Понос замучил: Хроническая диарея у взрослых: общие рекомендации по диагностике 2018 г.

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}}

сеть отелей

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}} {{? param.top.geo_type == 20}} (город){{?}}

{{=param.top.name}} {{=param.top.country_name}}

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}} (регион)

{{=param.top.name}} {{=param.top.country_name}}

{{=it.highlight(param.top.name, it.query)}} (страна)

{{=param.top.name}} {{=param.top.name}}

{{=param.top.country_name}}

Ужасы эндемического кровавого потока: дизентерия в 1800-х годах | Гленн Фэй, младший

В 15, 16 и 17 веках пресноводные моряки использовали голову корабля (туалет) или сбрасывали ночные горшки с человеческими экскрементами с носовой части кораблей и одновременно поднимали воду для питья и купания. корма. Как мы знаем сегодня, это, так сказать, рецепт желудочно-кишечного бедствия. В те дни пустяковый юмор не был таким уж смешным, особенно если понос усиливался и приводил к медленному вымиранию, что было слишком распространенным явлением.

Дизентерия, также известная как «лагерная лихорадка» или «кровавый поток», была повсеместной на протяжении всего колониального периода. Симптомы заболевания включают кровавый или слизистый понос, спазмы желудка, боль, тошноту, рвоту и лихорадку . Мало того, что дизентерия является бактериальной инфекцией, но токсины также могут выделяться другим типом бактерий Shigella, которые повреждают кровеносные сосуды в кишечнике, почках и легких. Это может вызвать кровотечение, кровавую диарею, почечную недостаточность или даже отек легких.

Поскольку кровавый поток был настолько обычным явлением, человек понятия не имели о причинах, и он бушевал вплоть до Гражданской войны . Нет, мы знаем, что это вызвано бактериями Shigella и быстро распространяется в антисанитарных условиях, когда пища и вода заражены отходами жизнедеятельности человека. Переполненные корабли и солдатские лагеря, плохая личная гигиена и отсутствие мытья рук создали идеальные условия для размножения шигелл. Это сделало дизентерию повторяющейся, изнурительной и часто смертельной болезнью.

Лечение было несовершенным. Не было доступных антибиотиков или стерильных внутривенных жидкостей, как сегодня. Для лечения дизентерии использовались стандартные методы лечения лихорадки , включающие кровопускание, образование пузырей, прием солей свинца и рвотные средства (вызывающие рвоту) при необходимости. Но это не было полным набором вариантов, как мы увидим в следующем мучительном отрывке.

Вот отчет пациента, расшифрованный доктором Хантом в сентябре 1814 года, через несколько месяцев после начала болезни.Пациент, майор Биби, сообщил о своем лечении от дизентерии в больнице общего профиля в Берлингтоне, штат Вермонт.

«Примерно в середине ноября прошлого года мы с полковником Джонсоном заболели диареей, и мы обратились за консультацией к хирургу Мэлоуна (тогда принадлежавшему к армии), который дал нам коробку вяжущих таблеток размером с крупный горошек (впоследствии было обнаружено, что это ацетит свинца) с указаниями, как часто принимать их, пока наша болезнь не будет проверена. В среднем у нас уходило от пяти до сестер в день.Они принесли им большое облегчение, и к концу месяца мы вернулись к работе на Французских мельницах, по-видимому, выздоровевшими. Мы были так довольны этими таблетками, что каждый из нас брал с собой большую коробку перед отъездом и часто впоследствии прибегал к ним, когда наша болезнь проявляла склонность к возвращению ».

5 декабря полковник Джонсон подвергся сильнейшей боли в желудке и кишечнике, сопровождающейся частой рвотой и сильным тенезмом. Немедленно была оказана медицинская помощь, и самые быстрые и действенные средства были применены безрезультатно.Симптомы с каждым днем ​​усиливались, и он продержался семь дней, мучая мучительной болью, и сохранял свои чувства до самой смерти ». (Манн)

Майор Биби продолжает описывать последовавшую за ним неослабевающую, невыносимую боль в животе, кишечнике, суставах и сфинктере. Ему вводили волдыри, кровопускание, таблетки ртутной каломели, порошок Dovers (ипекаку и опиум), вино, кору и большое количество опиума, эфира и лауданума (смесь опия), но безрезультатно. У него пропал аппетит, и на ногах появились повреждения.

Доктор Хант писал, что майор Биби месяцами страдал и терял чувствительность с волнами мучительной боли не только в грудной клетке и животе, но и по рукам, ногам и всему телу. Наконец, через год после его первоначальных показаний доктору Ханту, майор Биби скончался.

К сожалению, с лечением или без лечения дизентерия часто приводила к тому, что выжившие были достаточно ослаблены, чтобы они стали восприимчивыми к другим заболеваниям. Симптомы майора Биби могли быть частично связаны с употреблением им свинца, поскольку теперь мы знаем, что свинец является опасным тяжелым металлом.

В конце концов многие врачи пришли к выводу, что некоторые лекарства несовершенны, и пациенты просто должны позволить болезни идти своим чередом. Многие умерли от сильного обезвоживания до того, как инфекция исчезла из их организма. Те, кто выжил, остались слабыми и уязвимыми для заражения в будущем.

Некоторые люди страдали долгое время, прежде чем умереть, в то время как другие страдали недолго; не было графика заражения и выздоровления при дизентерии, как при оспе.

— — — — — — — — — — — —

Манн, Джеймс, Медицинские очерки кампаний 1812 года, 13, 14: к которым добавлены хирургические случаи, наблюдения военных госпиталей и летающих госпиталей, прикрепленных к a Moving Army, Mann & Co., 1816.

Бененсон, Абрам С., «Иммунизация и военная медицина», Reviews of Infectious Diseases, Vol. 6 №1 (январь — февраль 1984 г.)

Ужасный рассказ женщины о пытках и жестоком обращении в доме Асада — Глубоко Сирия

«Мы подвергались голоду, казням электрическим током, избиениям и оскорблениям.Мы заболели, у нас появились вши и чесотка, и мы часто подвергались досмотру с раздеванием, что было хуже всего ».

С начала сирийского конфликта правительство Асада заключило в тюрьмы сотни тысяч людей, в том числе тысячи женщин.

Сирийская сеть по правам человека, которая описывает себя как независимую и нейтральную неправительственную правозащитную организацию, по оценкам в 2014 году, правительство удерживало около 215 000 человек, в том числе 9 500 детей и 4500 женщин.Организация утверждает, что значительное число из них подверглось пыткам.

Хотя большое количество заключенных рассказали о своем пребывании в тюрьме, женщины все еще очень редко рассказывают о своем опыте из-за стигмы и стыда в Сирии, связанных с сексуальным насилием, а также из-за опасений, что их семьи может быть целью.

Женщин часто задерживают за доставку гуманитарной помощи пострадавшим в результате конфликта. Затем в ряде случаев они подвергаются произвольному задержанию, пыткам и сексуальному насилию.

Разговор с Сирией Глубоко говоря, одна женщина, 29-летняя Хана, признанная активистка против Асада, рассказала, что ее пытали и заставляли признаться в преступлениях, которых она не совершала. Хотя Syria Deeply не может независимо проверить ее рассказ, она дала показания о своем опыте, что согласуется с сообщениями правозащитных групп об условиях в сирийских пенитенциарных учреждениях.

Сирия Глубоко: Как вы оказались вовлечены в восстание?

Hana: Я учился в Институте Секретариата, когда в некоторых частях Дамаска вспыхнула революция.Мне стало ясно, что этот коррумпированный режим убивает невинных людей за отстаивание своей свободы и достоинства, и я решил присоединиться. Я присоединился к демонстрациям, требуя свободы, и в конце концов я услышал о кампании по оказанию помощи осажденным районам, поэтому я тоже поспешил присоединиться к ней. Я даже научился сестринскому делу, чтобы поступить в местный полевой госпиталь. Однажды я пошел в полевой госпиталь на юге Дамаска и увидел, что мой друг лежит мертвым. С этого момента я поступил в полевой госпиталь.

В апреле 2012 года активность оппозиции усилилась в южных районах Дамаска, и мы сформировали группу активистов. Я была единственной девушкой. Раньше я снимал и снимал на видео рейды и демонстрации, и если бы был рейд, я спасал бы парней, потому что режим избегал арестовывать девушек. Я даже стал тайно возить лекарства. Пришлось устроить в доме небольшой полевой госпиталь. Я начал контрабанду провозить еду активистам, которые не могли покинуть улицы Дамаска, так как поля, которые им приходилось пересекать, были забиты снайперами.

Сирия Глубоко: Не могли бы вы рассказать нам о своем опыте содержания под стражей?

Hana: Впервые это было в октябре 2012 года, когда я снимал на пленку столкновения, рейды и танки в южном Дамаске. Вдруг я попал в военную засаду. Один из солдат схватил меня и отвел к каким-то старым домам и переулку, где я увидел десятки трупов. Когда он ушел, я спрятала камеру в старом холодильнике. Солдат вернулся с офицером, ответственным за облавы, который спросил меня, что я там делаю.Я сказал ему, что спасаюсь от обстрела в переулке, и заблудился, потому что очень напуган.

Его не убедили, поэтому они вызвали другого офицера, чтобы допросить меня. Затем произошло чудо — один из танков режима дезертировал и начал стрелять рядом с нами. Водитель танка был схвачен, замучен и убит прямо у меня на глазах.

Тогда солдат схватил меня, отвел в угол дома и обыскал. Я пытался отказаться, но он пригрозил сделать это на глазах у всех солдат, если я не промолчу.Он закончил искать меня и ничего не нашел, поэтому он отвел меня к другому офицеру, который снова обыскал меня. Офицер дважды ударил меня по лицу и сказал, чтобы я «убирался отсюда», велел мне идти определенной дорогой. Вдруг я услышал, как один из солдат крикнул мне: «Хана, не ходи туда!» Я замер, обернулся и увидел, как другие солдаты его бьют. Я начал задаваться вопросом, почему он сказал мне не идти этим путем, но потом понял, что дорога заполнена снайперами, а танки и пулеметы нацелены на все, что движется.

Затем солдаты схватили меня, завязали мне глаза, связали мне руки и ноги, положили на землю и приставили пистолет к моей голове. Я начал умолять и говорить им: «Прошу вас убить меня по дороге, чтобы кто-нибудь мог увидеть мое тело и похоронить меня». Меня отдали другому офицеру, который снова обвинил меня в сотрудничестве с оппозицией, но я не признался, и они били меня и пытали по всему телу. Потом они со мной наскучили, сняли повязку с глаз и сказали мне: «Вставай и уходи, сволочь.”

В этот момент я подумал, что наконец смогу пойти домой и поспать, но около 23:00. Они отвезли меня в черный броневик, в котором я оставался на всю ночь. На следующий день меня отвезли в подразделение военной разведки. Я был похож на ходячих мертвецов. Я ничего не чувствовал и ничего не сказал. Я просто хотел спать. Мне хотелось плакать и забыть обо всем, что произошло.

Меня повели в общежитие, где было девять женщин разного возраста. Я не разговаривал ни с кем из них. Я просто спал, ничего не чувствуя и не желая ничего чувствовать.Меня разбудил громкий голос, сказавший, что меня просят допросить. Меня заставили подписать бумаги, в которых говорилось, что я не буду рассказывать никаким СМИ о том, что со мной произошло. Но я не стал бы подписывать ту часть, которая требует от меня сотрудничества с ними в борьбе с терроризмом и выдачи имен разыскиваемых людей. Я утверждал, что слишком напуган, чтобы помогать им с такими вещами. Я вышел из тюрьмы через три дня, но некоторые спецслужбы все еще разыскивали меня.

Второй раз было в декабре. Я возвращался в свой район, когда наш автобус остановился на блокпосту аль-Махфар, недалеко от того места, где меня ранее задерживали в броневике.Они взяли удостоверения личности у всех, включая женщин, и, как только один из офицеров увидел мое удостоверение, он радостно крикнул: «Хана, вот и ты, наконец-то мы тебя видим!»

Он оттащил меня в сторону, ударил меня по лицу и сердито сказал: «Назовите нам имена ваших братьев». Затем он сказал солдату рядом с ним обыскать меня, поэтому солдат взял мою сумку и стал обыскивать ее, пока из нее не выпала бумага. На этой бумаге были лозунги против режима и имена убитых, в том числе друга по имени Зиад.

Офицер снял с меня хиджаб и начал допрашивать меня, спрашивая, как зовут тех, у кого было оружие, и тех, кто раздавал хлеб и лекарства.Вначале я все отрицал, но он пригрозил убить всю мою семью, если я не признаюсь. Я выдумал историю о том, что сбежал из дома, потому что был влюблен в кого-то, и потому, что моя семья была консервативной, они выступали против этого, и что мы больше не разговаривали. Я объяснил ему, что влюблен в мертвого активиста, имя которого было в газете. Офицер, похоже, убедился в этой истории. Он сказал: «Хорошо, но сначала тебе нужно пойти в разведотдел».

Меня на пулеметной машине отвезли в военную разведку и там отнеслись ко мне как к настоящему террористу.Немного избили, забрали все, что было, на двое суток посадили в камеру. Затем меня поместили в другую камеру с 11 другими женщинами.

На следующий день меня вызвали в следственный изолятор. Они обвязали мою шею веревкой, завязали мне глаза и тащили по полу, а затем подняли. Я услышал голос, говорящий: «Открой глаза и не смей лгать!» Я открыл глаза после того, как сняли повязку с глаз, и увидел бумагу, подписанную отпечатком пальца декана разведки.В нем говорилось, что следователь имел полное право пытать меня, как ему заблагорассудится, и что он был освобожден от какой-либо ответственности в случае моей смерти!

Меня обвинили в создании полевого госпиталя, работе с вооруженными группами, участии в митингах оппозиции, съемке вооруженных групп и получении денег от подозрительных групп. Моя кровь застыла, когда я прочитал обвинения. Они говорили о событиях в моей жизни, о которых я забыл, — о том, что произошло с моими братьями, кузинами, тетями и дядями.Они знали обо мне то, чего я не знал о себе.

Я находился в разведке 47 дней. Меня допросили 19 раз, и каждый раз, когда меня били по лицу, потом из винтовки били по чувствительным местам на теле; они ударили меня током, затем поместили в холодную воду, а затем снова ударили током. Я умирал тысячу раз каждую секунду. Из-за пыток я признался в вещах, к которым я не имел никакого отношения, например, в работе с вооруженными группами, и назвал им случайные имена, которые я придумал.Из-за всего этого у меня возникли проблемы из-за того, к чему я не имел никакого отношения. На моем теле все еще есть следы поражения электрическим током.

Сирия Глубоко: Что еще вы можете рассказать нам о центре заключения?

Хана: Молиться было запрещено для всех религий, мусульман и христиан, но большинство из них были мусульманами. Еда была такая плохая — иногда нам приносили рис с жучками или старый ледяной булгур. Мы просыпались каждый день от запаха гнилых тел — людей, погибших от пыток.Никто ничего не мог сказать, потому что было запрещено стучать в дверь камеры, если у вас не было чего добавить к признанию. Ежедневно мы видели не менее 12 тел.

В коридорах мы видели медсестер-мужчин, одетых в специальные костюмы для защиты от инфекционных заболеваний, которые несли лекарства и обезболивающие, переносили трупы или заключенных, которые потеряли сознание от болезни или крайней усталости, и тех, кто болен. Лекарства, которые у них были, не годились ни для каких болезней, кроме диареи или запора, и их хватало на три часа.Большинство задержанных страдали язвами, инфекциями и другими заболеваниями, такими как вши и чесотка, для которых требуются специальные лекарства.

Мужчинам разрешалось принимать душ только один раз в неделю в течение двух минут и ходить в туалет только один или два раза в день после долгих уговоров с охранниками. Иногда заключенные испражнялись сами на себя. Женщинам разрешалось принимать душ два раза в неделю и трижды в день пользоваться туалетом. Но настоящей трагедией для нас были менструальные циклы — нам приходилось вырезать части одежды, чтобы использовать их в качестве прокладок для менструации.

Положение беременных было плачевным. Иногда их младенцы умирали в утробе матери из-за пыток или недоедания. Некоторые из них узнали, что их дети умерли после того, как они вышли из заключения. Не щадили даже психически больных людей — со мной была 20-летняя девушка, страдающая эпилептическими припадками, и каждый раз, когда у нее случался припадок, приходил охранник и бил ее кабелями и палочками, пока она не теряла сознание, потому что он думал, что она притворяется. Они не выпускали ее, пока не нашли в ее сумке бумагу с записью к неврологу.

Сирия Глубоко: Что произошло по прошествии тех 47 дней?

Хана: Меня перевели в 291 отдел военной разведки, где меня допрашивали в течение двух часов, а затем перевели в 215 отдел.

Во время допроса в отделении 291 меня одели во что-то, чтобы полностью закрыть лицо, и четыре или пять следователей сели передо мной за стол. Они обвинили меня в различных преступлениях и сказали, что решат, буду ли я обращаться в суд по терроризму или в военный суд.

Когда я добрался до отделения 215, меня встретил человек, отвечающий за осмотр заключенных. Позже я узнал, что он был отставным офицером из Джабле в Латакии и что он получил эту должность за свою службу и преданность делу во времена Хафеза аль-Асада. Они звали его «Гаргамель». Он очень оскорбительно и болезненно осматривал девушек. Он обычно снимал с них всю одежду и велел им стоять в определенных положениях, чтобы убедиться, что они ничего не скрывают. Он сказал мне снять хиджаб, затем снял штаны и снял с меня всю одежду.Я заплакал от боли в сердце.

После этого меня повели с завязанными глазами на допрос, и следователь начал излагать новые обвинения против меня — ношение оружия, вступление в гражданскую оппозиционную группу, создание полевого госпиталя. Я отверг все эти обвинения, но признал, что фотографировал мучеников и разрушенные дома и размещал их на своей странице в Facebook. Нас голодали, казнили электрическим током, избивали и оскорбляли. Мы заболели, подхватили вшей и чесотку, и нас часто обыскивали с раздеванием, что было хуже всего.

Сирия Глубоко: Расскажите мне о своем общежитии.

Hana: Номер моей комнаты был 13. Было темно и пахло сыростью и грязью. Наши цифры были разумными по сравнению с мужскими — в нашем общежитии было от 20 до 25 девушек, а в мужском — более 115. Поскольку наша камера находилась недалеко от камер мужчин, мы слышали звуки их пыток. Их подвешивали за руки и за кончики пальцев ног. Мы также слышали о болезнях, которые их съели, таких как струпья, покрывавшие их тела от пыток, а также вши и чесотка, попавшие на их кожу.

На завтрак нам принесли варенье. Это было тыквенное варенье, и оно было очень плохим, но мы боролись, чтобы откусить хоть раз, из-за частых случаев гипогликемии. Они также приносили по одному яйцу каждую неделю каждому задержанному. Иногда они давали нам оливки с еще не зажженными ветками, и они всегда были горькими. На обед это был пропитанный водой рис со странными существами на нем, и от него очень плохо пахло. Иногда приносили булгур с овощами и сорняками. В тюрьме я похудела на 20 килограммов.Побои стали нормальными. Мы привыкли к казням, унижениям и оскорблениям.

Наши месячные были ужасными для нас, девочек. Мы просили охранника принести нам колодки, но он брал с нас туристические цены. Раньше мы платили 1500 лир (6 долларов), тогда как на самом деле они должны стоить 150 лир (60 центов).

Сирия Глубоко: Где ты взял деньги, чтобы купить эти вещи?

Hana: Наши семьи переправляли нам деньги через коррумпированных офицеров в обмен на определенную комиссию.Некоторые девушки и их семьи не знали, что они живы, поэтому другие девушки жертвовали деньги для своих друзей.

Сирия Глубоко: Кто был задержан вместе с вами?

Hana: Со мной был физик по имени Фатен Раджаб из города Дума в сельской местности Дамаска в возрасте 30 лет. Международные правозащитные организации снова и снова требовали ее освобождения, но режим отказывался ее отпускать. За время, проведенное с ней, я узнал, что ей предложили свободу в обмен на работу с Ираном, но она отказалась, поэтому охранники вводили ей странные химические вещества, из-за которых она со временем теряла память и сильно волновалась и теряла сознание.Каждый раз, когда она шла на допрос, ей вводили это вещество — на ее теле были видны следы укола. Через час после того, как ей сделали укол, у нее начались судороги, из носа пошла кровь, и она не могла ничего вспомнить.

Была также Рихаб Аллави, инженер из Дейр-эз-Зора, около 20 лет. Я провел с ней почти 15 дней. В последний раз, когда я видел ее, она была в черной пижаме. Ее вызвали на допрос, и когда она выходила из камеры, она смотрела на нас, как будто прощаясь.В тот день Рихаб поздно вернулась, поэтому мы подумали, что ее отпустили. Несколько дней назад я увидел ее фотографию среди недавно опубликованных фотографий трупов. Я провел восемь месяцев в этом отделении, а затем меня перевели в тюрьму Адра.

Сирия Глубоко: Каково было внутри Адры? Что там произошло?

Hana: В Адре, настоящей тюрьме, в отличие от разведывательных подразделений, ситуация была немного лучше; Свидания с родственниками были разрешены, и они могли приносить еду и деньги.Там можно было найти девушек из городов Сирии. Некоторые женщины умерли в тюрьме Адра после того, как вышли из отдела разведки. За месяц до отъезда из Адры я встретил девушку с улицы Ат-Тадамун в Дараа, которой было предъявлено обвинение в подстрекательстве солдат к бегству из сирийской армии. Ей было 22 года, она болела туберкулезом. Ее перевели и заперли в темнице. Позже мы узнали, что она умерла там.

После трех месяцев в тюрьме Адры без суда мое дело было передано в уголовный суд.Меня девять раз привлекали в суд и приговаривали к 14 месяцам лишения свободы. Через четыре месяца после того, как меня приговорили, моя семья узнала, что я жив и заключенный в Адре. Они думали, что я потерялся или умер.

человек из Джексонвилля обвиняются в «пытках» собаки — Новости — The Daily News

Среда

Беглец из Огайо обвиняется в «пытках» собачьей собаки до тех пор, пока у нее не пошла кровь из лап, согласно ордерам.

Келвин Д. Мур, 35 лет, с Шорлайн Драйв в Джексонвилле, был арестован во вторник службой животноводства округа Онслоу по обвинению в жестоком обращении с животными.

Мур обвиняется в том, что он тащил за собой белую собаку-лабрадора, когда он ехал на велосипеде, зная, что собака падает, рвет, страдает диареей и, согласно ордерам, не может стоять самостоятельно. Согласно ордерам, лапы собаки кровоточили.

«Из того, что наши исследователи могут определить из показаний свидетелей, это то, что женский состав лаборатории путешествовал в течение длительного периода, то есть расстояния, эквивалентного паре нескольких городских кварталов, которые падали, а затем поднимались обратно только для того, чтобы снова упасть.Она была в синяках. Мы лечили ее купанием, и как только мы добьемся ее расположения, мы постараемся передать ее в приемные семьи », — сказал Говард Мартин, директор Службы животных округа Онслоу.

Облигация была установлена ​​на уровне 5000 долларов. При его первом появлении в Онслоу Окружной суд округа в среду утром отказался от назначенного судом адвоката и сообщил суду, что наймет своего собственного адвоката. Следующий суд назначен на 15 ноября 2017 года. из другого государства.Его обвиняют в том, что он не явился в суд из-за того, что его водительские права были отозваны, и у него истек срок регистрации, за что, согласно судебным документам, он получил залог в размере 500 долларов.

Мур числился скрывающимся от правосудия из округа Кайахога, штат Огайо, и, согласно документам об аресте, ему дополнительно предъявлено обвинение в домашнем насилии в отношении детей в Кливленде, штат Огайо.

Никакого залога в суде за предполагаемое бегство Мура из Огайо не было.

Почему тепло играет важную роль в традиционной китайской медицине

Для китайского травника и иглотерапевта Кары Франк лечение пациентов сводится к одному: шаблонам.

«В китайской медицине есть поговорка, и это действительно важно», — говорит она. «Одна болезнь может иметь множество причин, а одна модель может вызывать множество болезней».

Прямо сейчас модель, которую она пытается разгадать, связана с измученным кишечником нового пациента — 32-летней Сары (имя изменено), которая последние несколько лет страдает от изнурительных проблем с желудочно-кишечным трактом. которые включают хроническую тошноту и диарею.

«Моя жизнь остановилась», — говорит Сара, перебирая веревку из деревянных бусинок вокруг своего запястья.«Я не могу поехать в отпуск; Я знаю каждую ванную комнату на дороге. Я схожу с ума «.

После нескольких курсов лечения антибиотиками и визитов к более чем дюжине врачей Сара приземлилась в офис Фрэнка в Филадельфии в поисках альтернативного решения.

«Я дошел до того момента, когда действительно разочарован. — Это ненормально — испражняться 10, 12, 15 в день », — говорит она. «И тот факт, что каждый врач говорит мне, что это просто СРК, тебе нужно с этим справиться, вот еще одна таблетка — я больше не могу этого делать.”

Фрэнк спрашивает Сару о ее медицинском и личном анамнезе, исследует ее привычки в еде и сне и спрашивает о ее симптомах. А затем она сосредотачивается на более конкретной территории — Сара потеет по ночам? Есть ли слизь в стуле? Часто ли ей холодно или жарко?

Оказывается, у Фрэнка есть виновник — внутреннее тепло.

«Здесь есть многослойные узоры», — говорит Фрэнк позже, отмечая симптомы Сары — тревогу, тошноту, диарею, боль в животе.«И определенно есть один, где есть тепло».

Внутреннее тепло — центральное понятие в традиционной китайской медицине, или ТКМ, тысячелетней практике, на которой основана работа Фрэнка. Хотя китайская медицина классифицируется как альтернативная медицина на Западе, где она прославилась такими процедурами, как иглоукалывание, купирование и травяные добавки, она занимает видное место в современных китайских представлениях о благополучии.

Многие из этих понятий основаны на центральной идее баланса или гармонии, которую можно поддерживать с помощью диеты, физических упражнений и общего ухода за собой.

Однако этот баланс может быть нарушен тем, что известно как шесть эксцессов — холод, жара, сырость, сухость, летняя жара и ветер. Из этих шести жара и холод, возможно, являются самыми важными, о чем свидетельствуют их главные роли в этом сильно искаженном символе китайской гармонии: инь-ян.

«Чтобы понять внутреннее тепло, нужно понять инь и ян», — говорит Фрэнк. «Все знают, что это за символ. Но очень немногие люди действительно глубоко понимают, что он представляет.”

Холод, по ее словам, связан с инь, что переводится как «тень» и представлен черной половиной круга. Между тем тепло ассоциируется с ян, что переводится как «солнечный».

«Ян — наша теплая и динамичная часть — приходит с небес, черпает вниз и создает это тепло в нашем теле и внизу», — говорит она. «Это похоже на нашу печь. Затем инь из земли — пища — превращается в энергию. И это сохраняет нам жизнь ».

Согласно текстам TCM, оба необходимы для здоровья, но могут стать вредными в избытке, приводя к различным состояниям от простуды до артрита.Отслеживая уникальную совокупность симптомов каждого пациента, практикующие врачи могут поставить диагноз — или, выражаясь языком традиционной китайской медицины, выявить закономерность, лежащую в основе бесчисленных недугов.

Сара — яркий тому пример. Ее прием выявил серьезные проблемы. Ей удалили желчный пузырь и аппендикс в 25 лет, и недавно ее лечили от Clostridium difficile, более известной как C. diff — болезненной, потенциально смертельной бактериальной инфекции, поражающей кишечник.

Фрэнк измеряет пульс Сары и исследует ее язык — это обычные методы диагностики в традиционной китайской медицине.И тут она подтверждает свое подозрение.

«Этот язык немного слишком красный, на нем очень толстый налет, к тому же он очень сухой», — говорит она. «Так что этот язык отражает много тепла».

Точнее влажное тепло. После завершения обследования Фрэнк уходит, чтобы обсудить лечение Сары. Она возвращается с специально подобранной смесью трав, предназначенных для снятия тепла, уменьшения воспаления, сухой сырости и успокоения как тревоги Сары, так и ее проблем с желудочно-кишечным трактом.

Это радикально отличается от западной медицины, которая, по словам Фрэнка, больше ориентирована на лечение отдельных симптомов, а не на общую картину.

«Я ни в коем случае не против западной медицины», — говорит она. «Я просто думаю, что он врезается в стену, и у него нет ответов на все».

В этом случае, по ее словам, ТКМ может помочь именно потому, что решает проблемы Сары в совокупности — как уникальный набор симптомов, который вписывается в уникальный образец жизни Сары.

«Это ее жизненный опыт, и он проявляется особым образом», — говорит Фрэнк. «Итак, я так отношусь к человеку, и это очень красиво и очень человечно.”

5 причин, по которым я больше не ем бекон

Независимо от того, кто вы и как едите, мы все можем согласиться с тем, что это полностью испорчено:

1. Ящики для беременных / экстремальная изоляция

Большинство людей понятия не имеют, что свиноводство заставляет свиньи-матери живут почти всю свою жизнь в таких маленьких клетках, что животные не может даже повернуться или удобно лечь. На самом деле эти клетки такие явно жестокие, они были запрещены в девяти штатах и ​​на всей территории Европы. Союз.

2. Нанесение увечий

Поросята-самцы, рожденные на промышленных фермах, имеют яички. вырвана без обезболивающих. Повторяю: яичка вырвано . А также у всех поросят отрубают хвосты и подрезают зубы — также без анестетики.

3. Грудь

Не знаете, что такое грудь? Будьте готовы к шоку. Много поросята, которые слишком больны или слишком малы, чтобы соответствовать отраслевым стандартам, убиты будучи ударился головой о бетонный пол .Остальные брошены в переполненные газовые тележки, где они медленно задыхаются от CO2. Это звучит как что-то прямо из фильма ужасов, но эта практика не только юридический; это считается стандартной практикой в ​​свиноводстве.

4. Убой

Да, конечно, все мы знаем, что свиней убивают ради бекона, но мы обычно не думаем о том, как они умирают с применением насилия и жестокости. Все животные дорожат своей жизнью и хотят избавиться от вреда.

5. Фермеры скармливают мертвых поросят и фекалии свиньям

Мигранты терпят изнасилования и пытки по пути через Йемен

Мэгги Майкл

https://apnews.com/article/ethiopia-yemen-ap-top-news-international-news-gulf-of- aden-476e15db8b77486e9d157b33f9494b22

RAS AL-ARA, Йемен (AP) — Захра боролась в голубых водах Аденского залива, хватаясь за руки других мигрантов. Сотни измученных мужчин, женщин и подростков выбрались из лодки через прибой на берегах Йемена.

20-летняя эфиопка увидела мужчин, вооруженных автоматами, ожидающих их на пляже, и сжалась в ужасе. Она слышала рассказы мигрантов о жестоких торговцах людьми, скрывающихся, как чудовища в кошмаре. Они известны под арабским прозвищем Абдул-Кави, что означает Поклонник сильных.

«Что они с нами сделают?» — подумала Захра.

___

Эта история является частью эпизодической серии «Аутсорсинг мигрантов», выпускаемой при поддержке Пулитцеровского центра по освещению кризисов.

___

Она и 300 других африканцев только что пережили шесть часов, забитых в деревянной контрабандной лодке, чтобы пересечь узкий пролив между Красным морем и заливом. Когда они приземлились, торговцы погрузили их в грузовики и отвезли к полуразрушенным комплексам в пустыне за прибрежной деревней Рас-эль-Ара.

Это был ответ Захры. Она была заключена в тюрьму на месяц в хижине с жестяной крышей, кипела и голодна, ей приказывали звонить домой каждый день, чтобы умолять свою семью перевести 2000 долларов.Она сказала, что у нее нет семьи, чтобы просить денег, и умоляла ее освободить.

Вместо этого похитители изнасиловали ее. И они насиловали вместе с ней еще 20 женщин — неделями, все время разные мужчины.

«Они использовали каждую из девочек», — сказала она Associated Press. «Каждую ночь происходили изнасилования».

Рас-эль-Ара с его систематическими пытками представляет собой особый ад на тяжелом 900-мильном (1400-километровом) пути от Африканского Рога до богатой нефтью Саудовской Аравии. Мигранты покидают дом в сандалиях с мечтой о том, чтобы спастись от бедности.Они путешествуют по горам и пустыням, песчаным бурям и температуре 113 градусов, выживая за счет крошек хлеба и соленой воды из древних колодцев.

В Джибути длинные вереницы мигрантов спускаются гуськом вниз по горным склонам к каменистой прибрежной равнине, где многие впервые видят море и в конечном итоге садятся на лодки. Некоторые благополучно находят свой путь через раздираемый войной Йемен в Саудовскую Аравию, но их ловят и отбрасывают обратно через границу. Удачливые попадают в королевство, чтобы зарабатывать на жизнь слугами и разнорабочими.

Но другие застряли в кошмаре Йемена — в некоторой степени из-за того, что Европа закрывает свои двери, переводя мигрантов в другие страны.

Европейский Союз начал платить ливийской береговой охране и ополченцам за то, чтобы они останавливали там мигрантов, заблокировав другой основной маршрут из Восточной Африки через Ливию и через Средиземное море в Европу. Количество переходов через Средиземное море резко упало — с 370 000 в 2016 году до чуть более 56 000 в этом году.

Между тем, по данным Международной организации по миграции, в 2018 году в Йемен прибыло более 150 000 мигрантов, что на 50% больше, чем годом ранее.

В этом году к концу сентября прибыло более 107 000 человек, а также, возможно, еще десятки тысяч, которые организация не смогла отследить — или которые были похоронены в могилах вдоль тропы.

А европейская политика может сделать йеменский маршрут более опасным. Финансируемая ЕС, Эфиопия расправилась с контрабандистами мигрантов и усилила пограничный контроль. Аресты известных брокеров побудили мигрантов обращаться к ненадежным торговцам людьми, выбирая более опасные пути и повышая риск злоупотреблений.

Многие из этих мигрантов попадают в Рас-эль-Ара.

Почти каждый мигрант, который приземляется здесь, заключен в тайные поселения, в то время как их семьи подвергаются пыткам из-за денег. Как и Захра, они подвергаются ежедневным мучениям, начиная от побоев и изнасилований и заканчивая голодом, их крики заглушаются шумом генераторов или машин или просто теряются в пустыне.

«Из каждой тысячи 800 пропадают в изоляторах», — сказал гуманитарный работник, наблюдающий за потоками мигрантов.

Торговцы людьми, которые применяют пытки, представляют собой смесь йеменцев и эфиопов, принадлежащих к разным этническим группам. Таким образом, жертвы не могут апеллировать к племенной лояльности, они подвергаются пыткам со стороны мужчин из других групп: если мигранты — оромия, мучители — тигринья.

В то же время, поскольку три основные этнические группы не говорят на языках друг друга, йеменским контрабандистам нужны переводчики, чтобы передавать приказы мигрантам и контролировать их телефонные разговоры с семьями.

AP поговорил с более чем двумя дюжинами эфиопов, переживших пытки в Рас-эль-Ара.Почти все они сообщили о смерти, и один человек умер от голода через несколько часов после того, как AP увидел его.

Тюремное заключение и пытки в значительной степени игнорируются йеменскими властями. AP видела грузовики с мигрантами, беспрепятственно проезжающие через военные контрольно-пропускные пункты, когда они уходили с пляжей, чтобы сбросить свой человеческий груз на каждом участке в пустыне, известном по-арабски как «хош».

«Торговцы людьми свободно передвигаются в общественных местах, давая взятки на контрольно-пропускных пунктах», — сказал Мохаммед Саид, бывший офицер береговой охраны, который теперь управляет заправочной станцией в центре города.

От Рас-эль-Ара до следующего города почти 50 миль в любом направлении. Около 8000 семей живут в ветхих одноэтажных каменных домах рядом с грунтовыми дорогами, в одиноком отеле и двух закусочных. Рыбный рынок является центром активности, когда приходит ежедневный улов.

Почти все население получает прибыль от торговли людьми. Некоторые сдают торговцам землю под камеры содержания или работают охранниками, водителями или переводчиками. Для других торговцы, набитые наличными деньгами, являются прибыльным рынком для их продуктов питания, топлива или умеренно стимулирующих листьев кат, которые йеменцы и эфиопы жуют ежедневно.

Местные жители могут называть имена торговцев людьми. Один из них, йеменец по имени Мохаммед аль-Усили, управляет более чем 20 хошами. Он известен своим красным внедорожником Nissan, на котором ездит по городу.

Другие принадлежат к сабаха, одному из крупнейших племен южного Йемена, некоторые из которых известны своим участием в незаконном бизнесе. Йеменцы называют сабаху «бандитами», которые не имеют политической лояльности ни к одной из воюющих сторон.

Многие торговцы людьми открыто говорят о своей деятельности, но отрицают, что они пытают, обвиняя других.

Йеменский контрабандист Али Хаваш был фермером, который год назад занялся контрабандой людей. Он с пренебрежением относился к контрабандистам, которые охотятся на бедных мигрантов, пытая их и удерживая в заложниках, пока родственники не заплатят выкуп.

«Я подумал, что нам нужен другой путь, — сказал он. — Я помогу вам поехать в Саудовскую Аравию, вы просто оплачиваете транзит и транспортировку». Иметь дело.»

Поток мигрантов на пляж бесконечен. В один день, 24 июля, AP стало свидетелем того, как семь лодок, одна за другой, заходили в Рас-эль-Ара, начиная с 3 часов ночи.м., каждый из которых перевозит более 100 человек.

(AP Video / Maad al-Zikry, Luke Sheridan)

Мигранты выбрались из лодок в бирюзовую воду. Один молодой человек упал на пляже, его ноги распухли. Женщина наступила на что-то острое в воде и с визгом упала. Другие стирали одежду в волнах, чтобы избавиться от рвоты, мочи и фекалий после тяжелого путешествия.

Мигрантов выстроили в очередь и погрузили в грузовики. Они держались за железные прутья кузова грузовика, пока ехали по шоссе.На каждом участке грузовик выгружал группу мигрантов, как школьный автобус, высаживающий студентов. Мигранты исчезли внутри ..

Время от времени эфиопы сбегают из тюрьмы или освобождаются и, шатаясь, выбегают из пустыни в город. 27-летняя Эман Идрис и ее муж в течение восьми месяцев содержались под стражей эфиопским контрабандистом. Она вспомнила жестокие избиения, которым они подверглись, от которых у нее на плече остался шрам; контрабандист получил 700 долларов, чтобы отвезти ее в Саудовскую Аравию, но не отпустил, потому что «он хотел меня.

Саид, владелец бензоколонки, в ужасе от увиденных им доказательств пыток, поэтому он превратил свою станцию ​​и близлежащую мечеть в убежище для мигрантов. Но местные жители говорят, что Саид тоже получает прибыль от незаконного оборота, продавая топливо для лодок и грузовиков контрабандистов. Но это означает, что он нужен торговцам людьми и не трогает его.

В день, когда приезжала группа AP, несколько молодых людей, только что вышедших из жилого комплекса, прибыли на заправочную станцию. На руках у них были глубокие порезы от веревок, которыми они были связаны.Один человек, у которого были синяки от плетения тросом, сказал, что все заключенные с ним женщины были изнасилованы и что трое мужчин погибли.

Другой, Ибрагим Хасан, дрожал, показывая, как он был скован мячом, руки за спину, колени прижаты к груди. 24-летний мужчина сказал, что он был так скован в течение 11 дней и его часто избивали. Он сказал, что его мучитель был соотечественником-эфиопом, но из конкурирующей этнической группы, тигрей, а он оромо.

Хасан сказал, что он был освобожден после того, как его отец ходил по домам в их родном городе, чтобы занять денег и собрать 2600 долларов, которые потребовали контрабандисты.

«Моя семья очень бедна», — сказал Хасан, разрыдавшись. «Мой отец — фермер, у меня пятеро братьев и сестер».

Голод — еще одно наказание, используемое торговцами для изнурения своих жертв.

В больнице Рас-эль-Ара четверо мужчин, похожих на живых скелетов, сидели на полу и собирали рис из миски тонкими пальцами. Их кости торчали из-за спины, грудные клетки резко выделялись. Без жира на теле они сидели на свернутой ткани, потому что было слишком больно сидеть прямо на кости.По их словам, торговцы людьми заключили их в тюрьму в течение нескольких месяцев, их кормили один раз в день кусками хлеба и глотком воды.

Один из них, 23-летний Абду Ясин, сказал, что договорился с контрабандистами в Эфиопии заплатить около 600 долларов за поездку через Йемен до границы с Саудовской Аравией. Но когда он приземлился в Рас-эль-Ара, его привезли на территорию с 71 другим человеком, и торговцы потребовали 1600 долларов.

Он плакал, рассказывая, как его держали пять месяцев и постоянно избивали в разных позах.Он показал следы от ударов плетью на спине, шрамы на ногах в тех местах, где они вдавливали горячую сталь в его кожу. По его словам, его палец был искривлен после того, как они разбили его камнем. Однажды они связали ему ноги и повалили вниз головой, «как забитую овцу».

Но хуже всего был голод.

«Из-за голода я не могу держать тело в коленях», — сказал он. «Я не переодевалась полгода. Я не мылась. У меня ничего нет.»

Рядом с четырьмя мужчинами на каталке лежал другой исхудавший мужчина с вогнутым животом и открытыми, но невидящими глазами.Медсестры давали ему жидкости, но через несколько часов он умер.

Мучение, которое оставляет юношей и девушек физически и морально разрушенными, также оставляет их в затруднительном положении.

Захра сказала, что поехала в Йемен, «потому что я хотела изменить свою жизнь».

Она пришла из неблагополучной семьи. Она была ребенком, когда ее родители развелись. Ее мать исчезла, а ее отец — инженер — снова женился и не хотел иметь ничего общего с Захрой и ее сестрами. Захра бросила школу после третьего класса.Она много лет работала в Джибути служанкой, отправляя большую часть своего заработка младшей сестре в Эфиопию.

Не сумев сэкономить, она решила попытать счастья в другом месте.

Она говорила тихим голосом, описывая мучения, которые она перенесла на территории.

«Я не могла спать все эти дни», так как она страдала от головных болей, — сказала она.

Она и другие женщины были заперты в трех комнатах хижины, спали на земляном полу, задыхаясь от летней жары.Их постоянно голодали. Захра страдала сыпью, диареей и рвотой.

Одна группа попыталась бежать, когда им разрешили помыться у колодца на улице. Торговцы использовали собак, чтобы выследить их, вернуть и избить.

«Вы не можете себе представить», — сказала Захра. «Мы слышали крики». После этого мыться можно было только под дулом пистолета.

Наконец, однажды рано утром их похитители открыли ворота и сказали Захре и некоторым другим женщинам уйти. Судя по всему, торговцы перестали получать от них деньги и хотели освободить место для других.

Сейчас Захра живет в Басатине, трущобах на окраине Адена, главного города южного Йемена, где она живет в одной комнате с тремя другими женщинами, которые также подвергались пыткам. .

Среди них 17-летняя девушка, которая ерзает руками и избегает зрительного контакта. Она сказала, что ее изнасиловали больше раз, чем она может сосчитать.

Впервые это произошло во время переправы на лодке из Джибути, где она была упакована с более чем 150 другими мигрантами. Опасаясь контрабандистов, никто не осмелился подать слово протеста, поскольку капитан и его команда изнасиловали ее и девять других женщин на борту во время восьмичасового путешествия.

«Я потерял дар речи о том, что произошло в лодке», — сказал 17-летний парень.

После приземления ее и остальных перевели на территорию, где ее снова изнасиловали — каждый день в течение следующих двух недель.

«Мы прожили 15 дней в боли», — сказала она.

Захра сказала, что опасается, что может забеременеть, а 17-летняя девушка сказала, что у нее боли в животе и спине, которые, по ее мнению, были вызваны изнасилованиями, но у них нет денег, чтобы пойти к врачу.

И денег на продолжение путешествия у них нет.

«На мне только одежда», — сказал 17-летний парень. Она потеряла все, включая единственные фотографии своей семьи.

Теперь она слишком боится даже выходить из своей комнаты в Басатине.

«Если мы выберемся отсюда, — сказала она, — мы не знаем, что с нами будет».

Басатин заполнен мигрантами, живущими в убогих лачугах. Некоторые работают, пытаясь заработать достаточно, чтобы продолжить свой путь.

Другие, такие как Абдул-Рахман Таха, томятся без надежды.

Сын бедного фермера, Таха слышал истории об эфиопах, возвращающихся из Саудовской Аравии с достаточными деньгами, чтобы купить машину или построить дом.Поэтому он ускользнул из дома и пошел. Когда он добрался до Джибути, он позвонил домой и попросил 400 долларов для контрабандистов на организацию его поездки по Йемену. Его отец рассердился, но продал быка и несколько коз и прислал деньги.

Когда Таха приземлился в Рас-эль-Ара, торговцы людьми отвезли его и еще 50 мигрантов в камеру предварительного заключения, выстроили их в ряд и потребовали номера телефонов. Таха не мог попросить у отца больше денег, поэтому сказал им, что у него нет номера. В течение следующих дней и недель его избивали и оставляли без еды и воды.

Однажды ночью он дал им неправильный номер. Торговцы пришли в ярость. Один из них, здоровенный бородатый йеменец, стальным прутом до крови избил Таху по правой ноге. Таха потеряла сознание.

Когда он открыл глаза, он увидел небо. Он был на улице, лежал на земле. Торговцы бросили его и трех других мигрантов в пустыне. Таха попыталась толкнуть остальных, но они не двинулись с места — они были мертвы.

Проезжавший водитель отвез его в больницу. Там ему ампутировали ногу.

Сейчас 17, Таха в затруднительном положении. Его отец погиб в автокатастрофе несколько месяцев назад, оставив сестру и четырех младших братьев Тахи заботиться о себе дома.

Таха сдержал слезы. Он вспомнил, как во время одного из их телефонных звонков отец спросил его: «Почему ты ушел?»

«Без работы и денег, — сказал ему Таха, — жизнь невыносима».

И так до сих пор.

«Школа была пыткой. Люди высмеивали меня за то, что я «слишком часто хожу в ванную». Они думали, что я страдаю анорексией.Врач попытался уволить меня, сказав, что у меня только желудочный грипп ». Женщина с диагнозом инвагинация или серьезные кишечные проблемы надеется предупредить других

«Меня зовут Меган, мне 25 лет. Я страдала желудочно-кишечными проблемами с 4 лет. Боли в желудке, диарея, тошнота, рвота, спазмы желудка, потеря веса и т. Д. Когда я пошел к врачам, они сказали моим родителям, что у меня СРК (синдром раздраженного кишечника. ) Я бы жаловался каждый день на боли в животе.Я не мог есть, не чувствуя себя плохо или не бегая в ванную. Школа была пыткой. Люди высмеивали меня за то, что я слишком часто хожу в ванную и жалуюсь на боли в животе. Большинство людей думали, что я делаю все это для внимания. Я пытался справиться со своими проблемами, пока продолжалась жизнь.

Когда я пошел в среднюю школу в 2007 году, мои проблемы ухудшились. Я начал посещать несколько специалистов. Я помню, как делали верхнюю эндоскопию и колоноскопию. Все вернулось «нормально». Мои родители были так же сбиты с толку, как и я.Мы надеялись, что тесты, по крайней мере, покажут что-то, что укажет нам правильное направление в том, что касается лечения, но опять же, мы были в недоумении. Я начал худеть еще больше, и ничего из того, что я ел или что мне предлагали, никогда не звучало аппетитно. Я был 110 фунтов и 5 футов 7 дюймов. Люди начали думать, что я страдаю анорексией.

. Я никогда не мог отправиться на экскурсию или поужинать с друзьями или семьей, потому что я постоянно входил и выходил из ванной. Я пропустил несколько важных школьных мероприятий, таких как выпускной бал и вечер выпускников Диснейленда.Это было ужасно. Я просыпался посреди ночи, мое сердце колотилось, тяжело дышало, пока меня наконец не вырвало. Моя главная цитата в ежегоднике была «У меня болит живот». Я пытался посмеяться над своей ситуацией, но внутри я был несчастен, непонятен и одинок.

Когда мне был 21 год, я начал посещать нового гастроэнтеролога, который сделал еще одну верхнюю эндоскопию, колоноскопию, УЗИ брюшной полости, анализ крови, исследование опорожнения желудка и сканирование hida. По сути, я сделал все возможные гастро-анализы.Мой врач каждый раз заказывал МРТ головного мозга для проверки на опухоли! И снова все вернулось «нормально». Врачи начали говорить мне, что это все в моей голове, и мне следует проконсультироваться с психиатром. Чувствуя себя еще более побежденным, я тоже начал сомневаться в себе.

8 сентября 2014 года я проснулся около 3 часов утра, снова почувствовав тошноту. Я побежал в ванную и, как обычно, у меня понос. Я смог снова заснуть, чтобы проснуться через некоторое время, и мне стало еще хуже. Мой муж (тогда еще парень) отвез меня в дом моих родителей, и, когда я была в машине, меня начало сильно рвать.Я ничего не мог сдержать. Я попросил его отвезти меня в отделение неотложной помощи, чтобы получить жидкости, потому что я становился все более обезвоженным. Они вернули меня и начали давать жидкости и лекарства от тошноты (которые не сильно помогли). После того, как они взяли анализ крови, они вернулись, чтобы сказать мне, что количество лейкоцитов у меня в два раза выше, чем должно быть. Они сказали мне, что мое тело пытается бороться с желудочным гриппом. Прописали таблетки от тошноты, в последний раз проверили жизненно важные функции перед тем, как отправить домой, только на этот раз у меня немного поднялась температура.Приехав домой, мне стало хуже. У меня начался сильный озноб, у меня начались судороги в нижней части живота, меня так сильно рвало, что я почти терял сознание, и понос был настолько сильным, что я не шла в ванную. Я буквально спал на полу в ванной, потому что каждый раз, когда я вставал, чтобы лечь в постель, мне нужно было снова тошнить или снова пойти в ванную. Моя температура была уже выше 101 и повышалась. Моя мама пришла с работы домой и попросила меня лечь. Затем она надавила на меня, и боль, которую я чувствовал, была мучительной.Она отвезла меня прямо в больницу. Через полтора часа меня наконец увидели. Я сказал им, что был только что раньше, и отправил домой, и теперь мне стало хуже, спазмы и жар. Я сказал им, что хочу сделать компьютерную томографию живота. Врач пытался меня уволить и твердил, что все признаки указывают на то, что у меня только желудочный грипп. Я настоял на том, чтобы сделать компьютерную томографию, и он неохотно согласился. Через 3 часа меня, наконец, осмотрели на компьютерной томографии. Пока мы ждали результатов, я потягивала воду и разговаривала с мамой и мужем.Через 20 минут после компьютерной томографии вошла медсестра и сразу сказала мне, что мне нужно перестать пить воду, и доктор собирается прийти и поговорить со мной. Я думала, что все в порядке, но заметила, что мой муж и мама очень встревоженно переглянулись.

Врач вошел и сказал мне, что что-то обнаружилось на компьютерной томографии, но симптомы, которые у меня были, были немного необычными, и что, если у меня действительно было состояние, как они думали, это было очень редко. Он также по какой-то странной причине решил, что было хорошей идеей сказать мне, что последний пациент с этим заболеванием умер… НЕ КЛАСС.Они сказали мне, что мне нужна операция, и что хирург собирается объяснить мне, что происходит. На следующий день около 16:00. Наконец пришел хирург и показал мне компьютерную томографию. Он сказал мне то, что у меня называлось «инвагинация». Вот определение:

Инвагинация (in-tuh-suh-SEP-shun) — серьезное заболевание, при котором часть кишечника скользит в прилегающую часть кишечника. Это «телескопирование» часто блокирует прохождение пищи или жидкости. Инвагинация также прерывает кровоснабжение пораженной части кишечника.Инвагинация может привести к разрыву кишечника (перфорации), инфицированию и отмиранию тканей кишечника. Инвагинация — наиболее частая причина кишечной непроходимости у детей младше 3 лет. Инвагинация у взрослых встречается редко.

Диагноз ставится менее чем у 5% взрослых.

В 20:00 Наконец меня отвезли на операцию. Хирург удалил 6 дюймов моей тонкой кишки, и я пролежал в больнице 6 дней. Он сказал мне, что это, скорее всего, причина всех моих проблем с 4-х летнего возраста, и они, наконец, смогли обнаружить это на компьютерной томографии, когда у меня была сильная «вспышка».Возможно, этого не было бы на компьютерной томографии, если бы я не чувствовал себя плохо. Он также сказал мне, что мне очень повезло, что они поймали его, когда они это сделали. Возможно, мой кишечник разорвался или разорвался, и я мог умереть.

Я весил 94 фунта. при выходе из больницы. Я был похож на мешок с костями. После операции я несколько месяцев боролась за то, чтобы набрать вес. Через 6 месяцев после операции мы с мужем узнали, что ждем первого ребенка. Беременность заставила меня по-настоящему позаботиться не только о себе, но и о нашем будущем ребенке.

Я стал намного здоровее, и после операции у меня не было никаких проблем. Я могу пойти поесть с друзьями и семьей, насладиться едой и провести время, не бегая в туалет и не беспокоясь о болезни. Операция буквально спасла жизнь. У нас с мужем сейчас два красивых и здоровых мальчика. Мне сказали, что это не наследственное заболевание, но, тем не менее, я буду очень внимательно следить за обоими моими мальчиками, когда они вырастут, и если они покажут какие-либо признаки, возможно, у них есть это заболевание, я без колебаний приму их в.

Причина, по которой я поделился этой историей, проста — спасти чью-то жизнь. Около года назад я прочитал в местных новостях статью о 2-летней маленькой девочке, у которой были симптомы, похожие на мои, но ей поставили неверный диагноз (как и мне) желудочный грипп и отправили домой. Через день она скончалась. Если бы ее родители могли прочитать мою историю, их маленькая девочка могла бы остаться с ними до сих пор.

ПОЖАЛУЙСТА, следуйте своей интуиции. Я знал, что что-то серьезно не так, даже когда медицинские работники пытались сказать мне обратное.Если бы я послушался их совета, возможно, меня бы сегодня здесь не было. Никто не знает ваше тело, ваши симптомы и ваше здоровье лучше, чем вы сами. Если вы думаете, что что-то не так, проверьтесь. Получите 2 или даже 3 разных мнения, если можете. Будьте внимательны, от этого зависит ваша жизнь ».

Эту историю Меган Клайн отправила в «Люблю то, что важно». Отправьте свою историю здесь и подпишитесь на нашу бесплатную рассылку новостей, чтобы получать наши лучшие истории.

Прочтите больше подобных историй здесь:

«Половина кишечника выходила из моего тела. Врач сказал: «Ханна, я понятия не имею, что с тобой делать дальше». Женщина выживает на протяжении всей жизни в битве с расстройством пищевого поведения после травмы: «Всегда есть надежда на перемены»

«Вы когда-нибудь беспокоились о смерти? Ты убиваешь себя ».