сожалению, эфирное время подошло к концу.

Мой гость, Владимир Баскаков, автор метода танатотерапии и директор института, практикующий телесно ориентированный психотерапевт, не утверждает, что танатотерапия – это панацея, и она подходит всем. Кто-то по-прежнему будет думать: «Пока я жив – смерти нет, а когда умру, то не будет меня».

Страх смерти у пожилых людей

Особенностью переживаний пожилых людей является приближение смерти, которую, несмотря на ее неизбежность, большинство людей боится и стремится отодвинуть срок ее наступления. 

Л. Н. Юрьева приводит данные зарубежных социологических опросов. Исследования 1 тыс. жителей Чикаго выявили актуальность темы смерти практически для всех лиц пожилого возраста. Они философски относятся к смерти и склонны воспринимать ее на эмоциональном уровне скорее как продолжительный сон, чем как источник страданий; у 70 % лиц пожилого возраста мысли о смерти касались подготовки к ней (28 % – составили завещание; 25 % – уже подготовили некоторые похоронные принадлежности и половина уже обговорила свою смерть с ближайшими наследниками) (Hinton, 1972).

Однако большинство опрошенных жителей Великобритании избегали этой темы и на вопросы отвечали следующим образом: «Я пытаюсь как можно меньше думать о смерти и умирании», «Я стараюсь переключаться на другие темы» и т. п.

В переживаниях, связанных со смертью, достаточно определенно проявляется не только возрастная, но и половая дифференциация.

К. Бек (Back, 1974), пришел к выводу, что мужчины относятся к смерти с большим неприятием, чем женщины: эта тема вызывает у них ассоциации, проникнутые страхом и отвращением. У женщин описан «комплекс Арлекина», при котором смерть представляется загадочной и в чем‑то даже привлекательной.

Иная картина психологического отношения к смерти была получена спустя 20 лет.

Национальное агентство по развитию науки и космических исследований Франции изучало проблему танатологии по материалам социологического исследования более 20 тыс. французов. Полученные данные были опубликованы в одном из номеров «Regards sur l’actualité» (1993) – официальном издании Французского государственного центра документации, публикующего статистические материалы и отчеты по важнейшим для страны проблемам. Результаты свидетельствовали о том, что мысли о смерти особенно актуальны для лиц 35–44 лет и во всех возрастных группах женщины чаще задумываются о конечности жизни, что наглядно отражено в табл. 10.2.

Таблица 10.2. Распределение частоты встречаемости мыслей о смерти по возрасту и полу, %

У женщин мысли о смерти чаще всего сопровождаются страхом и беспокойством, мужчины относятся к этой проблеме более взвешенно и рационально, а в трети случаев и вовсе безразлично. Отношение к смерти у мужчин и женщин отражено в табл. 10.3.

Таблица 10.3. Распределение мыслей об отношении к смерти по полу, %

Исследуемые, отнесшиеся к проблеме смерти с безразличием или спокойствием, объясняли это тем, что, по их мнению, есть более страшные состояния, чем смерть (табл. 10.4).

Таблица 10.4. События, более страшные, чем смерть, %

Поэтому наиболее универсальным желанием у всех тестируемых был быстрый уход из жизни; 90 % опрошенных отвечали, что хотели бы умереть во сне, избежав страданий. Психологи утверждают, что страх смерти – это чисто человеческое чувство, такого нет ни у одного животного. Именно поэтому оно и может быть преодолено. Философы, от Платона и Аристотеля, стремились преодолеть трагизм смерти, освободить человека от страха перед ней. Платон опирался на представления о бессмертии души и писал, что настоящие философы всю жизнь готовятся к смерти; при этом было бы нелепым, если бы, неустанно стремясь к этой единственной цели, они устранялись от нее и боялись, когда смерть настигнет их. Аристотель тоже верил в бессмертный дух, продолжающий жить после смерти.

Цицерон, опираясь на эту идею, писал: «Вот почему старость для меня не только лишена горести, но, напротив, полна прелести… Если я ошибаюсь, веря в бессмертие души, то я люблю эту иллюзию и не хочу, чтобы она была отнята у меня, пока я жив». В дальнейшем идея о бессмертии души и загробной жизни закрепилась в различных религиозных верованиях.

Древнегреческий философ Эпикур приводил простой и остроумный довод против страха смерти: «Смерть для человека реально не существует, он с нею “не встречается”. Покуда он есть, смерти нет. Когда же она есть – его нет. Поэтому ее не стоит страшиться». Марк Аврелий говорил: «Ребячество бояться того, что в природе вещей». [48] П. Брэгг утверждает, что смерть надо принимать как неизбежность и следует выбросить из головы вечный страх перед ней. «Молодость – это приготовление к старости, жизнь – это приготовление к смерти». [49]

Умирание, говорим мы себе, подобно засыпанию. Такого рода выражения имеют место не только в нашем повседневном языке и мышлении, но и в многовековой литературе разных народов. Такие выражения были и в Древней Греции. Например, в «Илиаде» Гомер называет сон «братом смерти»… Та же аналогия используется и в современном языке. Я имею в виду выражение «усыпить». Если вы приносите к ветеринару собаку с просьбой усыпить ее, вы обычно имеете в виду нечто совсем иное, чем когда вы просите анестезиолога усыпить вашу жену или вашего мужа. Другие люди предпочитают иную, но сходную аналогию. Умирание, говорят они, похоже на забвение. Когда человек умирает, он забывает все свои горести, исчезают все мучительные и неприятные воспоминания.

Как бы ни были стары и широко распространены эти аналогии, как с «засыпанием», так и с «забвением», их все же нельзя признать вполне удовлетворительными. Каждая из них говорит об одном и том же. Хотя они и говорят это в несколько более приятной форме, тем не менее обе они утверждают, что смерть фактически есть просто исчезновение нашего сознания навсегда. Если это так, то тогда смерть в действительности не имеет ни одной из привлекательных черт засыпания или забвения. Сон приятен и желателен для нас, поскольку за ним следует пробуждение. Ночной сон, доставляя нам отдых, делает часы бодрствования более приятными и продуктивными. Если бы не было пробуждения, всех преимуществ сна просто не существовало бы. Сходным образом аннигиляция всего нашего сознательного опыта подразумевает исчезновение не только мучительных воспоминаний, но также и всех приятных. Таким образом, при более тщательном рассмотрении ни одна из аналогий не является настолько адекватной, чтобы дать нам реальное утешение или надежду перед лицом смерти.
Р Муди, 1990. С. 140–141.

Поэт Илья Сельвинский выразил свое отношение к смерти следующим стихом:

Бояться смерти – что бояться сна.
Она для духа вовсе не страшна,
Боится смерти только наше тело,
Но это уж совсем другое дело.
Предсмертные мученья из лихих!
Но сколько раз мы испытали их
В теченье жизни! Сколько умирали,
Не умерев. Так, значит, не пора ли
Возвыситься над смертью? Ведь она
На сотни возрождений нам дана.
Воскреснем мы не у Господня трона,
А под ваяньем бога Электрона:
Упрямый скульптор, он наверняка
Одних и тех же лепит все века. 

Много лет назад, прочитав это стихотворение, я выразил полное несогласие с ним в следующем стишке:

«Бояться смерти – что бояться сна», –
Писал Сельвинский так Илья.
Нет, не согласен с этим я!
Боюсь не сна – небытия.
Боюсь, что много важных дел
Еще я сделать не успел.
Боюсь, не все еще познал
И сам другим не все отдал…
Я многого чего боюсь,
Вот с жизнью и не расстаюсь!

Можно согласиться с мнением, что бояться смерти бесполезно. «Никогда еще не случалось, чтобы человек, боящийся смерти, достиг глубокой старости», – считает X. Гуфеланд. Однако одно дело – говорить о бессмысленности этого страха, а другое дело – его не испытывать. Ведь причиной этого страха является не немощь нашего тела («страх тела»), а психика человека, понимание того, что разорвутся его связи с родными и близкими и человек не будет знать, что произойдет после его смерти с детьми и внуками, с развитием мира; что останутся незаконченными многие дела, что прекратится его связь с прошлым и будущим. А. С. Догель рассматривает страх смерти как врожденный, который исчезает лишь у глубоких стариков, которые устали уже жить и которым сама жизнь, как и смерть, стали безразличными.

С. А. Мирошников с соавторами (2010) исследовали неосознаваемый страх смерти с помощью различных экспериментальных методик: опознание проявляющихся из фона слов, свободный ассоциативный эксперимент и другие, в которых использовалось предъявление связанных со смертью и нейтральных слов. Результаты исследования подтвердили высказанную экзистенциальными психологами идею, «согласно которой страха смерти нельзя избежать, поскольку значительная его доля является неосознаваемой. Вытеснение знания о смерти из сознания не освобождает организм от связанного с этим страха на неосознаваемом уровне и даже, напротив, способствует возрастанию неосознаваемого страха» (С. 288).

Публичный, декларируемый современным российским обществом подход к смерти таков: смерть человека есть зло и горе, мечта человечества – бессмертие. Но наряду с ним существует другой, тоже публичный, «научный» дискурс, который берет начало в европейской новейшей истории. В нем исходя из общественной необходимости смерти жизнь признается высшим, но ограниченным для каждого человека благом, которым он не может пользоваться беспредельно. Человек должен уступать место другим. Ясно, что в таких условиях смерть теряет качества зла – если не публично, то в умолчании.
А. Левинсон, 2005.

Наличие этого страха в старости часто ведет к различным формам психологической защиты, в частности – вере в существование после смерти. Для верующих людей с их представлениями о загробной жизни встреча со смертью может быть более легкой, чем для атеистов, для которых смерть – это действительно уход в небытие (Alvarado et al., 1995). Пожилые люди также используют регрессию, начинают стремиться к детским формам поведения. Еще один вид реагирования – реактивное образование, которое подразумевает трансформацию негативного аффекта в позитивный, или наоборот. Например, ненависть – в любовь, привязанность – в пренебрежение. С этим связаны убеждения стариков в том, что раньше было лучше, чем сегодня. Также пожилые люди могут использовать отрицание, когда они отказываются принять существование какой‑либо проблемы.

Человек живет, покуда он боится смерти и борется за жизнь. Только душевно больные люди не боятся смерти, а в состоянии деменции стремятся к ней.

Проблема смерти в истории философии традиционна. Но ее рассмотрение почти всегда приобретало у философов психологический оттенок. Сократ, Платон, Аристотель, Эпикур, Ф. Бэкон, Л. Толстой, М. Вебер – все они стремились освободить человека от страха смерти и помочь преодолеть ее трагизм <…> Сенека по тому же поводу: «Атрибуты смерти устрашают сильнее самой смерти».

Фрэнсис Бэкон был убежден, что «люди страшатся смерти, как малые дети потемок. Но боязнь ее как неизбежной дани природе есть слабость».

Спиноза вообще отвергал проблему смерти: «Человек свободный ни о чем так мало не думает, как о смерти, и его мудрость состоит в размышлении не о смерти, а о жизни».

Мы же полагаем, что <…> философские сентенции цитированных философов давно опровергнуты практическими исследованиями И. И. Мечникова, который потратил массу времени для подтверждения своей гипотезы о том, что к концу естественного срока жизни человек преодолевает страх смерти и готов спокойно умереть, так же как к концу рабочего дня он с удовольствием, освобождаясь от усталости, предается сну… Но поиски ученого окончились безрезультатно, даже очень старые люди испытывали явное желание жить. Преодоление страха смерти для пожилого человека, как и вообще для человека любого возраста, возможно лишь в двух случаях: когда этот страх преодолевается ради жизни и в состоянии деменции. Безумству храбрых не надо петь песен. Безумство оно и есть безумство.

Сильные люди преодолевают страх смерти, а слабые сгибаются под его тяжестью. Илья Толстой (сын Льва Толстого) в книге «Мои воспоминания» записал: «Как натура очень стойкая и сильная физически, он [Лев Толстой] инстинктивно всегда боролся не только со смертью, но и со старостью. Ведь до последнего года он так и не сдался, – все делал для себя сам, и даже ездил верхом. Поэтому предполагать, что у него совершенно не было инстинктивного страха смерти, нельзя. Этот страх у него был, и даже в большой степени, и он с этим страхом постоянно боролся. Победил ли он его? Отвечу определенно, что да».

Священник Евлампий Кременский в одной из проповедей говорил: «Жизнь для каждого человека представляется величайшим благом. Даже страдальцу и узнику она весьма дорога. Каждому приятно смотреть свет Божий и сознавать себя живым». Страх смерти – это чисто человеческое чувство, такого нет ни у одного животного. Именно потому, что это человеческое чувство, оно и может быть преодолено.

Гипотеза о возможности «желаемой» смерти никогда не находила реального подтверждения. Как объяснил Боланд в «Мастере и Маргарите», человек не просто смертен, а всегда внезапно смертен. Смерти боятся не те, кто уходит, а те, кто остается. И это по‑человечески понятно. Смерть близкого человека, сколько бы лет ему ни было, тяжкое испытание. Привлекательно выглядит древний японский культ предков, они верили, а многие и поныне верят, что человек после смерти продолжает существовать через своих живущих потомков и только при отсутствии таковых окончательно умирает. Умершие предки продолжают считаться членами семьи «из» – «духами», которые могут наказать, и потому следует уважать живых предков – «будущих духов».
В. Д. Альперович, 1998.

Пожилые люди испытывают меньшую тревогу при мысли о смерти, чем относительно молодые («мы уже пожили, на наш век прожитого хватит»). Более легко относятся к смерти те люди среднего возраста, кто имеет ясную цель в жизни (Kastenbaum, 1998). Страх смерти чаще появляется у мужчин, чем у женщин (Lang et al., 1994).

Танатотерапевт и психолог объясняют, как научиться не бояться смерти

Страх исчезнуть без следа терзает людей много тысяч лет. Каждый из нас хоть раз задумывался о том, какая эпитафия будет написана на могильной плите, и о том, что хорошего вспомнят друзья на поминках. Задумывался — и пугался собственных мыслей. The Village продолжает неделю смерти и возрождения. Для этого материала мы поговорили с психологом и танатотерапевтом о том, как пережить потерю близких и перестать бояться смерти.

 

1. Шесть способов обрести бессмертие

2. Страшные сказки: Семь новых фильмов ужасов

3. Сколько стоит умереть в Пекине, Копенгагене, Амстердаме и Нью-Йорке

4. Смерть не к лицу

5. Священнослужитель — о православных активистах, смерти и селфи

6. Что будет, если умереть в Москве без регистрации?

7. Кости столицы: Гид по самым любопытным московским кладбищам

8. Возьми моё сердце: Как развивается трансплантология в России

9. Как замораживают людей для оживления в будущем

10. Как всё устроено: Могильщик

11. 10 городов-призраков, куда больше не ступает нога человека

12. Танатотерапевт и психолог объясняют, как научиться не бояться смерти

   

Елена Станковская

психолог

В социальной психологии конфликт между желанием жить и осознанием смерти изучает теория управления ужасом (Terror management theory). Её создатели отталкивались от того, что именно он выступает главной движущей силой в жизни: человек, как любое живое существо, хочет жить, но осознаёт, что когда-нибудь умрёт. Ужас перед смертью — то, что пронизывает всю нашу жизнь и создаёт напряжение. Достаточно совсем маленького напоминания о смерти для того, чтобы человек начал испытывать сильную тревогу и пытаться совладать с этим страхом. 

Один из способов совладания — человек, которому напомнили о смерти, становится более патриотичным. Он ищет опору, хочет чувствовать себя сопричастным чему-то большому и сильному (своей стране, например) и думать о том, что как часть большой общности он бессмертен. Проводились такие эксперименты: одной группе испытуемых показывали нейтральные короткие фильмы, а другой — содержащие упоминание о смерти, а затем давали статью о стране с пропусками прилагательных. Те, кому напомнили о смертности, использовали больше положительных эпитетов: «хороший президент», «прекрасная страна» и так далее.

То, что мы видим в кино, в новостях, напоминает нам о смертности, но куда сильнее наши переживания становятся, когда мы теряем близкого. Получается двойная нагрузка: страх и боль утраты, если близкий болен, и столкновение с тем, что я тоже не вечен.

 

Идея смерти побуждает нас
к жизни, заставляет делать что-то,
в чём мы продолжимся: писать научные статьи, заводить семью

С точки зрения одного из направлений психотерапии, экзистенциального анализа и логотерапии, страх смерти невозможно побороть. Задача взрослого человека — принять тот факт, что он в какой-то момент умрёт. Ядро всех страхов и тревог — страх небытия, глобальной немощности. Он усиливается, если у человека нет ощущения исполненности, нет переживания «моя жизнь удалась, всё было не зря», — тогда может начаться активный поиск себя. Смерть уничтожает нас физически, но идея смерти побуждает нас к жизни, напоминает нам другой экзистенциальный психотерапевт, Ирвин Ялом. Заставляет делать что-то, в чём мы продолжимся: писать научные статьи, заводить семью и так далее; обостряет восприятие ценности настоящего момента и необходимости действовать.

Когда человек переживает уход близких, смерть из далёкой идеи превращается в попутчика. Одновременно с горечью утраты смерть близкого несёт с собой взросление. В такие тяжёлые моменты особенно важно растождествиться с умершим человеком: осознать, напомнить себе, что это он ушёл, не я. Найти какие-то опоры. Кто-то испытывает гнев и возмущение, когда видит, что мир вокруг не изменился, земля не разверзлась, солнце светит как прежде и птички поют, а кого-то это, наоборот, успокаивает. Важно искать опору в самых повседневных вещах. В трудные минуты помогает внимание друзей и родственников, но ненавязчивое и деликатное. Походы в кино, на каток, путешествие — призывы радоваться жизни могут сделать хуже, такая активность подтачивает силы, а человек и так расходует много сил, горюя. В такие тяжёлые дни особенно важно отдыхать, делать паузы. Прилечь на диван, полежать час в тишине, концентрируясь на ощущениях: вот диван, я на нём лежу, мир вокруг не рушится, всё идёт своим чередом. Хорошо помогают дыхательные практики, например глубокое дыхание, которое используют, например, при лечении панических атак. Глубокое дыхание успокаивает тревогу. Определённо нужно поплакать. Непрожитое горе чревато депрессиями. Задача горя — установить новые отношения с утраченной ценностью, новые отношения с жизнью. Алкоголь мешает переживанию горя, хотя создаёт разгрузки, окна отдыха и покоя. Кажется, что человек выключает себя и выпадает из ада, впадает в забвение. Но алкоголь не способен укрепить нас и помочь понять, как быть дальше.

   

Владимир Баскаков

танатотерапевт

Танатотерапия — это практическая область оказания помощи. В чём? В контакте живущих с процессами смерти и умирания. Вы спросите: зачем? Каждый знает, что умрёт.
Но в том-то и дело: зная об этом, человек всё равно не верит. И живёт, как в известном фильме «Тот самый Мюнхгаузен», как будто жизнь будет длиться целую вечность. Что хорошего в осознавании собственной смертности? Как минимум, это даёт большую наполненность жизни.

Попробуйте голой рукой взять горячую сковородку. Что произойдёт? Вы отдёрните руку! Вот так мы разрываем контакт с реальностью смерти: cлишком сильные чувства, слишком горячо. Лучше не трогать: слишком отталкивающе. Как не бояться смерти? Во-первых, относиться к этой реальности с исключительным интересом. И тут есть чему удивляться. Во-вторых, различать физиологию страха смерти (она вся позитивна и нацелена на сохранение вас и человека как вида) и психологию страха смерти, с которой, конечно, надо работать. И, опять же, лучше это делать со специалистом-психологом, танатотерапевтом.

Надо разобраться с теми,
кто психологически не боится смерти. Это дети, влюблённые и воины

Физиология страха смерти опирается на животные реакции: бегство — схватка (активность) или замирание (пассивность). Человеческое тело часто в таких ситуациях поступает афизиологично: подкашиваются колени, случается и расстройство желудка (феномен бойца перед боем), теряется чувствительность, сбивается дыхание. Поэтому важно уже на уровне перечисленных телесных процессов поддерживать человека. Чтобы разобраться с психологией страха смерти, вначале надо разобраться с теми, кто психологически не боится смерти. Таких — три категории (вспомните тех, кто в «Египетских ночах» Пушкина пошёл спать с Клеопатрой). Это дети («станьте как дети»), влюблённые и так называемые воины. В русской традиции смерть означает «с мерой». В основе их отсутствия страха смерти и лежит эта загадочная «мера». Смерть — в переходе,
в зазоре между полярностями. У детей это отсутствие зазора между ними и миром, в который они включены. У влюблённых — между влюблёнными.
У воинов — между жизнью и смертью, когда максимальной жизненностью наполнен и акт умирания. Такими же символическими видами смерти
(«с мерой») для нас являются полное расслабление (в противовес напряжению), сон (против бодрствования), оргазм (потеря контроля) и ещё несколько.

   

 

Правда и ложь о вакцинах от SARS-CoV-2: действительно ли люди умирают от прививки | Коронавирус нового типа SARS-CoV-2 и пандемия COVID-19 | DW

С начала вакцинации от коронавируса общественное внимание обращено на людей, которым уже сделали прививку. Для тех, кто не читает дальше заголовков, ситуация выглядит следующим образом: «15 смертельных случаев после вакцинации от коронавируса», «Смерть в доме престарелых после прививок от коронавируса», «Участник испытаний вакцины умер после прививки».

В каждом из этих случаев история не ограничивается заголовком. DW изучила последние подобные случаи в Германии, Испании, США, Норвегии, Бельгии и Перу и выяснила, что ни в одном из случаев эксперты различных организаций здравоохранения не нашли связи между вакцинацией и смертью пациента.

На момент публикации статьи, по данным счетчика на портале Bloomberg, в этих странах было использовано более 50 миллионов доз вакцины. Всего в мире от коронавируса были использованы 173 млн доз вакцин — в среднем по 5 млн доз ежедневно. 

Германия: «Смертельные случаи после прививки от коронавируса»

До сих пор в Германии не зафиксировано ни одного случая смерти, ставшего прямым следствием вакцинации от коронавируса. Вместе с тем, Институт имени Пауля Эрлиха (PEI) — немецкий федеральный институт вакцин и биомедицинских лекарственных средств — в отчете за январь 2021 года сообщил о 113 смертельных случаях среди людей, получивших прививки. Возраст умерших — от 46 до 100 лет (71 женщина, 38 мужчин, в четырех случаях пол не был указан), их средний возраст составляет 84 года, все смертельные случаи были зарегистрированы в период от нескольких часов до 19 дней после вакцинации, говорится в докладе PEI. 

Пресс-секретарь института на запрос DW сообщила, что 20 вакцинированных пациентов скончались с диагнозом COVID-19, при этом у 19 из них не была завершена вакцинация. 43 человека с рядом хронических заболеваний умерли, страдая от резкого ухудшения основного недуга, или от другой болезни, не связанной с вакцинацией. «У пациентов были тяжелые хронические заболевания, такие как раковые опухоли, почечная недостаточность, сердечные недуги, артериосклероз, которые стали основной причиной смерти», — добавила пресс-секретарь PEI. В 50 случаях причина смерти не установлена.

Глава отделения безопасности медикаментов в PEI Бригитте Келлер-Станиславски (Brigitte Keller-Stanislawski) также утверждает, что смерти пациентов не являются следствием вакцинации. «Если прививают пожилых людей или людей с тяжелыми хроническими заболеваниями, возможно определенное число смертельных случаев вскоре после вакцинации, причину которых нельзя связывать с ней», — подчеркнула она.

В своем отчете Институт имени Поля Эрлиха приходит к заключению, что количество смертей, зафиксированное после прививок от коронавируса, было ниже статистически ожидаемого числа смертей среди людей, не прошедших вакцинацию. «При сравнении этих показателей можно сделать вывод, что после вакцинации умерло меньше людей, чем можно было предположить», — заявила вирусолог Ульрике Протцер (Ulrike Protzer) в эфире общественного телеканала ARD.  «Несомненно то, что речь не идет о повышении уровня смертности, поэтому можно с уверенностью сказать, что эти случаи никак не связаны с вакциной», — заверила Протцер

В Германии до настоящего времени используются вакцины только двух производителей: BioNTech/Pfizer и Moderna. Руководитель PEI Клаус Цихутек (Klaus Cichutek) в интервью DW в январе 2021 заверил, что обе вакцины имеют очень высокий уровень безопасности.

Испания: «Не менее семи обитателей дома престарелых умерли после прививки Pfizer»

Испанские СМИ сообщили о смерти девяти обитателей дома престарелых после первого укола препаратом BioNTech/Pfizer. Все они имели хронические заболевания. По словам директора дома престарелых El Salvador в городке Лагартера  на юго-западе от Мадрида, через пять дней после вакцинации у пожилых людей стали проявляться симптомы: головная боль и диарея. Врач сообщил ему, что это могли быть побочные явления от прививки.

Как выяснилось, все девять смертельных случаев вызваны осложнениями в связи с COVID-19, распространение инфекции произошло в доме престарелых в дни, когда началась вакцинация. Заболеть COVID-19 можно и после вакцинации, если прививка была сделана во время инкубационного периода, который у коронавируса длится 5-6 дней. Заразиться коронавирусом также возможно после вакцинации, поскольку защита от заражения начинает формироваться в организме через 10-14 дней после первого укола, согласно данным немецкого Института имени Роберта Коха.

США: «181 смерть после прививки от COVID-19»

Эту информацию широко обсуждали СМИ в Индии. Она базируется на пресс-релизе организации Children´s Health Defence — объединения противников вакцинации, известного распространением ложной информации о вакцинах и призывами к отказу от прививок.

Хотя в заголовке пресс-релиза указано, что данные взяты из «банка данных правительства США», цифры, на которые ссылаются авторы документа, на самом деле были опубликованы на сайте Центра по информированию о национальной вакцинации (NVIC), который Майкл Спектер, журналист, специализирующийся на темах, связанных с наукой, технологиями и общественным здравоохранением, называет «самой влиятельной в Америке организацией, выступающей против вакцинации».

NVIC, в свою очередь, пишет, что его данные были взяты из правительственной Системы отчетности о побочных реакциях на вакцины (VAERS), в которой говорится, что «в VAERS может обратиться любой желающий, включая родителей и пациентов», и что «отчеты VAERS не могут служить достаточным основанием для того, чтобы определить, действительно ли указанный побочный эффект или заболевание стали следствием прививки».

Причинно-следственной связи между вакцинацией и последующей смертью пациентов не выявлено ни в одном из случаев

Более того, VAERS призывает производителей вакцин сообщать им о серьезных проблемах со здоровьем привившихся вне зависимости от того, считают ли они, что эти проблемы были вызваны вакциной. Также VAERS сообщает о том, что «данные системы не могут быть использованы для заключений, касающихся наличия, серьезности, частоты проявления или числа проблем, ассоциирующихся с вакцинацией», и что эти данные «следует трактовать в контексте другой научной информации».

О необъективности и непоследовательности данных в системе VAERS предупреждают и Центры по контролю и профилактике заболеваний США.

Норвегия: «После прививки скончались 30 жителей домов престарелых»

По данным на 26 января, Норвежское медицинское агентство Statens Legemiddelverk расследовало в общей сложности 33 сообщения о смертях обитателей домов престарелых в связи с вакцинацией.

В анализе этих случаев агентство пишет, что «многие жители домов престарелых, получившие к данному моменту прививку, отличаются хрупким здоровьем или имеют хронические заболевания». «Каждый день в домах престарелых или подобных заведениях в Норвегии в среднем умирают по 45 человек. В связи с этим смерти, происходящие вскоре после прививки, являются ожидаемыми и не подразумевают наличие причинно-следственной связи с вакциной», — говорится далее в документе.

Случаи смертей в норвежских домах престарелых расследовал также Комитет по оценке рисков в сфере фармакологического надзора (PRAC), работающий в составе Европейского агентства лекарственных средств (EMA). В своем отчете комитет указал, что «не обнаружил никаких серьезных угроз для безопасности», добавив, что наличие ряда хронических заболеваний у привитых является разумным объяснением причин их смерти. В некоторых случаях паллиативная помощь начала оказываться пациенту еще до прививки, отмечалось в отчете.

Бельгия: «14 смертей после прививки от коронавируса»

В Бельгии, по данным Федерального агентства лекарств и продуктов для здоровья (FAMHP), 14 человек скончались после того, как им сделали прививку от COVID-19. Однако связи этих смертей с вакцинацией обнаружено не было.

Все скончавшиеся пациенты были в возрасте от 70 лет, пять из них — старше 90 лет, сообщило тогда онлайн-издание Brussels Times. Дополнительных деталей о личностях умерших обнародовано не было.

В итоге FAMHP начало публиковать еженедельные отчеты с анализом побочных эффектов при вакцинации. В докладе от 4 февраля указано, что «на данный момент причинно-следственной связи между смертями пациентов и прививкой от COVID-19 обнаружено не было».

Перу: «Участник клинических испытаний вакцины скончался от COVID-19»

Университет Каэтано Эредиа в Перу, который проводил клинические испытания китайской вакцины Sinopharm, вынужден был раскрыть данные о них после смерти одной из их участниц от пневмонии, сообщает агентство Reuters. Как оказалось, скончавшаяся участница клинических испытаний получила не вакцину, а плацебо.

Смотрите также:

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Европу захлестнула вторая волна коронавируса

  С приходом осени число новых случаев заражения коронавирусной инфекцией резко взмыло вверх: к ноябрю во многих государствах Европы ежедневный прирост исчислялся десятками тысяч случаев. На фоне всплеска заболеваний COVID-19 все больше стран вновь стали вводить многочисленные ограничения, пытаясь замедлить распространение коронавируса и предотвратить коллапс системы здравоохранения.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Германия: мягкий локдаун

  К началу ноября в Германии был установлен новый антирекорд числа заражений — суточный прирост инфицированных SARS-CoV-2 превысил отметку в 20 тысяч. Пытаясь его уменьшить, власти со 2 ноября ввели мягкий локдаун. Канцлер Ангела Меркель призвала жителей страны к пониманию необходимости введенных противоэпидемиологических мер. К середине ноября суточные показатели стали снижаться.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Германия: клубы и спортзалы закрыты, рестораны работают только навынос

  Мягкий или частичный локдаун в Германии в основном коснулся сферы досуга и развлечений: закрыты клубы, дискотеки, спортзалы и театры; рестораны, кафе и бары могут торговать только навынос. Школы и детские сады продолжают работать. Ограничения предположительно будут действовать до конца ноября.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Маски: неизменный атрибут осеннего гардероба

  Одним из главных требований социального дистанцирования в Германии остается ношение защитных масок. Во многих немецких городах их теперь нужно носить не только в общественном транспорте, но и на оживленных улицах. За нарушение этого правила предусмотрены штрафы от 50 до 250 евро — в зависимости от федеральной земли.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Россия: антирекорды числа заражений и летальных исходов

  Суточные показатели прироста заражений коронавирусом в РФ к ноябрю превысили 22 тысячи. 17 ноября в стране был зафиксирован антирекорд смертности — от последствий COVID-19 за сутки умерли 442 человека. Регионы с трудом справляются со второй волной: СМИ пишут о том, что в некоторых больницах койки и раскладушки ставят в коридорах, больным не хватает кислорода, а скорую приходится ждать сутками.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  В Москве — одни из самых суровых ограничений в РФ

  Несмотря на антирекорды числа зараженных SARS-CoV-2, локдаун в РФ пока объявлять не собираются, вводя точечные ограничения на уровне регионов. Одни из самых суровых — в Москве. С 13 ноября столичные бары и рестораны не могут работать по ночам, вузы переведены на удаленку, запрещено посещение «культурных, выставочных, просветительских мероприятий». Ограничения продлятся до 15 января 2021 года.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Беларусь: массовые демонстрации в условиях пандемии

  На фоне роста заражений SARS-CoV-2 в Беларуси ее жители продолжают выходить на многотысячные акции протеста. Лукашенко уже обвинил протестующих в том, что их действия осложняют борьбу с COVID-19. О массовых задержаниях и арестах демонстрантов и об антисанитарных условиях в СИЗО власти умалчивают. К 14 ноября суточный прирост заболеваний превысил 1200 случаев. Многие считают статистику заниженной.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Украина: киноиндустрия и ресторанный бизнес боятся не пережить локдаун выходного дня

  Уровень суточных заражений коронавирусом в Украине к середине ноября достиг максимума с начала пандемии, превысив 12 тысяч. В стране введен локдаун выходного дня: по субботам и воскресеньям работают только продовольственные магазины, аптеки, транспорт и заправки. Рестораны, бары и кафе могут торговать навынос. Рестораторы, представители киноиндустрии и сферы торговли опасаются за свой бизнес.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Австрия: жесткий локдаун до 6 декабря

  В борьбе с коронавирусом австрийские власти ввели жесткий локдаун. С 17 ноября по 6 декабря выходить из дома разрешается только по определенным причинам — например, для посещения продуктовых магазинов и аптек, поездок на работу, на прием к врачу. Разрешены также прогулки и пробежки. Все магазины за исключением супермаркетов закрыты, аптеки, банки и автозаправки продолжат работать.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Франция: больных COVID-19 отправляют на лечение в Германию

  Франция находится на четвертом месте в мире по уровню распространения коронавируса. С начала пандемии здесь выявлено 1,9 млн заражений. Система здравоохранения страны перегружена, некоторых пациентов перевозят на лечение в ФРГ. С конца октября в стране действует локдаун. Жителям отводится один час в день, чтобы сходить в магазин, к врачу или прогуляться в радиусе не более одного километра от дома.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Швеция: коронавирус стал третьей по распространенности причиной смерти

  В первом полугодии 2020 года последствия заражения коронавирусом стали третьей по распространенности причиной смерти в Швеции. Около 10 процентов от общего числа умерших в стране скончались от последствий COVID-19, говорится в отчете Минздрава.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Италия: объятия с родителями через пластиковую штору

  Италия входит в десятку стран, наиболее пострадавших от коронавируса. Число заражений с начала пандемии превысило миллион. С ноября в стране действует комендантский час. Территория Италии разделена на три зоны риска, в регионах «красной зоны» — частичный локдаун. Многие дома престарелых закрыты для посещения. В одном из них оборудовали комнату с пластиковыми шторами, чтобы люди могли обняться.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Дания: жертвами коронавируса стали норки

  Власти Дании распорядились уничтожить всех норок на фермах страны. Причиной стал обнаруженный у норок мутировавший коронавирус SARS-CoV-2, который распространяется на людей и снижает способность к образованию антител. Дания является крупнейшим в мире производителем меха норки. В стране работают 1139 норковых ферм, на которых в сумме живут около 15-17 миллионов норок.

• Как Европа борется со второй волной коронавируса

  Свет в конце туннеля: вакцины от коронавируса могут появиться уже в начале 2021 года

  Немецкая фармацевтическая компания BioNTech и американская корпорация Pfizer 9 ноября объявили о том, что разработанная ими вакцина показала эффективность в 90%. Неделей спустя о 95-процентной действенности своей вакцины заявила американская фирма Moderna. Обе компании намерены подать в США заявку об ускоренной регистрации препарата. Есть надежда, что уже в начале 2021 года вакцина будет доступна.

  Автор: Марина Барановская

 

мысли пожилых людей о смерти и умирании и их опыт ухода в конце жизни: качественное исследование | BMC Nursing

В результате анализа были выделены три основные категории: Неизбежный и неизвестный конец жизни , Мысли о контроле и Проживание вашего последнего периода жизни в доме престарелых . В основной категории «Неизбежный и неизвестный конец жизни» , которая разделена на три подкатегории, описывает заботы и желания пожилых людей, связанные с концом жизни, а также их приближение к смерти и оставшейся жизни.Вторая категория, Мысли о контроле , отражает разные взгляды пожилых людей на то, следует ли контролировать смерть. Третья категория, , проживающая последний период своей жизни в доме престарелых, описывает мысли, чувства и отношение пожилых людей к тому, чтобы провести конец жизни в доме престарелых. Три основные категории и соответствующие им подкатегории представлены в таблице 2.

Таблица 2 Структура категорий и подкатегорий

Неизбежный и неизвестный конец жизни

У пожилых людей разные взгляды на смерть, смерть и конец жизни.Пожилые люди выражали различные желания и опасения, связанные со смертью, которые описаны в подкатегории . Беспокойства и пожелания, связанные с смертью . Смерть воспринималась как нечто естественное и неизбежное, и пожилые люди не особо беспокоились о смерти; однако причины отсутствия у них беспокойства были разными, как показано в подкатегории Смерть как естественное завершение . Пожилым людям было трудно планировать будущее, и они связали неизвестное будущее с тем, что они оказались в конечной фазе жизни — их взгляды на поиск смысла и счастья в этой фазе жизни описаны в подкатегории Взгляды на оставшиеся жизнь .

Беспокойство и желание, связанные с смертью

Пожилые люди выражали беспокойство, связанное с смертью. Перенесение продолжительной и продолжительной смерти, а также конец жизни, характеризующийся болезнью и медленным томлением, вызвали беспокойство у пожилых людей. Еще одно беспокойство, которое заметили пожилые люди, касалось боли. Мысль о смерти от боли вызывала беспокойство. Некоторые пожилые люди были убеждены, что получат адекватное обезболивание, в то время как другие беспокоились, что не получат вовремя необходимую помощь.

«Возможно, вы боитесь не получить необходимую помощь (…), потому что, если вы лежите и страдаете, это тяжело как для вас, так и для ваших близких». — 75-80 лет

Несколько пожилых людей разделяли желание оставаться здоровыми до самого конца своей жизни. Быстрая или внезапная смерть была обычным способом, которым пожилые люди описывали, как они хотели бы умереть. Пожилые люди также приводили примеры того, что могло бы унять их беспокойство перед лицом смерти и помочь им почувствовать мир.Те, кто боялся умереть от боли, отметили, что дом престарелых и опекуны давали им чувство безопасности. Таким образом, для некоторых пожилых людей дом престарелых может рассматриваться как удобное и безопасное место.

«Пока вы умираете обычным образом (…), конечно, вы не хотите умирать в ужасе» — 75–80 лет

Смерть как естественное закрытие

Смерть вызвала беспокойство, но пожилые люди не боялись самой смерти.Смерть объяснялась как неизбежная часть жизни и поэтому не о чем беспокоиться. Пожилые люди рассматривали смерть как естественный конец жизни. Однако причины, по которым пожилые люди не беспокоились о смерти, были разными. Некоторые испытали околосмертный опыт, в результате чего они не боялись смерти. Другие сравнивали себя с более молодыми, здоровыми людьми и утверждали, что смерть пожилых людей не угнетает по сравнению со смертью молодых людей. Некоторые из пожилых людей даже изображали смерть как избавление от жизни и, следовательно, то, чего нужно было жаждать.

«… если ты стал таким слабым и устаревшим, то хорошо от этого уйти…» — 75-80 лет

Пожилые люди по-разному думали о том, что будет после смерти. Некоторые хотели, чтобы у них была вера, которая могла бы их утешить, а некоторые надеялись на жизнь после смерти и возможность отдыхать с близкими и дорогими родными и друзьями. Некоторые из пожилых людей разделяли представление о смерти как о большой пустой комнате, о неизвестной ситуации, о которой они ничего не знали.

«Как я боюсь смерти. Вы ничего не знаете. Это совершенно чуждо; совершенно пустой, ты ничего не знаешь »-

80-85 лет

Взгляды на оставшуюся жизнь

Пожилые люди осознали, что находятся в конце жизни. Некоторые выразили отсутствие перспектив или будущего, на которое можно было бы с нетерпением смотреть, в то время как другие проявили незаинтересованность в будущих событиях. Они изображали будущее как нечто неизвестное и неконтролируемое.Однако пожилые люди не выражали особого беспокойства по поводу этого неизвестного будущего. Пожилые люди описывали отсутствие необходимости думать о будущем как часть осознания того, что они приближаются к концу жизни.

«Я многого добился в жизни… поэтому я говорю, что этого достаточно». (смех) –85-90 лет

Пожилые люди описали различные чувства счастья и значимости, связанные с оставшейся частью их жизни.Некоторые описывали трудности обретения смысла и счастья в том, что осталось от жизни. Эти пожилые люди считали, что их жизнь закончилась, и выразили готовность умереть.

«Я чувствую, что мне надоело жить, я прожил свою жизнь» -80-85 лет

Остальные выразили удовлетворение собой и тем, чего они достигли в жизни. Некоторые пожилые люди чувствовали, что их дети и внуки придают смысл их жизни.Один мужчина объяснил, что его жена нуждалась в нем по финансовым причинам, которые дали ему чувство осмысленности в жизни. Некоторые из пожилых людей придерживались более нерешительного подхода, описывая жизнь как обременительную, но в то же время указывающую на нежелание отказываться от жизни. Другие описывали чувство неудовлетворенности собой и своими достижениями и оглядывались на жизнь с чувством неудачи.

«Наши дети часто к нам навещают, мы благодарны за то, что они рядом» — 90-95 лет

Мысли о контроле

У пожилых людей процесс старения ассоциируется с разного рода потерями; эти потери и их влияние на пожилых людей описаны в подкатегории Утрата функции и независимости .Смерть считалась неконтролируемой, но пожилые люди также по-разному думали о том, как они хотели бы иметь возможность контролировать момент смерти; эти мысли проиллюстрированы в подкатегории Управляемая смерть .

Утрата функции и независимости

Пожилые люди описали различные виды потерь, связанных с процессом старения. Утрата функций описывалась как чувство неспособности контролировать свою повседневную деятельность или распорядок дня, за которым следовало чувство потери независимости и контроля.Потеря контроля вызвала чувство разочарования, но пожилые люди также воспринимали эту потерю контроля как естественную часть процесса старения, через который проходит каждый.

Пожилые люди описали снижение физических функций и неспособность выполнять действия, которые они когда-то могли делать. Один мужчина сравнил свою прежнюю способность заниматься многими видами деятельности, когда он был здоров, с нынешней значительной потерей физических функций. Он описал потерю своих физических функций как трансформацию, к которой ему нужно было научиться привыкать; однако чувство неспособности позаботиться о себе вызвало разочарование.

«Раньше я мог делать почти все, а теперь чувствую себя куском дерьма (…), например, я не могу забить гвоздь в стену; Не могу удержать гвоздь левой рукой. Так что это много, но я научился это принимать. Мне просто нужно попросить кого-нибудь помочь мне ». — 75-80 лет

Снижение физических функций способствовало возникновению у пожилых людей чувства утраты независимости. Некоторые описали снижение контроля над мочевым пузырем и снижение подвижности.Одна женщина описала трудности с вставанием со стула и отметила, что этому способствовала боль. Неспособность позаботиться о себе или контролировать свою повседневную деятельность очень расстраивала, а постоянная зависимость от других давала ей чувство безнадежности.

«… Мне трудно позвонить (…) Я хочу позаботиться о себе». –95–100 лет

Их мысли о потере контроля над физическими функциями сопровождались чувством страха оказаться обузой.Пожилые люди называли себя обузой для опекунов, друзей и общества. Однако некоторые пожилые люди считали, что, с одной стороны, необходимость в уходе дает другим возможность трудоустройства. Несмотря на потерю физической активности, пожилые люди также выразили благодарность за то, что они психически здоровы и не страдают слабоумием.

«… вы можете быть благодарны, пока у вас сохранены когнитивные способности; это то, что я считаю приятным ». — 85-90 лет

«Моя жизнь имеет ценность, поскольку способствует трудоустройству медицинских работников (…) они (семья), кажется, ценят меня; они есть, но, наверное, я просто доставляю неудобства.»- 90-95 лет

Контролируемая смерть

Некоторые пожилые люди думали, что они не могут контролировать смерть. Они понимали смерть как силу, которую невозможно контролировать. Один пожилой человек сказал, что никто, ни врачи, ни кто-либо еще, не может контролировать смерть, и поэтому не о чем беспокоиться. Другая пожилая женщина объяснила, что верила в то, что персонал контролирует ее.

«Нет, я не думаю, что у меня есть контроль; Я доверяю кому-то другому.»- 90-95 лет

Пожилые люди описали желание контролировать смерть. Некоторые боялись, что не смогут контролировать свое поведение в момент смерти. Никто из пожилых людей не верил, что они могут контролировать свои собственные моменты смерти. Тем не менее, они выразили желание иметь возможность попрощаться с близкими за определенное время до их смерти и желание подготовиться к смерти, когда она произойдет. В то же время пожилые люди думали, что знать, когда они собираются умереть, было бы тяжело.

Среди пожилых людей было сильное желание иметь возможность принимать решения о своей собственной смерти, поскольку они считали себя здоровыми в умственном отношении. Некоторые пожилые люди поделились мыслями о помощи при смерти. Некоторые не обязательно соглашались с умерщвлением с помощью помощи, но были против мер жизнеобеспечения. Другие выразили положительное отношение к помощи при смерти и считали, что решения о собственной смерти являются индивидуальными решениями.

«Я разговаривал с пожилой женщиной, и она сказала, что в Швеции так быть не должно; вы должны суметь решить для себя.Потому что я имею в виду, что если у вас ясный ум, вы знаете, что делаете… (…) Да, тогда вы должны иметь право принимать решения относительно своей собственной жизни на самом деле ». –80-85 лет

Мысли пожилых людей о контролируемой смерти касались не только фактического момента смерти, но и времени после нее. Некоторые пожилые люди хотели иметь возможность принимать решения о своих похоронах. Эти пожилые люди были твердо убеждены в том, что их могут похоронить или кремировать.Они думали о том, что у них нет контроля или знания о том, как их тела будут транспортироваться и храниться до фактической церемонии погребения, что вызывало беспокойство. Эти мысли привели к их осознанию необходимости получить больше знаний о процессе. Для них было важно, чтобы их похоронили на том участке или месте, которое выбрали они и их партнер.

«Я не люблю похоронные церемонии (…) У меня есть видение того, как я хочу этого». –95–100 лет

Проживание в последний период жизни в доме престарелых

Проживание в доме престарелых и времяпрепровождение с другими жильцами по-разному повлияло на пожилых людей; пожилые люди выражали как негативное, так и позитивное отношение, что описано в подкатегории «Совместное проживание с другими людьми» .Взгляды пожилых людей на повседневную жизнь в доме престарелых проиллюстрированы в подкатегории Одиночество и скука, , которая описывает дом престарелых как место, характеризующееся изоляцией и отсутствием стимуляции.

Совместное проживание с другими людьми

Принуждение к совместному проживанию с другими людьми в доме престарелых описывалось как утомительное занятие, которое отрицательно сказывается на благополучии человека. Пожилые люди считали других обитателей дома престарелых более больными и нуждающимися в более серьезном уходе, чем они сами.Некоторые из пожилых людей считали, что их здоровье, как физически, так и умственно, лучше, чем у других обитателей дома престарелых, что привело к тому, что им не уделяли должного внимания, когда дело касалось их собственного ухода. Это привело к разочарованию в отношении других обитателей дома престарелых и к ощущению, что другие обитатели не принадлежат ему.

«Значит, некоторые из живущих здесь нездоровы и не должны жить в доме престарелых (…) она кричала на меня, и это меня расстраивает.Она кричит на всех; это худшее. –85-90 лет

Некоторые пожилые люди рассказали, что чувствовали себя одинокими в доме престарелых, что указывало на отсутствие общности и принадлежности. Факторы, способствующие отсутствию общности и чувства принадлежности, включали потерю слуха человека или других, слабоумие, чувство вялости и усталости, а также отсутствие интереса к другим жителям. Однако некоторые пожилые люди не испытывали недостатка в общности и принадлежности в доме престарелых.Несколько пожилых людей рассказали, что дом престарелых предоставил им социальную среду, в которой они могли есть и пить кофе вместе с другими жителями.

«Люди, которые здесь живут, включая меня, вы знаете, что-то не так (…) Некоторые не слышат, и это почти худшее, когда вы разговариваете с кем-то, кто ничего не слышит, это просто то, что, и что и что ». — 90-95 лет

«… нас немного, и мы можем посидеть, может быть, выпьем кофе и поговорим; Я думаю, что это очень важное общение.Всегда есть кто-то, кому есть о чем поговорить, и это передается другим ». –75-80 лет

Заключение и скука

Некоторые пожилые люди охарактеризовали жизнь в доме престарелых как скучную и просто удовлетворительную. Обстановка в доме престарелых также привела к ощущению ограниченности и отсутствия такой же свободы, как раньше, для выхода на улицу. Возможность гулять на короткое время считалась очень важной.Некоторые пожилые люди имели возможность выходить на улицу самостоятельно, в то время как другим приходилось полагаться на членов семьи. Возможность выходить на улицу и проводить время с семьей считалась очень важной, однако некоторые пожилые люди считали, что они не могут рассчитывать на то, что их семьи развлекают их.

«Конечно, если бы у меня не было дочери, которая водит меня гулять и ходить по магазинам, я бы, наверное, подумал, что это было бы еще скучнее, еще скучнее». — 85-90 лет

Те, кто мог выходить на улицу самостоятельно, описали это как важную часть своего распорядка, которая позволяет им установить контакт с «внешним миром» вдали от дома престарелых.Семья рассматривалась как важная часть избегания скуки и поддержания чувства благополучия, поскольку многим пожилым людям не хватало чувства принадлежности. Некоторым пожилым людям хотелось чем-нибудь занять их. Один мужчина описал жизнь в доме престарелых как трудную адаптацию от очень активной жизни к тому, чтобы сейчас испытывать чувство изоляции внутри дома престарелых.

«Я скучаю по нехватке рабочей силы. Я не знаю, что мне сказать, потому что я всегда был активным, и когда вы приходите сюда, это похоже на тюрьму.»- 95-100 лет

Связь между смыслом жизни и опасением смерти у пожилых людей: самооценка как посредник | BMC Geriatrics

1.

Wu AM, Tang CS, Kwok TC. Боязнь смерти среди китайских пожилых людей в Гонконге. J Старение здоровья. 2002. 14 (1): 42–56.

Артикул Google Scholar

2.

Fortner BV, Неймейер РА. Тревога смерти у пожилых людей: количественный обзор.Стад смерти. 1999. 23 (5): 387–411.

CAS Статья Google Scholar

3.

Алкозей А., Смит Р., Демерс Л.А., Вебер М., Беррихилл С.М., Киллгор В.Д. Повышение эмоционального интеллекта после онлайн-тренинга связано с лучшим принятием решений в отношении азартных игр в Айове. Psychol Rep. 2019; 122 (3): 853–879.

Артикул Google Scholar

4.

Кесебир П.Тихое эго успокаивает тревогу смерти: смирение как буфер экзистенциальной тревоги. J Pers Soc Psychol. 2014; 106 (4): 610–23.

Артикул Google Scholar

5.

Малинаускайте И., Слапикас Р., Курвуазье Д., Мах Ф., Генсер Б. Страх смерти и возникновение симптомов посттравматического стресса после острого коронарного синдрома: проспективное обсервационное исследование. J Health Psychol. 2017; 22 (2): 208–17.

Артикул Google Scholar

6.

Vida C, M Gonzalez E, De la Fuente M. Увеличение окисления и воспаления в нервной и иммунной системах с возрастом и тревогой. Curr Pharm Des. 2014; 20 (29): 4656–78.

CAS Статья Google Scholar

7.

Mykletun A, Bjerkeset O, Prince M, Dewey M, Stewart R. Уровни тревожности и депрессии как предикторы смертности: исследование HUNT. Br J Psychiatry. 2009. 195 (2): 118–25.

Артикул Google Scholar

8.

Шульц Р., Драйер Р.А., Роллман Б.Л. Депрессия как фактор риска несамоубийственной смертности у пожилых людей. Биол Психиатрия. 2002. 52 (3): 205–25.

Артикул Google Scholar

9.

Peng J, Feng T, Zhang J, Zhao L, Zhang Y, Chang Y, et al. Измерение компетентности в принятии решений у взрослых китайцев. J Behav Decis Mak. 2019; 32: 266–79.

Google Scholar

10.

Barnett MD, Anderson EA, Marsden AD.Связана ли тревога перед смертью с оптимизмом или пессимизмом среди пожилых людей? Arch Gerontol Geriatr. 2018; 77: 169–73.

Артикул Google Scholar

11.

Флориан В., Микулинсер М. Символическое бессмертие и управление ужасом смерти: сдерживающая роль стиля привязанности. J Pers Soc Psychol. 1998. 74 (3): 725–34.

CAS Статья Google Scholar

12.

Стегер М.Ф., Фрейзер П. Значение в жизни: одно звено в цепи от религиозности к благополучию. J Couns Psychol. 2005. 52 (4): 574–82.

Артикул Google Scholar

13.

Стегер М.Ф., Кашдан Т.Б., Салливан Б.А., Лоренц Д. Понимание поиска смысла жизни: личность, когнитивный стиль и динамика между поиском и переживанием смысла. J Pers. 2008. 76 (2): 199–228.

Артикул Google Scholar

14.

Стегер М.Ф., Оиши С., Кашдан ТБ. Значение в жизни на протяжении всей жизни: уровни и корреляты смысла жизни от зарождающейся взрослой жизни до пожилого возраста. J Posit Psychol. 2009. 4 (1): 43–52.

Артикул Google Scholar

15.

Steger MF. Придание смысла жизни. Psychol Inq. 2012; 23 (4): 381–5.

Артикул Google Scholar

16.

Майер А., Эдвардс Х.Жизненный тест: возрастные и половые различия. J Clin Psychol. 1974. 30 (3): 384–6.

Артикул Google Scholar

17.

Френц А.В., Кэри М.П., ​​Йоргенсен Р.С. Психометрическая оценка шкалы чувства связности Антоновского. Psychol Assess. 1993. 5 (2): 145–53.

Артикул Google Scholar

18.

Оиси С., Динер Э. Жители бедных стран имеют большее чувство смысла жизни, чем жители богатых стран.Psychol Sci. 2014; 25 (2): 422–30.

Артикул Google Scholar

19.

Рутледж К., Джул Дж. Когда мысли о смерти приводят к страхам смерти: значимость смертности увеличивает тревогу перед смертью для людей, у которых отсутствует смысл в жизни. Cognit Emot. 2010. 24 (5): 848–54.

Артикул Google Scholar

20.

Тан CS-K, Wu AM, Yan EC. Психосоциальные корреляты страха перед смертью среди китайских студентов колледжей.Стад смерти. 2002; 26 (6): 491–9.

Артикул Google Scholar

21.

Лайк Дж. Связи между аспектами смысла жизни и тревога смерти у молодых людей. Стад смерти. 2013; 37 (5): 471–82.

Артикул Google Scholar

22.

Wong PT. Смысл теории управления и принятия смерти. В: Экзистенциальные и духовные проблемы в отношении смерти . Mahwa: Psychology Press; 2013.п. 91–114.

23.

Гринберг Дж., Соломон С., Пищинский Т. Теория управления терроризмом самооценки и культурных мировоззрений: эмпирические оценки и концептуальные уточнения. В: Успехи экспериментальной социальной психологии , т. 29. Орландо: Эльзевьер; 1997. стр. 61–139.

Google Scholar

24.

Джул Дж., Рутледж С., Арндт Дж., Седикидес С., Вильдшут Т. Борьба с прошлым в будущем: ностальгия сдерживает экзистенциальную угрозу.J Res Pers. 2010. 44 (3): 309–14.

Артикул Google Scholar

25.

Дэвис С.Ф., Бремер С.А., Андерсон Б.Дж., Трэмилл Дж.Л. Взаимосвязь силы эго, самооценки, страха перед смертью и пола у студентов бакалавриата. J Gen Psychol. 1983; 108 (1): 55–9.

CAS Статья Google Scholar

26.

Абейта А.А., Джул Дж., Рутледж К. Изучение влияния самоуважения и значимости смертности на измеряемую проксимально и дистально тревогу смерти: дальнейшее испытание модели двойного процесса управления террором.Мотив Эмот. 2014. 38 (4): 523–8.

Артикул Google Scholar

27.

Хиёси К., Беккер С., Оиси Н., Фукуяма Х. Обзор воздействия страха смерти на мозг человека. J Neurol Sci. 2017; 381: 257–68.

Артикул Google Scholar

28.

Розенблатт А., Гринберг Дж., Соломон С., Пищинский Т., Лайон Д. Доказательства теории управления террором: I. Влияние значимости смертности на реакцию на тех, кто нарушает или поддерживает культурные ценности.J Pers Soc Psychol. 1989. 57 (4): 681–90.

CAS Статья Google Scholar

29.

Missler M, Stroebe M, Geurtsen L, Mastenbroek M, Chmoun S, Van Der Houwen K. Изучение страха перед смертью среди пожилых людей: обзор литературы и эмпирическое исследование. Омега-J Смерть Умирает. 2012; 64 (4): 357–79.

Артикул Google Scholar

30.

Максфилд М., Пищинский Т., Гринберг Дж., Бультманн М.Н.Возрастные различия в влиянии значимости смертности на систематическую ошибку соответствия. Int J Aging Hum Dev. 2017; 84 (4): 329–42.

Артикул Google Scholar

31.

Бергман Ю.С., Боднер Э., Хабер Ю. Связь между субъективной близостью к смерти и депрессивными симптомами: опосредующая роль смысла жизни. Psychiatry Res. 2018; 261: 269–73.

Артикул Google Scholar

32.

Стегер М.Ф., Фрейзер П., Оиши С., Калер М. Опросник «Смысл жизни»: оценка наличия и поиск смысла жизни. J Couns Psychol. 2006. 53 (1): 80–93.

Артикул Google Scholar

33.

Dezutter J, Waterman AS, Schwartz SJ, Luyckx K, Beyers W., Meca A, et al. Смысл жизни в зарождающейся взрослой жизни: личностно-ориентированный подход. J Pers. 2014. 82 (1): 57–68.

Артикул Google Scholar

34.

Мартела Ф, Штегер МФ. Три значения смысла жизни: различение последовательности, цели и значения. J Posit Psychol. 2016; 11 (5): 531–45.

Артикул Google Scholar

35.

Zhang H, Sang Z, Chan DK-S, Teng F, Liu M, Yu S и др. Источники смысла жизни студентов китайских университетов. J Happiness Stud. 2016; 17 (4): 1473–92.

Артикул Google Scholar

36.

Cheung PC, Lau S. Самоуважение: его связь с семьей и школьной социальной средой среди китайских подростков. Молодежный Соц. 1985. 16 (4): 438–56.

Артикул Google Scholar

37.

Темплер Д.И. Построение и проверка шкалы страха перед смертью. J Gen Psychol. 1970. 82 (2): 165–77.

CAS Статья Google Scholar

38.

Барон Р.М., Кенни Д.А.Различие переменных модератора и посредника в социально-психологическом исследовании: концептуальные, стратегические и статистические соображения. J Pers Soc Psychol. 1986. 51 (6): 1173–82.

CAS Статья Google Scholar

39.

Пэн Дж., Хэ Ю, Дэн Дж., Чжэн Л., Чанг Ю, Лю X. Эмоциональные трудовые стратегии и профессиональное выгорание у дошкольных учителей: психологический капитал в качестве посредника и модератора. Работа. 2019; 62: 49–58.

Артикул Google Scholar

40.

O’brien RM. Предупреждение относительно практических правил для факторов инфляции дисперсии. Qual Quant. 2007. 41 (5): 673–90.

Артикул Google Scholar

41.

Ван X, Джанг SJ. Взаимосвязь между религией и девиантностью в в значительной степени нерелигиозной стране: результаты общего социального исследования Китая 2010 года. Девиантное поведение. 2017; 38 (10): 1120–40.

Артикул Google Scholar

42.

Ян И, Хуан С. Религиозные убеждения и экологическое поведение в Китае. Религии. 2018; 9 (3): 72.

Артикул Google Scholar

43.

Harding SR, Flannelly KJ, Weaver AJ, Costa KG. Влияние религии на страх смерти и принятие смерти. Психическое здоровье, религиозная культура. 2005. 8 (4): 253–61.

Артикул Google Scholar

44.

Арделт М. Влияние религии и цели жизни на субъективное благополучие и отношение к смерти пожилых людей.J Relig Gerontol. 2003. 14 (4): 55–77.

Артикул Google Scholar

45.

Мур С.Л., Меткалф Б., Шоу Э. Поиск смысла в старении. Гериатр Нурс. 2006. 27 (5): 293–9.

Артикул Google Scholar

46.

Bailey TH, Phillips LJ. Влияние мотивации и адаптации на субъективное благополучие студентов, их смысл в жизни и успеваемость. Высшее образование Res Dev.2016; 35 (2): 201–16.

Артикул Google Scholar

47.

Дас АК. Франкл и царство смысла. Дж. Гуманистический советник. 1998. 36 (4): 199–211.

Google Scholar

48.

Пэн Дж., Чжан Дж., Чжан И, Гун П. Относительная депривация и удовлетворенность работой в армейских офицерах: модель умеренного посредничества. Работа. 2019; 62 (1): 49–58.

Артикул Google Scholar

49.

Пэн Дж., Чжан Дж., Сунь Х., Цзэн З., Май И, Мяо Д. Смешанные фреймы и рискованное принятие решений. Psychol Rep., 2017; 120 (6): 1037–57.

Артикул Google Scholar

50.

Джул Дж., Рутледж С. Террор в теории управления терроризмом: доказательства того, что осознание смерти действительно вызывает беспокойство и подрывает психологическое благополучие. Curr Dir Psychol Sci. 2016; 25 (2): 99–103.

Артикул Google Scholar

51.

Гонд Дж. П., Кабантоус Л., Хардинг Н., Лермонт М. Что мы подразумеваем под перформативностью в теории организации и управления? Использование и злоупотребления перформативностью. Int J Manag Rev. 2016; 18 (4): 440–63.

Артикул Google Scholar

52.

Wisman A, Heflick N, Goldenberg JL. Великий побег: роль самооценки и самостоятельного познания в управлении терроризмом. J Exp Soc Psychol. 2015; 60: 121–32.

Артикул Google Scholar

53.

Дональдсон С.И., Доллвет М., Рао М.А. Возвращение к счастью, совершенству и оптимальному функционированию человека: изучение рецензируемой литературы, связанной с позитивной психологией. J Posit Psychol. 2015; 10 (3): 185–95.

Артикул Google Scholar

54.

Тибо Дж. М., О’Брайен Дж. Г., Тернер Л. К.. Непрямое опасное для жизни поведение у пожилых пациентов. J Elder Abuse Negl. 2000. 11 (2): 21–32.

Артикул Google Scholar

55.

Шелдон К.М., Кинг Л. Почему необходима позитивная психология. Am Psychol. 2001. 56 (3): 216–7.

CAS Статья Google Scholar

56.

Селигман, депутат Европарламента, Стин Т.А., Парк Н., Петерсон К. Позитивная психология Прогресс: эмпирическая проверка вмешательств. Am Psychol. 2005. 60 (5): 410–21.

Артикул Google Scholar

57.

Rahimah A, Khalil S, Cheng JMS, Tran MD, Panwar V.Понимание поведения зеленых покупок через страх смерти и индивидуальную социальную ответственность: мастерство модератора. J Consum Behav. 2018; 17 (5): 477–90.

Артикул Google Scholar

58.

Маккензи Э.Л., Браун П.М., Мак А.С., Чемберлен П. «Старые и больные»: тревога смерти и стратегии выживания, влияющие на благополучие медицинских работников и лечение деменции. Старение психического здоровья. 2017; 21 (6): 634–41.

Артикул Google Scholar

59.

Томер А., Элиасон Г. К всеобъемлющей модели страха перед смертью. Стад смерти. 1996. 20 (4): 343–65.

CAS Статья Google Scholar

60.

Депаола С.Дж., Гриффин М., Янг-младший, Неймейер Р.А. Тревога смерти и отношение к пожилым людям пожилого возраста: роль пола и этнической принадлежности. Стад смерти. 2003. 27 (4): 335–54.

Артикул Google Scholar

Как утешить старшего, который боится смерти

«Я умираю.«Это слова, которые большинство из нас боится услышать от людей, которых мы любим. Однако смерть — неотъемлемая часть жизни. Если этого еще не произошло, скорее всего, в какой-то момент вас попросят помочь родителю, супругу, другу или другому близкому человеку пройти через долину. Да, это может быть устрашающей перспективой, но это также большая честь. Это ценная возможность помочь любимому человеку максимально использовать оставшееся время на земле, помочь ему без сожаления сделать следующий шаг и создать для вас бесценные воспоминания, когда они уйдут.

Однако в этом процессе есть некоторые препятствия. Конец жизни часто вызывает множество сильных эмоций, в том числе тревогу. Поскольку смерть у всех разная, и мы так мало знаем о том, что происходит после смерти человека, пациенты и члены их семей часто бывают переполнены страхом перед неизвестным. Ниже приведены семь наиболее распространенных страхов, связанных со смертью, и то, как опекуны могут помочь утешить своих близких в конце жизни.

Страх перед процессом умирания

Опасения относительно самого процесса умирания обычно возникают из-за страха перед болью и дискомфортом.Люди в конце жизни могут задаться вопросом: «Как мне пройти через это?»

Убедитесь, что ваш близкий знает, что он не будет испытывать боли, если не захочет. Поставщики услуг хосписа специализируются на обеспечении лечения боли и симптомов у неизлечимых пациентов. Сотрудники обучены интерпретировать то, что нужно пациентам, путем чтения словесных и невербальных сигналов, и они обсудят преимущества и недостатки каждого варианта с пациентами и их семьями.

Страх потерять контроль

Некоторые умирающие люди могут продолжать вести относительно активную и нормальную жизнь до самого конца.Но те, кто очень болен, обычно должны полагаться на членов семьи и опекунов, которые помогут им в повседневной деятельности (ADL) в оставшиеся месяцы, недели или дни. Многим пациентам некомфортно думать о том, что они полагаются на других в вопросах наблюдения и помощи, и это нормально.

Чтобы помочь развеять этот страх, побудите любимого человека как можно дольше придерживаться своего обычного распорядка дня. Угрожающий жизни или неизлечимый диагноз не меняет сущности человека.Когда станет ясно, что им нужно будет принять помощь от других, заранее договоритесь с ними о встрече и знакомстве с их опекунами, особенно если в этом участвуют медицинские работники. Знакомство с медсестрами и помощниками до того, как потребуются их полноценные услуги, может облегчить дискомфорт и страх.

Кроме того, если вы еще не обсудили с любимым человеком пожелания о завершении жизни, время имеет значение. Большинство людей исполняют завещание о сохранении жизни, приказ не проводить реанимацию (DNR), форму приказа врача о поддерживающем лечении (POLST) или другой юридический документ, в котором указывается, какой вид помощи они ДЕЛАЮТ и НЕ хотят получать.Обсуждение этих вопросов и их письменное оформление, пока ваш любимый человек все еще может принимать решения, поможет им почувствовать себя более уверенными в том, что их желания будут соблюдены, даже если они не смогут их передать.

Страх оставить любимых позади

Некоторые люди в конце жизни меньше задаются вопросом о собственном затруднительном положении и больше о том, как их близкие справляются и как они справятся с утратой. Они могут задаться вопросом: «Что будет с моей семьей? Как они будут справляться после того, как я уйду? »

Только самые близкие к умирающему могут облегчить этот страх.Будьте готовы откровенно обсудить с любимым человеком, что случится со всеми, когда они умрут, и сделайте все возможное, чтобы заверить их, что с вами все будет в порядке. Если вовлечены дети или взрослые-иждивенцы, помогите составить подробный план их будущего ухода.

---

Просмотрите наши бесплатные
Руководства по уходу за пожилыми людьми

---

Боязнь чужих реакций

В конце жизни любимого человека главное — сделать так, чтобы он чувствовал себя максимально комфортно и расслабленно. Это нелегкий процесс или свидетелем, и обычно эмоции накаляются.Страх и печаль — это естественно, но после того, как первоначальный шок пройдет, постарайтесь вести себя нормально. Наслаждайтесь этим временем вместе, вместо того, чтобы думать о неизбежной утрате. Выражать свои истинные эмоции — это нормально, но помните, что этот опыт не о вас. С уважением относитесь к потребности любимого человека в мире и поддержке.

Убедитесь, что все лица, осуществляющие уход, и члены семьи (в том числе и вы!) Высыпаются, питаются здоровым образом и получают эмоциональную поддержку. Последствия отказа от этих предметов первой необходимости очевидны как по внешнему виду, так и по поведению, и могут вызвать у вашего близкого дополнительное беспокойство.Наконец, убедитесь, что всем опекунам и посетителям заранее сообщили, чего ожидать. Это поможет избежать реакций шока или страха, которые могут беспокоить умирающего.

Страх изоляции

Страх любого рода обычно заставляет нас тосковать по компании и утешать тех, кого мы любим больше всего. Возможность столкнуться с концом жизни в одиночку может вызвать у любого человека серьезное беспокойство, и это общая проблема для многих пожилых людей. Они задаются вопросом, придут ли их друзья и семья навестить их и будут ли они продолжать проявлять внимание и поддержку до самого конца.

Очень просто, убедитесь, что запланированы регулярные визиты к близким друзьям, членам семьи и волонтерам. Убедитесь, что старший чувствует себя любимым и важным, но не утомляйте его постоянными посетителями. Если вы не живете рядом с любимым человеком или не можете совершать частые посещения по другим причинам, подумайте о том, чтобы воспользоваться услугами хосписов, волонтерских организаций или церковных служений. Медицинская помощь в конце жизни со стороны этих групп может включать регулярные посещения медсестер, помощников, священнослужителей, музыкантов или волонтеров, что может значительно повысить качество жизни пациента.

Страх перед неизвестным

Будет ли жизнь после смерти? Чего я могу ожидать? Каждый время от времени задавался этими вопросами. Даже величайший скептик, который самопровозглашает себя, задается вопросом, что произойдет после того, как они сделают последний вздох. Решение этой проблемы имеет физические, эмоциональные и духовные последствия. Даже если ваш любимый человек не религиозен, подумайте о том, чтобы попросить священника, раввина, министра, пастора и т. Д. Прийти поговорить с ним. Внешние ресурсы, подобные этим, могут стать даром мира, невзирая на прошлые сомнения и скептицизм.

Страх того, что жизнь бессмысленна

Людям, покидающим этот мир, необходимо услышать, что их ценят, что их достижения оказали положительное влияние на мир и что они не будут забыты. Не упустите шанс сказать любимому человеку, как много они для вас значат, и напомнить им обо всем хорошем, что они принесли в вашу жизнь. Убедите их, что их жизнь имеет цель и смысл, и побудите других делать то же самое лично или с помощью карточек и писем. Кроме того, найдите время, чтобы просмотреть фотоальбомы, поделиться воспоминаниями и усвоить жизненные уроки от любимого человека.

Когда ваш страх перед смертью нездоров

Страх смерти и смерти — довольно распространенное явление, и большинство людей боятся смерти в той или иной степени. В какой степени возникает этот страх и к чему он конкретно относится, варьируется от человека к человеку. Хотя некоторый страх полезен, потому что он заставляет нас быть более осторожными, некоторые люди также могут испытывать нездоровый страх смерти.

Кто боится смерти?

Страх смерти настолько распространен, что стимулировал множество исследовательских проектов и заинтриговал всех, от ученых до религиозных лидеров.Существует даже область исследований, называемая танатологией, которая изучает реакцию человека на смерть и умирание. Некоторые интересные выводы были сделаны при изучении страха смерти.

Согласно исследованию страхов американцев, проведенному в 2017 году Университетом Чепмена, 20,3% американцев «боятся» или «очень боятся» смерти. Стоит отметить, что в этот опрос включены и другие ответы, в которых говорится о смерти, а это более конкретно. Например, убийство незнакомцем (18,3%) и убийство своим знакомым (11.6%) также включены.

Интересно, что почти столько же американцев (20%) боятся публичных выступлений. Эта мысль натолкнула комика Джерри Сайнфелда на шутку: «Для обычного человека это означает, что если вы пойдете на похороны, вам будет лучше в гробу, чем произносить панегирик».

Женщины, как правило, проявляют большую склонность к страху смерти по сравнению с мужчинами. Возможно, это связано с тем, что женщины чаще признаются и обсуждают такие страхи. Тот факт, что исторически мужчины с большей вероятностью верят в смерть по какой-либо причине или с определенной целью, также может способствовать этому.

Некоторые исследователи утверждают, что молодые люди боятся смерти больше, чем пожилые. Однако одно исследование, проведенное среди умирающих на Тайване, показало, что страх смерти фактически не уменьшается с возрастом.

Кроме того, то же исследование показало, что страх пациента перед смертью уменьшился после того, как его поместили в хоспис. Возможно, это было результатом обучения и целостной эмоциональной и духовной поддержки, которую пациенты получают от членов команды хосписа.

Типы страха смерти

Наш общий страх смерти можно разделить на несколько конкретных типов страхов.

Страх боли и страданий

Многие люди опасаются, что, встретив смерть, они испытают мучительную боль и страдания. Этот страх распространен у многих здоровых людей, а также у пациентов, умирающих от рака или других неизлечимых заболеваний. К сожалению, многие люди не осознают, что паллиативная помощь может помочь облегчить боль и другие неприятные симптомы.

Страх неизвестности

Смерть остается предельно неизвестным, потому что никто в истории человечества не выжил, чтобы рассказать нам, что на самом деле происходит после того, как мы сделаем наш последний вздох. Человеку свойственно стремиться понять и осмыслить мир вокруг нас. Реальность такова, что никто из живущих никогда не сможет полностью понять смерть.

Страх небытия

Многие люди опасаются мысли о том, что они полностью перестанут существовать после наступления смерти.Обычно мы можем связывать этот страх с атеистами или людьми, не имеющими личных духовных или религиозных убеждений. Правда в том, что многие верующие также беспокоятся о том, что их вера в загробную жизнь в конце концов нереальна или что они не заработали вечную жизнь при жизни.

Страх перед вечным наказанием

Подобно страху небытия, эта вера не распространяется только на набожных верующих религиозной или духовной веры. Многие люди — независимо от их религиозных убеждений или отсутствия духовных убеждений — опасаются, что будут наказаны за то, что они сделали или не сделали, находясь здесь, на Земле.

Страх потери контроля

Человеческая природа обычно стремится контролировать ситуации, с которыми мы сталкиваемся, но смерть остается чем-то, что мы не можем контролировать. Это многих пугает. Некоторые могут попытаться контролировать смерть в той или иной форме, ведя себя очень осторожно, чтобы избежать рисков, или проходить тщательные и частые проверки здоровья.

Страх того, что станет с нашими любимыми

Другой очень распространенный страх смерти связан с беспокойством о том, что случится с теми, кому мы доверяем, если мы умрем.Например, родители могут беспокоиться о новорожденном или ребенке.

Члены семьи, обеспечивающие уход на дому за любимым человеком, могут опасаться, что никто другой не сможет удовлетворить многочисленные потребности и требования их пациента. Кто-то в расцвете сил может испугаться мысли о том, чтобы оставить супруга или партнера в покое из-за смерти.

Нормальный и нездоровый страх смерти

В общем, страх смерти действительно может оказаться полезным для человека. Когда мы боимся смерти, мы часто действуем более осторожно и принимаем соответствующие меры предосторожности, чтобы минимизировать риски, например, пристегиваемся ремнями безопасности или велосипедными шлемами.

Здоровый страх смерти также может напоминать нам о необходимости максимально использовать время здесь, на Земле, и не принимать наши отношения как должное. Боязнь реальности смерти также может подтолкнуть нас к усердной работе, чтобы оставить прочное наследие. Джордж Бернард Шоу, возможно, лучше всего резюмировал это, сказав: «Я хочу, чтобы меня полностью истощили, когда я умру, потому что чем больше я работаю, тем больше я живу».

С другой стороны, страх смерти иногда может оказаться настолько сильным, что мешает чьей-то повседневной жизни.Этот сильный, часто иррациональный страх смерти, известный как танатофобия, может поглотить чьи-то мысли. Это может даже повлиять на самые простые решения, которые они принимают, например, отказ выходить из дома только для того, чтобы принести почту.

Слово от Verywell

Боязнь смерти естественна, и многие люди в той или иной степени разделяют этот страх. Если вы подозреваете, что ваш страх перерос в танатофобию, лучше всего обратиться за помощью к квалифицированному специалисту в области психического здоровья.

Мы боимся смерти, но что, если смерть не так страшна, как мы думаем? | Смерть и умирать

«Идея смерти, страх перед ней преследуют человеческое животное как ничто другое», — писал Эрнест Беккер в своей книге «Отрицание смерти».Это достаточно сильный страх, чтобы заставить нас запихнуть капусту в глотку, бегать в поту на беговой дорожке в 7 утра в понедельник утром и показывать свои гениталии незнакомцу с холодными руками и в белом халате, если мы чувствуем, что что-то не так.

Но наш надвигающийся конец — это не просто доброжелательный поставщик здорового образа жизни. Исследователи обнаружили, что смерть может определять наши предубеждения, жертвуем ли мы на благотворительность или пользуемся солнцезащитным кремом, наше желание прославиться, за какого лидера мы голосуем, как мы называем наших детей и даже как мы относимся к грудному вскармливанию.

И, конечно, нас это пугает. Тревога смерти, по-видимому, лежит в основе нескольких расстройств психического здоровья, включая тревогу за здоровье, паническое расстройство и депрессивные расстройства. И мы слишком напуганы, чтобы об этом говорить. Опрос ComRes, проведенный в 2014 году, показал, что восемь из десяти британцев не любят говорить о смерти, и только треть написала завещание.

Но нам не нужно так сильно волноваться, согласно новому исследованию, сравнивающему наше восприятие того, каково это — умереть, с сообщениями людей, которым грозит неминуемая смерть.Исследователи проанализировали записи обычных блогеров с неизлечимой формой рака или боковым амиотрофическим склерозом (БАС), которые все умерли в ходе исследования, и сравнили их с сообщениями в блогах, написанными группой участников, которым было предложено представить, что им поставили диагноз: в последней стадии рака, и жить осталось всего несколько месяцев. Они искали общие чувства позитивности и негатива, а также слова, описывающие позитивные и негативные эмоции, включая счастье, страх и ужас.

Было обнаружено, что сообщения в блогах неизлечимо больных содержат значительно больше положительных слов и меньше отрицательных, чем те, которые воображают, что они умирают, — и по мере приближения к смерти они чаще используют положительный язык.

Курт Грей, один из исследователей исследования, сказал: «Я полагаю, это потому, что они знают, что все становится серьезнее, и есть какое-то принятие и сосредоточение внимания на положительном, потому что они знают, что у них мало оставшееся время.»

Исследователи также сравнили последние слова и стихи заключенных, приговоренных к смертной казни, с группой людей, которым было поручено представить, что им грозит казнь. Опять же, отрицательных слов от заключенных было меньше. В целом, те, кто столкнулся со смертью, больше сосредоточились на том, что делает жизнь значимой, включая семью и религию.

«Мы все время говорим о том, насколько мы адаптируемся физически, но мы также адаптируемся умственно. Мы можем быть счастливы в тюрьме, в больнице, а также можем быть счастливы на грани смерти », — сказал Грей.

«Смерть — это не просто часть человеческого существования, но и центральная часть его. Все умирают, и большинство из нас этого боится. Наше исследование важно, потому что в нем говорится, что это не так плохо, как мы думаем ».

Но прежде чем мы забегаем слишком далеко, исследование вызывает несколько вопросов.Лиза Иверач, научный сотрудник Сиднейского университета, объяснила, что исследование подчеркивает, что участники, возможно, были менее негативными, потому что тайна смерти была удалена.

«У людей, которым грозит неминуемая смерть, было больше времени, чтобы осмыслить идею смерти и умирания, и, следовательно, они могут больше смириться с неизбежностью смерти. У них также есть очень хорошее представление о том, как они собираются умереть, что может принести некоторое чувство покоя или принятия ».

Но не все из нас будут знать, как и когда мы умрем, прежде чем это произойдет, и, следовательно, упустим какие-либо преимущества, обнаружив неопределенность этого явления.

Хави Карел, профессор философии Бристольского университета, согласен с выводами исследования о том, насколько мы способны к адаптации. «Я думаю, ты привыкаешь к мысли о смерти, как мы привыкли ко многому. Первоначальный шок после плохого прогноза ужасен, но после месяцев или лет жизни с этим знанием страх утихает », — сказала она.

Однако Карел также отметил, что существует важное различие между положительными реакциями и приятностью, и что есть некоторые неприятные и болезненные события, к которым мы все еще относимся положительно, например, роды.

«Блоги пишутся для общего пользования и остаются там после смерти людей. Использование блогов и стихов может выявить только те эмоции, которыми люди хотят поделиться, или даже просто созданные для того, чтобы их запомнили. Действительно ли люди говорят правду в своих блогах? Возможно, до некоторой степени, но это очень публичные СМИ », — сказал Карел.

«Возможно, они« делают храброе лицо ». Трудно сказать, но блоги — это явно не самый интимный способ общения.Возможно, лучше использовать дневники, записанные разговоры с близкими или даже личные письма ».

Натан Хефлик, исследователь и преподаватель Университета Линкольна, также предостерегает от интерпретации результатов как о том, что умирающие люди рассматривают смерть как полностью положительный опыт. «Я думаю, что это опасное сообщение, и это не вывод, отраженный в данных исследования. Быть менее негативным — это не то же самое, что приветствовать это или хотеть смерти », — сказал он.

«Люди будут бояться смерти.Эти умирающие люди боялись смерти. Они просто не боялись этого так, как люди думают ».

Если страх смерти на самом деле так же неизбежен, как и само событие, есть одно изменение, которое мы можем сделать, чтобы помочь. В западной культуре мы склонны притворяться, что смерти не существует, в то время как исследования показали, что восточноазиатская философия смерти инь и ян — где жизнь не может существовать без смерти — позволяет людям использовать смерть как напоминание, чтобы наслаждаться жизнью.

«Я думаю, что Великобритания и США являются культурами, отрицающими смерть, поскольку смерть в основном избегается как тема», — сказал Хефлик.

«Чем меньше что-то открыто обсуждается, тем страшнее становится. Хотя избегание разговоров о смерти может уменьшить некоторый дискомфорт в краткосрочной перспективе, это, вероятно, заставляет большинство из нас гораздо больше беспокоиться о смерти в долгосрочной перспективе ».

Почему мы боимся смерти и как с ней справиться

Смерть — чего не надо бояться? Это окончательный конец! Но в то время как одни люди боятся смерти, другие считают ее неизбежной. Так почему же одни люди боятся этого больше, чем другие?

Оказывается, то, как мы думаем о смерти, может повлиять на то, как мы думаем и действуем в повседневной жизни.Например, исследование 2016 года показало, что страх смерти может усилить наше желание мести и политического насилия. Участников из Палестины, Израиля и Южной Кореи побудили подумать о личной боли или смерти, а затем спросили их мнение о том, как следует разрешать конкретные политические конфликты. Те, кому напомнили о смерти, с большей вероятностью поддержали военные действия, чем те, кто думал только о боли.

Боязнь смерти также усложняет нам переживание горя.Недавнее исследование показало, что те, кто боялся смерти, с большей вероятностью имели длительные симптомы горя после потери любимого человека по сравнению с теми, кто принял смерть. Для медицинских работников, которые ухаживают за умирающими пациентами, их собственный страх смерти может мешать эффективному общению с пациентами и их семьями.

Есть некоторые вещи, которые могут тонко или не так тонко повлиять на то, насколько мы боимся смерти.

Источник: Кристина Конти / Shutterstock

1.Пожилые люди меньше боятся смерти. Вы могли подумать, что это было бы наоборот, но эта закономерность снова и снова обнаруживалась в исследованиях. Мы склонны считать, что чем старше человек, тем он кажется ближе к смерти и, следовательно, тем больше он должен ее бояться. Но что интересно, пожилой возраст ассоциируется с большим принятием смерти.

Это может быть связано с тем, что пожилые люди больше пережили жизнь и меньше боятся упустить что-то. Или это может быть потому, что у них больше опыта в том, чтобы быть свидетелями смерти других и справляться с ними.

2. Религиозная вера увеличивает наш страх (но это сложно). Вот еще один парадокс. Вы можете подумать, что религиозная вера, которая обычно включает в себя уверенность в загробной жизни или больший смысл жизни, заставит людей лучше чувствовать окончательность смерти. Но исследования показали, что люди с более сильной религиозностью, независимо от культуры или религии, сильнее боятся смерти.

Но стоит отметить, что есть исследования, которые показывают обратное.

Некоторые исследования показали, что, по крайней мере, среди жителей Запада те, кто больше всего боится смерти, умеренно религиозны. И неверующие, и очень религиозные люди меньше боялись смерти.

Возможно, умеренная религиозность ставит людей в «сладкую экзистенциальную точку» из-за боязни смерти — они не так расслаблены, как неверующие, но они также не придерживаются таких же сильных убеждений в отношении загробной жизни, как очень религиозные люди. . Также возможно, что яйцо приходит раньше курицы — люди, которые особенно боятся смерти, ищут религию как механизм выживания, но в конечном итоге они не очень религиозны.

3. Опыт с опасностью. Ваше взаимодействие с опасностью может также изменить ваш страх смерти. Хотя некоторые переживания заставляют вас меньше бояться смерти, слишком много может усилить ваш страх.

Вот пример: в очень крутом исследовании исследователи наняли парашютистов новичков, среднего и опытных парашютистов, чтобы они поделились своими чувствами по поводу смерти. Неудивительно, что начинающие парашютисты, у которых за плечами всего 1 прыжок, боялись смерти. Парашютисты среднего уровня, выполнившие в среднем 90 прыжков, испугались гораздо меньше.Но — и это самое интересное — парашютисты-профессионалы, прыгнувшие более 700 раз, боялись смерти больше, чем парашютисты среднего уровня.

Это показывает, что простой риск смерти не уменьшает вашего страха перед ней. Может возникнуть кривая обучения, когда получение некоторого опыта снижает тревогу (возможно, потому, что вы обретаете большее чувство контроля), но получение большого опыта заставляет вас больше осознать, что в конце концов вы не можете обмануть смерть.

4. Физическое здоровье. Это менее удивительно: люди с лучшим физическим здоровьем, как правило, меньше боятся смерти. Исследователи обнаружили, что люди с лучшим физическим здоровьем склонны чувствовать, что в жизни больше смысла. У них также лучше психическое здоровье. Это факторы, которые заставляют их меньше бояться смерти. В каком-то смысле это может воодушевить даже тех, кто не может контролировать свое физическое здоровье. Они все еще могут найти смысл в жизни и работать над своим психическим здоровьем, чтобы уменьшить свой экзистенциальный страх.

5. Стиль прикрепления. Стили привязанности относятся к тому, как мы думаем и ведем себя в близких отношениях. Они формируются в раннем возрасте, поэтому к тому времени, когда мы становимся взрослыми, мы обычно уже привыкаем к своим. Надежно привязанные люди, как правило, доверчивые, надежные и благосклонные партнеры. Люди с незащищенной привязанностью могут быть чрезмерно тревожными и контролирующими, отстраненными и сдержанными, либо сочетать и то, и другое.

Когда дело доходит до того, как они относятся к смерти, люди с безопасным стилем привязанности боятся смерти меньше, чем люди с ненадежным стилем привязанности.Это интересно, потому что показывает, что в том, как мы думаем о смерти, есть аспекты отношений и близости.

Что можно сделать, чтобы меньше бояться смерти?

Все эти исследования, показывающие, что страх смерти может быть изменчивым в зависимости от наших убеждений и опыта, вызывает вопрос: что мы можем сделать, чтобы бояться смерти меньше?

Некоторые факторы, влияющие на ваш страх смерти, например возраст, невозможно контролировать. И большинство из нас, вероятно, не могут (или не будут) прыгать с парашютом 90 раз.Но исследователи обнаружили еще кое-что, что мы можем сделать:

1. Помогите новому поколению. Термин «плодотворность» означает заботу о молодых людях и желание их воспитывать и направлять. Когда пожилые люди обладают большим чувством способности к творчеству, они также склонны оглядываться на свою жизнь без сожаления и боли. Понятно, что это снижает страх смерти.

Даже если у вас нет детей или внуков, вы можете подпитывать свою генеративность, наставляя молодых людей в карьере или в жизни.Вы можете стать волонтером в программе Big Brothers Big Sisters, обучать соседского ребенка или наставлять кого-то в своей профессиональной сфере.

2. Не избегайте этой темы. Мы стараемся избегать вещей, таких как смерть, которые доставляют нам дискомфорт, но избегание может сделать эти вещи еще более серьезными в нашем сознании.

Интересное исследование с участием распорядителей похорон показало, что те, кто организовывал больше похорон, меньше боялись смерти. Среди врачей более многолетний опыт и большая подверженность смерти также привели к меньшему страху смерти.Но даже если вы не распорядитель похорон или медицинский работник, вы все равно можете познакомиться со смертью, читая о ней или работая волонтером в организациях, которые заботятся о тех, кто страдает неизлечимыми заболеваниями.

3. Получите (смоделированный) выход из тела или околосмертный опыт. Вот захватывающий. Многочисленные исследования показали, что внетелесный опыт или опыт клинической смерти заставляет людей меньше бояться смерти. В случае околосмертного опыта может оказаться, что то, с чем мы сталкиваемся, менее пугает нас.

В случае внетелесных переживаний это могло бы дать нам ощущение того, что мы живем, даже когда мы отделены от своего тела. Хотя вам не следует стремиться к околосмертному опыту (мы не хотим, чтобы он в конечном итоге оказался не так уж близок), вы можете попробовать программу виртуальной реальности, которая имитирует внетелесный опыт.

4. Развивайте смысл жизни. Теперь это совет, который я считаю наиболее важным и действенным.

Мы знаем, что напоминание людям об их собственной смертности заставляет их бояться смерти.Но если кто-то испытывает сильное чувство смысла жизни, это напоминание его не беспокоит.

Обретение смысла жизни — непростая задача, но вы можете начать с определения своих ценностей, которые являются движущими силами общей картины, которые определяют ваш жизненный путь. Будь то творчество, успех или безмятежность, проведите мозговой штурм по наиболее важным для вас ценностям и руководствуйтесь своей жизнью, помня об этих идеях.

Марк Твен сказал: «Страх смерти проистекает из страха перед жизнью.Человек, который живет полноценной жизнью, готов умереть в любой момент ».

Это очень мудро! Основываясь на исследовании, я думаю, что было бы более точным заменить «полностью живет» на «живет осмысленно». Но для некоторых, возможно, это одно и то же. Независимо от того, как выглядит ваша значимая жизнь, начните развивать ее сейчас, и вы будете слишком заняты чувством удовлетворения, чтобы бояться смерти.

Версия этого поста под названием «Как справиться со страхом смерти» изначально была размещена в «Быстрых и грязных советах».

Развивающие представления о смерти и тревога смерти

Представление о смерти меняется по мере нашего развития от раннего детства до позднего взросления. Когнитивное развитие, социальные убеждения, семейные обязанности и личный опыт — все это формирует представление человека о смерти (Batts, 2004; Erber & Szuchman, 2015; Национальный институт рака, 2013).

Младенчество: Конечно, младенцы не понимают смерти, однако они действительно реагируют на разделение, вызванное смертью.Младенцы, разлученные со своими матерями, могут стать вялыми и тихими, перестать улыбаться и ворковать, меньше спать и у них появятся физические симптомы, такие как потеря веса.

Раннее детство: Как вы помните из предоперационной стадии когнитивного развития Пиаже, маленькие дети испытывают трудности с отличием реальности от фантазии. Поэтому неудивительно, что маленькие дети не понимают смерть. Они не считают смерть постоянной, полагают, что она временная или обратимая, думают, что человек спит, и верят, что могут пожелать ему вернуться к жизни.Кроме того, они считают, что они могли стать причиной смерти своими действиями, такими как плохое поведение, слова и чувства.

Среднее детство: Хотя дети в среднем детстве начинают понимать окончательность смерти, до 9 лет они все еще могут участвовать в магическом мышлении и верить, что своими мыслями они могут вернуть кого-то к жизни. Они также могут думать, что могли каким-то образом предотвратить смерть, и, следовательно, чувствовать себя виноватыми и ответственными за смерть.

Позднее детство: На этом этапе дети понимают окончательность смерти и знают, что все умрут, включая их самих. Однако они также могут думать, что люди умирают из-за неправильных действий со стороны умершего. Они могут бояться смерти своих родителей и продолжать чувствовать себя виноватыми, если умирает любимый человек.

Подростковый возраст: Подростки не хуже взрослых понимают смерть. Обладая формальным операциональным мышлением, подростки теперь могут абстрактно думать о смерти, философствовать о ней и размышлять о том, что они не существуют.Некоторые подростки очаровываются смертью и размышляют о собственных похоронах, фантазируя о том, как другие будут чувствовать и реагировать. Несмотря на то, что они были поглощены мыслями о смерти, личная сказка о юности заставляет их чувствовать себя невосприимчивыми к смерти. Следовательно, они часто практикуют рискованное поведение, такое как употребление психоактивных веществ, небезопасное сексуальное поведение и безрассудное вождение, думая, что они непобедимы.

Ранняя взрослая жизнь: В зрелом возрасте существуют различия в уровне страха и беспокойства по поводу смерти, которые испытывают люди в разных возрастных группах.Для тех, кто находится в раннем взрослом возрасте, их общий более низкий уровень смертности является значительным фактором в их более низких показателях страха перед смертью. Люди в раннем взрослом возрасте обычно ожидают, что впереди их долгая жизнь, и, следовательно, не думают о смерти и не беспокоятся о ней.

Средний возраст: Люди среднего возраста сообщают о большем страхе смерти, чем люди в раннем и позднем взрослом возрасте. Обязанности по уходу за людьми среднего возраста являются важным фактором их страхов.Как упоминалось ранее, средние взрослые часто оказывают помощь как своим детям, так и родителям, и они боятся оставить их на попечение самих себя.