Умирает человек от рака: На исходе жизни: чего ожидать вам и вашим родным

Содержание

Как подготовиться к смерти близкого от рака

Наталья Верховцева

провела последние дни с дочкой в хосписе

Настя Жвик

поговорила с героиней

Профиль автора

В 2020 году одной из моих дочерей поставили онкологический диагноз. Через полтора года она умерла.

Вике было 19 лет, она наша старшая дочь. Сыну Ярославу сейчас 12 лет, а младшей дочке Софии четыре года.

В 17 лет Вика уехала учиться в Москву, там у нее начались головные боли. Сначала ей диагностировали мигрень, а потом — опухоль головного мозга. В статье расскажу, как мы боролись с болезнью и как благотворительный фонд «Дом с маяком» помогал мне подготовиться к смерти дочери.

О важном

Эта статья — часть программы поддержки благотворителей Тинькофф Журнала «О важном». В рамках программы мы выбираем темы в сфере благотворительности и публикуем истории о работе фондов, жизни их подопечных и значимых социальных проектах. Почитать все материалы о тех, кому нужна помощь, и тех, кто помогает, можно в потоке «О важном».

Как мы узнали об онкологии у дочери

Вика была позитивным, отзывчивым и внимательным ребенком. Она всегда уважительно относилась ко мне и отцу, обращалась к нам только на «вы». Дочка помогала мне по хозяйству и при этом успевала учиться на отлично.

Вика мечтала поступить в московский вуз и строила грандиозные планы. Мы с мужем тоже хотели перебраться с младшими из Бишкека в столицу России, когда дочь там обустроится. В итоге в 2020 году Вика поступила на бюджет в МГУТУ имени Разумовского и получила место в общежитии.

Она улетела учиться одна: из-за пандемии я боялась, что не смогу вернуться в Киргизию. У Вики тогда был молодой человек, но им пришлось расстаться, потому что он уехал учиться в Сербию.

Тут Вике 17 лет

У дочери быстро получилось обустроиться на новом месте: она адаптировалась к Москве, сделала новую прическу, закупила вещи в общежитие, подружилась с однокурсниками.

Поначалу обучение было офлайн, но наступила новая волна пандемии, поэтому всех перевели на дистанционку. Вика была очень расстроена из-за этого: такая учеба была легче и как будто менее серьезной. Еще ей не хватало живого общения, она не успела со всеми познакомиться.

Мы разговаривали с дочерью каждый вечер, и я стала замечать у нее депрессивное состояние, она жаловалась на здоровье. Я спрашивала других мам, как их дети переживают переезд, — все говорили, что это нормально из-за адаптации.

Затем дочке несколько раз вызывали скорую помощь, но врачи не могли понять причины жалоб. Тогда Вика сходила в больницу, где ей поставили диагноз «мигрень».

/migraine-kids/

Как лечить мигрень у детей и подростков

Я хотела помочь дочери справиться с тяжелым периодом и как-то поддержать, поэтому попросила ее вернуться домой. Здесь я записала ее в спа-салон, на маникюр, к парикмахеру, сводила обновить гардероб. Но с каждым днем Вике становилось хуже: у нее увеличилась щитовидная железа и начался гормональный сбой.

Тогда мы обратились к местным врачам. Они сделали МРТ и поставили дочери диагноз «опухоль головного мозга». Я была в шоке, у меня началась истерика. Вика же мужественно и спокойно приняла эту новость, наоборот, начала меня успокаивать.

Как мы начали лечение

Нам сказали, что операцию по удалению опухоли лучше делать в Москве или Санкт-Петербурге. Вике захотелось пройти лечение в Петербурге, и мы поехали туда. На тот момент у дочери был внутренний российский паспорт, но не было полиса ОМС. Тем не менее это нигде не стало проблемой.

Мы вместе прилетели в Петербург. Там дочке делали капельницы, ее смотрели врачи. Я обратилась к одному из медработников, попросила изучить диагноз и сказать наверняка, где все-таки лучше лечиться. Мне ответили: в Москве.

/guide/polis-oms/

Как оформить полис ОМС

Тогда мы приехали в столицу и легли в НМИЦ нейрохирургии имени Бурденко. Операцию назначили на 15 декабря. Вика отнеслась к этому с оптимизмом, не переживала, снова успокаивала меня. А я представляла, через что ей придется пройти. Еще до операции мне дали подписать разные документы, в которых говорилось о возможных последствиях: дочь могла перестать разговаривать и ходить. Но я старалась не думать об этом.

После операции Вика была в шоке, так много боли ей пришлось пережить. Она говорила, что никогда больше не согласится через это пройти. В ее организме появились легкие изменения: дефекты речи, какая-то шаткость. Поэтому я начала активно расхаживать дочку и приводить ее в чувство.

Болезнь сильно нас сблизила. До этого у меня было ощущение, что я только работаю и рожаю. У меня не было даже времени поближе познакомиться с тремя моими детьми, они словно росли сами по себе.

С Викой мы начали много разговаривать, перешли на «ты». Она рассказала, что я была строгой мамой и она меня очень боялась. Благодаря этим разговорам я посмотрела на себя со стороны и ужаснулась тому, как меня видели дети. Например, я запрещала Вике общаться с ее лучшей подругой, потому что девочка мне не нравилась. В итоге им приходилось встречаться втайне от меня.

Еще мы с мужем никуда не отпускали дочь одну, даже в магазин: вплоть до одиннадцатого класса возили и забирали из школы. Ребенок шел с температурой на уроки, пока учителя не звонили и не просили его забрать. Я не давала дочери расслабиться.

Вике было важно мое мнение. Например, если мне не нравился ее парень, она могла сразу же оборвать все отношения. То же самое с гардеробом: если дочь купила что-то, что мне пришлось не по вкусу, — могла перестать носить.

Благодаря разговорам мы узнали, что у нас много общих интересов. Мы с Викой стали настоящими подругами и могли поддержать друг друга в любой ситуации. Если я ругалась с супругом по мелочам или что-то не получалось с воспитанием младших детей, дочь успокаивала меня и давала советы.

Мы ощутили такой кайф от этой близости.

Вика хотела отметить Новый год дома, в Бишкеке, в кругу семьи. Врачи разрешили, но предварительно взяли анализы на гистологию. Результаты долго не приходили, поэтому мы просто купили билеты и улетели. Дома Вика помогала младшему брату делать уроки и украшала все к празднику, хотя ей было тяжело.

Как состояние Вики начало ухудшаться

В какой-то момент из шва после операции начал вытекать ликвор — спинномозговая жидкость. Мы обратились в киргизскую больницу, но были на связи с московскими врачами: они консультировали наших, объясняли, как правильно подобрать антибиотик и что вообще надо делать. Вика пролежала в больнице какое-то время, и все прошло.

Потом мне позвонил столичный врач и сказал, что у дочери диагноз «медуллобластома» — злокачественная опухоль центральной нервной системы, которая может рецидивировать. Мы вернулись в Москву, где Вике назначили облучение в течение 40 дней, затем месяц отдыха и полгода химиотерапии. Дочка прошла облучение, после чего ее отпустили домой, хотя врачи говорили, что с такими анализами редко кого выписывают.

Нам с Викой обеим было страшно произнести слово «рак» и принять этот диагноз. Но для нее еще более страшным была потеря волос: во время облучения они начали выпадать. Вокруг были другие девчонки без волос, они поддерживали друг друга. Дочь попросила, чтобы я купила ей машинку для стрижки, и вместе с девочками она записала видео, как бреет голову. Им было весело, они смеялись.

Позже из Сербии прилетел молодой человек Вики. Перед его приездом она очень переживала, поскольку ее внешний вид поменялся: она облысела и набрала вес из-за гормональных препаратов. Дочь думала, что он не захочет с ней общаться, но все оказалось с точностью до наоборот: он очень трепетно к ней относился, ухаживал, научил кататься на велосипеде.

/list/onkologia/

7 важных вопросов онкологу Софии Меньшиковой

Вике все никак не назначали химиотерапию. Так прошло полгода. Потом нам позвонили из НМИЦ имени Бурденко и прописали реабилитацию. Я спросила, когда будет химия, на что мне ответили, что она дочери не нужна.

Мы не понимали ничего — такое счастье нас накрыло, что два часа проплакали.

Мы позволили себе начать строить планы на жизнь. Вика хотела поступить в медицинский, стать врачом. Я предложила ей альтернативу — остаться еще на год в своем университете, а затем перевестись. Все-таки медицина отнимает много времени, а ей еще предстояли реабилитация и разные процедуры.

В вузе к дочери отнеслись очень хорошо. Ей даже не пришлось оформлять академический отпуск: первые полгода она закрыла сама, а вторые полгода экзамены за нее сдавали однокурсники. Все это время ей продолжали выплачивать стипендию.

На второй год Вике предложили поступить таким же образом, но она решила учиться самостоятельно, тем более тогда продолжалось дистанционное обучение. В августе 2021 года дочь начала реабилитацию, а в октябре приехала в Киргизию.

В декабре у Вики начала болеть нога, и мы сделали полное МРТ. Наши врачи сказали, что дочери не хватает кальция, и она начала его пить. А доктора из НМИЦ Бурденко сообщили, что им не понравились анализы Вики. Тогда в январе 2022 года она вместе с отцом полетела в Москву, заодно ей нужно было сдать очный экзамен. Туда же прилетел ее молодой человек.

Дочке становилось все хуже, она могла сдавать экзамены уже только дистанционно. Вика была очень честной: понимала, что недотягивала по знаниям из-за состояния здоровья, а учителя завышали ей оценки. Ей это не нравилось.

В Бурденко дочери сделали МРТ всего тела с контрастом и пункцию. После этого врачи посоветовали обратиться в Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Рогачева. Нам сказали, что медуллобластома так себя не ведет, и попросили заново сдать анализы.

Время начало бешено лететь: один анализ мы ждали до двух недель, после этого надо было делать новый. В итоге диагноз «медуллобластома» подтвердился, но в Рогачева нас не могли принять, потому что Вике уже исполнилось 19 лет.

/cancer-kids/

Что делать, если ребенку поставили онкологический диагноз

Я прилетела в Москву и начала разбираться. Врач в Рогачева спросила, почему мы не сделали химиотерапию. Я объяснила, что это было решение специалистов из Бурденко, на что она ответила, что так не делается: мы были обязаны пройти химию, так как лечение медуллобластомы возможно только ею. Затем я обратилась к другому врачу, и она повторила то же самое: раньше можно было сделать химиотерапию, а сейчас поздно — по костям по всему телу распространились метастазы.

Как нам помог фонд

Я не понимала, что мне делать. Я слышала о благотворительном фонде Хабенского и решила сначала позвонить туда. Там мне посоветовали обратиться в благотворительный фонд «Дом с маяком». В НКО сразу отреагировали: к нам приехала дежурный врач, которая подобрала препараты и объяснила, как правильно их принимать. Также нам домой доставили коробки с медикаментами и аппаратурой.

Позже меня пригласили в хоспис для молодых взрослых, чтобы познакомиться и посмотреть, как все устроено. В марте 2022 года мы решили лечь туда с Викой, чтобы находиться под постоянным контролем врачей.

В хосписе мы жили в очень комфортных условиях. Он сделан в морской тематике — внутри не палаты, а каюты. Из нашей комнаты был отдельный выход на улицу, чтобы не преодолевать общественный коридор.

Мы жили как дома.

Нас кормили три раза в день, мы могли заказывать еду из меню. Также могли в любое время воспользоваться столовой, чтобы приготовить что-то свое. Внутри комнаты не оказалось никаких барьеров или ступенек — все предусмотрено для человека с инвалидностью.

В хосписе нам предоставили инвалидную коляску, специальное кресло для ванной, чтобы было удобно мыться, многофункциональную кровать. К нам приходили врачи в свободной форме, а не в халатах. Мы были в шоке от их теплого и внимательного отношения.

Как хоспис помогает семьям с детьми с онкологическим диагнозом

Евгения Романенко

главный врач хосписа для молодых взрослых «Дома с маяком»

В фонде «Дом с маяком» есть два хосписа в Москве: для детей и молодых взрослых до 30 лет. Первый открылся в 2013 году и сегодня опекает до 400 человек. Также для детей есть хоспис в Подмосковье, который открылся в 2018 году и рассчитан на помощь 250 подопечным.

Хоспис для молодых взрослых начинался с программы при детском в 2018 году. Сейчас у нас под наблюдением 100 человек.

Мы оказываем паллиативную помощь, то есть помогаем бороться с разными негативными симптомами основного заболевания или химиотерапии: болью, тошнотой, рвотой. Еще мы ведем пациентов, у которых после излечения от онкологического диагноза появилась глубокая инвалидность.

Ну и что? 15.03.19

Закон о паллиативной помощи: что изменится с 2019 года

Мы берем ребят на учет не перед самой смертью, а примерно за год до нее. Очень редко, но случается, что с нашей совместной с онкологами помощью они выздоравливают. Для нас лучше ошибиться, взять ребенка чуть раньше и поддержать, чем упустить пациента, который будет мучиться от тягостных симптомов.

Мы помогаем пациентам, живущим в Москве и Московской области. Их место регистрации не имеет значения — это могут быть люди из разных регионов и даже стран. У нас есть стационар, но мы также помогаем на дому. Мы не ограничиваем число тех, кому помогаем, смотрим только на критерий нуждаемости. Если не хватает сотрудников, расширяем штат.

За 2021 год мы помогли 17 взрослым пациентам с онкологическим диагнозом. У нас есть шесть направлений услуг: медицинская и духовная помощь, психологическая и юридическая поддержка, услуги ассистента, социализация. Мы помогаем родителям и подопечным думать не о бытовых проблемах, а о том, чем наполнить последние дни жизни.

У Вики начали ухудшаться результаты анализов. В хосписе сказали, что мы можем ехать в больницу и делать переливание крови или остаться у них. Нам впервые озвучили, что жизнь дочери может прерваться: назвали вещи своими словами. Я не была готова услышать, что моя дочка умирает, мне было страшно.

Врачи также поговорили с Викой, хотя я была против этого. Но мне объяснили, что она совершеннолетняя, поэтому должна знать. После ухода врачей у дочери была истерика, она говорила, что не верит в скорую смерть. Я успокаивала ее.

Хоспис постоянно давал и мне, и дочке возможность получить помощь психолога. Вика воспользовалась этим только раз: ей было достаточно меня. Мне же психолог очень помог. Реакция «Дома с маяком» была мгновенной: если сотрудники видели, что мне тяжело из-за состояния дочери и я разговариваю на повышенных тонах, мне писал психолог и говорил, что надо встретиться.

9 фондов, оказывающих бесплатную психологическую помощь

После переливания мы остались жить в хосписе. Там было много разных мастер-классов, благодаря чему у Вики нашлись скрытые таланты. Например, она начала рисовать и вязать — у нее это хорошо получалось. Но из-за ухудшения состояния от хобби пришлось отказаться.

Также в «Доме с маяком» есть проект «Мечты сбываются!», в котором фонд осуществляет одну мечту своего подопечного. Некоторые дети хотели поехать во Францию, кто-то — попасть на ралли. Хоспис осуществлял эти желания. Вика мечтала отдохнуть на природе всей семьей. Нам забронировали место на турбазе, но мы не успели туда уехать.

Еще для Вики и ее молодого человека организовали романтический вечер в красивом месте, даже предоставили бутылочку шампанского. Дочь была счастлива, им очень понравилось.

Вика на свидании со своим молодым человеком

Персонал хосписа всегда был рядом и всячески пытался оградить нас ото всех трудностей, чтобы мы чувствовали себя максимально комфортно. Если у Вики начинались боли, медсестры и врачи не отходили от нее до тех пор, пока ей не становилось легче. В эти моменты они говорили дочери много ласковых слов: «зайка», «рыбка», «девочка моя».

Вике делали еще несколько переливаний крови, и с каждым разом это давалось ей все сложнее. Для переливания надо было оставлять дочь одну в больнице на несколько дней, и каждый раз она просила поскорее ее забрать. Вика начала чувствовать скорую смерть, у нее появился страх оставаться одной.

В последние дни дочка все путала, периодически была в бреду, потому что ей кололи много обезболивающих и наркотических препаратов. Но она была в сознании до конца жизни. В последнюю ночь мы заказали пиццу и поели ее всей семьей.

Вика умерла в три часа ночи 4 июня. Сотрудники хосписа не торопили нас и дали время попрощаться. Фонд предоставил нам гроб и транспорт, а также взял на себя всю организацию похорон. Мне ничего не пришлось делать — только ходить и плакать. Это был уровень помощи, который я никогда и нигде не видела.

Вику похоронили в Москве. После похорон мы пришли в хоспис, нам дали кораблик, чтобы мы выжгли на нем имя дочери и повесили на забор, — это такая традиция.

Сотрудники хосписа поддержали меня, мне написали многие медсестры со словами соболезнования. Также фонд предложил мне услуги психолога, но я отказалась.

Я очень благодарна хоспису: если бы не он и его сотрудники, мне бы было намного больнее и тяжелее. Я была против разговора о смерти в самом начале, но именно благодаря ему нам все далось легче, поскольку мы знали, как все будет происходить.

Как помочь детям и подросткам с онкологическим диагнозом умереть с достоинством

Фонд «Дом с маяком» работает с 2018 года и помогает детям и подросткам с онкологическими и другими тяжелыми заболеваниями по всей России. Вы можете поддержать работу организации, оформив регулярное пожертвование в ее пользу:

на сайте фонда «Дом с маяком»;
на платформе «Нужна помощь»;
в сервисе «Добро Mail.ru»;
через мобильное приложение Тинькофф и сервис Тинькофф «Кэшбэк во благо».

Число умерших от рака в России продолжает расти

https://ria.ru/20190814/1557474024.html

Число умерших от рака в России продолжает расти

Число умерших от рака в России продолжает расти — РИА Новости, 03.03.2020

Число умерших от рака в России продолжает расти

Число россиян, умерших от злокачественных новообразований, за первую половину этого года увеличилось на 1,5 процента по сравнению с первым полугодием 2018-го и… РИА Новости, 03.03.2020

2019-08-14T03:50

2020-03-03T15:27

общество

федеральная служба государственной статистики (росстат)

россия

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21. img.ria.ru/images/149207/23/1492072346_0:160:3072:1888_1920x0_80_0_0_22b3c6e8fe159c72fc6b8fd85bf24b0d.jpg

МОСКВА, 14 авг — РИА Новости. Число россиян, умерших от злокачественных новообразований, за первую половину этого года увеличилось на 1,5 процента по сравнению с первым полугодием 2018-го и составило 149 384 человека, сообщает Росстат.При этом главной причиной смерти в России по-прежнему остаются заболевания сердечно-сосудистой системы — от них за полгода умерли 441 299 человек, чуть меньше, чем год назад (на 0,7 процента).Кроме того, 381 человек умер от гриппа или ОРЗ (на 35 человек меньше прошлогоднего показателя), еще 9920 — от ВИЧ.Всего в России за полгода умерли 918 503 человека — на три процента меньше, чем в январе-июне 2018 года.

https://ria.ru/20190813/1557463789.html

россия

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2019

РИА Новости

4. 7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

1920

1080

true

1920

1440

true

https://cdnn21.img.ria.ru/images/149207/23/1492072346_171:0:2902:2048_1920x0_80_0_0_0d050671d8a0a7a8ad9114c9566e541b.jpg

1920

true

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

4.7

internet-group@rian. ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

общество, федеральная служба государственной статистики (росстат), россия

Общество, Федеральная служба государственной статистики (Росстат), Россия

МОСКВА, 14 авг — РИА Новости. Число россиян, умерших от злокачественных новообразований, за первую половину этого года увеличилось на 1,5 процента по сравнению с первым полугодием 2018-го и составило 149 384 человека, сообщает Росстат.

При этом главной причиной смерти в России по-прежнему остаются заболевания сердечно-сосудистой системы — от них за полгода умерли 441 299 человек, чуть меньше, чем год назад (на 0,7 процента).

Кроме того, 381 человек умер от гриппа или ОРЗ (на 35 человек меньше прошлогоднего показателя), еще 9920 — от ВИЧ.

Всего в России за полгода умерли 918 503 человека — на три процента меньше, чем в январе-июне 2018 года.

13 августа 2019, 18:49Наука

Ученые назвали диету, понижающую вероятность развития рака

Мужчина, 35 лет, умер от рака после того, как изо всех сил пытался поставить диагноз из-за возраста

Женщина поделилась историей своего мужа, который умер от рака кишечника в возрасте 35 лет после того, как изо всех сил пытался поставить диагноз.

Круналу Шарме, которому тогда было 34 года, в начале прошлого года был поставлен диагноз рак кишечника на поздних стадиях.

В то время Шарма и его жена только что переехали в свой первый дом в Лаббесторпе, Англия, и ждали ребенка.

«Жизнь, какой мы ее знали, жестоко изменилась в одночасье, и 2021 год стал годом, принесшим американские горки турбулентности и травм», — написала жена мужчины Нимиша Шарма в блоге для Рака кишечника Великобритании.

«Крунал и я были просто счастливой супружеской парой. Мы были родственными душами, рассматривая жизнь как плавное путешествие, которое мы проживали по-своему. Мы жили каждым днем, максимально используя наше время вместе и создавая воспоминания на долгие годы. на всю жизнь», — сказала она.

За исключением рака кожи, рак кишечника, также известный как колоректальный рак, является третьим наиболее распространенным видом рака, диагностируемым как у мужчин, так и у женщин в Соединенных Штатах, по данным Американского онкологического общества. Но это состояние обычно диагностируется у людей старше 50 лет.

«Это потрясло наш мир», — сказал Нимиша Шарма Би-би-си, имея в виду диагноз. «С одной стороны, мы праздновали начало жизни с ребенком, который рос внутри меня, но это было омрачено тьмой рака, который был внутри Крунала».

В ноябре 2020 года у Крунала Шармы начались сильные боли в животе и диарея.

«Это было похоже на боль, которую он никогда раньше не чувствовал», — сказала его вдова. «Он на самом деле согнулся пополам, катался по полу, и это меня очень напугало».0003

«Это мой шестифутовый рост, очень здоровый, очень уверенный в себе муж, которого я никогда не видела в таком уязвимом положении.»

Она сказала, что пара ездила к его врачу и в местное отделение неотложной помощи, но она чувствовала, что к его симптомам не отнеслись достаточно серьезно.

Врачи сказали Шарме, что у него могут быть проблемы с пищеварением, такие как синдром раздраженного кишечника (СРК) или кислотный рефлюкс, и ему дали соответствующие лекарства.

Но после приема лекарств и изменения диеты симптомы только ухудшились.

«Это было очень неприятно, потому что это не было похоже на СРК или кислотный рефлюкс, и его симптомы продолжали ухудшаться», — сказал Нимиша Шарма. «Никаких расследований не проводилось, не было никаких направлений на что-либо еще или на сканирование».

«Мы чувствовали, что нас увольняют и игнорируют, будь то из-за того, что Крунал выглядит здоровым, из-за его возраста или из-за предположения, что, поскольку он так молод и здоров, это не может быть чем-то серьезным.»

Болезненные эпизоды продолжались, и ее муж начал испытывать сильную усталость и быструю потерю веса. Большинство людей в Великобритании полагаются на государственную Национальную службу здравоохранения (NHS) в вопросах здравоохранения. Но в итоге пара заплатила за частную консультацию, и врачи обнаружили рак после проведения МРТ.

К этому моменту, однако, рак достиг четвертой стадии, распространившись на разные части тела Шармы.

Шарма прошел химиотерапию, которая временно улучшила его состояние, и он смог стать свидетелем рождения дочери. Но рак снова прогрессировал и стал неизлечимым во время 11-недельного ожидания операции по удалению опухоли.

Он скончался всего через два дня после того, как молодая семья провела свое первое Рождество вместе.

«Я не могу не задаться вопросом, изменилась бы наша ситуация, если бы ему поставили диагноз раньше», — сказала Нимиша Шарма.

«Задержки были, и в конечном итоге это стоило ему жизни. Если бы они следили за ним раньше, прогноз мог быть другим.»

Его вдова сказала, что он обладал «удивительной, невероятной энергией и был «жизнью и душой» каждой комнаты, в которую он входил.

«Он производил неизгладимое впечатление на всех, кого встречал», — сказала она. она поделилась его историей в надежде, что она поможет другим в похожей ситуации.

«Для людей важно быть в курсе того, что происходит внутри их тела, и проверять его», — сказала она.

«Если наша история поможет хотя бы одному человеку, мы будем считать это победой, и если она спасет еще одну жизнь, это будет потрясающе.»

После смерти мужчины друзья и семья собрали более 33 000 фунтов стерлингов (43 500 долларов США) для благотворительной организации Рак кишечника Великобритании, которая финансирует исследования болезни, а также информационные кампании что болезнь часто упускается врачами у молодых людей.

«Мы обнаружили, что молодые люди с симптомами рака кишечника довольно часто обращаются к своим врачам общей практики (семейным врачам) несколько раз, прежде чем им поставят диагноз, и отчасти это связано с тем, что это редко встречается у лиц моложе 50 лет», — сказала она.

«Рак кишечника излечим, предотвратим и излечим, если его заразить, но это самая большая причина смерти, потому что людям ставят диагноз слишком поздно.»

В своем блоге Нимиша Шарма сказала, что, оглядываясь назад, «многие вещи» пошли не так, как надо, когда ее муж лечился от рака.

«От того, что врачи общей практики игнорировали симптомы Крунала, до того, что наша команда онкологи отвергла новообразования, отчеты специалистов и полное отсутствие связи для обеспечения быстрой операции. Также никогда не было выявлено, что у Крунала был особенно агрессивный тип мутации. Если бы это было проверено, результат мог быть другим», — написала она.

«Мы нашли доказательства того, что рак кишечника более агрессивен у молодых людей с ограниченным прогнозом. Мы хотим повысить осведомленность, чтобы молодые люди с запущенными формами рака получали необходимую им помощь при ранней диагностике. Это в конечном итоге спасает жизни. .»

Национальная служба здравоохранения сообщила BBC, что лечение рака оставалось приоритетом на протяжении всей пандемии COVID последних двух лет.

«Количество диагнозов и лечения вернулось к допандемическому уровню с марта прошлого года, с рекордным количеством срочных направлений за последние 10 месяцев», — сказал представитель.

Newsweek обратился за комментариями в NHS.

Стоковое изображение, показывающее мужчину, страдающего от болей в кишечнике. Крунал Шарма (нет на фото) умер от рака кишечника после того, как изо всех сил пытался диагностировать это заболевание. iStock

История шокирующей статистики: каждые 45 минут от рака простаты умирает один мужчина

Исследовательская работа

04 янв 2019

Статистика о том, что каждые 45 минут от рака простаты умирает один мужчина, шокирует. Но что это значит для отдельного человека? Мы объясняем факты, стоящие за цифрой.

Если вы недавно слушали наши телевидения, радио или прессу , вы должны знать, что через нашу кампанию в средствах массовой информации проходит сообщение о том, что каждые 45 минут от рака простаты в Великобритании умирает один мужчина – поразительная статистика , которая поражает.

С тех пор как мы начали использовать эту цифру в 2017 году, мы заметили увеличение числа мужчин, звонящих нашим медсестрам-специалистам, чтобы узнать о раке простаты. Но они также хотят знать, что эта статистика означает для них как личностей. Стало ли у них больше шансов умереть от рака простаты, чем раньше? Потому что на первый взгляд может показаться, что дела обстоят хуже — раньше эта цифра составляла одного человека в час.

К счастью, это не так. Для отдельного мужчины, у которого диагностирован рак предстательной железы, шансы выжить увеличиваются, и мы объясним, почему. Жизненно важная вещь, которую иллюстрирует этот рисунок, — это масштаб и безотлагательность более широкой проблемы, которая не исчезнет сама по себе.

Диагностируется, выживаемость повышается

В то время как число мужчин, умирающих от рака простаты каждый год, увеличивается, также увеличивается и число мужчин, у которых диагностирован рак. Давайте посмотрим, как изменились цифры с 2001 по 2015 год. В 2001 году у почти 33 000 мужчин был диагностирован рак простаты, и 10 000 человек умерли от этого заболевания. В течение следующих 14 лет количество диагнозов увеличилось почти на 50% до 47 000, а количество смертей увеличилось всего на 20% до 11 819. .

Некоторое общее увеличение диагноза рака простаты и смертности можно объяснить тем фактом, что мужчины в целом живут дольше и что население растет. У нас также есть более точная информация — в прошлом некоторые мужчины могли умереть от рака простаты, который не был диагностирован и поэтому не зарегистрирован. Но это также потому, что все больше мужчин, чем когда-либо, предпочитают говорить со своим врачом о риске рака простаты и проходить обследования. И, как мы уже говорили выше, для отдельного мужчины, у которого диагностирован рак простаты, шансы выжить сейчас выше, чем когда-либо, благодаря более эффективному лечению.

Эти шаги вперед во многом благодаря вашим жизненно важным пожертвованиям. За последнее десятилетие мы вложили миллионы в исследования, чтобы улучшить диагностику и создать более эффективные методы лечения, начиная от самых современных мпМРТ и заканчивая ранней химиотерапией. Благодаря громким кампаниям, а также учебным программам и информационным кампаниям мы значительно повысили осведомленность о болезни среди мужчин, медицинских работников и лиц, принимающих решения.

Итак, наша работа завершена?

Определенно нет. Дела идут в правильном направлении, но, как показывает статистика, число мужчин, умирающих от рака простаты, слишком велико и продолжает расти. Показатели выживаемости значительно ниже среднего европейского показателя, и к 2030 году рак простаты станет самым распространенным видом рака.

Необходимы значительные улучшения в скорости и точности диагностики рака предстательной железы. (В прошлом году мы сообщили, что рак предстательной железы теперь превышает рак молочной железы и занимает третье место в списке причин смерти от рака в Великобритании.) И мы только начинаем пожинать плоды наших долгосрочных инвестиций в исследования. Мы хотим вдвое сократить прогнозируемую смертность от рака простаты, и у нас есть несколько интересных проектов, чтобы сделать это, но мы можем реализовать их только при дополнительном финансировании.

Путь к программе скрининга

Наша цель состоит в том, чтобы со временем улучшить весь путь диагностики рака предстательной железы, введя серию тестов, которые становятся все более подробными. Эта система позволит мужчинам с низким риском агрессивного рака простаты быть исключенными из инвазивных тестов и методов лечения, в то же время выявляя более агрессивные виды рака, когда еще достаточно рано их лечить. Мы надеемся, что сможем финансировать исследовательские испытания, которые могут привести к тому, что этот процесс будет внедрен в качестве обычной программы скрининга очень скоро.

С помощью более тщательного и окончательного процесса тестирования, который улавливает все виды рака до того, как он метастазирует (распространяется за пределы простаты), мы можем ежегодно спасать более 2400 мужчин от развития более опасного для жизни прогрессирующего заболевания.

Помимо диагностики, мы инвестируем в множество исследований в области точной медицины, целью которых является поиск индивидуальных методов лечения, нацеленных на конкретные особенности рака у каждого мужчины. Мы также участвуем в обширных испытаниях, чтобы найти наиболее эффективный способ использования существующих методов лечения запущенных заболеваний.