Поведение человека перед смертью: Уход за человеком в конце жизни — Про Паллиатив

Рядом с умирающим — Жизнь после смерти

• 1. Последние часы умирающего
• 2. Если близкий смертельно болен
• 3. Переживания умирающего и тех, кто находится рядом

1. Последние часы умирающего
Когда священника приглашают прямо к умирающему; то при этом случается ему заметить нечто такое, чего не заметил бы он в другое время.
Последние часы умирающего часто представляют священнику поразительное и трогательное зрелище; эти часы с нравственной своей стороны могут обнимать все ступени возвышенного, страстного, низкого. Каждое состояние, каждый характер, каждая ступень образования бывают более или менее изумительны или по светлым чувствам или по тяжким мучениям души, усматривающей приближение смерти. Род болезни, возраст и пол, воспитание и должность, место, какое занимает каждый в обществе, тяжкое или свободное состояние духа – все это имеет влияние на последние часы и смерть человека, это такая катастрофа, которой самый высокий ум не может ни разгадать, ни отстранить ужасов ее.

Все искусства цивилизации оставляют страждущую душу и ничего не умеют посоветовать ей в решительные часы, в которые только простота духа доставляет крепость и мужество.
Из книги “Православный священник при постели больных”, глава “Умирающий”

2. Если близкий смертельно болен.

 

Расшифровка видео священника Георгия Максимова.
Я хотел поговорить о такой ситуации, когда наш близкий человек заболел раком. Я не компетентен в том, что касается медицинской стороны вопроса, и об этом  говорить я не буду. Но я хотел говорить о том, что касается именно духовной стороны вопроса. Некоторые люди (или, может быть, многие, я не знаю) скрывают от своих близких их диагноз, либо же если не их диагноз, то реальное положение, насколько всё плохо. Может быть, некоторые не хотят, чтобы близкий человек, оказавшись в такой серьезной болезни, впал еще к тому же в уныние, может быть, кто-то не может набраться в себе просто сил сказать это.

Однажды меня пригласили к молодому человеку, болевшему раком, чтобы исповедовать и причастить его. И пригласившие меня люди сказали: «вы знаете, батюшка, врачи говорят, что ему осталось не больше двух дней, но мы просто не можем ему это сказать, скажите, пожалуйста, вы ему об этом!» И вот когда я вошел и прошел в комнату, где лежал этот молодой человек, который был очень истощённый и болезнью, и попытками лечения; мы начали разговаривать, я принял его исповедь, и я увидел, что этот человек, несмотря на очень тяжелое состояние, полон надежд выздороветь, полон планов о том, что он будет делать, когда он выздоровеет. И вот мне пришлось говорить ему о том, что на самом деле он не только не выздоровеет, но счёт уже идет на дни.

Но этому молодому человеку, по крайней мере, сказали, и по крайней мере, к нему пригласили священника, чтобы он мог исповедоваться и причаститься, подготовиться к смерти действительно по-христиански. Бывают, к сожалению, случаи, когда от человека скрывают до конца его состояние, и он умирает, так и не исповедовавшись, не причастившись. Если речь идёт о человеке, который регулярно исповедовался и причащался, если он непосредственно перед смертью не причастился, тут, можно сказать, ничего страшного.

Но если речь идёт о человеке, который был, скажем так, за порогом Церкви, или только лишь на её пороге, но не пересекал его, и в этом состоянии ушёл, то это, конечно, самое-самое печальное для верующего родственника, что только может быть с его близким. И иногда спрашиваешь таких людей: «Ну а почему вы не сказали человеку?» Они говорят: «А мы надеялись, что Господь исцелит его, мы же молились об этом!» Молиться – это, конечно, хорошо, это правильно, однако любой человек рано или поздно умирает, любой наш близкий рано или поздно умрёт. Мы, конечно, все надеемся, что мы, скажем так, уйдём раньше, чтобы не застать этого момента, но мы все прекрасно понимаем, что люди смертны, смерть ожидает каждого из нас. И самое главное, как мы её встретим, какими мы будем в момент смерти, какие будут у нас отношения с Богом в этот момент. Поэтому я могу сказать своё очень твёрдое убеждение, что нельзя скрывать от родственников их опасную болезнь, либо же их опасное состояние в этой болезни. И если есть угроза смерти, не нужно скрывать этого от человека, человек имеет право это знать.

В жизни каждого человека не так уж много крайне серьёзных вещей. Но завершение этой жизни – смерть, является вещью, о серьёзности которой для самого человека нет никаких сомнений. И если мы говорим о раке, то это ужасная болезнь, которая имеет огромное количество минусов, если можно так сказать. Единственный плюс у этой болезни, если можно так сказать, это то, что человек, который знает, что он, допустим, уже на последней стадии рака, и по медицинским показаниям нет надежды на исцеление, он может, по крайней мере, подготовиться к смерти. Он может исправить в своей жизни всё то, что ещё не успел исправить, сделать то, что откладывал на потом. Эта болезнь позволяет ему это сделать, потому что человек находится в сознании, и нередко, несмотря на боли, все-таки может говорить и даже ходить, двигаться до определённой стадии болезни, в определенном состоянии.

Человек может уйти так, как он хочет, может подготовиться к своей смерти. Это касается очень многих вещей. Может примириться с теми, с кем не примирился, и самое главное, если он был далёк от Бога, он может прийти к Богу. Я такие примеры знаю, когда человек, который всю жизнь был атеистом, упорным атеистом, и уже ему за 80 или даже за 90 лет, он оказывается в тяжёлом состоянии неизлечимого рака, и близкий его, приезжая к нему, начинает говорить ему о Боге, и человек искренне принимает Бога, кается, исправляется, и хотя бы в последние дни своей жизни приносит Богу своё покаяние и исправление. Никто из нас, верующих воцерковлённых людей не хотел бы, чтобы наши неверующие близкие ушли без покаяния, без примирения с Богом. И если мы скрываем от своих близких то, что смерть близко, мы лишаем их очень главного. Да, человек может быть в сильном стрессе, если он узнает про свой диагноз или про своё состояние, безусловно; но он имеет право знать. Это его жизнь, это то, что его жизни касается в самую первую очередь. Поэтому первое, что хочу сказать, что всё-таки нужно говорить, нужно быть честным с нашим близким, а его переживания и его стресс нужно помогать ему пережить вместе.

И второе, что хочу сказать. Если мы узнали, что у нашего близкого такой диагноз, а если это наш близкий далёк от Церкви, самое главное, что нужно делать – это говорить с ним о том, чтобы он пришёл к Богу, примирился с Богом.

Молиться о его выздоровлении, безусловно нужно, но это не самое даже главное. Самое главное, чтобы он не ушёл без покаяния. И хотя я лично говорю, если ко мне приходят люди, у которых родственники их неверующие, – я не говорю, что там обязательно им что-то там так сказать, объясняйте, спорьте с ними, или ещё что-то. Я говорю, что пока человек жив, молитесь, ждите, пока может быть, человек будет готов открыт для этого, то есть действовать деликатно. Но если речь идет о смертельной болезни, в данном случае дело даже не только в раке, если речь идет о смертельной болезни, в данном случае дело даже не только в раке, — если речь идёт о смертельной болезни, – по моему убеждению, в этом случае нужно отбросить деликатность. Пусть даже и с дерзновением, пусть даже и с навязчивостью, но нужно в этом случае говорить, и говорить, и убеждать, и просить. И если наш близкий согласился: да, я готов поговорить со священником, да, я готов поисповедоваться, – не медлить, не откладывать, не откладывать на следующую неделю даже. Постараться завтра, а в некоторых случаях может быть и сегодня, если есть такая возможность, привести к нему священника. Мне кажется, это очень важно.

И не нужно бояться разговоров о смерти, потому что некоторые бояться говорить из-за суеверных причин, вот будто бы скажешь, и действительно человек умрёт, а если ты не скажешь, что он как будто будет жить вечно, ничего подобного. Я читал статью, в которой человек, который работает в хосписе, обращал внимание на то, что наоборот, люди страдающие от рака и понимающие, что их ждёт, нередко имеют желание обсудить это, поговорить с кем-то. А родственники наоборот: если больной начинает с ними говорить о смерти, они, наоборот, стараются перевести разговор на другую тему, но это совсем не помогает, получается, что человеку не с кем обсудить самое важное, что ему сейчас предстоит. Помню, меня пригласили поисповедовать человека, тяжело болеющего раком, и вот тот, кто меня пригласил, меня вёл к этому своему близкому человеку, мне, пока мы шли, сказал: батюшка, он не выздоровеет, врачи сказали, нет никакой надежды.

Но когда мы с этим же человеком пришли к больному, то этот человек ему говорит: «О, привет, да ты сегодня лучше выглядишь, да мы там с тобой скоро на рыбалку поедем, давай поднимайся!» Я не осуждаю, я просто я понимаю, что этот человек не знает, как сказать, как найти слова. Конечно, я понимаю чувства этих родственников, я их нисколько не осуждаю. Им тяжело, они не знают, что сказать. Но я здесь могу вспомнить известную книгу – может быть, самую известную книгу отца Даниила Сысоева «Инструкция для бессмертных, или что делать, если вы всё-таки умерли». Мне кажется, вполне можно иметь в виду эту книгу, и в общем-то её можно читать не только людям, приближающимся к смерти, а вообще всем христианам её имеет смысл прочитать. Особенно она актуальна для тех людей, у которых есть угроза смерти. Если вдруг Господь даст исцеление этому человеку, продлит ему жизнь – такое возможно, такое бывает, у меня самого такое было, – слава Богу. Но если всё-таки наступит момент перехода из этой жизни, как можно не готовиться к этому самому важному моменту?

В заключение хочу рассказать историю одной женщины, её назвали Татьяна, я её знал лично. Она болела раком и умерла от этой болезни. Я не знал, что это случилось, мне позвонили, и человек незнакомый мне сказал, что Татьяна умерла, вот тогда-то будет отпевание, пожалуйста, приходите, она вас пригласила. Что значит «она меня пригласила»: она подготовила всё для своего погребения, она скопила заранее, заказала, оплатила – точнее, оставила распоряжения своим близким и конкретные суммы, и указала, в каком храме хотела бы, чтобы её отпели, кого пригласить, список имён с телефонами; где поминать; чем поминать, оплатила сами поминки. Разумеется, она как человек верующий, также и успела непосредственно перед смертью исповедоваться и причаститься, кроме этого, она сделала всё. Всё завершила, все свои дела, которые хотела завершить, и более этого – подготовила даже и само свое погребение, вплоть до того, что сама вышила себе подушку в гроб. И я вам скажу, что я ни у кого из мирян не видел так много людей на отпевании и похоронах, как у неё. Не знаю, как вас, а меня лично это очень впечатлило – то, с каким христианским спокойствием человек подготовился к своей смерти.

Я это рассказал не в том смысле, что вот так нужно делать, а просто как пример того, что человек может правильно распорядиться знанием о своей скорой смерти, может распорядиться этим знанием так, как он сам хочет, и он имеет на это право, и лишать его права на это ни в коем случае нельзя.

3. Переживания умирающего и тех, кто находится рядом

Наталья Ярасова, психолог-консультант Миссионерского отдела Тульской епархии

Должен ли умирающий знать о том, что он умирает? Знание о близкой собственной смерти является серьезным стрессом для умирающего, однако в большинстве случаев – да, знать о приближающемся конце он должен. Исключением является выраженная реакция отрицания у больного: если он сам категорически не хочет ничего знать, не стоит навязывать ему это знание. И конечно, люди, которые в терминальной стадии (умирания) находятся под воздействием сильнодействующих препаратов или без сознания, могут умереть, не осознавая факта своего умирания.

Зачем человеку нужно знать о близком конце? Во-первых, это его жизнь, и он имеет право знать о том, что с ним происходит. Но важнее то, что знание об умирании дает человеку последнюю возможность сделать то, что он откладывал на последний момент – помириться с людьми, исправить то, что можно еще исправить. Знание о смерти дает возможность подготовиться к встрече с Богом: верующему человеку – исповедоваться, причаститься, а для далекого от Бога – приблизиться к Нему, поверить в Него, покаяться.

Есть одно важное правильно: больной и его семья должны знать о болезни в равной степени. Это объединяет родных, мобилизует семейные ресурсы и способствует проработке скорби у самого умирающего и его близких.

Задача тех, кто находится рядом с умирающим – не отвергать человека с его чувствами, поддержать, помочь справиться со страхом, печалью и чувством одиночества, возможно – вместе найти ответы на вопросы о смысле жизни, и главное — быть рядом до конца.

Для поддержки умирающего полезно знать динамику реакций человека на собственное умирание.

Психологические реакции умирающего можно разделить на 5 этапов (схема Элизабет Кюблер-Росс), которые в значительной степени пересекаются с фазами горевания об уже умершем.

1. Отрицание болезни (анозогнозическая фаза).
2. Протест (дисфорическая фаза).
3. Торг (аутосуггестивная фаза).
4. Фаза депрессии.
5. Принятие смерти (апатическая фаза).

Каждая из этих фаз может длиться довольно долго, однако у некоторых больных те или иные этапы переживаний протекают совсем незаметно. Реакция людей уникальна. Один человек смиряется почти моментально, а другой растягивает принятие смерти на месяцы умирания.

Сначала больной отказывается принимать свою болезнь, не верит в смертельный диагноз. Эта реакция разума помогает ему выиграть время для формирования психологической защиты. Поэтому разумным будет не спорить с больным, не пытаться ему доказать опасность ситуации, лучше молчаливо согласиться с ним. Если эта фаза не затягивается, то она совершенно нормальна. Родственникам и тем, кто осуществляет уход за больным, не стоит форсировать события и пытаться просветить больного о болезни и прогнозах.

После того, как проходит достаточное время, и больной готов осознать свое состояние, у него появляется вопрос «Почему я?». Этот вопрос порождает возмущение и гнев – на окружающих, на здоровых людей, на бессильных врачей, даже на Бога. Фаза протеста предполагает выражение этих неразумных враждебных чувств вовне, и нельзя осуждать больного за такие реакции. Даже высказываемый ропот против Божией воли в такой момент не означает глобальный кризис веры: задавая вопрос «почему я», больной на самом деле не спрашивает об этом. По сути, говоря: «почему я?», человек думает: «как мне с этим справиться?», пытается понять, интуитивно нащупать выход из состояния паники и ужаса. Возмущение и недоумение – это защитные реакции. Выражая их словами, человек ищет точку опоры, пытается совладать с защитным гневом и страхом.

Потом наступает фаза «торга», когда человек пытается выторговать себе различные поблажки у близких и врачей (послабления режима, дополнительное обезболивающее, выполнение различных прихотей) и даже еще немного времени у Бога, давая ему различные обещания. У больного на этом этапе совладания с фактом своего неизлечимого заболевания резко сужается сознание, всё его внимание концентрируется на болезни и своем состоянии, а способность критически мыслить значительно ухудшается. Человек в этой фазе нередко хочет верить в чудесное выздоровление, тем самым он попадает в зону риска в плане мошенников: целителей, экстрасенсов, знахарей. Нужно оберегать больного от обращения к различным оккультистам, так как даже если он избежит шарлатанов – что вряд ли, и найдет реального колдуна, способного по наущению бесов временно отодвинуть смерть, «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мф.16:26).

Постепенно самые яркие переживания притупляются, человека охватывает грусть и начинается фаза депрессии. Умирающий перестает активно сопротивляться самой мысли о болезни и смерти. Иногда больной реально пытается понять, чем же он это заслужил, и приходит к осознанию своей вины за какие-то события в жизни, тогда он может уклониться от спасительного покаяния, утонув в самобичевании.

Некоторые больные уже на этом этапе начинают оплакивать себя, своих близких из-за вынужденного расставания, саму свою жизнь. Такой человек может замкнуться в себе и своих переживаниях, любые попытки ободрить его будут вызывать недоумение и раздражение, он не способен воспринимать шутки и бодрый тон, ощущая личную катастрофичность происходящего как конец и бессмысленность всего вокруг. Плохо, когда близкие люди заранее «хоронят» больного и создают вокруг себя и него атмосферу безнадежности.

Тягостные переживания и нелюдимое, агрессивное, тревожно-отталкивающее поведение приводят к тому, что окружающие начинают избегать общения с больным. Это обусловлено их собственными защитными психическими механизмами. Наблюдение за чужими страданиями, сопереживание больному и так сильно выматывают человека, а если при этом приходится еще и мириться с постоянным негативизмом больного, не каждый человек способен выдержать такую эмоциональную нагрузку. Вдобавок у близких людей может возникнуть чувство вины за свою неспособность в полной мере помочь больному, разделить все его страдания, и порой и за мысли-пожелания больному более быстрой и легкой смерти. Необходимо преодолевать эти чувства и оказывать поддержку по мере своих сил. В этот период больной предельно нуждается в душевной теплоте, и даже простое присутствие рядом может быть полезным.

Несмотря на то, что больной может выдавать негативные реакции в адрес окружающих, ему обычно легче, когда кто-то рядом. Необходимо в такие моменты думать не исходя из своей гордыни, обижаясь на умирающего человека, а понимать, что его агрессия и пессимизм – следствие его тяжелого состояния. Нужно не обвинять его в душевной слабости, а пожалеть. По возможности желательно исполнять те желания больного, которые связаны с жизненной активностью: вывести в место, где он мечтает побывать, принести желанную книгу, накормить чем-то вкусным и т. п.

На финальном этапе принятия болезни наступает и принятие смерти. Это фаза называется апатической, потому что измученный болезнью человек впадает в состояние апатии, желает лишь отдохнуть и уснуть. Он прощается с жизнью и со своими желаниями. Многие больные на этой фазе находятся под постоянным воздействием обезболивающих, что оказывает сильное влияние на их состояние.

Бывает, что, приняв смерть, больной снова начинает отрицать ее на какое-то время, строить различные планы на будущее. Это проявление борьбы за жизнь естественно для агонии – финального процесса умирания.

В норме преодоление всех кризисных реакций в конце концов приводит к смирению с Божией волей. Но принятие своей тяжелой смертельной болезни — это динамический процесс, многие фазы которого связаны с ропотом на жизнь, на судьбу, на более благополучных людей, на самого Бога.

То, с каким настроением, в каком эмоциональном состоянии больной встречает свою болезнь и смерть, как он переносит боль, зависит от его духовного потенциала. Верующий человек будет прилагать все силы, чтобы смириться и принять происходящее без ропота (что вовсе не означает — сложить руки и умереть, ничего не делая). Вера позволяет не впасть в отчаяние, не поддаться унынию. Православный человек, даже узнав о приближающемся конце своей жизни, должен стремиться жить по совести: не озлобляться на окружающих, не завидовать более здоровым, а радоваться за них. Болезнь и скорую смерть принимать как неизбежность, а не как издевательство, в котором кто-то виноват.

Окружающим же людям стоит понимать, что если у человека не хватает душевных сил или веры на то, чтобы, даже будучи больным, оставаться добрым и терпеливым (если человек вообще когда-то был добрым и терпеливым), если человек в своей болезни становится невыносимым – это не повод бросить его на произвол судьбы.

Важно понимать, что негативные реакции (агрессия, сопротивление, проявляемая хитрость, отчуждение) несмотря на то, что они часто направлены на окружающих, на самом деле являются внутренними психическим процессами самого больного. Они являются естественными в ходе перестройки внутреннего мира больного, который старается совладать с ужасом перед болью, перед самой смертью, перед концом всего, и научиться жить (доживать) в новой реальности. Причем, страдания больного не только эмоциональные, часто умирающий человек испытывают сильную физическую боль или обессилен из-за своей болезни, и это усугубляет его негативное психическое состояние, провоцируя на негативные реакции.

Не нужно принимать агрессивные выпады на свой счет. Узнавший о смертельной болезни человек говорит и поступает из своего состояния огромной, удушающей боли. Он интуитивно пытается уменьшить эту боль, и его попытки не всегда разумны, оправданы, добры и конструктивны. Нельзя осуждать больного за подобное поведение, даже если оно неправильное, греховное. Господь учит нас ненавидеть грех, но любить самого человека. А смертельно больной особенно нуждается в сочувствии и поддержке.

Болезнь и приближающаяся смерть могут подтолкнуть человека к различным экзистенциальным вопросам – о смысле жизни, о Боге. Неверующие люди в болезни могут обрести Бога. Верующие – укрепить свою веру. Окружающие умирающего люди могут, испугавшись собственных переживаний, эмоционально отгородиться от страдающего, а могут научиться преодолевать свои страхи, не выгорая эмоционально, и поддерживать больного, не оставляя его наедине со своими страхами и с самой смертью. Все зависит от свободного выбора каждого человека.

Как распознать признаки суицида? | ГАУЗ ТО «Городская поликлиника №3»

Внимание следует обращать на тех друзей и знакомых, которые вдруг начинают странно, непривычно вести себя. Большинство суицидентов словно бы выставляют перед собой «предупреждающие знаки». Знаки эти – их крик о помощи.

Угроза совершить суицид. Как правило, суицидальные подростки прямо или косвенно дают своим друзьям и близким понять, что собираются уйти из жизни. Прямую угрозу не переосмыслишь, различным толкованиям она не поддается. «Я собираюсь покончить с собой», «В следующий понедельник меня уже не будет в живых»… К прямым угрозам, даже если в них ощущается надрыв, относиться следует крайне серьезно. Делиться с тобой мыслями о самоубийстве ради «красного словца» или с целью розыгрыша едва ли кому-нибудь придет в голову.

Косвенные угрозы, многозначительные намеки уловить труднее. «Без меня жизнь хуже не будет» или «Иногда хочется со всем этим покончить раз и навсегда», или «Господи, как жить-то надоело!» Косвенные угрозы нелегко вычленить из разговора, иногда их можно принять за самые обыкновенные «жалобы на жизнь», которые свойственны всем нам, когда мы раздражены, устали или подавлены.

К прямым и косвенным угрозам следует относиться очень внимательно, хотя косвенные угрозы распознать бывает довольно сложно. По счастью, «предупреждающие знаки» угрозами не ограничиваются.

Словесные предупреждения.

—         «Я решил покончить с собой».

—         «Надоело». Сколько можно! Сыт по горло!»

—         «Лучше умереть!»

—         «Пожил – и хватит!»

—         «Ненавижу свою жизнь».

—         «Ненавижу всех и всё!»

—         «Единственный выход – умереть!»

—         «Больше не могу!»

—         «Больше ты меня не увидишь!»

—         «Ты веришь в переселение душ? Когда-нибудь, может, я и вернусь в этот мир!»

—         «Если мы больше не увидимся, спасибо за все».

—         «Выхожу из игры. Надоело!»

Резкие изменения в поведении. Когда люди вдруг начинают вести себя непривычно, это верный знак того, что с ними что-то неладно. Помни: мы ведем себя в зависимости от того, что в данный момент чувствуем. Потенциальные суициденты обычно грустны, задумчивы или же взвинчены, озлоблены, часто ненавидят сами себя. в поведении и внешнем виде тех, кто вынашивает планы самоубийства, проявляются их отрицательные эмоции. Обратите внимание на изменение в поведении ваших родственников и знакомых по следующим параметрам.

• Питание. Подростки с хорошим аппетитом становятся разборчивы, те же, у кого аппетит всегда был плохой или неважный, едят «в три горла». Соответственно, худые подростки толстеют, а упитанные, наоборот, худеют. Анорексия и булимия – латентный суицид.
• Сон. В большинстве своем суицидальные подростки спят целыми днями; некоторые же, напротив, теряют сон и превращаются в «сов»: допоздна они ходят взад-вперед по своей комнате, некоторые ложатся только под утро, бодрствуя без всякой видимой причины.
• Школа. Многие учащиеся, которые раньше учились на «хорошо» и «отлично», начинают прогуливать, их успеваемость резко падает. Тех же, кто и раньше ходил в отстающих, теперь нередко исключают из школы.
• Внешний вид. Известны случаи, когда суицидальные подростки перестают следить за своим внешним видом. Они не причесываются, неряшливо одеваются и даже перестают принимать по утрам душ. Подростки, оказавшиеся в кризисной ситуации, неопрятны, они ходят в мятой и грязной одежде, и, похоже, им совершенно безразлично, какое впечатление они производят.
• Активность. Подростки, которые переживают кризис, теряют интерес ко всему, что раньше любили. Спортсмены покидают свои команды, музыканты перестают играть на своих музыкальных инструментах, те же, кто каждое утро делал пробежку, к этому занятию остывают. Многие перестают встречаться с друзьями, избегают старых компаний, держатся обособленно.
• Стремление к уединению. Суицидальные подростки часто уходят в себя, сторонятся окружающих, замыкаются, подолгу не выходят из своих комнат. Они включают музыку и выключаются из жизни. Иногда они стараются уйти незаметно, чтобы никто из присутствующих не обратил внимание на их отсутствие. Иногда они ведут себя так, словно жизнь им опостылела, и всем своим видом дают понять, что все и всё им надоело.
• Раздача ценных вещей. Люди, собирающиеся уйти из жизни, часто раздают вещи, которые очень многое для них значат. Нужно быть начеку, если человек произносит фразы, похожие на эти: «Мне эта вещь больше уже не понадобится» или «Я хочу, чтобы у тебя что-то осталось от меня на память».
• Приведение дел в порядок. Одни суицидальные подростки будут раздавать свои любимые вещи, другие сочтут необходимым перед смертью «привести свои дела в порядок». Одни кинутся убирать дом, другие поспешат расплатиться с долгами, сядут за письмо, на которое должны были ответить давным-давно, или же захотят вернуть вещь, взятую у приятеля, вымыть пол в комнате, разобрать бюро или письменный стол. Во всех этих поступках нет ничего подозрительного; напротив, сам по себе каждый из них совершенно нормален и закономерен. Однако в сочетании с другими «предупреждающими знаками», такое поведение может означать реализацию суицидального плана.

 

 

Тяжкая утрата. К мыслям о самоубийстве подростков может подтолкнуть смерть близких: родителей или братьев и сестер. После такой утраты жизнь подростка меняется самым решительным образом, теперь ему приходится не только примириться с потерей любимого человека, но и заделать брешь, которую эта потеря проделала в его жизни. Некоторые подростки вообще не могут себе представить, как они будут жить дальше без отца или матери, брата или сестры.

Потери, от которых страдают подростки, не ограничиваются смертью близких. Некоторые подростки начинают задумываться о самоубийстве после ссоры с любимой девушкой или пережив развод родителей.

Иногда молодые люди не хотят больше жить, если перенесли тяжелую болезнь или если попали в аварию, которая их обезобразила.

Каждый переносит утрату по-своему. Потеря, которая одному может показаться незначительной, для другого может стать (или казаться) невосполнимой. Изменив всю его последующую жизнь, такая потеря может подтолкнуть его к самоубийству.

Агрессия, бунт и неповиновение. Подростки, которые хотят расстаться с жизнью, часто ущемлены и озлоблены: они злы на родителей, учителей или друзей, которые чем-то им не угодили, обидели их, не оправдали их ожиданий. Бывает, они злятся на самих себя, и их гнев проявляется в агрессии, бунте и неповиновении. Как и всякая перемена в настроении, подобные «взрывы» должны настораживать. Окружающие, как правило, не хотят иметь дело с раздраженным, вспыльчивым, непредсказуемым человеком. В результате, от  проблемного подростка отворачиваются как раз те люди, которые могли бы, в случае необходимости, оказать ему реальную помощь. Человек, находящийся в социальной изоляции, подвергается опасности попасть в зону суицидального риска.

Саморазрушающее и рискованное поведение. Некоторые суицидальные подростки постоянно стремятся причинить себе вред, ведут себя «на грани риска». Они сломя голову носятся на машинах, велосипедах и мотоциклах. Где бы они ни находились – на оживленных перекрестках, на извивающейся горной дороге, на узком мосту или на железнодорожных путях – они везде едут на пределе скорости и риска. Некоторые даже имеют при себе огнестрельное оружие и, строя из себя лихих гангстеров, беззаботно размахивают пистолетом, направляют дуло себе в лоб, заявляют, что «шутят», – и демонстрируют наигранное хладнокровие.

Некоторые молодые люди, находящиеся в группе суицидального риска, перестают заботиться о своем здоровье. Они могут начать много курить и пить или употреблять наркотики, либо совмещать наркотики с алкоголем.

Потеря самоуважения. Бывают дни, когда любой подросток ощущает себя самым уродливым, самым неуклюжим и самым глупым существом на свете. Однако такое «самобичевание» длится обычно не долго. Происходит какая-то приятная неожиданность, и самобичевание сменяется самовосхвалением, все встает на свои места. Как правило, у молодых людей хватает самоуважения и самоуверенности, что позволяет им пережить тяжелые времена и перемены настроения, которым они так подвержены.

Совсем другое дело – подростки, которые самоуважение утратили. Молодые люди с заниженной самооценкой или же относящиеся к себе и вовсе без всякого уважения считают себя никчемными, ненужными и нелюбимыми. Им кажется, что они аутсайдеры и неудачники, что у них ничего не получается и что никто их не любит. В этом случае у них может возникнуть мысль, что будет лучше, если они умрут.

Группы риска.

Депрессия и желание покончить с собой – не одно и то же. Можно страдать от депрессий, но о суициде даже не помышлять. В то же время большинство суицидальных подростков объединяет склонность к депрессиям. Подавленности предшествует обычно ощущение грусти, нередко безотчетной, и безысходности.

Почти все молодые люди время от времени испытывают тоску и меланхолию. Перепады настроения свойственны молодежи, однако продолжаются эти перепады день-два, не больше. Так называемая ситуационная депрессия напрямую связана с тем, что произошло или происходит в жизни подростка: юноши и девушки живо реагируют на плохие отметки, на ссоры с друзьями и подругами, на семейные неурядицы, на потерю работы. Подростки, которые сталкиваются не с одной, а с несколькими проблемами одновременно, впадают в депрессию, утраивают способность находить выход из создавшейся ситуации.

Депрессия может подтолкнуть молодых людей к совершению суицидальной попытки, поскольку впавшие в депрессию подростки часто думают, что их несчастьям не будет конца. Им кажется, что они попали в полосу невезения, что «дальше будет только хуже» и что выхода из создавшегося положения нет и быть не может. Им представляется, что та жизнь, которую они ведут теперь, будет продолжаться всегда. Выходом из этого состояния безысходности может стать суицид.

Впавшие в депрессию подростки теряют интерес к жизни, к людям, которые их окружают. Они перестают общаться с друзьями, перестают делать то, что раньше делали с интересом. Вид у них грустный, подавленный, они много спят, разговаривают обычно тихим, усталым голосом. Впечатление такое, будто живут они через силу. Они вовлечены в порочный круг: депрессия ведет к отчуждению, отчуждение порождает тоску, тоска – новый виток депрессии. И чем дольше длится этот цикл, тем больше риск, что подросток, пытаясь покончить с меланхолией и одиночеством, покончит с жизнью.

Алкоголизм и наркомания. Можно выделить три способа воздействия алкоголя и наркотиков на «депрессивного» подростка:

1. Если подросток в принципе не пьет и не употребляет наркотики, но находится в состоянии депрессии и подумывает о суициде, выпивка и наркотик могут затуманить его сознание и подтолкнуть к суициду.

2. Если подросток – пьющий и наркоман, выпивка и наркотик могут вызывать у него депрессию и суицидальные мысли.

3. Если родители подростка – алкоголики и наркоманы, то вызванные этим обстоятельством семейные скандалы и неурядицы могут существенно подействовать на психику подростка, подвести его вплотную к суицидальной черте.

Примерно треть совершающих суицид подростков находятся под воздействием алкогольного или наркотического опьянения. Чаще всего подросток не употребляет наркотики, а выпивает – как правило, пиво: оно дешевле и доступнее.

Большинство молодых людей, совершающих самоубийство под воздействием алкоголя или наркотиков, на самом деле не наркоманы и не алкоголики, им просто очень плохо. Алкоголь и наркотики затуманивают сознание, лишают подростков возможности размышлять «на холодную голову».

Они и без того подавлены – под воздействием же алкоголя и наркотиков самоубийство может показаться им единственным средством остановить душевную боль. В результате, у них появляется кураж, и они более расположены к риску, чем в трезвом состоянии.

Наркотики и алкоголь пагубно сказываются и на жизни тех подростков, чьи родители – алкоголики и наркоманы. Сами по себе молодые люди могут не быть зависимыми от наркотиков и алкоголя, однако их жизнь полна страданий из-за того, что распадается семья.

Одаренные подростки. С трудом верится, что твои умные, талантливые друзья могут столкнуться с проблемами, из-за которых они совершат попытку уйти из жизни. Все дело в том, что одаренные подростки стоят перед необходимостью демонстрировать свое преимущество во всех областях жизни, что, естественно, накладывает на них немалые обязательства. Многим из них начинает казаться, что любят не их, а награды, призы и почести, которых они удостаиваются, способности, которыми они наделены от природы. Поэтому стоит им получить всего одну плохую отметку, занять в спортивном соревновании не первое, а второе место, или еще как-нибудь «доказать», что дарования их преувеличены, – как они впадают в депрессию, им начинает казаться, что они всех подвели, в том числе и самих себя. Чувства стыда и вины за постигшую «неудачу» может подтолкнуть их к мысли о суициде.

Подростки, одаренные в той или иной области, часто бывают излишне дотошными, мелочными; каждый свой шаг они тщательно выверяют, продумывают; им кажется, что любое решение, которое они примут, должно быть единственно возможным, что иного пути, кроме ими избранного, не существует. Им сложно – и даже невозможно – представить себе, что они ошиблись в своих расчетах и что следует избрать иной путь.

Подростки с плохой успеваемостью в школе. Подростки, которым учиться трудно и которые поэтому плохо успевают, часто страдают от низкой самооценки и, как следствие, впадают в депрессию. И то, и другое может привести к суициду.

Такие учащиеся могут оказаться и среди твоих друзей. Может даже, они жаловались тебе, что им не хватает способностей. На самом деле, это не дефект, а несоответствие: для обучения таких учащихся необходимы иные методы, которые бы дали им возможность закончить школу и получить профессию.

Поскольку в классе такие учащиеся сталкиваются с особыми трудностями, они находятся в состоянии повышенного стресса. Их самооценка постоянно страдает от язвительных, колких замечаний их одноклассников и учителей, отчего у них может возникнуть ощущение, что они глупы и никогда ничего не добьются.

Всем хочется, чтобы их любили учителя и одноклассники, – отсутствие такой любви может стать тяжкой обузой, избавиться от которой подросток сможет, лишь прибегнув к отчаянным мерам.

Беременность. С каждым годом подростки становятся все более и более сексуально активными, и эти сексуально активные подростки не пользуются противозачаточными средствами. вот почему нет ничего удивительно в том, что в наше время девушки беременеют все в более и более раннем возрасте. Многие из них – стоит им заподозрить или же убедиться в том, что они беременны, – приходят в ужас и панику.

Большинство из них боятся родительского гнева. Некоторых волнует, что они скажут учителям и друзьям. В том числе и мальчикам, которые за ними ухаживали. Теперь они их, скорее всего, бросят, да или нет? Как беременность скажется на их планах?

Решения, которые им приходится принимать в связи с беременностью (Оставлять или не оставлять ребенка? А если оставлять, то кто будет им заниматься?), также очень неоднозначны. Может оказаться, что девочка не знает, как ей поступить. Она будет бояться, что родители или ее друг принудят ее сделать тот выбор, который представляется ей нежелательным.

Для многих девушек беременность – проблема нерешаемая. Они понимают: беременность – не так вещь, которую скроешь, и считают, что их отношения с родителями и друзьями будут испорчены навсегда. Им кажется, что жизнь не задалась, из чего следует, что смерть – это единственное, что им остается.

Подростки – жертвы насилия. Пока твой друг или подруга не признаются тебе, что им – в школе, дома или где-то еще – нанесли физическую, эмоциональную или сексуальную травму, ты, скорее всего, будешь в полном неведении относительно происшедшего. Однако кое-какие улики дадут тебе основание заподозрить, что твой друг или подруга стали жертвой жестокого обращения.

Наглядным доказательством наличия эмоциональной травмы будут служить заниженная самооценка, а также грубые словесные препирательства между твоим другом и его родителями. Впрочем, молодые люди, которым нанесена эмоциональная травма, держатся обыкновенно робко, застенчиво, словно боясь привлечь к себе внимание. Их приучили к мысли, что они ни на что не способны, глупы и невежественны. Часто поэтому им не хватает уверенности в себе, каждое слово в свою защиту дается им с неимоверным трудом.

Сексуальную травму отследить особенно трудно, поскольку обычно такая трава держится в глубокой тайне. Нанесение сексуальной травмы пугает молодых людей, они теряют почву под ногами, испытывают стыд и чувство брезгливости. Такую травму многие подростки стараются держать в секрете, ибо боятся, что им никто не поверит. Боятся они и того, как бы насильник не расправился с ними или с членами их семьи.

Вследствие насилия молодые люди попадают в суицидоопасную зону, поскольку иного выхода, кроме смерти, не видят.

Подросткам не грозит суицид, пока к главной проблеме, к основному страданию не присоединяются другие. Если все у них в жизни идет нормально, одна, даже самая неразрешимая, проблема опасности не представляет.

11 признаков смерти и способы помочь своим близким

Обзор

Смерть никогда не бывает легкой. Путь каждого человека уникален. Процесс исцеления каждого выжившего тоже уникален.

Независимо от того, являетесь ли вы лицом, осуществляющим уход за умирающим близким человеком, или человеком, который знает, что ваше время на земле подходит к концу из-за болезни или возраста, знание того, чего ожидать при приближении естественной смерти, поможет вам лучше подготовиться. Это также может дать вам время для принятия решений для комфорта и облегчения.

За несколько месяцев до конца жизни умирающий может начать спать больше обычного. По мере приближения к смерти метаболизм вашего тела падает. Без постоянного естественного притока энергии усталость и утомление легко побеждают.

Как вы можете помочь

Дайте им поспать и помогите им найти удобные места для отдыха. Поощряйте их вставать с постели, чтобы у них не появились язвы.

С возрастом потребности в энергии уменьшаются. Поскольку вам не нужно столько энергии для выполнения повседневных задач, еда и напитки кажутся менее необходимыми. Люди, находящиеся при смерти, могут даже не интересоваться некоторыми из своих любимых блюд. За несколько дней до смерти ваш близкий человек может полностью перестать есть или пить.

Как вы можете помочь

Пусть едят, когда голодны. Увлажнение важно, поэтому предлагайте любимому человеку чипсы, леденцы или кубики льда. Смочите тряпку прохладной водой и промокните ей губы. Когда они совсем перестанут пить, увлажняйте нежную кожу вокруг губ бальзамом для губ.

Люди, которые умирают, нередко постепенно отказываются от занятий и людей, которых они любят. Это естественное отражение изменений в энергетике, а также стремление защитить свои последние дни и часы.

Как вы можете помочь

Отказ от общения не означает, что ваш любимый человек не может наслаждаться обществом людей, которых он любит. Пусть друзья и семья навещают вас, когда ваш любимый человек чувствует себя комфортно. Если им не интересно встречаться с людьми, не принимайте это на свой счет. Это не отражение того, как они относятся к вам. Некоторые люди не хотят, чтобы другие видели их смерть, поэтому они могут изолировать себя в свои последние дни.

Артериальное давление падает перед смертью. Изменения в дыхании становятся более очевидными, а сердцебиение становится нерегулярным и его трудно обнаружить. При падении артериального давления перестают работать и почки. Вы можете заметить мочу коричневого, коричневого или ржавого цвета.

Как вы можете помочь

Эти изменения безболезненны, поэтому при этих симптомах ничего делать не нужно.

По мере того, как ваш близкий ест меньше пищи и пьет меньше жидкости, перистальтика кишечника может стать меньше и нерегулярнее. Кроме того, мочеиспускание может стать редким. После полного прекращения еды и питья им может вообще не понадобиться туалет.

Как вы можете помочь

Это естественный процесс, поэтому не пугайтесь, если они перестанут ходить в туалет. Изменение цвета мочи также нормально. Они отражают функцию почек, и когда почки отключаются, выработка мочи может замедлиться или прекратиться.

В некоторых медицинских учреждениях, таких как хосписы, медицинские работники используют катетер для отведения мочи из мочевого пузыря.

Кровообращение приближается к вашим жизненно важным органам в последние дни. Это означает, что кровообращение в таких местах, как ваши руки, ступни и ноги, значительно снижается. Это может привести к тому, что кожа и конечности станут холодными на ощупь. Кожа тоже может казаться бледной. В конце концов, снижение кровообращения может привести к тому, что кожа приобретет пятнистый сине-фиолетовый вид.

Как вы можете помочь

Даже если кожа или конечности могут казаться вам прохладными, вашему близкому может не быть холодно. Если это так, одеяло или легкое укрытие может помочь согреться.

В последние дни перед смертью мышцы могут стать очень слабыми. Простые задачи, такие как поднятие чашки с водой или переворачивание в постели, могут стать трудными.

Как вы можете помочь

Сделайте так, чтобы вашему близкому человеку было максимально комфортно. Если им нужно пить из чашки с водой, поднесите чашку ко рту и вставьте соломинку, чтобы им было легче пить. Если ему нужно перевернуться или перевернуться в постели, мягко помогите ему двигаться, пока он не займет удобное место. Если вы не можете поднять близкого человека, попросите помощи медсестры хосписа.

Это тревожный знак для многих людей, сидящих рядом с умирающим любимым человеком. Эти колебания дыхания могут включать изменения в дыхании, внезапные глотки воздуха или длительные промежутки времени между вдохами.

Как вы можете помочь

Хотя затрудненное дыхание может показаться вам болезненным или проблематичным, ваш близкий человек, вероятно, не знает, что происходит. Некоторые обезболивающие могут облегчить дыхание, поэтому поговорите с врачами вашего близкого и поставщиками паллиативной помощи о способах облегчения дыхания или кашля.

Во время фазы умирания мозг остается очень активным. Тем не менее, у умирающего нередко случаются моменты замешательства или непоследовательности. Некоторые люди могут стать беспокойными и агрессивными, если они не знают, где они находятся или что происходит.

Как вы можете помочь

Сохраняйте спокойствие и говорите тихо. Убедите любимого человека, что вы рядом, чтобы позаботиться о нем. Убедитесь, что вы говорите любимому человеку, кто вы, когда начинаете говорить, и представляйте каждого нового человека, который сидит с ним. Их мозг все еще работает, даже если кажется, что они спят.

Интенсивность боли, вероятно, будет усиливаться по мере приближения человека к смерти. Человек нередко показывает видимые признаки того, что ему больно. Эти признаки включают гримасу, морщась, стоны или хмурый взгляд.

Как вы можете помочь

В большинстве случаев боль можно вылечить, но для этого может потребоваться пребывание в больнице или в учреждении сестринского ухода. Умирающие люди могут перестать глотать, поэтому для введения обезболивающего может потребоваться внутривенная (IV) линия. Это лекарство должно вводиться в больнице.

Возможно, вы слышали об умирающих, которые говорят, что видят своих близких в последние дни их жизни. Галлюцинации и видения других мест или людей также не редкость.

Как вы можете помочь

Хотя это может вас огорчить, не пытайтесь исправить близкого человека. Спор о том, что реально, а что нет, вызовет только замешательство и разочарование. Вместо этого задавайте им вопросы и помогайте им понять, что они видят.

В последние часы и минуты человека его тело медленно отключается. Органы полностью перестают работать.

Единственное, что вы можете сделать в эти последние минуты, это помочь им чувствовать себя комфортно и чувствовать себя любимыми. Окружите себя и своего любимого человека друзьями и семьей, о которых они больше всего заботятся.

Не переставай разговаривать с любимым человеком. Многие умирающие все еще могут слышать и понимать, что происходит. Помогите им чувствовать себя комфортно, дав им понять, что они окружены людьми, которые заботятся о них. Некоторым людям помогает отпустить то, что вокруг них есть люди, которые заботятся о них.

Если вы используете монитор сердечного ритма, вы можете визуально увидеть, когда сердце перестает работать. Это явный признак того, что ваш близкий человек умер.

Если нет, ищите другие признаки того, что смерть наступила. К ним относятся:

• отсутствие пульса
• отсутствие дыхания
• расслабление мышц
• фиксированный взгляд
• отсутствие реакции
• опорожнение кишечника или мочевого пузыря . Проведите несколько минут с людьми, которые вас окружают. Естественная смерть человека не является чрезвычайным происшествием, поэтому вам не нужно сразу никому звонить. Когда будете готовы, позвоните в выбранное вами похоронное бюро. Они уберут тело и начнут процесс захоронения.

  Если ваш близкий находится в хосписе или больнице, персонал выполнит для вас окончательную логистику. Когда вы попрощаетесь в последний раз, они организуют доставку вашего любимого человека в похоронное бюро.

  Потерять любимого человека никогда не бывает легко. Даже когда ты знаешь, что приближается смерть, и готовишься к ней, все равно больно. В первые дни и недели после смерти любимого человека найдите время, чтобы признать, принять и испытать каждую эмоцию.

  Когда будете готовы, найдите группу поддержки. Это могут быть друзья и семья, или вы можете обратиться за профессиональной помощью. Группы скорбящих распространены, и во многих больницах есть группы для скорбящих. Религиозные группы, такие как церкви или синагоги, также могут предлагать индивидуальные или групповые консультации.

  Горе у всех разное, поэтому не судите о своем прогрессе по прогрессу другого человека. Найдите группу, которая чувствует себя комфортно и гостеприимно. Со временем вы начнете дорожить воспоминаниями о любимом человеке и будете с нетерпением ждать новых воспоминаний с людьми, которые у вас все еще есть.

  Чтобы получить дополнительную поддержку, прочтите рассказ от первого лица о болезненном выборе, который конец жизни ставит перед опекуном.

  Как безжалостная угроза смерти формирует наше поведение

  4 мая 2012 г.

  Чтобы исследовать эффект осознания смертности, исследователи влиятельной «теории управления терроризмом» сначала экспериментировали с судьями и проститутками.

  Сад Смерти, 1896, Хьюго Симберг

  Исследования того, как мы справляемся с неизбежностью смерти или управления террором, имеют фундаментальный недостаток — в них отсутствует контрольная группа. Невозможно проверить, меняет ли и как человек свои убеждения или поведение, когда ему напоминают о его смертности, потому что наше осознание этого человеческого состояния никогда не прекращается. Надлобная извилина нашего мозга заботится об этом неврологически, в то время как культура и наша физическая природа подчеркивают это с помощью таких книг, как Библия, и с каждой новой морщинкой.

  Чтобы исследовать смерть, несмотря на эту загадку, психологи из Канзасского университета в 1989 году сделали то, что ученые умеют лучше всего: они рационализировали проблему. Точно так же, как философ Жан-Поль Сартр утверждал существование человека с помощью своей собственной картезианской тавтологии («Я есть, я существую, я мыслю, следовательно, я существую»), Джефф Гринберг, Шелдон Соломон и Том Пыщинский просто предполагали, что существует универсальная, базовая линия. осведомленности об угрозе смерти, а затем исследовал случаи, когда смерть была в сознании людей больше, чем обычно .

  Десятилетия спустя сотни опубликованных научных работ показали, что беспокойство по поводу смерти влияет на все: от наших предубеждений и моделей голосования до того, насколько вероятно, что мы будем заниматься спортом или использовать солнцезащитный крем. В более широком смысле они доказали правильность первоначальной теории управления терроризмом Гринберга и компании: люди справляются со смертью, поддерживая мировоззрения, которые больше и долговечнее, чем они сами, и выступая против кого-либо или чего-либо, что нарушает эти «культурные буферы беспокойства». »

  В приведенных ниже вопросах и ответах Гринберг размышляет о новаторской работе своей команды в Journal of Personality and Social Psychology (PDF). Он разъясняет тонкости их теории, вспоминает, как проститутки и судьи оказались неоценимыми в своих первых нескольких экспериментах, и рассказывает о любопытном способе их исследования, которое легко стало «большим в Европе», наконец, прижилось в США.

  первоначальная цель вашего исследования?

  Будучи аспирантами социальной психологии Канзасского университета в 1980, Шелдон, Том и я почувствовали, что наша область деятельности сузилась до вопросов, далеких от повседневных вопросов «почему и как». Мы не поверили господствовавшему в то время в психологии мнению, что люди по сути являются обработчиками информации, руководствующимися когнитивными схемами и эвристиками, потому что мы выросли в семьях рабочего класса, окруженных радостью и гневом, любовью между братьями и сестрами и соперничеством, страстью и сарказмом. Люди, которых мы знали, были движимы этнической, региональной и профессиональной гордостью и конфликтами; и не были бесстрастными андроидами. Таким образом, одна общая цель нашего исследования заключалась в том, чтобы побудить ученых мыслить вне лаборатории и рассматривать основные мотивы, которые определяют действия людей в реальном мире.

  Более конкретное намерение состояло в том, чтобы разработать способ проверки теории управления терроризмом, или TMT. Теория представляет собой формальную разработку идей, которые витали в воздухе, по крайней мере, со времен античного историка Фукидида и впервые были представлены в психологии Отто Ранком. По сути, идея такова: страх смерти побуждает людей сохранять веру в верования своей собственной культуры и следовать пути культуры к непреходящему значению, которое переживет их собственную физическую смерть, часто в ущерб другим, которые, кажется, блокируют их поиски. из этих целей.

  Не могли бы вы пояснить теорию на примере или иллюстрации?

  ТМТ началась с двух простых наблюдений о людях. Во-первых, у людей, как и у других млекопитающих, много общих биологических систем, ориентированных на сохранение жизни. В их число входит реакция «бей-беги-замри» на неминуемую угрозу смерти, обычно у людей сопровождаемая субъективным переживанием ужаса. Во-вторых, в отличие от других млекопитающих, мозг взрослого человека имеет сильно развитые префронтальные доли, которые позволяют ему осознать, что несмотря ни на что, рано или поздно смерть наступит. Таким образом, частью человеческого состояния является жизнь с желанием продолжать жить и врожденным страхом смерти, с одной стороны, и, с другой, сознанием того, что это желание неизбежно будет сорвано и что то, чего боятся, неизбежно произойдет. . Следовательно, теория утверждает, что это экзистенциальное затруднительное положение создает вездесущий потенциал испытать ужас перед тем, что его больше не существует.

  «По мере когнитивного развития детей они начинают понимать угрозу смерти», — говорит Гринберг. «Основа их безопасности смещается с родителей на большие культурные концепции, такие как божества и идеалы».

  Когда наши предки осознали смертность, их привлекли системы верований, которые помогли им продолжать функционировать с невозмутимостью. Эти культурные мировоззрения изображали мир как значимое, целеустремленное место, в котором смерть не является окончательным концом. До недавнего времени эти мировоззрения практически всегда включали идею буквальной загробной жизни для какого-либо аспекта личности — души, — но также включали способы преодоления смерти через постоянные символические знаки личности, такие как героические подвиги, великие достижения, памятники. , и наследники.

  Эти мировоззрения обычно построены таким образом, что для того, чтобы претендовать на эти буквальные и символические формы бессмертия, необходимо внести ценный вклад в культуру. Не случайно это отражает то, как дети развивают и поддерживают чувство психологической безопасности. Рожденные беспомощными и зависимыми, их первая основа безопасности — родительская любовь. Но в течение первого года или около того эта защитная любовь становится зависимой от того, чтобы быть хорошим и, следовательно, ценным в глазах кажущихся всемогущими родителей. По мере того как дети развиваются познавательно, они начинают понимать, что за их ранними страхами перед большими собаками, монстрами, темнотой и так далее скрывается угроза смерти. Их основа безопасности смещается от родителей к большим культурным понятиям, таким как божества, их нация и культурные идеалы. То есть из хороших мальчиков и девочек в глазах своих родителей в хороших, уважаемых христиан или атеистов, американцев или немцев, художников или ученых. Результатом этого процесса социализации являются полностью инкультурированные взрослые, которые поддерживают психологическую безопасность, несмотря на то, что знают, насколько они уязвимы и смертны, благодаря поддержанию двух психологических конструктов: нашей веры в наше мировоззрение и нашего чувства собственного достоинства.

  Как все произошло?

  Будучи аспирантами, мы знали из существующих данных социальной психологии, что люди, кажется, защищают свою самооценку и склонны к предвзятости по отношению к чужим группам, но никто в нашей области не объяснял, почему. Поэтому мы начали искать ответы за пределами нашей области и нашли их в книге 1973 года культурного антрополога Эрнеста Беккера под названием «Отрицание смерти ». Мы нашли его ослепительный междисциплинарный синтез идей ужасающим, неотразимым и способным ответить на эти вопросы «почему»; и действительно объясняют многое из того, что мы знали о человеческом поведении, включая такие вопросы, как возвышение Гитлера в Германии. После прочтения других его книг и ключевых научных работ, на которые он опирался, мы попытались уловить суть его богатого анализа в простой формулировке, которую мы назвали теорией управления терроризмом.

  Сложность оценки ТМТ заключалась в том, что она предполагает, что, хотя все люди стремятся остаться в живых, они в то же время осознают, что смерть неизбежна. Следовательно, все когнитивно способные люди боятся своей смерти и должны справиться с этим страхом. Но поскольку этот бессознательный страх является константой, а не переменной величиной, как проверить такую ​​большую идею, основанную на постоянном универсальном человеческом состоянии?

  Пока мы боролись с этой проблемой, Деб Лайон, 30-летняя старшекурсница, которой я руководил, захотела изучить процесс принятия судебных решений. Она сказала мне, что, к счастью, встречается с судьей муниципального суда, который был готов убедить своих коллег принять участие в исследовании. Меня поразило, что судьи поддерживают культурные убеждения, наказывая тех, кто их нарушает. Если страх смерти мотивирует поддерживать культурные убеждения, то, возможно, чем больше люди думают о смерти, тем больше они будут поддерживать эти убеждения, более жестко обращаясь с предполагаемым культурным нарушителем. Поэтому я сказал Деб: «Давайте дадим судьям некоторые личностные характеристики, подскажем им об их смертности, а затем попросим их вынести решение по типичному для них гипотетическому делу» — в данном случае по установлению залога для предполагаемой проститутки.

  Результаты превзошли наши ожидания. Судьи, напомнившие об их смертности, установили средний залог в размере 455 долларов, в то время как судьи, не напоминавшие об этом, установили средний залог в размере 50 долларов. Многие последующие исследования показали, что напоминания о смерти вызывают негативную реакцию у других, которые нарушают или бросают вызов нашему собственному мировоззрению, подтверждая одно из основных следствий ТМТ: наша потребность в управлении террором играет существенную роль в предрассудках и межгрупповых конфликтах.

  На какие еще вопросы были получены ответы с тех пор, как ТМТ впервые появился?

  После сотен исследований действительно были найдены ответы на многие вопросы. Исследования, проведенные под руководством TMT, показали, как опасения по поводу смертности влияют на многие типы человеческих убеждений и поведения: такие плохие вещи, как предрассудки, межгрупповые конфликты, терроризм и агрессия; в основном хорошие вещи, такие как достижения, риск, искусство и творчество; очень личные вещи, такие как секс и другие телесные действия; выбор образа жизни, связанный со здоровьем, профилактика рака и проблемы с психическим здоровьем; вопросы практического значения, такие как маркетинг, потребительство, робототехника и защита окружающей среды; и множество других аспектов жизни, таких как принятие юридических решений, патриотизм, политические предпочтения, романтические отношения, воспитание детей и религиозные убеждения.

  Персонаж одного из романов Филипа Рота прекрасно формулирует фундаментальный вопрос, которому посвящено исследование ТМТ: «В каждом спокойном и разумном человеке есть скрытое второе лицо, до смерти напуганное смертью». ТМТ спрашивает: как большинство из нас большую часть времени скрывает второго человека? Исследования показали, что когда люди сознательно думают о смерти, они просто хотят выбросить ее из головы, в основном убеждая себя, как выразился мой коллега Стив Чаплин: «Не я, не сейчас». Они говорят: «Я молод, я здоров, я начну правильно питаться». Но когда смерть находится на периферии сознания, угрожая вырваться наружу, мы держим ее в страхе, опираясь на защитные механизмы, которым научились в детстве. Мы пытаемся утешить себя: «Я хороший, значит, я защищен; я особенный, я часть чего-то великого; я последний, я над схваткой, вечная душа, а не просто материальная вещь». .»

  Два старика едят суп, между 1819-1823, Франсиско Гойя

  Значит, люди более активны, когда дело доходит до выживания, когда они сознательно думают о смерти? И, напротив, когда у них есть бессознательные мысли о своей смертности, они становятся более экзистенциальными в своем мышлении и более привязанными к своим убеждениям в своем поведении?

  Когда люди сознательно думают о смерти, они либо активно действуют, чтобы предотвратить ее — едят здоровую воду, занимаются спортом, — либо объясняют, почему это не будет проблемой в течение длительного времени: «Я принимаю Липитор», «Я принимаю скоро бросим курить» или просто попробуйте отвлечься, включив телевизор, позвонив другу или выпив стаканчик. Цель состоит в том, чтобы просто убрать эти мысли из сознания.

  Когда мысли о смерти активируются вне сознания, это не значит, что люди становятся более экзистенциальными в своем мышлении, поскольку они вообще не думают о смерти. Скорее, они укрепляют психологические ресурсы, которые они научились использовать, чтобы справиться с экзистенциальной проблемой смерти, свое мировоззрение и чувство значимости. И поэтому, когда смерть близка к разуму — после просмотра боевика, услышанного о смерти знаменитости, прочтения о террористическом акте в Интернете, заметив странное пятно или новую морщину, проезжая мимо кладбища, — люди становятся более непреклонными в своих убеждениях. убеждения и получают дополнительную мотивацию, чтобы дистанцироваться от своей физической формы и отстаивать свою символическую ценность — свой интеллект, достижения и так далее. Они усиливают предубеждение и агрессию по отношению к другим людям. Они отвергают физические аспекты секса, избегают телесных действий и используют для них эвфемизмы. Они демонстрируют свои навыки, ум, физическую форму и щедрость. И действительно, исследования показали все эти вещи.

  Где грань между простым напоминанием о смерти и сознательным размышлением о смерти? Одно ведет к другому или не обязательно?

  Сознательная защита — упреждающая или уклончивая — может быть активирована только сознательными мыслями о собственной смерти. Но большинство напоминаний о смерти, с которыми мы сталкиваемся, хотя бы мимолетно входят в сознание, и этого более чем достаточно, чтобы активировать нашу бессознательную защиту. Мы не можем быть абсолютно уверены, что сознательная мысль о смерти всегда приведет к бессознательной защите, но имеющиеся данные свидетельствуют о том, что ответ, скорее всего, положительный. Даже если напоминание о смерти не замечается сознательно, любой способ заставить людей думать о смерти, скорее всего, рано или поздно вызовет бессознательные попытки укрепить свое мировоззрение или самооценку. Мы показали, например, что достаточно просто подсознательно показать американцам слово «смерть» на экране компьютера в течение 28 миллисекунд, чтобы усилить негативную реакцию на автора, критикующего США 9 . 0003

  Есть ли другой способ быть запуганным, кроме смерти, чтобы теория оставалась в силе?

  Ни теория, ни исследования не предполагают, что смертность является единственным фактором, который беспокоит людей или мотивирует их поведение. Однако наши данные показывают, что то, как люди сдерживают свои опасения по поводу смертности, влияет на широкий спектр аспектов человеческого поведения, которые на первый взгляд не имеют ничего общего со смертью.

  «В течение многих лет на конференциях люди смотрели на нас, как правило, с безопасного расстояния, как на «смертельных парней», — говорит Гринберг. не привлекал много внимания до 9/11.»

  Например, мы обнаружили, что страх смерти играет важную роль во многих фобиях — не только в страхе перед вещами, которые могут вас убить, такими как микробы, пауки и высота, но также и в социальных фобиях, поскольку они вызывают беспокойства по поводу того, что они будут смущены или высмеяны, и, следовательно, с самооценкой. В одном исследовании мы обнаружили, что напоминания о смерти увеличивают социальную сдержанность у социально тревожных людей. А другое исследование показало, что, когда участники ожидали, что им придется произнести плохо подготовленную речь, перед публикой мысли о смерти стали чаще проникать в сознание.

  Какие вопросы остались без ответа?

  Осталось много вопросов. Как то, как мы сознательно думаем о смерти и реагируем на нее, влияет на наши бессознательные реакции на нее? Может ли широкое сознательное созерцание смерти или другие формы повышенного осознания смерти сделать людей менее зависимыми от культурных систем убеждений и чувства личной значимости для управления своими страхами? Можно ли использовать знание о нашей общей смертности для уменьшения, а не усиления межгруппового конфликта? Как наша потребность в управлении террором влияет на то, как мы, люди, обращаемся с другими животными? Может ли знание ТМТ способствовать росту и состраданию, а также помочь людям лучше понимать и контролировать выбор, который они делают в своей жизни?

  Как вы относитесь к этим затянувшимся проблемам?

  Иногда я думаю, что их интересно рассмотреть и важно попытаться ответить. В других случаях они приближают мысли о смерти к моему сознанию. Я быстро защищаю свое непреходящее значение, отмечая, что наука включает в себя непрерывный процесс открытий и оценок, а лучшие теории продолжают порождать интересные новые вопросы и проблемы спустя десятилетия или даже столетия, тем самым обеспечивая мое символическое бессмертие до тех пор, пока область психологии не будет полностью уничтожена. с остальным человеческим видом, будь то истощение окружающей среды или отравление, ядерный холокост или, возможно, что-то вроде Tyrannosaurus rex , комета. Подумайте об этом, только тогда не будет больше вопросов.

  Какие-либо недовольства или способы неправильного использования или неправильного понимания ТМТ?

  Исследователи склонны сосредотачиваться на наночастицах, из которых состоят атомы, из которых состоят молекулы, из которых состоит кора деревьев, а не кора или деревья, не меньше леса. Я думаю, что некоторые исследователи настолько узко фокусируются на конкретных выводах из одного конкретного исследования, что на самом деле не задумываются глубоко над теорией или более широким контекстом сотен других исследований и данных из антропологии, археологии, истории и других областей, которые являются важными. все относится к тому, для объяснения чего была разработана теория. Многие люди в нашей области — и я уверен, что и в других науках — преждевременно берутся за исследования и больше заботятся о том, чтобы быстро сделать себе имя, чем о хорошей учености и развитии знаний. Думаю, есть теория, которая могла бы это объяснить.

  Да, теперь мы знаем по крайней мере об одном. На этой ноте, какова была первоначальная реакция на исследование и каково его долгосрочное влияние на область и на вас лично?

  Сразу после публикации работа произвела некоторое впечатление в прессе, но, похоже, вызвала недоумение или пренебрежение в академической психологии. Большинство ученых-психологов в то время были приучены смотреть на людей и науку узко и с подозрением относиться к большим теориям, что является пережитком антифрейдистской позиции, которая начала распространяться среди академических психологов в XIX веке.60-е годы. Напротив, мы предлагали большую теорию человеческой мотивации, основанную на сочетании экзистенциальной философии и, главное, психоаналитического теоретизирования, а также влияния антропологии и социологии.

  Вдобавок ко всему, большинство людей в нашей области жили в основном в отрицании смерти. В течение многих лет на конференциях люди смотрели на нас, как правило, с безопасного расстояния, как на «смертельных парней». Раньше мы утешали себя фразой «Мы популярны в Европе», поскольку в США мы не получали особого внимания до 9 часов./11. Я помню, как на конференции через месяц после терактов очень известный социальный психолог ненадолго остановил меня и сказал: «Хорошо, теперь я знаю, о чем вы говорите», как будто смерти не существовало или как-то не было проблемой до тех пор, пока 9/11.

  Мне нравится думать, что со временем ТМТ помогла открыть поле для теоретического и эмпирического исследования роли бессознательного, мотивации, культуры, религии и экзистенциальных проблем в человеческом поведении. Но я больше сосредоточен на влиянии, которое, я надеюсь, оно оказывает на людей в их повседневной жизни и на профессионалов, которым может быть полезно укреплять физическое и психическое здоровье и социальный прогресс.